скачать книгу бесплатно
– Знаешь, мне пора. Хозяйка не любит, когда я надолго задерживаюсь. Пока.
Кошечка взмахнула пушистым хвостом и горделиво развернулась. Аполлинарий, прищурившись, смотрел ей вслед.
«Вот шалава!»
***
Сказать, что Джек был расстроен – это ничего не сказать. Даже вкусные косточки, принесенные заботливой бабой Нюрой, не могли вернуть ему былой задор и веру в человечество.
«Опять нажрался! Я догадывался, что ты мудак, но не думал, что настолько!», – думал Джек, глядя на довольного Акимыча. Тот, пьяно улыбаясь, сидел на завалинке, пыхтя папиросой. Васька все-таки принес ему семь бутылок армянского, недовольно передал через забор с искренним пожеланием подавиться.
«Он все равно не жилец…, – думал Джек, вспоминая наглую усатую морду. – Хирург со своей кодлой наверняка его уже приговорил!»
Джек вскочил и выбежал за калитку.
– Джек, ты куда? – услышал он.
«Кота твоего спасать! Кому расскажешь – не поверят!», – раздраженно подумал Джек, набирая скорость.
***
Аполлинарий брел по улице, опустив голову, и думал о любви. И эти мысли нагоняли на него такую тоску, что ему ничего не хотелось! Так хреново ему не было давно.
– Эй, фраер! – услышал он сверху.
Поднял голову. На тополе сидели трое. Старые знакомые.
– А-а, утырки! – равнодушно ответил он. – Давно не виделись.
Бесшумными тенями троица соскользнула с ветки. Встала на его пути. Не тратя времени на разговоры набросилась. Аполлинарий отпрыгнул в сторону, встал на задние лапы и замахал передними.
Первым под раздачу попал Косой. Аполлинарий от души влепил ему лапой по морде, отчего глаза того на секунду выровнялись. Не давая Косому опомниться, вцепился зубами в ухо. Кот завизжал, но Аполлинарий крепко держался зубами, ясно ощущая вкус крови.
Гайморит, подкравшись сзади, хрипло шипя, молотил противника по спине. Аполлинарий разжал зубы и двумя размашистыми ударами отправил Косого в канаву. Быстро развернулся и навалился на Гайморита всем своим весом. Тот завизжал, прижатый к земле десятикилограммовой тушкой.
Хирург запрыгнул на дерево, ловко развернулся на ветке и с ревом прыгнул обратно вниз, на Аполлинария. Размашистый удар длинными когтями…
Мир, еще секунду назад зеленый и яркий, вдруг потускнел. Аполлинарий вслепую замахал лапами, чувствуя, как кровь заливает глаза. Второй удар сбил его с визжащего Гайморита.
Последнее, что услышал Аполлинарий перед тем, как провалиться в темноту, был приказ Хирурга:
– Уходим!
***
– Это любопытно! – Берта положила сворованную связку плотвы на землю. Бесшумно ступая по траве, подкралась к лежащему толстому серому коту. Тот был без сознания, лишь прерывисто дышал.
– Эй! – она тронула его лапой. Аполлинарий захрипел, содрал запекшуюся кровь с шерсти у глаз.
Кошка была обыкновенной, такой же беспородной, как и он сам. И глаза такие же желтые. Только весом в три раза меньше – тонкая и гибкая. При ее профессии, а Берта была воровкой, лишний вес – непозволительная роскошь.
– Ты кто? И что ты тут разлегся? – бесцеремонно спросила кошка. – Вроде не бродяжка. Упитанный, ухоженный.
– А ты кто? – спросил Аполлинарий и выплюнул шерсть Косого.
– Я первая спросила! Ну да ладно. Меня Бертой зовут!
– Аполлинарий.
– Нормально! А покороче нельзя?
– Аполлинарий!
– Ну ладно-ладно, – кошка примирительно подняла лапы. – Встать сможешь, Аполлинарий?
Он с трудом поднялся на лапы. Его шатнуло, Берта с готовностью подставила свой бок. Кот завалился, придавив ее к земле.
– Ну ты и жирдяй! – восхищенно протянула Берта, выбираясь из-под него.
– Какой есть! – раздраженно мяукнул кот. Привалился к дереву, тяжело дыша.
– А кто тебя так? – кошка явно была любопытной.
– Какой-то Хирург.
– А-а-а, – понимающе закивала Берта. – Местный Корлеоне.
– Ты тоже с ним?
– С чего бы?! – кошка затряслась от смеха. – Я – кошка, гуляющая сама по себе! Хирург, конечно, красавчик, но редкостная тварь и беспредельщик. Мне с такими не по пути.
***
Берта присмотрелась – в конце улицы, в их сторону пылил огромный серый пес. Ну вот, только его не хватало для полного счастья!
– Началось! Надо сваливать!
Вопросительно уставилась на Аполлинария.
– Чего сидим? Жопу в горсть, и дергаем отсюда!
Он равнодушно посмотрел на приближающегося Джека, затем на нее.
– Аполлинарий! – кошка беспокойно забегала вокруг. – Это есть собака! Это есть большой голодный пес! Он будет делать больно нам всем! Ферштейн?
– Беги одна, – Аполлинарий ощущал такую слабость, что ни о какой беготне и речи не могло быть.
Кошка понимающе посмотрела на его исцарапанную морду и больные глаза.
– Лезь на дерево! – приказала она.
Аполлинарий тяжело встал покачиваясь. Выпустил когти, вонзил их в сухую кору и стал потихоньку карабкаться.
– Молодца! Мне тоже пора! Не болей, Аполлинарий! – одобрительно мяукнула кошка, глядя снизу вверх. Подхватила связку рыбы и побежала прочь.
Сзади что-то тяжело шмякнулось. Обернулась. Аполлинарий лежал на траве, выставил перед собой лапы. В когтях застряли кусочки коры.
Берта остановилась. Закрыла глаза и покачала головой. Выплюнула из пасти пропахшую рыбой бечевку и медленно вернулась.
– Ты жрать меньше не пробовал?! – раздраженно прошипела она. – Говорят, помогает!
Аполлинарий не ответил. Похоже, ему было совсем плохо, а падение только усугубило ситуацию. Он прерывисто дышал и подрагивал.
Было поздно что-то предпринимать: Джек уже был тут. Из оскаленной пасти капала слюна, глаза горели, мощные лапы устрашающе били по пыльной дороге.
– Джек, дружище! – расплылась в улыбке Берта. Несмотря на свою беспородность, кошка была обаятельной. – Давно не виделись!
– Берта! Какого черта ты здесь делаешь?! – рявкнул пес. – Я тебе, кажется, популярно объяснил, что ворам здесь не место?!
– А ты что, это село купил?! – огрызнулась кошка. – Исполняешь тут не пойми кого! Шериф сраный!
Пес приблизил к ней оскаленную пасть, угрожающе зарычал.
– Уйди!
– Не уйду!
– Свали!!!
– Не свалю!!!
Берте было страшно, чего уж там говорить, но и бросить этого кота, пусть едва знакомого, она тоже не могла. Она знала, что это такое – когда тебя бросают и предают!
Берта была местной, жила в большой семье и пользовалась репутацией вполне милой домашней кошки. Но два года назад хозяева продали дом и уехали в город, бросив ее на произвол судьбы. Берта питалась объедками, жила в чужих сараях и чердаках, голодала и мерзла. И в один прекрасный момент ей это надоело. Она решила, что лучше воровать, чем вот так вот – выискивать в мусорных кучах рыбные потроха, обгладывать с костей остатки засохшего мяса, выковыривать из консервных банок жалкие кусочки тушенки, пить из луж.
– Свали, ты мне не нужна! – раздраженно прорычал Джек. – Мне нужен он!
– Джек, зачем он тебе?! Он – парень самостоятельный, сам сдохнет!
Джек нетерпеливо, резким движением лапы отодвинул ее в сторону. Приблизился к коту, зачем-то обнюхал, пошевелил. Повернулся к Берте.
– Кто его так? Хирург? Эх, опоздал я!
Уселся рядом с Аполлинарием, досадливо гавкнул. В черных глазах мелькнуло сожаление.
Берта удивленно хлопала глазами. Странно все это…
***
Гайморит и Косой сидели на чердаке заброшенного дома. Хирург важно восседал на ящике и выковыривал длинным когтем застрявшие в зубах кусочки домашней колбасы.
– Значит, говорите, Джек к нему воспылал братской любовью? Быстро переобулся, однако… Интересно, а с чего это вдруг?
– Не знаю, босс, – прогундел Гайморит. – Но там такая забота! Схватил его за шкирку своими зубищами, бережно так, аккуратно, и понес. Я аж всплакнул.
– Ага! – подтвердил Косой. – Если бы не Джек, сдох бы залетный под тем тополем, и все дела! Опять эта псина нам все карты путает! Босс, надо решать с собакой!
Хирург принялся прохаживаться взад-вперед.
– Говорите, там Берта была? – задумчиво спросил он.
Шестерки дружно закивали: они тоже были удивлены ее возвращением. Как-то Хирург, оценив ее криминальные способности, поручил им затянуть Берту в их банду. Такие коты ему нужны были всегда: умные, смелые, дерзкие. Но Берта, выслушав Косого и Гайморита, послала их на хутор бабочек ловить, мотивируя тем, что она – кошка свободная и ни на кого работать не будет. Хирург остался весьма недоволен ее отказом: ему еще никто не смел перечить и, тем более, посылать. Он дал команду устранить непокорную, но шестерки ее не нашли. Оказалось, что Берта, поругавшись с Джеком, сбежала в неизвестном направлении.
И вот она снова объявилась…
***
– Поешь, Аполлинарий, – старческая худая рука гладила его спине. Кот смотрел на хозяйку, испытывая доселе ему неизвестные чувства – вины и стыда.
– Бабушка, как он? – Мила присела рядом.
– Выздоравливает, – уверенно ответила Глафира Аркадьевна. – Ветеринар сказал, что все будет нормально.
– Коты местные совсем отбитые! – тонкая ладонь Милы ласково потрепала Аполлинария. Когда Акимыч принес его, израненного, и вручил в руки Милы, кот подумал, что лучше бы он умер там, под тополем – сейчас она его либо усыпит, либо закопает. А в том, что Мила его ненавидит, Аполлинарий был уверен. Каково же было удивление, когда она, охая и причитая, бережно положила его на лежанку на веранде, позвала бабаньку, затем сама побежала за ветеринаром.
Но Аполлинарий сильно не заморачивался над причинами таких метаморфоз. Он быстро нашел объяснение разительной перемене ее настроения – списал на послеродовую депрессию и гормональные сбои. А что вы удивляетесь? Коты тоже смотрят умные передачи по телевизору.
***
«Тот ли сметана невкусная, то ли я еще не в форме…»
Аполлинарий отодвинул миску.
– Эй, жирдяй! – донеслось откуда-то сверху. На ветке сидела Берта и приветственно махала лапой.
– О, а ты как здесь? – удивился он.
Кошка проворно сбежала по ветке, спрыгнула на ступени.
– Хорошо устроился, Аполлинарий, – она оглядела новую веранду. Взгляд упал на миску со сметаной. – Ух ты!
Не дожидаясь приглашения и не спросив разрешения, окунула лапу в миску. Облизала.
– Пойдет, – удовлетворенно хмыкнула она и уткнулась мордочкой в миску.
Аполлинарий лишь только головой покачал: не каждый день встречаешь того, кто наглее тебя.
Завалился на удобную лежанку.
