скачать книгу бесплатно
Тетя Нина опасливо посмотрела на маму и удалилась восвояси, направившись в глубину поселка, обсудить непонятное поведение дачных соседей.
– Какие глупые вопросы соседка задает! – жаловалась она подругам. – Как это можно вообще – жизнь оценивать? Что, за нее денег кто-то дает, за мою жизнь? Чудные эти интеллигенты! Все у них, не как у людей.
Аня любила, когда папа усаживал ее в сетчатый гамак, а сам неподалеку что-нибудь делал – подпиливал деревья, выдергивал сорняки, разбивал клумбу. Дачные выходные быстро заканчивались, и вечером в воскресенье неизменный Петр заезжал за ними и завозил обратно в город.
Глава 3. Первый класс
Аня росла очень дисциплинированной и послушной и совершенно не доставляла хлопот своим родителям.
Когда пришло Анино время пойти в первый класс, мама с папой отвели ее вдвоем.
Папа своей мускулистой рукой крепко держал Анину ладошку. На Анечке была школьная форма с кружевным фартучком и накрахмаленным белым воротничком, а в руках огромный букет гладиолусов.
Остальные дети все были с мамами, папа пришел только один – Анин. Анечка чувствовала гордость за своих родителей, радуясь, что только у них такая сплоченная семья. Однако, ей не понравилось, что все глазели только на них. Мама с ее картинной внешностью неизменно рождала интерес и всеобщее внимание. Аня застеснялась.
Учительница, державшая в руке флажок с надписью «1 А», подошла к родителям, поздоровалась с ними.
– А что это за девочка к нам пришла? – приветливо спросила она, обращаясь к Анечке.
Мама удостоверилась, что Анина фамилия есть в списке первоклашек, поинтересовалась, когда заканчиваются уроки, во сколько можно придти за Аней.
Учительница Мария Ивановна все рассказала и взяла Аню за ручку.
– Аня, прощайся с родителями, идем в школу, – сказала она.
Ане хотелось как можно скорее избавиться от родительской опеки и пойти в класс с учительницей и другими детьми. Она немного недовольным тоном приказала:
– Мама, папа, ну, идите уже домой.
Родители, похоже, боялись с ней расставаться, и Аня пояснила специально для непонятливых:
– А то подумают еще, что я мамина дочка. Ну, или папина.
В школе ей понравилось гораздо больше, чем в садике. Девочки с огромными бантами и в строгих школьных формах, украшенных белоснежными кружевами на воротничках и на рукавах, выглядели нарядно. Мальчики в синих костюмах казались степенными и неестественно взрослыми для первоклашек.
К счастью, школьники не были такими крикливыми и шумными, как ребята в детском саду. Мальчики скромно сидели на уроках за деревянными партами, а бегали только на переменках.
Когда учительница начала знакомить первоклашек с буквами, Аня все время тянула руку. Она уже знала все буквы, ведь папа давно научил ее читать и даже считать до ста.
И все равно учиться Ане было интересно и совсем не сложно. Училась она на одни пятерки, а больше всего обожала делать с папой домашние задания.
Он обязательно придумывал какую-нибудь занимательную игру или интересные сравнения. Цифры они изучали как стихи, а к каждой букве придумывали игровую сценку.
Даже самое простое домашнее задание папа умудрялся превратить в маленький праздник.
И, хотя Аня теперь считала себя по-настоящему взрослой, по вечерам по-прежнему любила слушать папины сказки.
Сегодня вечером Аня лежала в кровати, прижимая к себе плюшевого мишку, а папа рассказывал ей сказку про Золушку.
Увидев, что ее глазки закрываются, папа тихо сказал:
– Спокойной ночи, доченька, – и подошел к выключателю.
– Папа, не уходи! – Анины глаза тут же широко распахнулись.
Сна не было ни в одном глазу.
– Анечка, я тебе уже две сказки прочитал.
– Папа, я еще хочу. Золушку и Дюймовочку я уже наизусть знаю. Давай новую сказку.
– Ну, ладно, – согласился папа, – сейчас спою тебе песенку, только перед этим ты пообещаешь мне закрыть глазки. Сегодня ты увидишь волшебный сон, а завтра я куплю тебе набор "Айболит", чтобы ты могла лечить своих куколок. Ты у меня такая добрая и заботливая, вот счастье-то твоему мужу будет.
– Папа, а он будет такой же, как ты?
– Кто?! – удивился папа.
– Ну, жених, или муж, как ты говоришь.
– Анечка, конечно, он будет хороший и будет тебя очень любить. Так же, как я и мама, – ласково сказал папа.
– Ну, хорошо тогда. Папа, а ты всегда будешь со мной, правда? Ты каждый день будешь читать мне сказки?
– Конечно, золотое мое солнышко. Я тебя никогда не оставлю. А сейчас закрывай глазки, ты мне обещала.
Папа запел своим бархатистым голосом песенку, а счастливая Аня прикрыла глазки.
На следующий день папа пришел с работы и подарил ей набор, в котором были термометр, шприц и даже игрушечный стетоскоп, для прослушивания шумов в сердце. Теперь Аня считала себя настоящим доктором, она не только поила кукол чаем и кормила игрушечными кексиками, но и лечила их от кукольных болезней.
Возиться со своими куклами Аня могла бесконечно. Она разбиралась в лекарствах, знала, когда нужно дать парацетамол, чтобы сбить температуру, чем лечить головную боль, а когда необходимо сделать укол. К счастью для кукол, она хорошо за ними ухаживала, и они у нее редко болели.
Вечером она укладывала своих кукол по постелям, бережно укрывая каждую своим собственным сшитым заботливыми мамиными руками одеяльцем.
– Какая же ты заботливая, Анечка! – восхищался папа, целуя дочь и желая ей спокойной ночи.
А однажды он сказал:
– Наверняка, твои дети будут в надежных руках, у них будет самая лучшая мама на свете.
Глава 4. Катастрофа
Все изменилось в один день, с утра начавшийся как обычно.
Аня проснулась, посмотрела в окно, отодвинула занавески и улыбнулась яркому солнышку. Она вышла на кухню, папа, увидев ее в дверях, сказал:
– Анечка, доброе утро. Иди в ванную, почисти зубки, сейчас будем завтракать.
Аня быстренько забежала в ванную. Она хотела позавтракать, пока не ушел папа, вместе со всеми. Они сели за накрытый мамой стол.
Мама приготовила яичницу-глазунью, папа не торопясь позавтракал, выпил из своей большой кружки чай, поцеловал маму и Аню и вышел к ожидавшему его служебному автомобилю. Мама долго махала ему рукой из окошка, папа обернулся, открыв дверцу машины, и послал ей воздушный поцелуй.
Аня быстро допила свой чай и побежала на занятия. День в школе не задался с самого утра. На уроке русского языка Аню вызвали к доске, нужно было рассказать небольшое стихотворение. У Ани неожиданно выпали из памяти все строки, которые накануне она рассказывала отцу. Еще вчера она прекрасно знала слова и декламировала их с чувством, с толком, с расстановкой. Она искренне не понимала, что произошло с ее памятью.
Классная Мария Ивановна, которая вела у них русский язык и литературу, огорченно сказала:
– Анечка, не ожидала я от тебя, что ты не выполнишь домашнее задание. Двойку я тебе ставить не буду, ты же у нас отличница. Просто пообещай мне, что до завтра выучишь и на первом уроке расскажешь мне забытый стих. Стыдно не знать Пушкина.
Настроение было безнадежно испорчено, а потом на переменке Аня чуть не подралась с мальчиком из соседнего класса. Он подбежал к ней сзади и дернул ее за косичку, она сказала, что он тупица, и пошло-поехало, разнимать их пришлось учительнице.
– Да что с тобой сегодня? – спросила Мария Ивановна. – Анечка, я тебя не узнаю!
Оставшиеся два урока Аня сидела обиженная и ни с кем не разговаривала.
Расстроенная, она пришла со школы и бросила свой портфель возле порога, даже не потрудившись занести его в комнату. Неожиданно затрезвонил черный телефонный аппарат, стоявший на тумбочке в коридоре.
– Мама, подойди, пожалуйста, – крикнула Аня маме, потом зашла на кухню.
Мама колдовала над ужином, вкусно пахло жареным луком и грибами. Мама чистила и резала клубни картофеля, готовясь добавить их на сковороду.
Она мельком взглянула на дочку.
– Хочу папу порадовать, он у нас картошечку с грибами обожает. Анечка, а ты чего не в настроении?
– Мама, там телефон звонит, – напомнила Аня.
Мама положила ножик на раковину и опустила последнюю очищенную и порезанную ломтиками картофелину в холодную воду.
Потом не торопясь вышла в прихожую и подошла к трезвонящему телефонному аппарату. Она долго не решалась взять трубку, как-то странно и угрюмо на нее смотрела.
Поняв, что ответить все же придется, с опаской взяла черную трубку и долго молча слушала то, что ей говорили, а затем как-то медленно, обессилено, опустилась на стоявшую рядом с тумбочкой табуретку.
– Мама, что, что, что там сказали?! – бросилась к ней Аня, но мама молчала, тяжелым и неподвижным взглядом глядя прямо перед собой.
Аня испугалась. Она бросилась к шкафчику за пузырьком с валерианой, налила в маленькую рюмочку несколько капель. У мамы ходуном ходили руки, когда она взяла лекарство из Аниных рук. Она по-прежнему молчала.
Только через час к маме вернулся дар речи, и она тихо и как-то глухо промолвила стоявшей возле нее Ане:
– Папа…
– Что папа?! Что?! Мама, ну говори же! – сердце у Ани сжалось от страшного предчувствия.
– Папа погиб, – сказала мама и зарыдала в голос, рухнув на колени прямо здесь, в коридоре.
Аня стояла столбом, ничего не понимая и отказываясь понимать. У нее как будто бы одновременно пропали слух, зрение и голос.
Впоследствии оказалось, что папа попал в автокатастрофу. Его служебный автомобиль, старая «Волга», врезался в столб на трассе, водитель Петр не справился с управлением. Автомобиль перевернулся и оба погибли на месте.
Глава 5. Жизнь после
Жизнь изменилась в одночасье. Красавица мама после смерти папы стала дурнеть и таять на глазах. Она постоянно спала и никуда из дома не выходила.
Мама уже не смотрела на Аню восхищенными глазами. Она никого больше не видела, и ей никто не был нужен. Что-то внутри нее сломалось, и мир ее больше не интересовал. Она перестала ходить к своему дамскому мастеру делать прически, а коллекция туфель на высоких каблуках стояла на нижней полочке в шкафу, покрываясь пылью.
Аня больше не летела домой, как на крыльях. Ведь папа не ждал ее и не спрашивал, как дела, а мама, как ей казалось, теперь не жила, а существовала. Как робот-автомат, мама молча готовила ей завтрак, молча открывала входную дверь, и молчала, когда Аня приходила со школы.
И так продолжалось, пока Ане не исполнилось двенадцать лет.
Сегодня Аня пришла со школы и открыла дверь своим ключом. Она принесла купленные в магазине хлеб и молоко, зашла на кухню и тихонько поставила пакеты на стол.
– Мама, ты дома? – не сильно громко крикнула она куда-то в глубину огромной четырехкомнатной квартиры.
На кухню вошла мама – в старом застиранном халате, в домашних тапочках. Давно не видевшие прически волосы свисали белыми прядями. А ведь при папе она ходила по дому только в модных туфлях и со свежей прической.
– Мама, я сейчас приготовлю яичницу. Ты будешь? – заботливо спросила Аня.
– Нет, дочка, ты кушай, а я с тобой рядом посижу, – сказала мама.
Аня приготовила яичницу из четырех яиц на большой сковороде и разложила по тарелкам – себе и маме.
Увидев, что мама даже не притрагивается к еде, Аня подошла и ласково ее обняла.
– Мамочка, а давай завтра сходим куда-нибудь. В лес или в парк? – предложила Аня.
– Анечка, я не могу. Я боюсь из дома выходить. Мне кажется, что все сейчас будут на меня смотреть и расспрашивать. А если кто-нибудь вспомнит о папе, я просто разрыдаюсь. Я не смогу выдержать ни одного любопытного вопроса.
– Мама, но ведь столько лет уже прошло. Все уже давно забыли.
– Никто не забыл, – с обидой в голосе ответила мама. – Соседи не могут жить, если не будут обсуждать нашу семью и сыпать соль мне на раны.
Анна никогда не думала, как сильно маму обижают осуждающие люди. Видимо, за долгие годы в ней накопилась и спряталась где-то внутри сильная обида на окружающих.
Анна совсем расстроилась и с надеждой спросила:
– Мама, мы теперь так всегда будем жить? Да?
Мама погладила ее по голове.
– Дочка, я думаю, не всегда. Обещаю тебе, завтра обязательно с тобой куда-нибудь сходим. А то ты у меня – и в магазин, и дома убираешься, и в школе учишься, а я как размазня. Самой на себя смотреть тошно. Надо брать себя в руки, нельзя горевать вечно. Папа бы этого не одобрил.
Аня тут же обрадовалась и быстро ответила:
– Мама, ты не размазня, ты красавица! Вот завтра погуляем, и тебе сразу станет лучше!
Мама с благодарностью посмотрела на Аню, и Анна поняла, что ни завтра, ни послезавтра ничего не изменится.
– Наверное, должно пройти время, – подумала она.
В школе Ане совсем разонравилось, учиться тоже не хотелось. Никому не нужны ее знания стихов Пушкина и отличное владение интегралами и логарифмами.
