скачать книгу бесплатно
Это так ужасающе часто случалось, что у нас даже была своя аббревиатура для таких случаев: РПВБ, что означало «Решение, принятое в баре».
– Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь.
– Мне бы очень этого хотелось, – с усталым видом вздохнула мама. – Знаю, ты меня возненавидишь, но мне нужно, чтобы ты вернулась в город и забрала карточки из типографии. Я уже заказала их, оплатила срочную печать, и они готовы.
– Ты серьезно?
– Я же сказала, что ты меня возненавидишь, – ответила она, будто от этих слов мне должно было стать легче.
К тому же я в любом случае ее не возненавидела бы, ведь это не она натолкнула невесту на РПВБ. Мама была слишком организованной для этого.
– Просто помни, – продолжила она, – следующим летом ты уедешь отсюда в колледж. И больше никто не будет придумывать что-то еще в последнюю минуту. Ты сможешь найти нормальную работу, например, продавцом в продуктовом магазине.
Она не так давно начала говорить мне подобное в такие моменты, словно перспектива взвешивания огурцов могла смягчить любой удар. Хотя меня удивляло, что она вообще упоминала о моем окончании школы, ведь это вызывало целую бурю эмоций. Пока.
– Я прекрасно понимаю, что ты пытаешься сейчас провернуть, но идея поработать на фермерском рынке меня сейчас совершено не прельщает, – ответила я.
– Нет? – Она жалостливо посмотрела на меня. – А как насчет такого: привези карточки, и я обещаю, что, если не случится каких-либо непредвиденных катастроф, ты сможешь уйти пораньше.
– Уточни, что ты подразумеваешь под катастрофами.
– Нет, я не стану этого делать. Не стоит искушать судьбу. – Мама захлопнула папку. – Просто согласись на мое предложение. Вечер на пляже! И перспектива работы в овощном бизнесе.
– Это совершенно не смешно, – проворчала я.
– Может, и нет. Но я в отчаянии. – Она бросила извиняющийся взгляд на ключи от фургона, которые я только что положила рядом с монетами. – И это не шутка. Я бы не стала настаивать на поездке. Но…
– …клиент всегда получает то, чего хочет, – закончила я еще одну из ее излюбленных мантр и взяла ключи. – Но пенни начищать не стану. С этим разбирайтесь сами.
– Отлично. Это сделает Уильям.
– Погодите-ка, – ответил мужчина, входя в комнату, – что я должен сделать?
Мама притворилась, будто не услышала его вопроса.
– Только подумай о том, сколько огурцов ты взвесишь следующим летом! – крикнула она мне вдогонку, когда я вышла в коридор. – Такая простая работа! И такая расслабляющая!
Я ничего не ответила, лишь махнула на прощание рукой, а Уильям ошарашенно переспросил: «Огурцы?»
Ровно в шесть часов вечера отец Марджи вел ее по проходу к алтарю. Невеста выглядела великолепно: в платье с короткими рукавами и украшенным драгоценными камнями лифом, от счастья на ее лице блестели слезы. Нам невероятно повезло с погодой: было тепло, но не очень жарко, а с моря дул ветерок, который был недостаточно сильным, чтобы теребить вуали и подолы платьев. Единственным недостатком оказался вертолет береговой охраны, который пролетел над головами гостей, как раз когда молодожены начали давать свои обеты. Но даже мама не могла контролировать военных, хотя, уверена, у нее бы прекрасно это получилось.
После церемонии я сидела на ЗРС, пока свадебная процессия, а за ней и гости шли в бальный зал, где в рюмках уже плескался алкоголь. Диджей поставил пляжную музыку, которую заранее выбрали бывшие жених и невеста. На местах остались скомканные программки, несколько оброненных бумажных салфеток и, на мой взгляд, слишком много карточек с пенни, которые мы с Уильямом подготовили за несколько часов до начала. Ну и ладно.
Как только церемония заканчивалась, мама слегка расслаблялась. Поэтому я не особо удивилась, что она во время ужина подошла ко мне. Я как раз стояла около стола с кексами, на которых красовались надписи «М. и Д.». Обычно гости не слишком обращали внимание на свадебный торт, но при этом всегда тянули свои загребущие руки к кексам. И не только дети. Однако, пока с ними не сфотографировались молодожены, их нельзя было трогать. Поэтому я защищала кексы собственной грудью, то и дело повторяя веселым, но уверенным голосом: «Пока нет!» Мне совершенно не нравилась эта обязанность, в отличие от Уильяма. Но он сейчас заменял заболевшего бармена, пока не прибудет его сменщик, так что у меня не оставалось выбора.
– Ты видела, сколько человек оставило карточки с пенни? – спросила мама, оглядывая толпу. – А как же уважение к мертвым?
– РПВБ всегда ошибочны, – сказала я. – Потому что мы уже обдумали все хорошие идеи.
Тут девочка-цветочница с полной тарелкой стейка и пасты направилась к столу с кексами. Когда я перекрыла ей путь, она развернулась и зашагала обратно, волоча по ковру шлейф платья.
– Послушай себя. – Мама посмотрела на меня с гордой улыбкой. – Ты говоришь как настоящий организатор свадеб.
– Или как будущий продавец огурцов, – ответила я. – Или тот, кто сегодня пораньше отправится спать. Ты обещала.
– Знаю, знаю. – Она протянула руку, взяла скомканную салфетку и сунула ее в карман. – А еще знаю, как мне повезло, что ты работаешь с нами последние несколько лет. Хотя я не оставила тебе выбора.
– Я найду другую работу, как только поступлю в колледж, – напомнила я.
– Боже, очень на это надеюсь! – Мама старательно поежилась. – Не хотелось бы нести ответственность за то, что втянула в этот бизнес кого-то еще. Мне и так плохо из-за Уильяма.
Я посмотрела в сторону бара, расположенного в другом конце зала. Мужчина, которого мы сейчас обсуждали, обсыпал солью бокал «маргариты» и болтал с двумя старушками в усыпанных драгоценными камнями платьях, ловившими каждое его слово.
– По-моему, он не так уж сильно возражает.
Мама посмотрела в ту же сторону и улыбнулась.
– О, он возражает. Просто, как и я, больше ничего не умеет делать.
Я привыкла к таким разговорам «по душам». Мама и Уильям часто обсуждали бизнес, словно это были плохие отношения, которые им не терпелось разорвать. И все же они вновь и вновь принимали заказы, спорили из-за запросов клиентов и смеялись над только им двоим понятными шутками. В жизни их обоих самые долгие и прочные отношения были связаны с бизнесом и друг с другом. И они это знали. Может, это была и не настоящая любовь, но пока все шло хорошо. Вроде бы.
Наконец Марджи и Джозеф разрезали торт, а затем аккуратно покормили им друг друга (мы всегда были против того, чтобы молодожены макали друг друга лицами в торт). Закончив свою вахту у стола с десертами, я отправилась в ванную, где проверила, все ли туалеты чистые, везде ли есть бумага, и вытерла столешницу вокруг умывальника. А затем пересекла бальный зал и вышла во внутренний двор, где несколько детей бегали по танцполу, а диджей готовился утроить настоящую дискотеку. Далее подошла к ближайшему бару, взяла две бутылки воды и отнесла одну ему, а после уточнила, не нужно ли что-то еще. Когда он покачал головой, я направилась к ступенькам, ведущим на пляж, где кто-то оставил пару блюдец и бокал из-под вина со смятой салфеткой внутри. В тот момент моя находка перекочевала на поднос, воздух наполнили первые ноты мотауна[3 - Мотаун – стиль музыки, получивший свое название от американской звукозаписывающей компании «Мотаун Рекордз», которая продвигала чернокожих поп-исполнителей.], а когда я повернулась к танцполу, его уже заполняли люди.
На всех приемах наступает время, когда гостям хочется танцевать. Обычно первыми чувствуют этот позыв пожилые люди и дети, ведь их мало что сдерживает. Ко второй песне к ним обычно присоединяются несколько подвыпивших девушек (зачастую), которые сбиваются в группки. Затем выходят молодые пары и одинокие парни, которым требовалось на это немного уговоров. В конце концов, если бармен оперативно подливает напитки, а диджей угадывает с музыкой, то мало кто остается в стороне от танцпола. Уильям говорит, что лучшая часть свадеб – это танцы, и трудно с ним не согласиться. В такие моменты людей мало что заботит. Они понимают, что могут расслабиться и провести это вечер так, как им хочется, среди людей, которых практически не знают или и вовсе видят впервые. И мало кому этого бывает недостаточно.
Я протиснулась мимо крутивших бедрами подружек невесты, собравшихся в круг, затем обогнула лихо отплясывавшую пожилую пару. В этот момент каждая клеточка моего тела стремилась к небольшому выступу, заставленному пустыми бокалами. Так что молодого шафера, который одарил меня улыбкой несколько часов назад, я заметила, только когда он оказался рядом.
– Хочешь потанцевать?
Я повернула голову и скользнула по нему взглядом: по коротким волосам, голубым глазам, черному галстуку-бабочке, купленному мной утром и несуразно болтавшемуся на шее.
– Спасибо, но нет.
На его лице мелькнули удивление и, к моему ужасу, смущение.
– Ой, ладно.
– Я на работе, – поспешно выпалила я, отчего покраснела вслед за ним. – Помощник организатора свадьбы, так что не могу.
– А, понятно. – Его лицо расслабилось. – Я и не подозревал, что…
– Знаю. Все в порядке. – Я опустила взгляд в пол и заправила волосы за ухо. – Но все равно спасибо.
Шафер расплылся в улыбке, и она так преобразила его лицо, что за мгновение он превратился из милого в невероятно обаятельного парня, отчего мне тут же захотелось сказать «да» ему и совместному танцу, а еще понадеяться, что однажды мне удастся провести вечер подальше от работы. Мы простояли так не больше минуты, пока подружки невесты не заметили его и не утянули в свой круг. Я же направилась к выступу, откуда переставила стаканы на поднос. Под одним из стульев я заметила еще одну карточку с пенни и подняла ее, потирая монетку. А когда повернулась к танцполу, ни подружек невесты, ни шафера там уже не оказалось.
Возможно, это было к лучшему. Иногда, в самые ужасные ночи, когда слезы лились из глаз, заливая подушку, мне хотелось, чтобы на этом наше общение и закончилось. Потому что тогда Итан так и остался бы простым парнем, которому я отказала в танце на одной из свадеб того лета. Ни больше, ни меньше. И ничего бы не потеряла.
Но все вышло по-другому. Через несколько минут я наткнулась на маму с Уильямом, которые стояли неподалеку от танцпола, наблюдая, как одна из тетушек Марджи вытанцовывает перед толстым мужчиной в спортивном пальто.
– Вот что шампанское делает с людьми, – сказал Уильям, когда женщина повернулась и прижалась своим широким задом к бедрам мужчины. – Она дважды за сегодня говорила мне, что не пьет, при этом сжимая пустой бокал в руке.
– Свадьбы – словно другой мир, – произнесла я одну из его любимых фраз.
– Так и есть. Но как же мне хочется отправиться домой!
Парочка тем временем принялась откровенно тереться друг о друга.
– Как же теперь это забыть? – прошептала мама, притворно ужасаясь увиденному. – Я слишком стара для подобного зрелища.
– Они же пенсионеры, – сказал Уильям, и они с мамой дружно захихикали.
– Кто-то обещал отпустить меня пораньше, – напомнила я, сверля взглядом маму. – Надеюсь, я свободна?
– Подождите-ка, почему это Луна уходит? Где справедливость? – воскликнул Уильям.
– Потому что ей семнадцать и ей мало платят, – сказала мама. – У нее ужасное начальство.
– Да, я тоже это слышал, – согласился он, а затем улыбнулся мне: – Что собираешься делать?
– Не знаю, – честно ответила я. – Все, чего захочется!
– Посмотри на нашу девочку. Она одинока и готова слиться с толпой на пляже. Прямо как настоящий подросток! – Он улыбнулся мне, а затем перевел взгляд на маму. – Я уже и не верил, что этот день настанет.
– Прекрати, – сказала мама, показательно обмахивая лицо ладонью. – Я сейчас расплачусь.
– Да заткнитесь уже, – выпалила я, а они в ответ лишь рассмеялись. – Увидимся завтра.
– Ты молода, так же как этот вечер. Carpe diem![4 - Carpe diem (с лат. «лови день») – распространенное латинское выражение, означающее «лови момент» и «живи настоящим».] – крикнул мне вслед Уильям, когда я пересекала патио.
– Это означает «день», Уильям, – сказала мама.
– Тогда Carpe night![5 - С лат. «лови ночь».]
А затем последовал еще один взрыв смеха.
«Отлично», – подумала я, проходя через патио в вестибюль.
Что, если я вернусь в свой номер и ничего грандиозного, по определению Джилли, не случится? Хоть на календаре и выходной, это был трудный день, и я устала. У меня впереди еще целый год в выпускном классе и учеба в колледже для приключений, если мне захочется. И, возможно, я отправлюсь на их поиски, если на пути не встанет бизнес мамы и Уильяма. Ведь, по сути, я была той, кого они из меня сделали.
Как только эта мысль возникла в голове, диджей поставил другую мелодию, на этот раз медленную. И я отошла в сторонку, наблюдая, как люди покидают танцпол, а парочки, наоборот, его заполняют. Сквозь толпу я видела, как мама с Уильямом все еще о чем-то болтали, смеясь время от времени. Наконец путь в бальный зал оказался свободен, но мне уже не хотелось туда. Вместо этого я направилась к ступенькам, ведущим на темный пляж. Позже я буду вспоминать то мгновение как действительное начало того вечера, момент, когда все началось. Может, именно поэтому где-то на середине лестницы я сняла сандалии и на песок ступила уже босыми ногами.
Глава 4
– Не могу поверить, что ты все еще не купила наряд для выпускного, – сказала Джилли из-за двери раздевалки. – Ты никогда и ничего не оставляешь на последний момент. Это моя фишка.
– Верно, – подтвердила я, стягивая футболку через голову. – Но я была занята. К тому же у меня так много нарядов, что я вполне обошлась бы без нового. Там меня до самых пяток скроет мантия выпускника.
– Это будет на церемонии. – Ее голос прозвучал ближе, а из-под двери показались темно-красные носки эспадрилий на платформе. – Ты забываешь про сам выпускной.
Опять это слово. Услышав его, я скорчила гримасу в зеркале.
– И даже не думай в этот раз отсидеться в сторонке, – предупредила она, словно увидела мою реакцию через дверь. – Мы «создаем воспоминания», помнишь?
В ответ на это я громко застонала, а подруга засмеялась. Пару дней назад, во время обеденного перерыва, мы стояли в очереди за ежегодниками – очередной этап из бесконечного списка, предшествующего выпускному. Сами книги оказались тяжелыми и пахли кожей, а на обложке большими желтыми буквами была выдавлена надпись «СОЗДАЕМ ВОСПОМИНАНИЯ». На мой взгляд, это было глупо и нелепо, но Джилли почему-то утверждала, что это девиз нашего лета, которому нужно начать следовать прямо сейчас. Ей уже было недостаточно «не отсиживаться в углу, а стремиться навстречу приключениям». Теперь им еще и предстояло стать запоминающимися.
А это, как оказалось, подразумевало новое платье на выпускной, хотя из-за работы у меня в шкафу их было немало. Поэтому я и торчала сейчас в одном из любимых бутиков Джилли, за несколько часов до самой церемонии, вместе с ней и ее сестрами-близняшками Кейтлин и Катрин, которых мы звали КитКат, склонившимися над телефоном и игравшими в «Иглу-манию».
– Сейчас моя очередь, – услышала я голос Кейти.
Хотя они выглядели и даже специально одевались одинаково, их выдавали голоса. Кейти была громкой и шумной, а Кат обычно все шептала, и ее постоянно просили говорить громче. Должно быть, она что-то ответила, потому что через мгновение Кейти сказала:
– Хорошо, но тогда я прохожу следующий уровень и воспользуюсь всеми твоими бонусами.
– Да помолчите вы, болтушки, мы в приличном месте, – одернула их Джилли.
Раздался лязг, и на двери раздевалки оказалось еще одно платье, на этот раз кобальтово-синее. Я стянула с вешалки первое из тех, что выбрала мне подруга, – ярко-розовое короткое платьице, – натянула его и застегнула молнию. Мне хватило одного взгляда в зеркало, чтобы понять: оно мне совершенно не подходит, но я все же открыла дверь и вышла из примерочной.
– Нет, – заявила Джилли, устроившись в пестром кресле напротив. – Я хотела, чтобы ты выглядела дерзко и сексуально, но это, скорее, эпатажно.
– И это говорит мне девушка, на которой надета самая яркая вещь в магазине.
Она посмотрела на свой желтый комбинезон, который чуть не ослепил меня на солнце.
– Да, но я натянула его как раз потому, что мне нравится этот цвет. Иди надень следующее.
– Мне тоже нравится цвет, – проворчала я.
Когда я развернулась, чтобы направиться в раздевалку, то краем глаза заметила сочувственную улыбку на лице продавщицы за кассой.
– Моя очередь! – взревела Китти. – Отдай сейчас же!
– Или вы договариваетесь, или я отбираю у вас телефон, – устало сказала им Джилли, а затем вдогонку мне крикнула: – Попробуй примерить платье А-силуэта. То, синее.
– Я знаю, что такое А-силуэт.
– Что, правда?
Я закатила глаза, вновь припоминая, почему меня так раздражало находиться по эту сторону двери раздевалки. Мне не впервой ходить по магазинам вместе с Джилли, которая верила в целительную силу шопинга. Но я намного лучше себя чувствовала, когда листала журналы, ожидая, пока подруга наденет очередной наряд. Мы с Джилли так крепко дружили потому, что знали свои сильные стороны, вот только эта ситуация – исключение.
Синее платье больше подходило мне по цвету, но в нем грудь стала похожа на два заостренных треугольника. Однако я не стала говорить это, а молча вышла из раздевалки.
– Нет, твои сиськи выглядят странно. – Она посмотрела на предмет разговора. – Хотя так ты точно привлечешь внимание. Они напоминают торпеду.
– Но это не то внимание, которого мне хотелось бы. – Я вернулась в раздевалку, сбросила платье и посмотрела на последний вариант – темно-сливовое платье с V-образным вырезом. – Ты уверена, что мне стоит примерить это платье?
– Это баклажановый. И он сейчас в моде, – ответила она. – Давай надевай.
Я посмотрела на часы и потянулась к платью, чтобы выполнить приказ подруги. Уже половина четвертого, значит, осталось не так много времени, потому что мне предстояло зайти в мамин офис, чтобы проверить, все ли в порядке, затем отправиться домой и переодеться для церемонии, где я должна была встретиться с ней и Уильямом. Они приедут в школу сразу после встречи с Би Литтл, которую мы планировали второпях.
