скачать книгу бесплатно
Он лежал на холодной траве и смотрел в серое небо. Холод тек по хребту, проникал в кровь. Кружилась голова, будто кто-то раскручивал его на карусели с детской площадки, а все тело гудело, словно тысячу камертонов поднесли к костям. Он попытался подвигать пальцами, но сомневался, что получится. Добрых полчаса прошло, прежде чем ему удалось сесть. Трава вокруг была примята и выжжена после битвы между двумя могущественными ангелами, мир казался чересчур ярким, глаза жгло. Из оцепенения его вывел звук проехавшей по ближайшей дороге машины. Сэм понял, что в ушах по-прежнему звенит, и сообразил, что понятия не имеет, сколько времени отсутствовал и как именно выбрался. Он стянул с плеча рубашку, но на коже не осталось такого же отпечатка ладони, какой получил Дин, когда его вытащил из Ада Кастиэль. Ни единого синяка, ни единой царапины. Как так вышло? Последнее, что он помнил, – прыжок в яму и раздирающую боль. Сэм выбрался с кладбища Сталл, одинокий, потерянный, и направился к северу по семидесятому шоссе. Его подобрал водитель фуры и подвез до города Топика, и только там Сэм вспомнил, что надо бы кое-что проверить. Заметив дату на экране телевизора в кофейне, он убедился, что отсутствовал совсем недолго. Но, хотя времени прошло всего ничего, Сэм чувствовал себя совершенно иначе, чем обычно. А именно – великолепно. Странное чувство уверенности в себе и опоры; Сэм по-другому ощущал свое тело – сильнее, крепче, энергичнее. Нет, что-то определенно изменилось. И Сэм быстро оценил всю выгоду ситуации: он мог быть кем угодно и что угодно делать, никто его больше не ждал, никто не твердил, что он – снова – все испортил, что он не должен делать того-то и того-то, что он не оправдывает чьих-то ожиданий. Как говорил это Дин. В первый раз за уйму времени Сэм почувствовал себя свободным. Но требовалось проверить и убедиться. Для этого Сэм отправился к дому Лизы Брейден и удостоверился, что Дин там. Дин сидел за обеденным столом со стаканом виски в руке, и Сэм подумал, что так и должно быть. Дин должен быть в доме, а Сэм – снаружи, на воле, совершенно новый человек.
Понадобилось два дня, чтобы достать другие кредитки и приобрести «Додж Чарджер» по какой-то поддельной кредитной квитанции. Сэму не хотелось светиться в хорошо известных им местах, поэтому он отыскал новый черный рынок – маленький кирпичный склад на юге Чикаго – и приобрел пару незарегистрированных пушек. Сэм понимал, зачем его вернули: ради охоты. Внутри открылась пустота, и Сэм точно знал, чем ее заполнить: чистейшей, незамутненной ненавистью. Он засел в паршивом мотеле с новым компьютером (старый наверняка забрал Дин) и принялся прочесывать местные новости. Он просидел так всю ночь, дотошно просматривая самые незначительные сайты, а потом нашел любопытную заметку: случаи расчленения коров в маленьком городке в Северной Дакоте. Все животные были найдены обескровленными и с порванными глотками, причем поблизости не обнаружилось ни следов шин, ни отпечатков звериных лап. Похоже на вервольфа или еще кого-то из области криптозоологии[22 - Криптозоология – наука о таинственных животных.]. Как бы то ни было, дело нашлось.
Сэм начал расследование с изучения десятков комментариев на новостном сайте. Почти все они оказались жалобами на то, что новый шериф – шериф Литтлфут – совершенно ничего не делает, чтобы помочь местным фермерам. Фермеры говорили, что шериф – чужак, который совершенно не понимает, что городу необходимы ответы на вопросы. Сэм на своем «Чардже» помчался в городок, разузнал, кто из фермеров пострадал, и быстро расспросил их. Впрочем, пострадавшие не особо распространялись: трудяги, которым нелегко приходилось в жизни, они были по горло сыты ребятами, заседающими в кабинетах и не желающими ради них пальцем о палец ударить. Им нужны были ответы. Представившись рейнджером из охраны дикой природы, Сэм арендовал квадроцикл и выехал на место событий. Необъятное небо, широкие равнины – и даже стоя в коровьих кишках по колено, Сэм впервые за долгое время понял, что действительно наслаждается жизнью.
Потом Сэм всю ночь сидел в баре и наблюдал за симпатичной официанткой в джинсовой юбке. Она взглянула на него пару раз, но особой заинтересованности не выказывала – по крайней мере, пока не пришло время закрытия. Сэм проглотил уйму пива, но не опьянел, голова осталась такой же ясной, как и была. Официантку звали Джоди, и Сэм завел с ней разговор, пока она пересчитывала чаевые. Потом они выпили, а потом Сэм пригласил ее к себе.
Он был приятно изумлен. Обычно именно Дин таскал в номер девочек, а Сэм не проявлял особого энтузиазма. Но что-то изменилось. Сэм наслаждался, если подумать, лучшим сексом в своей жизни. И сам не понимал, как так вышло. Девушка была милая, но не из тех, ради которых машину останавливают, чтобы полюбоваться. У нее было хорошее тело, но не настолько, чтобы повторить ночь. Сэм не мог сообразить, что поменялось, пока не понял, что все дело в эмоциях: он ничего не чувствовал.
Он не чувствовал вины, когда соблазнил официантку и соврал, что получил в городе работу и потому хочет осесть с «приличной девушкой». Он не чувствовал вины, когда солгал, сказав, что да, он действительно думает, что она прекрасна. Он вообще ничего не чувствовал, кроме чистейшего физического удовольствия. Обычно, стоило ему заняться сексом, как он немедленно вспоминал Джессику и момент был напрочь испорчен. А теперь – ничего. Никакой вины. Сэм ощущал такую свободу, какой не чувствовал, должно быть, за всю жизнь. Однако внимания требовали более неотложные дела. Сэм был уверен, что в городе обосновался вервольф. Вопрос только где?
На следующее утро он решил навестить печально известного шерифа Литтлфута и на этот раз представился агентом ФБР, чтобы превосходить шерифа по рангу. Сэм вошел в скудно освещенный кабинет, из-за опущенных металлических жалюзи было сложно что-либо разглядеть. Шериф оказался высоким коренным американцем, красивым, но с уже заметным брюшком.
– Не возражаете, если я подниму… – Сэм двинулся к окну.
– Извините, но возражаю. У меня астигматизм[23 - Астигматизм – нарушение равномерной кривизны роговой оболочки глаза и/или хрусталика.], и доктор сказал, что лучше держать свет приглушенным.
– Никогда подобного не слышал, – проронил Сэм после того, как устроился поудобнее и заставил шерифа как следует понервничать.
Затем последовала обычная череда нервных вопросов-ответов, какая всегда находится у полицейского маленького городка, когда его дела чем-то интересуют федералов. «Вы насчет чего?», «В фермерских хозяйствах постоянно такое случается, это все дикие животные виноваты», «Я миллион раз с подобным сталкивался: богатое воображение, только и всего». Сэм слушал, потом попросил разрешения просмотреть архивы и завезти их попозже шерифу домой.
Литтлфут заартачился:
– Скорее всего, мы будем ужинать с семьей…
Но Сэм убедил его, что не помешает, что просто хочет вернуть документы как можно быстрее.
Потом он наблюдал за домом шерифа до самого вечера. Район был приятный: на улице играли дети, мамы катали коляски. Сэм отмечал все это, а сам внимательно следил за домом, однако небольшое, обшитое вагонкой здание оставалось совершенно безжизненным, шторы на окнах были плотно задернуты. И только часов в семь, когда солнце зашло, а окружающие город прерии подернулись серебристой росой, в окнах вспыхнул свет и маленький сын шерифа в первый раз за весь день вышел погулять. Вскоре вернулся с работы шериф (Сэм сполз ниже на сиденье), и они вместе с сыном исчезли в доме. Сэм взял ружье и, убедившись, что оно заряжено серебряной пулей, направился к зданию. Вдруг оттуда послышался жуткий лай. Сэм попытался заглянуть в окно, но шторы по-прежнему были задернуты. Зайдя за дом, он распахнул небольшое окно ванной комнаты. Сквозь приоткрытую дверь виднелся коридор, а за ним гостиная с маленьким телевизором и потертыми креслами. Сэм тихо протиснулся в окно, прокрался по комнате и увидел еще одну комнату, поменьше, а за ней кухню. Лай стих, и Сэму померещился влажный звук рвущегося под зубами сырого мяса. Прижавшись к стене, он пробирался по коридору, пока не оказался под дверью кухни, и приготовился действовать быстро.
Но только он собрался ногой распахнуть дверь, как из глубин дома донесся звон разбитого стекла. Скрипнул стул: человек на кухне собирался посмотреть, в чем дело. Нужно было выбираться. Сэм взбежал по ступеням и толкнул первую попавшуюся дверь, оказавшись в детской. Выждав немного, он вернулся на ступеньки и снова подобрался к кухне. Набрал воздуху, приготовил ружье и…
– Это моя охота, парнишка, – прошептал кто-то.
Глава 9
Сэм развернулся и лицом к лицу столкнулся с человеком, чрезвычайно похожим на его деда. Сэм видел его только на фотографиях, но сходство было явственное, хотя на тех фото волос у Сэмюэля было побольше. Сэм взглянул на кухонную дверь, за которой, вероятно, скрывалось семейство очень голодных вервольфов, потом снова на давно покойного деда. Сэмюэль прошептал ему на ухо:
– Надеюсь, не серебром заряжено? Малявка – индейское божество, его такой пулей не убить.
Сэм снова посмотрел на деда и, приглашающе кивнув, выскользнул в переднюю дверь. Выбравшись из дому, он прошел немного вглубь улицы, развернулся и хорошенько разглядел неожиданного знакомца. Нет сомнений, это и был Сэмюэль Кэмпбелл: крупный мужчина, в хорошей форме и определенно живой. Но было ясно, что Сэмюэль без понятия, кем ему приходится Сэм.
– Ты зачем лезешь в мою охоту? – возмутился Сэмюэль. – Кто тебя послал? Неужели Марк и Гвен думают, что я сам не справлюсь? Господи Иисусе, я охочусь вдвое дольше их, а они меня за инвалида держат!
– Притормози. Я не думал, что сюда еще кто-нибудь кроме меня заявится! – запротестовал Сэм.
– А я тем более, – парировал Сэмюэль.
– Но мы это скоро проясним, – продолжал Сэм. – Меня зовут Джон.
– Ладно, приятно познакомиться, Джон. А я Сэмюэль Кэмпбелл, – и давно умерший дед Сэма протянул руку.
Сэм ответил на рукопожатие и дежурно улыбнулся. Он не знал, кто за какие ниточки потянул, но возвращаться в Ад не желал. Вскинув обрез, он стволом ударил Сэмюэля в нос. Сэмюэль упал на колено, схватился за лицо, на тротуар закапала кровь. Вышедшая на вечернюю прогулку парочка поспешно повернула в другую сторону. Сэм выхватил фляжку, ухватил Сэмюэля за подбородок и влил ему в рот святую воду. Пожилой мужчина подавился, но дым у него изо рта не повалил. Он попытался встать, однако Сэм сбил его с ног, и он тяжело грохнулся на асфальт. Пока Сэмюэль старался унять бегущую из носа кровь, Сэм полоснул его по предплечью серебряным ножом. Ничего.
– Боже, ты что делаешь? – вскрикнул Сэмюэль.
– Ты должен быть мертв, – Сэм прицелился ему между глаз. – Так что ты или ангел, или демон, или что-то вроде того. Что ты такое?
– Господи, парень, откуда ты знаешь?
– Что знаю? – переспросил Сэм.
– Откуда ты знаешь, что я должен быть мертв? – Сэмюэль поднялся, вытирая то нос, то пораненную руку.
Сэм поколебался и все-таки объяснил:
– Потому что ты – мой дед.
Сэмюэль заглянул ему в глаза:
– Сэм?
– Дин тебе про меня рассказывал?
– Дин мне про тебя все рассказал. Про Стэнфорд, про твою девушку, про то, каким замечательным охотником ты стал.
– Дин так и сказал? – Сэм очень сомневался, что брат сделал ему такой комплимент.
– Он сказал, что у тебя имеется голова на плечах и очень светлая. Что ты порывистый, но люди тебе верят. Из-за доброго лица, наверное. Ты в вашей команде мозг, вы с Дином хорошо друг друга дополняете.
«Это как посмотреть», – подумал Сэм, а вслух сказал: – Ну, он мне никогда этого не говорил.
– А кстати, где он? – оживился Сэмюэль. – Я думал, вы, ребята, работаете вместе.
– Да… эм… но не сейчас. Дин решил завязать с охотой и осел с подругой.
– С подругой? Правда? Ну, так здорово. Я бы с ним повидался, – проговорил Сэмюэль. – Но, разумеется, сейчас все немного изменилось. Сам знаешь, с того времени… как я вернулся.
– Да, а как, к слову, ты вернулся?
Сэму необходимо было узнать. Когда два человека из одной семьи вдруг воскресают, причем один – из Адовой клетки, тут явно не до совпадений.
– Без понятия. Очнулся на каком-то поле. Позвонил племяннице, подумал, что только она достаточно молода, чтобы еще оставаться в живых. И она меня приютила. Она охотница, и я познакомился с ребятами, с которыми она охотится. Ну, и влился в коллектив, – Сэмюэль попытался обнять внука. – Я так рад, что мы с тобой повстречались, сынок.
Сэм его оттолкнул: довольно этой фигни с семейным воссоединением, пора вернуться к делу.
– Значит, мальчишка – божество? – спросил он.
– Ага. Нет смысла убивать ребенка, если можно изгнать бога. Он воплощение Малсума из алгонкинской легенды, наподобие истории о Каине и Авеле[24 - …алгонкинской легенды, наподобие истории о Каине и Авеле – отсылка к индейскому мифу творения: у великой Земли-Матери было двое сыновей, Глускэп и Малсум. Глускэп был добрым и мудрым творцом; Малсум был злым и себялюбивым разрушителем. Когда их мать умерла, Глускэп начал создавать из ее тела растения, животных и людей. Малсум же сотворил ядовитые растения и змей. Глускэп продолжал творить чудесные вещи, и Малсум задумал убить своего брата. Узнав, что Глускэпа может убить только совиное перо, Малсум сделал стрелу из совиного пера и убил Глускэпа. Однако Глускэп восстал из мертвых и пожелал отомстить брату. Зная, что Малсума может убить только папоротник, Глускэп вырвал папоротник с корнями и швырнул его в брата; Малсум тотчас же упал замертво. Дух Малсума отправился в подземный мир и превратился в злого волка-оборотня, который по сей день иногда мучает людей и животных, но боится дневного света.]. Малсум появляется в каждом поколении, оборачивается волком и режет скот, скажем так, из вредности.
– То есть ты его убивать не собирался?
– Вовсе нет. Он убивает коров, а не людей. Нужно просто изгнать божество, пока оно в волчьем облике.
– Зачем тогда ты пробрался в дом?
– Думал спрятаться под кроватью, подкараулить, когда он обернется, и применить вот это, – Сэмюэль продемонстрировал искусно сделанную гирлянду из костей и травок. – Накинуть ему на шею, сказать молитву трижды, и Малсум отправится обратно в подземный мир.
– Давай тогда в машине подождем, – предложил Сэм. – Когда он появится, поймаем его.
Они сидели в автомобиле Сэма часа два. У Сэма не было настроения болтать, зато у Сэмюэля, кажется, за тридцать с лишком лет накопилось множество вопросов. Сэм отвечал так вежливо, как только мог, но тот факт, что был избран сосудом для Люцифера и спрыгнул в яму, замял.
Часов в десять сынишка шерифа появился на пороге. Пока его родители тщательно осматривали улицу, Сэм и Сэмюэль съехали пониже на сиденьях. Затем шериф с женой торжественно поцеловали мальчика в обе щеки и вручили ему небольшой сверток с едой. Мальчик отвернулся и превратился в серебристого волка.
– Но это божество плохое, так? – прошептал Сэм.
– Думаю, да. Это же Каин.
– Отлично, – Сэм вылез из машины с ружьем.
Шериф вскинул глаза, заметил Сэма и закричал, чтобы волк убегал. Волк взглянул на Сэма и бросился через улицу в прерии. Сэм кинулся вслед за зверем, оставив деда далеко позади. Волк перемахнул трехметровый оросительный канал, Сэм тоже прыгнул, но немного не достал и сполз вниз. Впрочем, он быстро вскочил на ноги и побежал дальше. Но волк успел удалиться на достаточное расстояние, поэтому Сэм вскинул обрез и выстрелил. Серебристый волк упал. Довольный, Сэм приблизился к своей жертве. Зверь тяжело дышал, из задней ноги на сухую землю сочилась кровь.
– Ты что наделал? – завопил Сэмюэль, подоспев.
– Давай сюда гирлянду и говори свою молитву, – приказал Сэм.
Сэмюэль подчинился. Едва они проделали все необходимое, волк поднял голову в последний раз, опустил и больше не двигался.
– Ты убил его, Сэм. Ты убил ребенка! Да что с тобой такое? Ты не убиваешь людей!
Сэм бесстрастно посмотрел на волка и снял с его шеи гирлянду. Зверь тут же исчез, и на его месте появился черноволосый мальчик. Сэм молча поднял его на руки (мальчик дышал слабо), быстрым шагом вернулся к дому, вручил ребенка отцу и сел в машину. Сэмюэль уже ждал на пассажирском сиденье. По-прежнему ни слова не говоря, Сэм завел двигатель и вывел автомобиль на шоссе. Наконец, Сэмюэль нарушил молчание:
– Ты стрелял в ребенка.
– Я убил злое божество, а с мальчиком все будет хорошо, – Сэм покрепче сжал руль.
– А то, что ты мог его убить, тебе ничего не говорит? Кто тебя научил?
– Никто. Я сделал так, как надо, – Сэм пристально смотрел на дорогу.
– Парень, да что с тобой такое?
Сэм пожал плечами:
– Я побывал в Аду.
Глава 10
Ритмичный шелест шин по растрескавшейся дороге времен Эйзенхауэра[25 - Дуайт Дэвид Эйзенхауэр – 34-й президент США.] навевал на Дина воспоминания. Полоса прогретого солнцем бетона была точно такой же, как те тысячи миль, которые он преодолел с Сэмом под боком. Мысли Дина снова вернулись в тот день на кладбище Сталл. Он стиснул руль и попытался забыть, но как ни старался, извилистые дорожки памяти вели обратно: в дни до того, как Сэм прыгнул.
– Кстати, я с тобой согласен. Насчет… меня. Ты думаешь, я слишком слаб, чтобы тягаться с Люцифером. Так и есть. Поверь, я прекрасно знаю, что наломал дров. Ты, Бобби, Кас – я вам в подметки не гожусь, – честно признался Сэм.
Этот разговор всплывал множество раз, и каждый раз Дин говорил: «Нет». Он не собирался позволять Сэму соглашаться.
– Сэм… – начал было Дин, но не знал, что сказать дальше.
Брат не был плохим. Просто за последние два года он слишком часто выбирал не те дороги: пил кровь демонов, связался с Руби, освободил Люцифера. Дин не мог отрицать, что Сэм напортачил. Но какой человек в состоянии сдержать дьявола? Дин просто не вынесет, если брата убьют.
– Нет, серьезно, – продолжал Сэм. – Кроме меня некому. Сильно сомневаюсь, что есть еще варианты. Лишь я. Нам остается только рискнуть. Вряд ли у нас получится придумать что-то еще.
А потом Дин соврал в лицо Смерти: сказал, что позволит Сэму прыгнуть. Когда он потом разговаривал с Бобби, то удивился, узнав, что тот согласен с Сэмом.
– Послушай. Сэму, конечно, далеко до идеала, но…
– Что «но»? – резко спросил Дин.
– В «Нивеус» я видел, как самоотверженно парнишка выводил народ. Он спас как минимум человек десять, не мешкая, без колебаний. Мы слишком строги к нему, Дин, и всегда были.
Дин знал, что Бобби прав. В глубине души – у самого сердца – Сэм был добрым.
– Вот и ответь мне, Дин, чего ты боишься больше, потерпеть поражение или потерять брата?
Лиза привыкла к выражению, которое часто появлялось в глазах Дина. Она намеренно пропустила мимо ушей историю Салема, ведьмовские процессы и всю сверхъестественную активность, когда Дин заявил, что отпуск они проведут там.
«Отдых в Салеме – это лучше, чем вообще никакого, – рассудила Лиза. – А смена обстановки полезна. С ним все будет нормально. Все будет хорошо». Она постаралась не обращать внимания на ощущение, что Дин рассказал ей не все.
– Штат Нью-Йорк! Только что въехали в Нью-Йорк, Бен. Бен, слышишь меня?
– А какая разница? – отозвался уткнувшийся в игрушку Бен. – Выглядит точно так же, как предыдущий штат.
– Бен, – укоризненно проговорила Лиза.
Мальчик явно учел тон матери.
– Классно! Просто здорово! – он постарался добавить в голос побольше энтузиазма.
– Отлично, – улыбнулся Дин. – Еще семь часов, и мы на месте.
– Еще семь? Ты уверен, что хочешь вести? Может, я сяду за руль? – вступилась Лиза.
– Я в норме. Даже более чем. – Дин не соврал: чем ближе они подъезжали к Салему, тем ближе становилась возможность найти кого-нибудь, кто поможет воскресить Сэма. Дин сосредоточился на этом и только на этом.
– Дин, – недовольно сказала Лиза. – Я знаю, что ты можешь из машины сутками не вылезать, но мы с Беном так не можем. Надо размять ноги, и потом, уже почти девять. Бену пора спать.
– Я могу на заднем сиденье поспать, – отозвался Бен.
– В нормальной постели. Пожалуйста, Дин, давай где-нибудь остановимся.
Дин не хотел останавливаться: он привык к долгим поездкам, привык к слежкам. Он просто хотел поскорее попасть в Салем. Но сейчас ему приходилось учитывать интересы других. Это не то что катить всю ночь напролет с Сэмом, а вроде как семейный отдых.
