banner banner banner
О спасённых принцессах
О спасённых принцессах
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

О спасённых принцессах

скачать книгу бесплатно


Мияки сначала увидел девчоночьи ноги в приспущенных гольфах и фисташковых кроссовках. Потом увидел клетчатую юбку – в таких ходили гимназистки. Потом совсем маленький рюкзачок с прицепленной вязанной куклой-брелком Динь-Динь. Поднял взгляд повыше – алый жилет поверх тёмно-серой блузки. Короче, девочка из какой-то гимназии. «Зачастили гимназистки на наших улицах!» – ворчал недовольный Мияки. Правда, это была неправда. Гимназистки появлялись здесь редко, да и пешком эти фифы до школы не ходят их на машинах развозят.

Мияки, не осмеливаясь поднять голову, не видел лица гимназистки. Зато увидел знак, который подавала девочка. Этот жест они разучивали на уроках безопасности. Девочка выставила открытую ладонь левой руки, потом прижала большой палец к ладони и сжала кисть в кулак. Этот жест означал: девочка отчаянно ПРОСИТ ПОМОЩИ, но сказать об этом не может.

Мальчик сразу понял, кого высматривают и ищут одетые в разную униформу дяди. Он испугался и за себя, и за девочку. И хотел уже пройти мимо – вроде не увидел жеста девочки, чего уж поделаешь! Так ему стало страшно и неуютно. Но тут же понял: ни один взрослый не заметит этот знак. И никто не поможет девочке. И Мияки решился.

Поравнявшись с девчонкой, он еле слышно сказал:

– Давай за мной! Ну!

– Спасибо! – не к месту ответила девочка.

И пошла рядом с Мияки.

Теперь можно было осуществить план.

– Только тихо!

– Ага! – шепнула гимназистка.

Они двигались к выходу с площади. Позади шла группа студентов-медиков в белых халатах. Мияки замедлил ход и протянул девчонке руку. Ребята затесались в середину группы. Студенты, обычно громкие и говорливые, в этот раз разговаривали шёпотом, поэтому держались скученно. Это было на руку Мияки.

Вот они уже улице.

Мальчик оглянулся на всякий случай – на них пока никто не смотрел. Но он протолкнул девочку, чтобы она шла прямо перед ним и ускорил шаг:

Слева был бетонный забор, за ним городской парк. В заборе имелась спасительная лазейка. До неё всего шагов двадцать. Их надо преодолеть незамеченными. Мальчишка оглянулся снова, заметил, что на площади началось движение. Гвардейцы, мафиози, полицейские крутили головами, бегали по краю площади. Наверное, решили искать на улице. Мияки увидел, как кто-то из конгадзы посмотрел в их сторону. Мальчик мгновенно отвернулся. Сердце его застучало, перестало хватать дыхания и слёзы от напряжения готовы были прыснуть из глаз. Мияки положил руки девочке на плечи и почувствовал дрожь её тела. Мальчик толкал гимназистку вперед и сам почти бежал. Оставалось чуть-чуть.

Вот куст. За ним лаз в ограде меж двух не состыкованных бетонных плит. Мияки с силой подтолкнул в него девчонку. А сам из-за куста решился посмотреть, не началась ли погоня. И конгадзы, и имперские с камуфляжными, и высокие охранители уже смотрели не на площадь, а на улицу. Вряд ли они успели заметить убегающих детей, но один конгадзы шёл вдоль улицы, с пристрастием изучая всё вокруг. Мияки быстро юркнул между плит. Сладкий запах деревьев оглушил его. Но не время для любования – девчонка стояла, окаменев, у забора.

Они оказались в старом городском парке, в самом отдалённом и заброшенном его участке. От лаза шла тропинка. Здесь было много кустов. Прячась за ними, можно проскочить незаметно. Мияки взял девочку за руку:

– Бежим!..

Девочка, ещё скованная страхом, очень шумно дышала, и Мияки не боялся упустить ее из виду.

Новые чиккеты натирали и плохо сгибались. Бежать в них было неудобно.

– Лучше б одел свои сандалии, они удобные, – ворчал Мияки. – Ну и соврал бы потом, что потерял или испортил, ну и пусть накажут.

Пробежав добрую сотню шагов, дети вынырнули из густых зарослей и остановились, запыхавшись от бега. Надо передохнуть: девочка судорожно заглатывала воздух, подняв голову, а Мияки наоборот наклонился, опираясь руками на колени.

Он сказал:

– Ещё чуть-чуть!

Перед ними открывалось хорошо просматриваемое пространство парка: кустов не было, а нижние ветки деревьев были спилены. Воздух чист и прохладен. Дубы, ивы, пинии делились своими древесными запахами, трава, ожившая после второго сезона дождей, уже начала жухнуть. В парке вовсю гуляло лето.

Мияки любил это место. Но сейчас самое главное, что здесь можно скрыться, если знать, как передвигаться. А Мияки знал: всю последнюю неделю он с одноклассниками играл здесь в разведчиков. И у Мияки был план. Он знал, куда бежать – в сторону двух прудов, через мостик над соединяющей их протокой. Над мостиком стояла башенка. Им туда!

– Ну, пойдём! Пока собак нет, – сказал мальчишка.

Парк отдыхал от собачников и собак. Бабушки и дедушки с моськами и хромыми дворнягами ещё ожидали спада людского потока на улицах, чтобы погулять без толчеи, а работающие хозяева четвероногих уже разбежались по делам, оставив изрядное количество собачьих какашек на тропинках. Считай, ребятам крупно повезло. Мияки беспокоился по поводу девочки: какая-то она расстроенная и задумчивая, вон, снова замерла. Надо бы её растормошить.

– Э-эй, ну, двинули. Только осторожно – здесь мины, – крикнул Мияки, двинувшись по тропинке к мостику.

– А? Что? Какие мины?

–Какашки собачьи, не вляпайся! – объяснил Мияки, опытным взглядом осматривая и тропинку и пространство вокруг.

– Спасибо, я поняла, – застенчиво ответила девочка.

«Во даёт! СПА-СИ-БО! Не знает про мины. Она откуда вообще? » – усмехнулся про себя Мияки.

Добрались до мостика с башенкой. Ноги на пятках Мияки натёр до крови.

Старая кирпичная постройка стояла над краем моста и аркой накрывала ведущую с него дорожку. В правом основании арки был лаз, прикрытый деревянным щитом. Раньше к нему вели ступеньки, но от времени они разрушились. К лазу можно подобраться, обладая мальчишеской ловкостью. Мияки легко взобрался по выщербленным кирпичам, отодвинул щит и пристроил его сбоку, чтобы потом загородить вход. Он протянул девочке руку и та с неожиданным проворством забралась наверх. Мияки стал пропускать её:

– Ну, теперь ползи вперёд, там просто.

– Добропорядочный мальчик, позвольте мне быть последней. Размер нижней части моей школьной формы не предполагает передвижение на карачках.

Мияки взял паузу, чтобы понять сказанное:

– Да ладно, ничего, я отвернусь.

– Спасибо!

«Спасибо, хех».

3. ШТАБ КОСМИЧЕСКОГО ПАТРУЛЯ

Девочка двинулась вперёд. Когда Мияки услышал, что девочка выбралась из лаза, заполз в дыру сам и прикрыл вход щитом изнутри. Потом вскарабкался наверх по кирпичикам и попал в просторную круглую комнату. Опустился на деревянный пол и оглядел помещение. Всё ли в порядке? Шесть круглых окон под потолком. Потолка-то не было – только балки перекрытия, сквозь которые виднелась крыша, явно дырявая. Обитая деревом приступка вдоль стены – скамейка; на противоположной стене широкий проём входа. Этот проём закрыт приваренной решёткой из арматуры; разнообразные фанерки и картонки закрывают ячейки решётки от сквозняка. Ещё приделаны рейки, которые образуют три не очень аккуратные, но ёмкие полки. И пахнет свежими досками: ребята натаскали их со стройки очередного павильона в парке. А что? Павильонов много, а штаб один! И этот штаб – гордость Мияки и ещё трёх мальчишек.

Две недели назад, играя в парке после учёбы, они обнаружили это место, не очень чистое и ухоженное. Сами всё почистили, отремонтировали пол, скамейку, соорудили стеллаж и натащили нужных вещей. Многое ещё предстояло сделать. У Мияки в памяти зазвучал последний разговор с друзьями.

– А ты не забыл, что нам ещё оружие найти надо? А то какой же это штаб?

– И где мы найдём?

– Во, оружие!.. А если мы крышу не заделаем? Вода будет капать, и оружие заржавеет. Об этом хоть подумали?

– Ничего, ничего. Сейчас такие смазки делают – всё будет целенькое, вот посмотришь.

– Ребят, где мы оружие возьмём?

– А если бы нашлось – вот было здорово.

– Нет, нет и нет. Надо добыть электричество. Я вот у папы генератор спрашивал, но он не даёт.

– Что, генератор? Так куда же мы его ставить будем?

– Так он не даёт.

– А если б дал, то куда бы ставили?

– Ну, ребята, давайте всё-таки крышу посмотрим сначала. Дожди всё равно будут, правда ведь. Тогда зальёт…

– А как мы туда заберёмся?

– Эх.. не получится!

Последнее, что они успели сделать – почистить круглые оконца в верхней части стены и даже найти одно отворяющееся. Ещё они с помощью компаса определили, на какие стороны света смотрят окошки, и сделали под ними разметку красной краской. Правда, перепутали запад с востоком, потому что пользовались горным компасом, который притащил сын геолога. В нем, как стало потом понятно мальчишкам, специально переставлены местами запад и восток. Зато компас этот был металлический, тяжёленький, с зеркальцем, чем вызывал и восхищение, и доверие.

Сейчас первой заботой Мияки был обзор. Он залез по самодельной приставной лестнице к ближайшему окну. Посмотрел. Никого. Начал передвигать лестницу к следующему окошку.

– Помоги, слышишь? – сказал Мияки девочке, тужась от напряжения.

– Да, да, конечно, – она подхватила лестницу с другой стороны. Они приподняли и потащили её, глядя под ноги: не придавить бы! Так они обошли оставшиеся пять окон. Только в последнем Мияки увидел прогуливающихся вдалеке старушек с собачками и служителей парка.

Мияки обратил внимание на руки девочки с побелевшими от усилия костяшками. Ногти этих напрягшихся рук были изрисованы, да так искусно, что каждый ноготок словно картинка. А ещё он давно заметил девочкины кроссовки, очень модные и дорогие, их зачем-то рекламировали на каждом углу. Но совершенно не заинтересовался изящной ниткой жемчуга на её левой руке и наверняка дорогущими золотыми часиками на правой. И волосы девочки, интенсивно чёрные, почти как у самого Мияки, не впечатлили его. Как он считал, они были испорчены крашеными прядками фисташкового и персикового цветов.

Справившись с осмотром, Мияки решил отдохнуть. Он достал из ранца бутылку с водой, бухнулся прямо на колени посреди штаба и стал пить воду. Девочка аккуратно села на скамейку у стены.

– Дай погляде…, – он хотел попросить посмотреть картинки на её ногтях, но в первый раз взглянул в лицо девочки. А главное – в её глаза, переливающиеся радугой и искрящиеся.

Неужели? Его как морозом прошибло, а потом кинуло в огонь. Голова мгновенно вспотела. Он не мог ни дышать, ни моргать. Перед ним сидела девочка из рекламы, мечта всех мальчишек Империи, внучка Императора, сама ПРИНЦЕССА ЛИА!

Гимназистка-принцесса молчала. Она рассматривала мальчишку, который с открытым ртом взирал на неё саму.

– Ты кто, добрый мальчик?

– Ми… Мияки! Ну, я – Мияки.

Ему захотелось встать. Он мотнул на всякий случай головой, не представляя как надо приветствовать принцесс, и протянул руку для пожатия:

– Ммм, приветствую… эээ… Вас!

Щёки принцессы зарделись, сама она замешкалась – ведь тоже не представляла, как надо поступать в такой ситуации. Преодолевая неуверенность, Лиа встала, подошла к мальчику, сделала книксен:

– Лиа, – сказала она просто, не добавляя множественные титулы. Потом двумя ладонями пожала выставленную для приветствия руку Мияки. И, как чрезвычайно вежливая леди, сказала: «Спасибо!»

Мияки неожиданно вырвал свою руку:

– Подожди! Ну, посиди вон там… Пожалуйста! – раз уж он попал в штаб, в первую очередь, необходимо было кое-что сделать.

Мияки взял со стеллажа волшебную палочку с невидимым лазером, с виду ничем не примечательную, высушенную до звона недлинную палку. Он подошёл к лазу и зигзагоообразными движениями, приговаривая пароль-заклинание, запер вход атомным замком.

Потом Мияки забрался по лестнице к последнему окну. Осмотрелся, на всякий случай пострелял и кинул дымовую гранату.

Потом сел в самом центре прямо на попу, нажал на кнопку обзора. Медленно, перебирая ногами, прокрутился на пятой точке, сделав полный круг. Обзор сделан! И кое-что враждебное обнаружено! Рычагом он включил экран нуклеарной защиты. Заодно заработали радары дальнего обнаружения. Кто бы сомневался – враги были на подступе! Он взял в руки штурвал и, давя на гашетки, сосредоточенно уничтожил вражеские корабли. Левая гашетка – атомные пули, правая – шестилучевой лазер. Мияки отдавал сам себе короткие приказы, озвучивал разными способами выстрелы, щелчки переключателей. Квантовый аннигилятор пока ещё ни разу не использовался, поэтому никто не знал, с каким звучанием он будет работать. Закончив стрельбу, Мияки довольным взглядом окинул картину полного хаоса и разрушения в стане врагов. Радары были темны, а, значит, безопасность штаба восстановлена! Эх, жаль, не было рядом никого из друзей, чтобы сделать доклад. Можно, конечно, и принцессе, но она всё-таки девчонка. Хотя и внучка главнокомандующего. Ладно, ну её!

Сначала Лиа смотрела на разворачивающуюся перед ней баталию с недоумением. Потом прониклась игрой и в конце почувствовала себя в такой безопасности, которая может случиться только на супербронированном космическом корабле с совершеннейшими системами обнаружения и уничтожения врагов. Она радовалась ловкости мальчика, лихо справляющегося с нападениями.

– Сейчас, сейчас, – юный вояка поставил по вершинам куба космических скунсов (вот будет неожиданность для нападающих, хи-хи-хи).– Ну, теперь порядок, хм… Мияки прокашлялся, сел на колени и уставился на Лиа.

– Мне десять лет, – начала говорить она, Мияки забеспокоился.

Лиа продолжала:

– Я попытаюсь объяснить, что произошло, в ином случае поставлю Вас в затруднительное положение…. Мы должны были попасть на торжественное открытие нового здания Первой гимназии. Там будут снимать для телевидения, я и речь учила. И наше выступление… я чирлидерша, команда «Звёзды Зефёрст», то есть первые. Глупое название, конечно. Ой, извините, маль… Мияки, я не про это хотела, – она посмотрела на свои золотые часики. – Ой, уже девять ноль семь, я опоздала… Я не попаду на открытие?

Вдруг Лиа заплакала. Она стала говорить сбивчиво, прерываясь на всхлипы, сдерживая рыдание и вытирая ладонями слёзы:

– Я, я не понимаю, что произошло. Мы вдруг остановились… ой, я в фургончике с охраной ехала… Там был проезд открыт, и мы не должны были останавливаться… Михаэль, то есть охранник, выскочил… он самый быстрый изо всех, – Лиа сделала паузу, – был… он выбежал, чтобы посмотреть, потом крикнул… все выскочили… А я… мне старший говорит: «Ляг на пол, не выходи!»… Но там дым какой-то пошёл – дышать нельзя, глаза ест, остаться никак нельзя было. Я из машины выбежала… Тут стрелять стали, бесшумно… Я видела снайпера на крыше, он целился… А Степан его убил… Я видела… Степан – это второй охранник… А первый, Михаэль, он лежит и у него полголовы чёрная, – девочка заплакала, зажимая рот руками.

Мияки захотел убежать, скрыться. Но надо было дослушать. А то непонятно ничего.

– Я испугалась… ужасно… это не положено, конечно, так пугаться… И дым этот дышать не даёт… Я побежала на площадь просто… Там люди идут, немного сначала шли… Вижу, что гвардейцы и СОК. А Степан кричит: «Не ходи ни к кому!» Тогда я встала, как учили. И ты подошёл… Потом ты всё знаешь.

– Сок? – переспросил мальчик.

– Сервис Охраны Короны. Очень высокие такие. У них плащи бронированные.

– Там ещё конгадзы были.

– Конгадзы? – было видно, что принцесса не знает, о ком идёт речь.

Мияки замолчал и просто продолжал глядеть на неё, моргал и глядел. Он боялся двинуться, пошевелиться и ждал продолжения, но Лиа тоже замолчала и ждала от Мияки вопросов. Мальчик вопросов не задавал. Лиа ещё повсхлипывала и продолжила:

– Я когда там стояла, всё думала, почему напали на нас… Маршрут никто не знает, только мои хранители, которые в камуфляже. Их четверо. Водитель, он вообще не знает, что в фургончике, ему только маршрут дают в самый последний момент… Фургон весь в броне, кстати…

– Бронированный! – со знанием дела поправил мальчишка.

– Да, точно. Там и окон нет. Мне большой телик поставили там, чтобы не скучно ездить было… Вообще, я не люблю ездить – сидишь, как в коробке, как в тюрьме. Я и дедушке жалуюсь, а он всё смеётся, мол, не знаешь ты, как в тюрьме сидят… Михаэля убили… – девочка вздрогнула, но плакать не стала, сдержалась, – Степан, ты уже знаешь – я говорила. И Эль-Бугов, но он немой… И почему там были все эти? И гвардия, и СОК, и … как ты говоришь?

– Конгадзы… Мафия.

Лиа замолчала, опустила голову и снова тихо заплакала. От этого стало страшно, и у Мияки разные мысли мешались друг с другом.

Первая: «Ну зачем я вытащил её с площади? Шёл бы мимо».

Вторая: «Принцесса? Что с ней делать-то?»

Третья: «А не сбежать ли куда-нибудь по-тихому? Здесь её найдут. Или не найдут?».

Четвёртая: «Если меня с ней обнаружат, выкручивайся потом, как всё получилось».

Пятая: «Ну… Она же одна останется».