скачать книгу бесплатно
Он постучал пальцем по папке перед собой. В ней содержалась информация обо всех проживающих, гостях и слугах поместья Паркхерст, включая Шарлотту Хайвуд.
– Ты уже просмотрел данные. Изложи коротко.
Ридли пожал плечами.
– Все могло быть намного хуже. Она происходит из семьи джентри. Это несколько поколений деревенских землевладельцев со средним, но верным доходом. Ее отец умер, оставив трех дочерей и ни единого сына. Его поместье перешло к кузену, а девочки получили весьма скромное приданое. Шарлотта – младшая среди них. Старшая – Диана – в юности страдала астмой, поэтому семья переехала к морю, чтобы поправить ей здоровье. Вот здесь начинается кое-что интересное.
Пирс допил кофе до горького осадка на дне чашки.
– И?…
– Они отправились в Спиндл-Коув.
– Спиндл-Коув? Что-то знакомое.
– Перед замужеством леди Кристиан Пирс тоже провела там какое-то время.
– Вайолет? Ты прав. Это интересно. – Насколько он помнил, парочка сейчас обосновалась на юге Франции.
– Спиндл-Коув – это небольшая деревушка. Ее основала дочь сэра Льюиса Финча как тихую гавань для девушек с некоторыми особенностями поведения. Девушки придерживались там строгого режима. По понедельникам прогулки на природе. По вторникам морские купания. По средам работы в саду. По четвергам…
– Вообще-то мне не требуются подробности, – поторопил коллегу Пирс. – Вернемся к Хайвудам. У нее есть какие-нибудь связи?
– Тут две новости: хорошая и плохая.
– Начни с плохой, пожалуйста.
– Старшая сестра замужем за местным кузнецом.
Лорд Гренвилл покачал головой.
– Не могу поверить, что мамаша ей позволила. Должно быть, не было другого выхода.
– И хорошая: средняя сестра сбежала с виконтом.
– Да, Шарлотта упоминала об этом. С каким именно виконтом?
Раздался стук в дверь. Когда Ридли открыл, в коридоре стоял дворецкий.
– Вас хочет видеть виконт Пейн, милорд, – объявил он.
Закрыв дверь, Ридли усмехнулся.
– Вот с этим самым виконтом.
– Колин? Неужели ты?
– Моя любимая маленькая сестренка!
Шарлотта бросилась к нему через всю гостиную, чтобы крепко обнять своего зятя.
– Как тебе удалось так быстро приехать?
– Твоя матушка прислала письмо с курьером. А у меня врожденный талант осуществлять скоростные броски на север.
– Я так рада, что ты здесь.
Колин все уладит. Или, точнее, в свойственной ему обезоруживающей манере договорится обо всем, сгладит углы, сведет скандал на нет, и тогда они сядут за ленч.
«Ленч» звучало заманчиво. Этим утром Шарлотта не смогла съесть ни кусочка, хотя голод давал о себе знать.
– Пожалуйста, скажи мне, что не собираешься предпринять какую-нибудь глупость типа вызова на дуэль, – попросила она. – Ты же знаешь, что как стрелок я намного лучше тебя. Минерва никогда мне этого не простит.
– Не будем говорить о дуэли. В этом нет необходимости.
Шарлотта вздохнула с облегчением.
– Ну слава богу!
– Сегодня утром Гренвилл собирается сделать тебе предложение, и я согласился позволить ему это.
– Предложение? Но это абсурд! Мы оба… Мы ведь всего лишь разговаривали.
– Наедине, – подчеркнул Колин.
– Но мы спрятались лишь тогда, когда в комнату кто-то зашел.
– Да, на диванчике у окна. – Он многозначительно посмотрел на нее. – Где вы слушали то, что происходило во время страстного свидания.
Шарлотта грустно вздохнула.
– Мы ничего не делали.
Колин с сомнением приподнял брови.
– Мне самому не один раз удавалось выходить сухим из воды в разных переделках. Не могу поверить, что между вами ничего не было.
– Мы ничего такого не делали, говорю же тебе. Ты мне не веришь?
– Верю. Я тебе верю, детка. Но если только те таинственные любовники не объявятся, больше никто не поверит. И, откровенно говоря, чистая правда о том, что вас застали наедине и в непосредственной близости друг от друга, дурно отразится на твоих перспективах. Это было неблагоразумно с твоей стороны, Шарлотта.
– С каких это пор тебя заботит благоразумие? Ты сам заядлый повеса.
В знак протеста Колин вскинул вверх палец.
– Я был заядлым повесой. Сейчас я отец семейства. И позволь довести до твоего сведения следующее: несмотря на то что Минерва будет оспаривать древнюю максиму, которая гласит, что исправившиеся повесы становятся наилучшими мужьями, она первой согласится с тем, что мы превращаемся в самых заботливых отцов. Когда я раньше входил в бальный зал, то видел сад, полный цветов, готовых к тому, чтобы их сорвали. А теперь я вижу свою дочь. Дюжины своих дочерей.
– Похоже на озабоченность.
– Это ты мне говоришь? – Он пожал плечами. – На мой взгляд, я слишком хорошо знаю, какие непристойные мысли возникают в головах у мужчин.
– В голове лорда Гренвилла не возникало ничего непристойного. У него самый пристойный ум, с которым мне приходилось сталкиваться.
Однако Шарлотте самой вдруг стало интересно. Она вспомнила, как сильно колотилось его сердце, когда они стояли на том узеньком диванчике. Как он удерживал ее в объятиях. Вспомнила его лукавую улыбку.
«Я говорю о занятиях любовью, мисс Хайвуд. По крайней мере эту малость вполне возможно вынести».
Шарлотту бросило в жар.
– Я еще не готова выходить замуж, – призналась она. – Да, мне хочется повеселиться во время лондонского сезона, и я не планировала так скоро начинать рассматривать предложения.
– Ну да, кто-то уже говорил про планы, построенные на песке. Уверен, это из Священного Писания.
– Нет, это из баллады Роберта Бёрнса [3 - Бёрнс Роберт (1759–1796) – шотландский поэт.].
– Правда? – Колин равнодушно пожал плечами. – Я редко читаю. В том смысле, что «редко» означает «никогда». Тем не менее мне кое-что известно о любви и о том, как она может посмеяться над человеком.
– Тут не может быть и речи ни о какой любви! Мы едва знакомы. Ему точно так же не нужен этот брак, как и мне.
– О, я в этом сомневаюсь.
– Почему?
Колин склонил голову набок. Лорд Гренвилл сидел в кресле в другом конце этой длинной узкой комнаты. Шарлотта не видела, как он вошел. Маркиз сидел все это время здесь?
– Потому что, глядя, как он смотрит на тебя, хочется взять в руки дубину и расколотить что-нибудь.
– Колин, ты не из тех, кто хватается за дубину.
– Знаю! Поверь мне, я точно так же обеспокоен столь разительными переменами в себе, как и ты.
– И тем, что все это не ко времени.
Зять положил руки ей на плечи.
– Выслушай его, детка. Взвесь все хорошенько. Уж это ты можешь себе позволить. Я поддержу любое твое решение. Но принимать его придется тебе самой.
Шарлотта кивнула в ответ.
После женитьбы на Минерве Колин стал единственным мужчиной в их семье. Тем не менее у него никогда не было особого авторитета. И хотя Шарлотта ценила свою независимость, она в то же время тяготилась ею.
Она никогда не знала своего отца. В детстве ей не хватало присутствия рядом сильного мужского плеча. Старшего брата, например, или дяди. Какой-нибудь кузен тоже сгодился бы. Просто чтобы в комнату вошел мужчина: мудрый, опытный, понимавший ее стремления и интересы – и сказал бы: «Отправляйся наверх, Шарлотта, отдохни. Я все возьму на себя».
– Отправляйтесь наверх, Шарлотта, отдохните. – Лорд Гренвилл встал из кресла и пересек комнату. – Я все возьму на себя.
Нет-нет-нет!
Это совсем не тот человек!
И почему он называет ее по имени? Такой воспитанный джентльмен должен соблюдать правила приличий. Фамильярность допустима только среди членов семьи.
Или у парочек, которые уже помолвлены.
Шарлотта уставилась на ковер под ногами.
– Мы пока друг другу никто, милорд.
– Полагаю, да. Но это ненадолго.
Колин поцеловал ее в щеку.
– Оставляю вас наедине.
– Нет! – зашипела она и потянулась, чтобы схватить его за рукав. – Колин, нет! Ты не можешь бросить меня.
Но тщетно. Зять увернулся и вышел из комнаты.
У нее не осталось другого выхода, кроме как обратиться к маркизу. Шарлотта отметила усталость в его взгляде. Судя по всему, Гренвиллу было не до сна этой ночью. Так же как и ей. Однако он нашел время принять ванну и побриться. Сейчас на нем был темно-синий утренний сюртук в дополнение к безукоризненным на вид светло-коричневым бриджам и до блеска начищенным сапогам.
Шарлотта никогда не доверяла людям, которые настолько хорошо выглядели по утрам.
Она заправила непокорную прядь волос за ухо.
– Вы ведь не можете всерьез сделать мне предложение руки и сердца.
– Могу и делаю. Я дал слово вашей матери, сэру Вернону и вашему зятю вдобавок.
Шарлотта недоверчиво замотала головой.
– Это просто немыслимо!
Маркиз промолчал в ответ.
– Извините, – сказала она. – Я не хотела, чтобы это прозвучало бесчувственно. И словно вы последний мужчина на земле, которого я выбрала бы себе в мужья. Я не настолько глупа, чтобы утверждать нечто подобное. Мне всегда казалось странным, когда женщины говорят такие вещи. Последний мужчина – это как? Я о том, что в мире полно преступников и тупиц. Но даже если не считать их, то вряд ли найдутся миллионы тех, кто принимает ванну.
– Значит, вы хотите сказать, что я занимаю положение выше среднего.
– В верхней четверти шкалы, и очень уверенно. Именно поэтому вы заслуживаете лучшего, чем женитьба на первой попавшейся нахальной девчонке, которая буквально кинулась вам на шею.
На его губах промелькнула едва заметная улыбка.
– Почему вы решили, что были первой?
О боже! Он вновь стал милым и очаровательным. В такое время суток рановато для утонченного юмора. Шарлотта еще не привела в готовность механизмы своей защиты.
– Вы ведь маркиз и дипломат.
– Я пока не страдаю амнезией. И хорошо помню, кто я такой.
