скачать книгу бесплатно
– Ну, не то, чтобы… А ты их знаешь?
– Да зачем их знать? На рожах написано. Это Инспекторы? Да чего ты, прям такая тайна, что из шахт потаскивают тару. Кто-то ж это прикрывает. Я слышал про таких. Так это они?
– Ну, что-то вроде того… – Денис сам не знал, как аттестовать своих «знакомых».
– Ты чё, их спалил? – Олег с явным интересом смотрел на Дениса, и тому этот разговор не нравился.
– Да никого я не палил. Просто они… мутные типы. Вроде главных из себя строят и всё такое.
– А, прессуют, – понимающе кивнул Олег. – Как молодого, типа. А ты давно в своём департаменте ЖЭУ?
– Три года.
– О, тебе значит восемнадцать, как мне. И чё, жестко прессуют?
Денис промолчал.
– Ладно, я в душу не лезу, ты не напрягайся. Просто спросил. Ясен пень, всё, что крутится вокруг больших кредитов – опасно, – задумчиво проговорил Олег и поднял взгляд на сцену. – О, гляди. А вот и наши «главные». Подойдём?
Денис согласился. На сцену вышло четыре человека Службы Безопасности. Из здания администрации вышли ещё два человека. Один был седой и в очках. Второй – среднего возраста, в приталенном, отлично сидящем костюме. «Костюм» уже на самом выходе развернулся и что-то отдал охраннику внутри здания. Все взгляды были прикованы к этим – двоим. Но Денис продолжал наблюдать за охранником. Тот подошёл к припаркованной рядом машине, открыл дверь. Денис уловил короткую яркую вспышку.
– Заметил? – негромко, но прям на ухо спросил Олег.
– Да. Это что…
– Бутылка, что ж ещё. Сейчас нам будут рассказывать, какие они ценные, а сами раздают, будто сумку попросил подержать.
– Демонстрировать богатство перед бедным, всё равно, что есть перед голодающим, – спокойно проговорил Денис и заметил изумлённый взгляд Олега.
– Ну, ты, сочинитель! Ты чего, писал книжки?
– Нет, просто мысль. Как у каждого. Я их запоминаю.
– Да ладно, у каждого при виде такого мысли есть, но такие, что в книжке точно не напечатают.
Важные люди поднялись на сцену. Их представили: начальник главного управления ЖЭУ в Синьевском, и представитель межгородского совета ЖЭУ из Серова. Молодой помахал толпе рукой, искренне улыбаясь. Седой подошёл к микрофону, постучал пальцем. Разнёсся низкий звук, словно постучали всем по головам.
– Добрый вечер, уважаемые жители города Синьевской! – торжественно произнёс начальник управления, и толпа одобрительно зашумела в ответ. Начальник широко улыбнулся:
– Я знаю, что каждый год, те или иные слова в поздравлениях повторяются. Но это лишь потому, что мы хотим снова и снова выразить вам благодарность. Вам – спасителям и строителям нового мира. Вы все, в той или иной мере, наслышаны о предках. Они-то верили своим выдуманным богам, то сами решили ими стать. А какие технологии, а какие достижения! И для чего? Что в итоге? Разрушенный мир. Все крупные и развитые поселения уничтожены. Выжили небольшие, вроде нашего. Заражённая местность, из-за которой мы вынуждены жить обособленными городами. В лесах не осталось крупных зверей. Токсичные дожди, угнетающие нас с вами. Но мы не сдались. Выжили и восстановили цивилизацию. Вырвали себе кусочки. Очистили, как смогли. Как прощальный подарок, наши предки оставили залежи того, что считали ненужным, использованным. Это тоже прекрасно показывает их отношение к своей среде обитания. В вашем прекрасном городе очень много стекла, в основном бывшая стеклянная тара. Раньше это был просто контейнер для жидкости. Сейчас – ценный источник материала. Доступ к минералам, опять же, «благодаря» прошлым хозяевам планеты, очень ограничен. Но мы используем то, что есть, используем разумно. В Серове идёт извлечение ценных металлов из техники прошлого. Бесполезной техники, каких-то «игрушек», которые ни на что неспособны. Мы же пускаем всё в дело. Оглянитесь на творение рук ваших! Да-да, ваших. Мы одеты, обуты, фабрики производят пищу. Мы восстанавливаем знания, не расходуя их на безумства, как предыдущие люди. Мы были разорваны, если говорить о городах, но всё равно наладили отправку материалов, товаров. Если взглянуть на несколько поколений назад, когда все жили в закрытых помещениях, запускали станции очистки воздуха, направляли экспедиции вокруг – сейчас просто другой мир! Да, местность за границей Территории пока опасна, но всё проходит. Общий уровень экологии восстанавливается, и новое приятное будущее обязательно наступит. Стройте его, как делали до вас другие. Каждая найденная бутылка имеет значение. Каждый сделанный кусок мяса, для того, кто эту бутылку найдёт. Да, жизнь может показаться трудной. Некоторые идут за Территорию, добывая стекло, чтобы потом сдать. Мы этого не запрещаем. Наоборот – принимаем и платим. Но призываем работать официально. Чтобы население росло, а не гинуло в погоне за кредитами. Мы, ЖЭУ, постараемся максимально поддерживать вас. Ведь вы – это мы, это ЖЭУ. Медобслуживание, содержание города, товары – всё, лишь бы немного скрасить вашу трудовую жизнь.
Сегодня – ваш день. Сегодня – наш день. Завтра будет день наших детей. И этот завтрашний день строите и оберегаете именно вы! С праздником!
Толпа зааплодировала, и начальство удалилось со сцены. Туда бодро вскочили молодые парень и девушка, с призывом к людям веселиться, ведь сейчас они будут петь лично для них, лично для каждого труженика ЖЭУ. Замигали цветные лампы над сценой, хоть на улице были еще сумерки.
– Во, орут, – сказал Олег. – При рождении, наверное, им горло растянули.
– Ты куда сейчас? Домой? – спросил Денис.
– Ещё не сейчас. Ближе к салюту. С батей, думал, вместе его посмотреть.
Денис хотел спросить, а почему отец Олега дома и наблюдать цветное небо надо оттуда, но не стал. Постеснялся.
– У меня отец сильно болен. Совсем плохой, – вдруг сказал Олег, не глядя на Дениса, словно кому-то невидимому. Он сам не знал – зачем. Почему этому дворнику? Вот сказал и всё. Вырвалось.
Денис тоже долго формулировал, что сказать. Молчать было неуютно.
– Это что-то серьёзное? – он тут же обругал себя за вопрос. Было бы несерьёзное, Олег бы не дёргался.
– Как бы да… – проговорил Олег и рассказал всю ситуацию Денису.
Денис выслушал. Он был благодарен Олегу за откровенность. Денис в этот момент почувствовал себя увереннее. С ним поделились бедой. Как будто, почувствовали в нём помощь, облегчение.
Олег вытащил из кармана металлический кругляш. Десять кредитов, сразу же узнал Денис. Ему даже не надо было считать залитые в металл кусочки стекла. Он, наверное, по блику мог считывать номинал. Да как, и все вокруг. Там ещё есть цветное вкрапление, чтобы легче различать кредиты, но опытному глазу хватало блеска драгоценного стекла. Олег вертел кредиты между пальцами.
– Вот бегаю теперь, ищу, где бы вот таких штук… – Олег так и не договорил глагол. Сам ещё не выбрал. – Слушай, Денис, а к вашим Сборщикам никак там нельзя примкнуть? Или, если я смогу в уборщики перейти. Не, я не говорю, что ты там тыришь вместе с ними. Может, слышал чего.
Денис тоже всё откровенно ему рассказал, и стало ещё легче. Не забыл про найденную одежду и разговоры о «пожертвовании собой». Олег задумчиво кивал, слушая его рассказ.
– Значит, ты встрял на серьёзные кредиты от этих упырей. Ясно-ясно. И там так просто ничего не сделаешь, а то сам окажешься в шахте под землёй, как бутылка, только никому не нужная. Мы с тобой в одной лодке, получается. Нам обоим не помешала бы стеклянная тара, которую негде взять. И без неё будет плохо и тебе, и мне. По-разному, но один хрен. Блин, точно придётся идти за Территорию.
– Да я вот тоже думал об этом… – Денис сделал паузу и посмотрел на Олега. Ему почему-то стало совсем легко на душе, будто все проблемы исчезли. – А то брать у Сборщиков – способ добычи не выглядит хорошо.
Олег посмотрел на него, прищурившись:
– Они тебе предлагали вариант, как и где, стырить бутылки?
– Ага, но стрёмно…
– А ты, говоришь, нашёл место, где они их прячут? Так-так-так…
Они обсуждали всё до самой темноты. Пришлось сожрать (процесс поглощения нельзя было назвать «кушать») ещё по шаурме и раскошелиться на два захода по пиву. Денис упрямился, мол, я лимонад – пиво мне на вкус не нравится. В итоге сдался. Очень уж хотелось товарищеской атмосферы, некоего ритуала единения. Ради такого можно выпить и пива.
Олег попрощался и побежал к отцу. Денис смотрел на небо одухотворённый. В этом была и заслуга пива, но минимальная. Он смотрел, как под крики толпы в небе расцветают вспышки. Сам вздыхал «Ухх», когда открывался любимец публики – «зонт». Бух-бух-бух, радостно гремели пушки. Денису казалось, они подхватывают его настроение.
Вот, теперь день походил на праздник.
6
Олег начинал рабочий день с утренней доставки по городским организациям, но так как по субботам они не работали, отправил простые и заказные письма с газетами в отдельную коробку, к ней он вернётся в понедельник и со спокойной душой со всеми рассчитается. Всё равно нужно было убить время до вечера. Идти в подвал днём, и так, чревато лишними взглядами, а в выходной день – так, тем более.
Олег сложил в сумку все письма и подписные издания. Перед Днём ЖЭУ он заготовил всё заранее. Ему было удобнее прийти на работу и сразу отправиться по адресам. Не любил сидеть в конторе, не умел медленно разгоняться.
Он убедился, что натянул на запястье правой руки, поверх часов (достались в наследство и ещё работали), несколько цветных канцелярских резинок (на случай, если по пути посеет, или лопнут те, которыми он скрепил "сумки" с письмами) и теперь ждал своей очереди, сидя за габаритным голубым столом. Ему, как и его коллеге – Елене, необходимо было отметиться перед начальницей, чтобы, наконец, начать смену и покинуть скромную комнатку, в которой едва-едва умещались два «почтовских» (именно так их называли сотрудники) стола и один, служивший обеденным, с чайником и маленькой плитой. На стене, над ним, установлена полка с шестью отсеками, где каждый из работников мог держать свои вещи: кружки, ложки, кухонные полотенца и продукты.
Его стол стоял при входе в комнатку и каждый раз, когда начальница отделения, кассир или оператор проходили мимо, ему приходилось придвигаться, чтобы дать им пройти. Это постоянное ёрзанье очень отвлекало и отнимало время при сборе новой почты. Олег взглянул в окно слева от себя и наблюдал непривычно чистое небо и яркий солнечный свет. Он не видел ясной погоды с тех самых пор, как с его отцом произошло несчастье. Или, ему казалось, что такой погоды уже никогда не было.
«Неужели выглянуло в честь выходных? – подумал Олег. – Хорошо, что сегодня суббота, разгребусь с тем, что привезут в обед, и как раз убью время».
Сегодня Олег в очередной раз взвешивал ценность своей работы на почте. Да, это не подземные туннели, не заводы с едкими испарениями, не возня с метлой в грязных подвалах. Но сказать, что это просто просиживание времени – вряд ли. День начинается с «отметки» и это, наверное, самое в нём приятное, не считая окончания смены. Утром его всегда встречает начальница, которая пересчитывает своих подчинённых, словно детей, или даже слуг. Обязательно делает замечание опоздавшим, либо тем, кто пришёл вовремя, но тратит рабочее время на подготовку. Как, например, коллега Олега – Елена, которая на рабочем месте переобувается.
После встречи, начальница Олеся Анатольевна, обязательно вспоминает все «хвосты» почтальонов. При этом она совершенно не учитывает того, что они смогли сделать, несмотря на объёмы, часто не согласующиеся, с выделенным на них временем. Ей не интересно: за сколько ты пробегаешь пять кварталов, везде ли были в порядке почтовые ящики, во всех ли квартирах сразу ответили, мгновенно расписались. И все жители, в её понимании, никогда не имеют вопросов к почтальону, претензий – ну что вы, что вы. А в организациях, вообще, могли футболить из кабинета в кабинет, или даже послать в другое здание. Нет, это всё неважно.
Начальница становилась своей могучей, пусть и невысокой, фигурой перед почтальонами и начинала свой сеанс. Как страшно не выполнять план, как нужно быть ответственным. Хотя Олег понимал (да и не только он), что неудачи можно спихнуть на почтальонов, но гораздо лучше присвоить себе их достижения. Кто сумел выполнить план? Начальница Олеся Анатольевна.
Конечно, в мыслях Олег не раз уже высказывал все свои недовольства, оставлял на стуле проклятую сумку и шагал в новую жизнь. Но в реальности шагать особо некуда. Страшно, словно уходишь в темноту. Тут тебе было всё понятно и знакомо, а в новом месте? Это уже не говоря о том, что уход надо объяснить. Заболеть, или попроситься на более тяжёлую профессию, вроде шахтёра. Туда возьмут, сильно докапываться не будут. Но опять же – это всё не сразу. Дни, недели. А кредиты нужны.
Олег думал, что, наверное, вся эта его ситуация с работой и была мотиватором связаться с Денисом и его бутылками. Особенно – бутылками. Олегу было немного стыдно, что он обнадёживает парня, преследуя, прежде всего, свой интерес. Он сам хотел верить, что это не так. Просто подвернулся случай – помочь человеку и заодно себе. Да и этот дворник выглядел чуваком, с которым можно работать. Не какой-то упырь со страшной рожей, типа Инспектора, или просто мутный тип. Нормальный парень. Неуверенный, какой-то замкнутый, но нормальный. Это Олег просто ощущал, а себе он привык верить.
Он вышел из своих мыслей. Перед ним и другими стояла Олеся Анатольевна. Она снова завела свою песню про ответственность, даже приплела премии, которые она выбьет, если они будут хорошо и правильно работать. «Ага, выбьет, – подумал Олег. – Наверняка и так положено». Кстати, насчёт премий…
Он потянулся к нижней ячейке над столом и взял свёрнутый втрое листок бумаги. Развернул. Это был «квиточек» за сентябрь. Доход в нём был меньше предыдущих месяцев. А план, как помнили ноги Олега, больше.
– Вот, посмотрите, – он протянул бумажку начальнице, – за прошлый месяц заплатили ерунду… вы считаете это по-людски? А мы ведь носились как угорелые, чтобы не подставлять Вас и почту. Праздник на носу, вы сами говорили. Вот это, – он потряс «квиточком», – наш праздник?
– Во-первых, смени тон, когда разговариваешь со мной, во-вторых, премиями руковожу не я напрямую. Есть зарплатные ведомости, где оценивается ваша работа. Я себе не забираю. Если что-то не устраивает, заявление на стол и уходи на все четыре стороны. Я тебя не держу, но вот вопрос: на что ты будешь жить и как скоро вернёшься обратно?
"Если бы не отец, ноги бы моей на почте не было", – хотел закончить фразу Олег, но вовремя остановился. Звучало бы чересчур жалобно и высокопарно. Он не хотел опускаться до такого, не хотел выглядеть жалким, а попытался сохранить лицо. В эту минуту он был готов нырять в кислоту или гору мусора, но лишь бы всё высказать начальнице.
Олег остыл. Начальница поняла это по его лицу и, сделав вид, что всё прошло как надо, вернулась на место.
Олег не понимал, как с почтовским укладом жизни мирится его коллега Елена, как она пропускает мимо ушей властный тон начальницы, которая всё чаще переходит границы допустимого, и продолжает смиренно вариться в этой, вовсе не уютной комнатке. Сейчас он понимал лишь то, что злость накопилась в теле, и она мешает. В диалоге с Олесей Анатольевной он проиграл. Может показаться грубым, что мужчине хочется поставить на место женщину, но в этой комнате не было мужчин и женщин. Только начальник и подчинённые. Начальник всегда сильнее.
Он вновь взглянул на стопку своей «корреспонденции» и тяжело выдохнул. Его отделение обслуживает сто двадцать домов, не считая организаций. Шестьдесят его и шестьдесят Елены. Другие жилые районы были за другим отделением, но, бывало, Олега могли послать и на «чужой» объект.
Синьевской – город многоквартирных домов. В каждом умещалось минимум по сто двадцать – сто двадцать пять квартир. Если Олег правильно помнил, то Синьевской населяло около восьмидесяти тысяч горожан. И у многих есть родственники в Серове и Карпинске. Соответственно – пишут и получают почту. Другого-то общения ведь нет. Телефонные линии у простых людей – только внутригородские. Значит, всех надо оббежать.
Нужно думать о хорошем. О вечере.
По очереди Елена и Олег расписались в журнале, рядом с проставленным временем. Олег отправился в доставку, покинув отделение почты.
***
Разбавляя кофейный порошок кипятком, Денис вспомнил о правиле «пяти почему». Он уже не помнил, где его услышал (в литературном подкасте?), может даже прочёл в книге. Суть такова: правило помогает человеку разобраться в любой жизненной ситуации, задав и ответив на один-единственный вопрос, пять раз подряд, найти корень проблемы и срубить его.
За стенами с утра пораньше ругались соседи:
– Ань, ну пусти, Ань… – молебно просил муж.
– Иди туда, откуда припёрся, Миша! – жёстко ответила жена.
– Я больше не буду пить, обещаю…
Денис слышал похожие обещания от Миши жене Анне каждую неделю и не по разу. Иногда он думал, что был соседом взрослой парочки, для которой вся жизнь проходила, как один повторяющийся день. С одними и теми же диалогами, и ситуацией. Хотя у него сильно ли по-другому? И тоже живёт, не жалуется.
Миша был высоким худым мужчиной. В любую погоду за окнами общежития он ходил по коридору в одних трусах. Не важно – умывался или набирал воды в чайник. И ему никогда не было холодно, несмотря на брошенные курильщиками, открытыми форточки в коридорах. Но чаще всего дома Миши не бывало. Жена же была неприметной женщиной, но часто грубой, если ей что-то не нравилось. По серому цвету её кожи можно было предположить, что она мало чем отличалась от супруга и была не прочь выпить. Но пьяной Денис её никогда не видел – только мужа, спящего сидя вдоль прохода, откинутого к стене или двери собственной комнаты.
– Аня, открой. Я спать хочу! – Миша трижды стукнул по двери. Громко.
– Я тоже спать хочу, Мишенька, – сказал другой мужчина. Денис узнал его по голосу. Это был Максим – двоюродный брат Ани. Вахтёрши поговаривали, что в своё время он отмотал в трудовых отрядах приличный срок. Но по какой причине, никто не говорил, а может, и сплетничали, но Денис не привык доверять неподтверждённым слухам. – Вы как-то решите вопрос. Я ведь в следующий раз выйду, не посмотрю, что ты сеструхин муж. Быстро спать уложу.
Дверь захлопнулась.
– Что за жизнь… отовсюду гонят…
Денис подумал, а смог бы он вот так всю жизнь сидеть в коридорах, ругаться с женой и с ней же вместе жить. А может так, наоборот, было проще? Очнулся от опьянения – и новая жизнь, каждый раз.
Денис решил отвлечься от голосов за дверью и оторвал несколько листков из ежедневника с надписью "Прочитанные книги", взял ручку и принялся за мозговой штурм. Ему не терпелось проверить – действительно ли это помогает? Ведь где-то мелькала рекомендация выписывать все беспокоящие мысли, которые, как писал его любимый Кинг (в библиотеке сохранилось аж семь его книг) в «Мешке с костями», подобно псам, срываются с поводка и не дают покоя.
"Нужно обязательно купить ещё один ежедневник", – сказал он самому себе, но при этом, ни одного слова не сорвалось с его губ. Денис просто понимал, что двух маленьких листков бумаги ему не хватит. Ему хотелось научиться решать проблемы самостоятельно, но, как выяснилось, одного желания оказалось недостаточно, хоть многие сейчас и поспорили бы с ним, бросив возмущённое: "Захотел бы, сделал!" или "Было бы желание…"
Денис загорелся этим методом. Вся эта ситуация, где с одной стороны проблемы, с другой – неожиданный союзник, но при этом всё сводиться к риску – разрывала его. Он нашёл в памяти слово пленник. Да, именно им, он и казался самому себе – пленником.
Денис написал факт, прочертил от него стрелки и задал вопрос:
Меня поймали Инспекторские и поставили на счётчик за кражу, которой я не совершал. Почему? – потому что, я залез туда, куда не следует.
Денис немного подумал и приписал:
Они считают меня слабым и хотят подчинить.
Почему? – потому что им легче будет сбрасывать свои проблемы на меня.
Почему? – Потому что я один. У меня нет друзей, и я уязвим.
Почему?
Денис вновь задумался.
– Потому что не встретил подходящего человека. Или никто не встретил меня.
Почему? – Потому что работаю дворником?
Зачеркнул.
– Потому что чувствую себя неуютно в обществе. В моём обычном обществе.
Да, Денису нравилось общаться с Евгений Беккер. Без слов, через прочитанные и услышанные книги, но она не работала в Департаменте Уборки и не жила по соседству. Телом Денис чувствовал, как раскрывается, чувствовал, как его заполняет волна удовольствия, и он становится менее скованным и загруженным. Он знал, из очередной книги, что такой прилив называется дофамином, гормоном счастья. Короче, какая-то химия внутри организма. Он наступает, когда решишь сложную задачу или переделаешь все запланированные дела.
Хотя о каком обществе Денис, вообще, размышляет, если сейчас выкладывает все свои проблемы листикам из блокнота. Вот оно, его общество.
Однако чего-то не хватало.
"Ты на правильном пути, – шептал ему голос разума. – Задай дополнительные вопросы, и получи развёрнутые ответы!"
– Хорошо, давай попробуем, – на этот раз сказал он вслух.
Денис вспомнил, что на вопрос "почему?" нельзя начинать ответ со слов "потому что…", так его учили в приюте. Говорили, что это проявление неуважения к вопрошающему. Хоть он задавал вопросы самому себе, пообещал впредь так не поступать, взял простой карандаш и перечеркнул все "потому что".
