Многоярусный Город

Денис Синельников

Многоярусный Город

Предисловие

Этот город стар как сам мир. Его прерывистое и хриплое дыхание, это вздох дряхлого старца. Его история уходит в такую глубь седых времён, что уже сложно найти более-менее правдивую хронику его появления. Кому в голову пришла безумная идея основать город на дне огромного глубокого каньона, – тот ещё вопрос.

Какие радужные перспективы лезли в голову неизвестных строителей, заложивших много веков назад первый камень Аспина? Огородиться неприступными скалами от недружелюбных соседей? Защитить себя от бушующих и неподвластных простым смертным, стихий первозданного мира? Или таинственные строители были настолько безумны, что желали очутиться поближе к Бездне?

Город покоится на дне выгребной ямы и смердит от него соответственно. Он полон самых тёмных историй, от которых кровь стынет в жилах. И мрачные стены домов хранят в себе отголоски этих историй. Чума. Пожары. Бунты и восстания. Новые правители, сменяющие эпоху старых династий кровавым переворотом. За всем этим, безмолвно наблюдали печальные глаза старика Города.

Но не все так плохо, как может показаться на первый взгляд. Люди быстро сообразили, что чем ближе дно, тем мрачнее и беспокойней жизнь, поэтому горожане стремились оказаться как можно дальше от зловонной клоаки. А в случае с Аспином, чем выше, тем лучше.

Так город обретал ярус за ярусом, стремясь ввысь к небесам. Вскоре, он превратился в слоёный пирог, с разнообразной начинкой и прекрасной кремовой верхушкой. Только вот низ у этого пирога подпортился и порядком заплесневел. Теперь, в этих ярусах пирога-города, застыли в густой патоке все слои общества.

Верхушка была лишь для избранных. Для самых влиятельных и богатых. Чуть ниже расположились средней руки купцы и те, кто пресмыкался перед верхушкой. Ниже те, кто вкалывал в мастерских и душных кузнях. А дальше, только дно. Серое и безликое. Покрытое мраком и сизым зловонным туманом, безрадостное будущее тех, кому не повезло поселиться в самом низу Аспина.

У каждого яруса, есть свои тайны и истории. Они разные. Они неподвластны времени. Где-то светлые и с счастливым концом. А кое-где, тёмные и печальные.

Третий Ярус. Тень Фонарщика

Последний робкий солнечный луч заглянул в окно и коснулся его щеки. Он потянулся всем телом, зевнул и открыл глаза. Взгляд уперся в старые, висящие на стене часы. Половина седьмого. Уже вечер? Пора вставать и приниматься за работу.

Он сел в постели и мрачным взглядом обвёл свою комнату. Обшарпанные стены с облезлой штукатуркой. Скошенный дырявый потолок. В хорошую грозу, из-за этих дырок комната наполнялась звуками весёлых капель. Драные серые занавески на мутном маленьком окошке. Вполне обыденно для людей его профессии. Работая фонарщиком, много не заработаешь.

Он подошёл к окну и выглянул на улицу. На кривую узкую улочку, где дома тесно жались друг к другу, медленно, но неотвратимо опускались вечерние сумерки. Солнце ещё не скрылось за нависающими над городом скалами, а темные тени уже ползли всё ближе, захватывая власть над суетливым городом.

По улице бродили серые люди с уставшими глазами. Их рабочий день подходил к концу, и они спешили побыстрее забиться в свой угол и там переждать ночь. Хоть эта часть города и была довольно спокойной, (как-никак третий ярус) ночью на улицах можно было нарваться на кучу неприятностей.

Стража несла службу не особо добросовестно. Частые патрули встречались лишь у цехов и мастерских. В спальные районы, блюстители порядка заходили редко. Поэтому там частенько находили бездыханные тела несчастных жертв ночных грабителей.

Он обул на ноги растоптанные тяжелые башмаки, просунул руки в рукава потёртого сюртука и водрузил на голову черный высокий цилиндр. Этот цилиндр был его гордостью. Он сильно выбивался среди его ношеного и шитого перешитого тряпья.

Цилиндр однажды сорвало ветром с проезжающего в роскошном экипаже какого-то владельца крупной артели. Цилиндр, подхваченный ветром, покатился по мостовой и шлёпнулся в канаву. Фонарщик достал его из грязи и протянул владельцу. Тот брезгливо сморщился и, не сказав ни слова, поехал дальше.

Он взял в руки узкую деревянную лесенку, небольшой стеклянный фонарь, вышел на улицу и бодро зашагал в сторону рынка.

На пути попался какой-то драный и унылый нищий-попрошайка, что трясущейся рукой протягивал глиняную кружку.

Фонарщик пожалел его и швырнул медную монетку. Та сиротливо стукнулась о дно щербатой кружки.

Если бедняга не прекратит попрошайничать и не найдёт работу, его могут загрести стражники и отправить на Дно. А там он вряд ли долго протянет. От мыслей о Дне, самом нижнем ярусе города, Фонарщик невольно вздрогнул, и холодок прошелся холодными пальцами по его спине. Угодить на дно, – проще простого. За порчу имущества хозяина. За тунеядство. За критику правящего совета. В общем, способов было много. А вот выбраться, хотя бы на ярус повыше, со дна было практически невозможно.

Но он улыбнулся и, отбросив мрачные мысли, зашагал дальше. Сегодня он был в приподнятом настроении. Он снова увидит её. Её глаза и лицо.

Прошлой ночью, он, зажигая фонарь напротив дома, где расположилась небольшая булочная, случайно заглянул в окно. И увидел её. Он был сражён её красотой и немного печальной улыбкой.

Он тогда застыл, держась за фонарный столб не в силах отвести взгляд.

Она сидела у зажженной свечи и листала страницы книги. Она явно была ему не по карману. Такое белое лицо и кожа. Такие роскошные волосы. Скорее всего, она кем-то приходится хозяину булочной. Он понимал, какая между ними социальная пропасть, но ничего с собой поделать не мог.

Весь день он думал о ней. Странное незнакомое чувство овладело им, и он никак не мог побороть желание побыстрей отправиться на работу. Оказаться возле её дома. Зажечь фонарь. Лишь для неё. Чтобы мрачные тени не пугали её воображение своими чёрными щупальцами. Чтобы свет фонаря прогнал вместе с темнотой все её страхи и охранял её сон до самого утра.

Он свернул на знакомую улочку. Здесь было почище и дома не выглядели такими жалкими как на соседней улице.

Быстро темнело. Пора начинать работу. Он суетливо ставил лесенку к фонарному столбу, взбирался по ней, после открывал шторку и подносил зажженную лучину. Тьма сразу же отступала. Свет от фонаря лился по улице, оставляя на мощеной брусчатке дрожащий круг. Ночные мотыльки кружились вокруг Фонарщика, будто благодарили его за подаренное счастье видеть всё, что творилось ночью.

Он спешил. Так много фонарей нужно зажечь, чтоб добраться до её дома. Он просто хотел снова увидеть её. Ему большего не нужно. Он не был дураком и ясно понимал, что только в глупых сказках принцессы влюбляются в нищих героев.

Около трёх десятков фонарей горело за его спиной, пока он добирался до нужного ему места. Вот он. Фонарный столб у булочной, прямо напротив манившего его окна второго этажа. В окне горит свет, а значит, она не спит.

Он приставил к столбу лесенку и живо забрался по ней. Она была в том окне. Он любовался ею до той поры, пока свеча в комнате не погасла.

На следующую ночь, фонари на этой улице не горели. Фонарщик не вышел на работу.

Его нашли в подворотне не далеко от его дома. Грабителям понравился его цилиндр.

Но с тех пор, на улице что возле рынка, никто не мог зажечь фонари. Они гасли, словно их нарочно тушил невидимый проказник. Только в одном месте, напротив булочной, фонарь волшебным образом зажигался сам собой, лишь на город опускались сумерки.

А особо впечатлительные, поговаривают, что видели тень, которая взбиралась по приставленной лесенке и замирала на миг. После фонарь вспыхивал и тень растворялась…

Пятый Ярус. Рыцарь

Пятый ярус города был целиком выделен под домашнее хозяйство. Огромная территория была поделена неровными квадратами огородов и ферм. Здесь выращивали овощи и злаки, занимались разведением крупного рогатого скота и прочей живности. Этот край был полон лугов и пастбищ.

Жилось здесь довольно свободно и дышалось почти легко. Жителям Пятого Яруса были доступны некие льготы и вольности. Даже разрешалось заводить одну корову для своих нужд. Правда процент молока и мяса от бурёнки, всё равно был немалым и обязательным. Да и крестьянский труд, язык не поворачивается назвать лёгким. Но жить можно. Благородным тоже нужно кушать, поэтому Пятый Ярус сильно не трясли сборщики налогов и не доставали военные вербовщики.

Можно сказать, Пятый Ярус, это одна большая деревня, которая находилась в черте города.

Он сидел на невысоком холмике, поросшем буйной травой, и поглядывал на пасущихся внизу коров. Коровы лениво жевали сочную траву и отгоняли хвостами приставучих слепней. День обещал быть длинным и жарким.

Одна бурёнка отбилась от стада и теперь стояла возле изгороди, с гастрономическим интересом поглядывая на соседнее поле, где росла капуста. Он вздохнул, и, подхватив хворостину, поднялся с земли. Если корова попортит капусту, ему снова достанется. Спина только совсем недавно начала заживать.

А ведь все остальные ребята с его деревни сейчас играют в рыцарей. Он никак не мог понять, почему его не берут в игру? Он же настоящий рыцарь. Почему он должен пасти коров или убирать за свиньями, когда вся ребятня играет и плещется в озере?

Великовозрастного дурочка, дети в свою игру не брали. Они смеялись и говорили, что от него дурно пахнет. Таких как он, в народе кличут юродивыми.

Он пас коров, чистил конюшни и свинарники. Староста как-то сказал, что на большее, он не способен. Его наивный разум не мог понять, отчего все смеются, когда он машет своим мечом. Ну и что, что меч этот просто палка, – враги падают от его ударов как подкошенные. Ну и что, что враги это всего лишь кусты крапивы? А зачем было кусать его за босые ноги?

Очень странно, неужели никто не видит в нём рыцаря? Он всем твердил, что отец его, настоящий рыцарь, и он, его родной сын, стало быть, тоже рыцарь. Но ему никто не верил. Лишь смеялись и крутили пальцем у виска. Чтобы это значило? Когда вот так крутят пальцем? Он не знал, но тоже улыбался в ответ и копировал этот жест. От этого все смеялись ещё громче. И он смеялся со всеми, пытаясь не быть белой вороной.

Он услышал девичий смех и всплески воды. Совсем рядом, за небольшой рощей был пруд. Опять девки пошли купаться. Но нет, он больше не будет за ними подглядывать. Хотя очень хотелось.

В тот раз его поймали местные парни и хотели убить. Он так испугался, что расплакался и обмочил штаны. Они рассмеялись и бросили его котомку и меч в пруд, а после ушли не тронув. Он тогда бегал по берегу, размазав слёзы по грязному лицу. Но достать свои вещи не мог. Он не умел плавать и боялся воды.

За котомку ему влетело от старосты. Он жил у него в сарае. Конечно, не замок настоящего рыцаря, но тоже ничего. Там было тепло и крыс не водилось. Крыс он боялся даже больше чем ремня старосты.

Он всегда твердил себе, что отец обязательно вернётся с войны и заберёт его с собой. Он не знал, откуда в его голове поселилась эта уверенность. Он совсем не помнил своего отца. Не знал он и матери. Но где-то, в глубоких недрах его не слишком развитого интеллекта, рождались обрывки неясных и скомканных воспоминаний. Нежный голос поёт колыбельную. И серые глаза, что с любовью смотрят на него.

День наконец подошёл к концу и нужно было гнать стадо домой. Невидимые враги повержены и верный меч теперь хлещет по бокам коров, заставляя тех пошевеливаться.

Он ещё издали увидел столб жирного дыма, что коптил небо, и почуял запах гари. Может быть, сегодня праздник и на вертеле жарят быка?

Он обрадовался, и потирая руки, поспешил к дому. Если повезёт, то и ему достанется порция мяса. Правда это будет в последнюю очередь, когда все наедятся и напьются горькой настойки.

Однажды ему влили эту настойку в кружку, и он долго плевался, а после, его ноги стали заплетаться. Он тогда хныкал и стучал себя по коленям, а вокруг смеялись и звали его сплясать для них.

Он, забыв про коров, вбежал на площадь и замер. Это не было похоже на праздник. И никого жареного быка он не увидел.

Горел дом старосты. Огонь, жадно поедал деревянные стены, и уже добрался до крыши. Всюду бегали люди с вёдрами и лили воду в пламя пожара. Толку от этого было не много.

Кричали женщины. Ругались мужчины. Плакала жена старосты и рвалась из рук, крепко обнявшего её мужа. Но где же Златка? Что-то её с ними не видно.

Он стоял с открытым ртом и смотрел на пожар. Такого он раньше никогда не видел. Дыхнуло жаром, и он испуганно попятился. И тут из горящего дома раздался детский крик. Златка! Она там. Он взвыл и заметался. Она, семилетняя девочка, единственная кто никогда не обижал его. Они вместе играли и он, как рыцарь, поклялся всегда защищать её.

Что-то лопнуло у него внутри. Словно порвалась невидимая нить. Весь страх выветрился и взлетел ввысь, смешавшись с чёрным дымом. Он без колебаний шагнул в дверной проём адского пекла.

Люди побросали вёдра и застыли с немым удивлением на лицах. Все молчали, глядя в огонь. Пламя трещало, бесновалось, и плясало будто живое. Минуты тянулись целую вечность.

И вот, на пороге горящего дома, возникла сгорбленная высокая фигура. Она держала в руках что-то завернутое в дымящееся покрывало.

Они не сразу узнали местного пастуха – дурачка. На нём не было живого места от страшных ожогов.

Он лишился волос, и лицо его покрылось жуткими волдырями. Он покачнулся, сделал пару шагов и упал на колени. С трудом удержал в руках свою ношу и бережно положил её на землю.

Из завёрнутого в кучу тряпья свёртка раздались кашель и детский плач. А он улыбнулся всем и покрутил пальцем у виска. Но мрачные и перепуганные селяне отчего-то не смеялись и не повторяли его жест.

Усталый рыцарь остановил коня на вершине крутого холма и посмотрел на лежащую внизу деревню. Он снял шлем и ветер коснулся его, покрытого шрамами, лица. Он вернулся, как и обещал. В сумке лежала грамота, которая гласила, что ему за заслуги перед Советом, даруется дом на Втором Ярусе. Осталась самая малость. Забрать сына и жить с ним долго и счастливо.

Дно. Меньшее Зло

Дно. Самый нижний ярус Аспина. Место, о котором рассказывают жуткие истории и леденящие кровь легенды. Основа Города. Самый древний и тёмный Ярус. Его построили первым. С него начиналось рождение города. Древние руины, что хранят в себе отголоски мрачных тайн и печальных событий.

Дневной свет сюда не проникает. Тени серых высоких скал и соседних ярусов лишили это место солнца. Все нечистоты и мусор с верхних ярусов, сваливали сюда веками. Поэтому здесь разлилось зловонное озеро, дышащее ядовитыми испарениями.

Вечный туман прячет в своем саване тени древних покосившихся зданий, что торчат в мутной воде словно островки-призраки. Они достаточно высоки и между ними раскинулись деревянные мостки и веревочные лестницы.

Там, внизу в воде, смерть. В озере живут твари, что всегда не прочь полакомится человечиной. Они кричат и воют, копошатся у стен и их горящие глаза всегда высматривают зазевавшуюся жертву.

Раньше, когда ещё не было ярусов, и этот район был единственным, настоящим городом, здесь высились величественные, дома, замки и башни. Они настолько тесно жались друг к другу, что нынешние жители настроили между ними хлипкие переходы из досок связанных кусками верёвок и тряпья.

В скалах, которые являлись природными, неприступными стенами, выдолбили множество, лабиринтов-пещер, в которых запросто можно было заблудиться и сгинуть.

Всё тёмное и непостижимо отвратительное, поселилось в глубине этого места. Потусторонние силы, казалось, черпали силы от проклятий и отчаянья тех, кому не повезло здесь очутиться. Странные тени ползли по стенам, поджидая несчастных за тёмным углом. Это нежить, и другие жители вечной ночи, плели свои сети, и рыскали в поисках несчастной жертвы.

Но самые опасные и жестокие звери Дна, оказались люди. Те, кто пал на Дно.

Они выживали. Они прятались в разрушенных домах, выходя лишь, небольшими группами. Так, Дно поделилось на банды и группировки. Они нападали друг на друга и убивали, чтобы не быть убитыми.

Грань человечности стёрлась, и они превратились в опасных, вечно голодных хищников, готовых на всё, чтобы выжить.

Он ступил на полуразрушенный каменный мост через озеро. Сегодня по нему можно было пройти. Обычно мост был затоплен на добрых пару ярдов, и тогда, на него выбирались твари, что жили в зловонной мутной воде.

Имён здесь не имели и все носили прозвища и клички. Его звали Курносый. Когда-то он заснул в подвале одного ветхого дома и крысы отгрызли ему нос. Теперь на месте носа было страшное, постоянно сочащееся нечто, обмотанное грязной полоской ткани. Так он стал Курносым.

Ему нужно было на ту сторону. Каменный мост, некогда широкий и величественный, теперь выглядел жалко. Обвалившийся в центре, оставив узкую тропку у самых перил, где вполне мог пройти один человек.

Курносый посмотрел в туман. На той стороне кто-то был.

Его звали Соловей. Он не был слишком стар, но уже лишился всех зубов. Поэтому, при разговоре, постоянно присвистывал и шепелявил. Оттого и прозвали Соловьём.

Они встретились на середине моста, аккурат возле разрушенного пролёта. Вода под мостом была совсем рядом, и от неё шёл пар.

Курносый взглянул на Соловья и указал вниз на воду:

– Я видел в воде серые щупальца. Совсем близко. Предлагаю разойтись мирно и не устраивать драки. Твари в озере не любят шума и запросто стащат нас вниз.

– Согласен, – кивнул Соловей, стоя от Курносого по другую сторону.

– Осталась самая малость. Решить, кто первый перейдёт через пропасть.

Курносый хмыкнул, почесал в затылке и спрятал в рукав заострённую на конце человеческую кость. В умелых руках, вполне грозное оружие. Он не один раз пускал его в ход.

Он внимательно присмотрелся к человеку на той стороне. Вроде не крепыш и не выглядит опасным. Оружия не видно. Но зато за спиной висит внушительный мешок. Наверняка там есть чем поживиться. Это решило дело.

– Хорошо, – помахал руками Курносый. – Я иду первым.

Он шагнул на скользкую, шириной всего несколько дюймов тропку, и, держась за покрытые плесенью перила, двинулся вперёд.

Он придерживал спрятанную в рукаве кость, осторожно ступал и был почти на той стороне.

Когда до незнакомца оставался всего шаг, тот внезапно подался вперёд и пихнул Курносого ногой в бок. Тот не удержался и соскользнул вниз. Он смог ухватится за скользкую полоску, на которую секунду назад ставил ноги.

Ноги до колен погрузились в вязкую и холодную воду. Их тут же, с чавканьем, оплели жгуты щупалец.

И Курносый закричал:

– За что?! Почему?!

Соловей присел на корточки и ухмыльнулся беззубой гримасой:

– Я видел, как ты что-то прятал в рукав,– после, кивнул на утягивающих Курносого на дно омута тварей.

– Они, оказались для меня меньшим злом.

Первый Ярус. Дуэль

Закат окрасил крыши домов в розовый цвет. По чистым широким тротуарам прогуливались приветливые люди. Они важно кивали друг другу, снимая шляпы и цилиндры.

Пахло цветами и буйной зеленью, пьянящей весны. Ухоженные пряничные домики кольцом обнимали площадь с фонтаном и клумбами. Дамы в кружевах и чудных шляпках, держали под руку красавцев-кавалеров, прятались в тени ярких зонтиков и дышали жизнью и молодостью.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.