скачать книгу бесплатно
– Стой, я с тобой, – Лиля начала натягивать босоножку на мягкой подошве.
– Зачем? – не понял Андрей.
– Страшно одной. Мало ли, – она натягивала вторую босоножку.
– Ладно, пошли, – согласился Андрей. Если опасность реальна, то лучше быть рядом.
За кустами снова затрещали ветки. Лилия подскочила к Андрею, он обнял девушку.
– Может, дома старые начали ломать? – зашептала она.
– Да нет. Был бы другой грохот. А сейчас деревья ломают.
Громко хрустнула ветка, после чего послышалась возня.
– Реально, кто это может быть? – Лилия испуганно смотрела на кусты. – Вдруг правда медведь? Из зоопарка или из цирка сбежал?
– Надо найти палки для защиты.
Он оглянулся на берег. Сероватый песок, зелень, одна трухлявая ветка у кромки. За кустарниками снова послышалась возня, теперь как будто кто-то лез на дерево.
– Я боюсь, – прошептала Лилия.
Андрей сжал её ладонь, ему тоже было не по себе.
– Давай пойдём вдоль кустов, надо просветы поискать. Если что – деревья защитят. И в воду можно будет забежать, даже речку переплыть.
– Я не так хорошо плаваю, – призналась Лилия. – И здесь воронки есть, опасно.
– Сейчас и здесь небезопасно.
Снова послышалась возня, характер которой влюблённые не могли определить.
– Пошли. Надо посмотреть, что там творится, – Лилия чуть сжала руку парня.
Оба наклонились, подошли ближе к кустарникам и медленно пошли, пытаясь рассмотреть, что творится за частоколом-ельником. Сделали несколько шагов, пока никого и ничего не было видно. Хрустнула веточка под стопой Андрея.
– Ш-ш-ш, – остановила его Лилия. – Ты что, как слон! Под ноги смотри.
Они приближались к месту, откуда был слышен шум, но пока за ветками были видны лишь другие ветки.
Возня прекратилась. Парочка остановилась.
– Может, он нас почуял и решил напасть? – испуганно спросила Лилия и перевела взгляд на реку. Жить захочешь – и плавать научишься.
Андрей приблизился к веткам кустарников. По-прежнему ничего не было видно. Лилия подошла почти вплотную и тоже стала пристально вглядываться.
– Чёрт, не вижу, – она пошла вперёд, где был виден просвет между кустарниками.
Андрей поспешил за ней. Вместе они выглянули из-за ветвей. Парень продвинулся вперёд и осмотрелся по сторонам.
– Ну, что там? – нетерпеливо спросила Лилия.
– Да ничего.
– Как? Совсем?
– Совсем.
Девушка тоже постаралась пробраться через просвет. Под ними затрещали ветки.
– Слушай, может, оно наверх лезло?
Оба стали смотреть по сторонам выше. И оба одновременно закричали, увидев его. К основанию массивной ветви сосны толстым узлом была привязана верёвка. На другом конце – в петле – висел мужчина в сером льняном костюме. Губы на искаженном лице чуть улыбались. Возле ствола дерева лежала сломанная ветка, потёртое мыло, кулёк с другой верёвкой и шляпа.
– Мамочки, – Лилия испуганно зажала ладошкой губы, чтобы не закричать. – Он ведь при нас повесился! – глаза стали наполняться слезами.
– Может, мы сумеем его спасти? – Андрей выбрался из зарослей и побежал вперёд. – Звони в скорую, срочно. А я пока попытаюсь снять и откачать.
Лиля похлопала по бёдрам. В отличие от привычных джинсов, на платьишке не было карманов. Она побежала обратно к месту пикника, где остался рюкзачок.
Замок, за которым лежал телефон, заело. Хозяйка чуть не вырвала его, пытаясь открыть силой. Потом сделала глубокий вздох, аккуратно провела бегунком вперёд и назад. С ровным гулом молния раскрылась.
Где-то в начале списка был номер телефона службы спасения. Пальцы непослушно нажали на галерею, на сообщения, и только потом на список контактов. Нужный номер был найден, начались гудки.
Лиля подошла к кромке реки, поймав себя на мысли: «Чтобы лучше было слышно, как у окна».
Ответил приятный женский голос. Диспетчер задавала вопросы, а звонившая понимала, что отвечает невпопад. Но, несмотря на это, кажется, диспетчер поняла, что произошло.
Нажав отбой, Лиля побежала к тому месту. Андрей неловко забрался на дерево и тянул мужчину к себе, пытаясь ослабить хватку петли. Тот уже никак не реагировал на происходящее.
Лиля подбежала, схватила висельника за серые туфли и попыталась поднять вверх. Тело качнулось, Андрей чуть не упал с дерева. Но смог схватиться за петлю, чтобы ослабить её.
Лиля просунула пальцы в туфли мёртвого и стала щекотать подошвы.
– Эй, мужик, очнись! – кричала девушка. – Мы тебя спасаем, помоги нам.
Висельник никак не реагировал.
– Постарайся его ещё немного поднять, – Андрей с трудом переводил дыхание, обхватив ногами ствол.
Лиля взяла мужика за ноги и рванула вверх. Верёвка пробороздила ему шею под подбородком, а потом с силой пронеслась у носа. В области шеи что-то хрустнуло, и висельник полетел вниз.
Девушка подставила руки, чтобы он «не убился». Тело больно ударило по правому запястью, зато это уменьшило скорость падения.
У Лили от боли брызнули слёзы. Держа второй рукой повреждённое запястье, она присела рядом, упёрлась коленом туда, где должно быть сердце, и несколько раз надавила. Вынутый из петли лежал бездыханно.
Андрей слез с дерева и поспешил на помощь. Он начал трясти мужчину и давить ему на сердце.
– Надо ему сделать искусственное дыхание, – продолжая двумя руками совершать толчки, сказал он.
– Фу, нет, я не могу. Чужой мужик, покойник, – Лиля закрыла рот локтем левой руки, пальцами продолжая растирать пострадавшее запястье.
– Может, через сарафан?
Ответить она не успела, послышались звуки сирены. Вскочив с места, побежала к дороге, чтобы врачи не тратили время на поиски.
* * *
Они сели невдалеке и, обнявшись, наблюдали за действиями врачей, за спинами которых лежал мужчина в сером костюме.
Потом появилась другая машина с мигалками, люди в форме стали задавать разные вопросы. Парень с девушкой рассказали всё, что видели, точнее – слышали. Подошёл врач, посмотрел на полицейского, отрицательно помотал головой: не жилец.
Лиле стало обидно – они так старались его спасти! Не спасли, И рука болела всё сильнее.
– Позволите? – участливо спросил врач и взял девушку за запястье.
– Ай, больно же, – слёзы снова подступили.
– Вы руку подставили, чтобы подхватить мужчину? – спросил врач.
– Да, чтобы спасти его. Глупо, да?
– Нет, не глупо. Вы очень храбро себя повели, но, к сожалению, не всё в наших силах, – врач посмотрел на полицейского. – Если вы закончили, мне очень хотелось бы отвезти девушку в травматологию. Не нравится мне рука.
Полицейский тоже взглянул на припухшее запястье:
– Я позвоню, если возникнут вопросы. – Постарайтесь пока не уезжать из города.
– У нас сессия, – пояснил Андрей. – А потом мы хотели бы съездить отдохнуть, – на всякий случай предупредил он.
Полицейский написал на листке свой мобильный и рабочий телефоны:
– Надеюсь, к тому времени уже всё выяснится.
Андрей быстро собрал вещи и тоже сел в машину «скорой помощи». Лиля задумчиво смотрела в сторону, где оставался лежать мужчина в сером костюме.
Странно всё это. Даже будучи искажённым смертью он выглядел привлекательно. А меньше часа назад был жив. Что заставило его пойти на суицид? Или… или его повесили? От этой мысли внутри всё похолодело. Ведь они не видели, как он делал петлю, только слышали треск веток. И если он был не один, значит убийца оставался где-то рядом.
* * *
Рома вернулся домой поздно вечером, когда из кафе проводили последнего гостя. Весь день настроение у него было приподнятым после фотопрогулки. Ему не терпелось посмотреть первые кадры нового фотоаппарата. Жаль, что заряд в аккумуляторах быстро закончился.
Молодой хозяин положил массивный агрегат в большой комнате на диван, на котором когда-то спала бабушка и который продолжал поскрипывать по ночам, как при её жизни. Затем пошёл вымыть руки и включить чайник. В этой же комнате придвинул столик, часть которого занимал ноутбук, и привычно щёлкнул по пульту, чтобы узнать последние новости.
Сквозь шум чайника голос диктора пытался пробиться с новостями о поездке губернатора в один из районов области, о встречах главы с местными чиновниками, рабочими и просто жителями района. О целях и задачах руководства, о задушевныхвизитах к местным многодетным семьям и ветеранам войны.
Все эти репортажи – о поездках в районы – очень походили друг на друга. Различались только лица чиновников, производственников, аграриев, предпринимателей, многодетных семей и прочего населения. Ну, и рубашка с галстуком у главного человека региона.
Рома откромсал толстый кусок ароматного хлеба, на него водрузил два кругляша вареной колбасы, сверху положил несколько пластов сыра и огуречных колец, посыпав их солью с перцем.
Бабушка была противницей ночных чаепитий, она приучала его следить за своим здоровьем и весом. Но он не мог себе отказать в таком завершающем аккорде рабочего дня, тем более что ночью вредное казалось ещё вкуснее.
Хлопок чайника из вестил о том, что кипяток для кофе готов. Роман уже потянулся за банкой в стареньком шкафчике, как слух уловил перемену в голосе диктора – с приподнято-оптимистичного на тревожный.
«Серия странных самоубийств произошла сегодня в районе новой застройки в заречной части города. За короткий промежуток времени из жизни ушли две девушки, женщина, молодой мужчина и пенсионер. Наш корреспондент попыталась разобраться в ситуации».
Поставив чайник на место, Роман поспешил в комнату и прибавил звука. На экране показались знакомые места – здесь он сегодня проходил. Худенькая блондинка с прямой чёлкой до бровей приступила к подробностям.
«Череда трагических случаев произошла сегодня в одном из новых микрорайонов города. Пятеро человек погибли при странных обстоятельствах. Следствие пытается разобраться в причине смертей. Что это было – самоубийство, доведение до самоубийства или убийство? Настораживает не только сосредоточение событий во времени и пространстве, но и отсутствие явных причин для отчаянных поступков».
Камера переместилась к многоэтажке. Сначала в кадре появилась высокая стена из красного кирпича, затем фокус стал двигаться ниже, до асфальта, кусок которого был закрыт мозаичным фильтром.
В правом углу кадра возникло лицо красивой девушки с жизнелюбивой улыбкой и светлыми кудрявыми волосами. Утром она сидела на подоконнике и наслаждалась солнышком.
«Тело 20-летней Марии Летиной обнаружили под окнами многоэтажки, где она жила. Она была единственным ребёнком в семье. Родные шокированы тем, что произошло», – сообщала журналистка.
Камера задержалась возле квартиры № 12, затем проникла внутрь, в уютную кухню. За столом сидела женщина, закрыв лицо ладонями, её обнимал мужчина с сединой и болезненным цветом лица. Оператор направил камеру на стакан воды и сердечные капли на столе.
«Ничто не предвещало, ничто! – говорила женщина, не убирая рук от лица и громко всхлипывая. – У Машеньки сейчас сессия, она всё прекрасно сдаёт. Через неделю собиралась с подружками на море, мы путёвку уже купили, денег отложили, чтобы девочки хорошо повеселились. И вот…»
«А что Маша делала утром?» – уточнила журналистка.
«Да ничего, просто отдыхала, – ответил отец. – Сидела на подоконнике, читала стихи», – камера выхватила томик с позолотой на обложке.
«В течение одного часа произошло несколько… трагических случаев. Вы не замечали новых знакомств, новых людей в окружении дочери? Или вот этих погибших?» – спросила корреспондентка.
«Она девочка общительная, но – нет, – уверенно замотал головой отец. – Сейчас ещё зачёты, экзамены. Все знакомства – просто помахать рукой прохожим… У нас с матерью со здоровьем плохо, в последние полгода одни болячки. Но если это кто-то подстроил, мы найдём его».
Дальше журналисты оказались на центральной площади. Фонтан продолжал игриво бить струями. Правее, за светофором, стоял грузовик. Номер и всё, что ниже него, тоже были размыты клеточками-мозаикой. В правом углу появилась фотография красивой женщины.
«Алина Сергеевна Вострецова любила здесь отдохнуть, – рассказывала журналистка. – Сегодня её тоже видели сидевшей на скамейке. Затем она подошла к дороге и шагнула под колёса большегруза. Погибшая работала врачом в перинатальном центре, была замужем, воспитывала ребёнка-инвалида. Семья осталась без любящей жены и мамы».
В кадре появились бледный мужчина и подросток, вжимавший шею в плечи и с недоверием смотревший на камеру, оператора и журналистку.
«Нет, я не верю, что Алина сама это сделала, хоть и есть запись, – мужчина прижал сына к себе. – Она слишком любила жить, слишком любила себя, чтобы всё оборвать. И слишком упряма, чтобы последовать чьему-то приказу».
«Этой ночью врач помогла появиться на свет двум замечательным карапузам, – продолжила журналистка. – Затем она планировала попить кофе с подругой и пройтись по магазинам».
Следующие кадры – рядом с кирпичной пятиэтажкой. На экране – уютная скамейка с чугунными ножками и завитушками по бокам. В правом углу – фотография симпатичного седоволосого старика. С трудом верилось, что трудовую жизнь он провёл на службе в тюрьме, а не на детских утренниках в качестве доброго дедушки Мороза.
«Здесь любил посидеть Игорь Валерьевич Макаров, – продолжила репортаж журналистка. – Мужчина давно на заслуженном отдыхе. Всю жизнь он проработал в системе исполнения наказаний, направляя на истинный путь тех, кто оступился. Оказавшиеся за решёткой помнят своего зама по воспитательной работе, его отеческое отношение к осуждённым. Говорят, что после своего освобождения они его навещали. В коллективе он пользовался уважением и недоднократно бывал награждён».
Камера показала скамейку с другого ракурса.
«Игоря Валерьевича видели на его любимой скамейке в последний раз. Как обычно, он вышел подышать свежим воздухом».
«Он улыбался, поинтересовался, как дела, – рассказывала соседка. – Я спросила, как его спина. Он пошутил, что до свадьбы заживёт. Внука собирался женить в следующем месяце».
