скачать книгу бесплатно
А ведь и не помогут.
Совсем скоро ноющие боли, которые возникают время от времени, будут беспокоить ее чаще, а потом и вовсе станут частью жизни.
Я отправила в рот кусок воздушного омлета.
Шпинат здесь готовить умели, да и я давно уже утратила прежнюю разборчивость. Само наличие завтрака – уже повод для радости.
– Ты слышала вчерашнюю беседу. – Амелия сложила накрахмаленную салфетку вдвое.
А она откуда знает?
Хотя… с моей стороны наивно было полагать, что меня оставят без присмотра.
Я молчала.
Амелия же разглядывала меня и…
– Я не спала всю ночь…
– Это вы зря.
– …Думала. Сердце в очередной раз вошло в противоречие с разумом, но я не собираюсь повторять свою ошибку, – она прикрыла глаза и откинулась на спинку стула. – Но, чтобы решить, как поступить дальше, я должна понять, чего хочешь ты.
– А вам интересно?
– Не слишком… – честно призналась она. – Но… ты веришь в богов?
– Богов? У нас там один… и не слишком.
Где был этот Бог, когда я молила о помощи? Не за себя, за маму, вдруг потерявшуюся во всеобъемлющем своем горе. За отца, который должен был образумиться и возвратиться. За… да плевать, мне только и твердили, что испытания даны во благо и я должна смиренно нести свой крест.
Хрен им тертый, а не смиренность.
– Здесь верят в Милосердную. Она покровительствует женщинам. А супруг ее, Великий, – мужчинам. Сейчас многие говорят, что боги давно покинули этот мир, а потому молитвы наши лишены всякого смысла, как и сама идея поклонения высшим силам.
Чудесно, именно этого знания мне сейчас и не хватало для полного счастья.
– Не понимаешь? Когда-то я поступила… не слишком хорошо. За что и наказана. Богами. Высшей справедливостью. Самим миром… – она повертела пустой бокал. – Твое появление, полагаю, часть… моего пути…
– Если в монастырь хотите, то без меня, – на всякий случай предупредила я, добавив чуть тише: – В монастырь меня тянет еще меньше, чем замуж.
Как ни странно, Амелия улыбнулась, несколько кривовато, но все же.
– А чего бы тебе хотелось?
– Выучиться. Получить профессию, которая позволит прожить. И жить.
Наклон головы, а в глазах такая характерная желтизна, которая явно свидетельствует о проблемах с печенью.
– Как понимаю, людей с даром немного? – раз уж позволено, то стоит говорить. Что я теряю, в конце-то концов?
– Не так много, как хотелось бы… и да, услуги одаренных всегда в цене.
Хорошо…
– С одной стороны, дар у тебя проявился ярко, да и сейчас очевидно, что силой обладаешь ты немалой, – она смотрела на меня с прищуром. – С другой – позднее пробуждение и незнание реалий мира. Как правило, дар просыпается в подростковом возрасте. Тогда же и начинается обучение. Для среднего сословия существуют специальные классы, для белой кости более привычно домашнее обучение…
Пауза.
И кофе, который подают Амелии в высоком кофейнике.
Кофе черный, тягучий, и я невольно сглатываю: к кофе я пристрастилась еще на первом курсе, компенсируя кофеином недостаток сна. А запах…
Амелия молча протянула мне чашку, а когда я взяла, сказала:
– Здесь следует быть крайне аккуратной с напитками. За кофейной горечью многое можно скрыть. Нет, Маргарита, меня не стоит бояться. Я, как и ты, целитель… могла бы быть, если бы захотела. Но здесь не принято, чтобы леди работали.
Произнесла она это с сожалением.
– Поэтому вы занялись финансами?
Кофе был крепок и горек.
Его варили с шоколадной крошкой и крупинкой красного перца.
– Пришлось… многое пришлось… казалось, что любовь как высшая цель стоит некоторых жертв. Но в какой-то момент жертв стало слишком много, – она постучала ноготком по столешнице. – Итак, если ты решишься учиться, тебе придется тяжело.
Можно подумать, мне когда-то легко было.
– Поэтому подумай, возможно, замужество…
– Нет.
– Почему-то мне так и казалось, – она кивнула, соглашаясь с собственными мыслями. – Но… ты должна принять решение сейчас. Вечером к нам совершенно случайно, полагаю, по делам, к нашим отношения не имеющим, заглянет свекровь. А леди Тайлин – удивительной силы зельевар… несколько капель «Белого сна», и ты с радостью выполнишь любой ее приказ. Нет, она не жестока, она заботится о своих внучках и, полагаю, пристроит тебя в приличные руки.
Как котенка.
Почти породистого, но без документов. К лотку приучен, ветпаспорт прилагается.
– Женщины с даром ценятся…
– Я уже поняла.
Нет уж, обойдусь без этакой… благодетельницы, мать ее. А то, что от добрых старушек ни яблок, ни пряников, ни прочей еды брать не следует, я еще в детстве усвоила.
– Так что вы предлагаете? – я поерзала.
Она бы не пригласила меня к завтраку, не завела бы этот разговор, не будь у нее реального предложения. И видит Бог, или боги, или этот треклятый мир, в который меня занесло, я его приму, ибо из двух зол, как говорится…
– Я оплачу поступление. И репетиторов, которые помогут тебе восполнить существующие пробелы в образовании. Более того, я открою на твое имя счет… скажем, на семь тысяч талеров.
Еще бы знать, сколько это…
– Немало, – усмехнулась Амелия. – Но и не много. На собственное жилье не хватит, но на пару лет спокойной жизни – вполне.
– А взамен?
Бесплатный сыр, он для организма крайне вреден.
– Ты подпишешь отказ от всех притязаний на имя и собственность рода.
Тю! И только-то?
Амелия подняла руки.
– Это не мелочи, девочка. Здесь бумаги заверяются магическим способом. Ты потеряешь всякое право взывать к роду, просить о его помощи…
– А сейчас могу?
– В теории… скажем, если ты обратишься в Совет с петицией, неважно с какой, главное, что ее примут к рассмотрению.
– И рассматривать станут пару-тройку лет? – Что такое бюрократия, я знала не понаслышке.
Амелия кивнула и уточнила:
– Иногда и десятилетий. Одаренные живут несколько дольше обычных людей, отсюда некоторая… медлительность… кроме того, существует негласное правило максимального невмешательства в дела семьи.
Понятно.
Я почесала руку, которая зудела, а значит, запасы нервного волокна подходили к концу. К вечеру, как пить дать, появятся красные пятна. Хорошо, что в сумочке где-то должен быть тюбик с кремом, а то в почесухе удовольствия мало, а местных мазей я уже боюсь.
– Однако, как только ты заверишь бумаги…
И удивительное дело – эти бумаги появились передо мной.
– …ты окажешься вне рода. Ты не сможешь претендовать на титул и состояние даже в случае, если не останется иных наследников. Однако и род, будь то мой супруг или его мать, потеряют возможность воздействовать на тебя. Во всяком случае, прямо. Да и одно дело – использовать эликсир, скажем, в воспитательных целях… на благо рода…
Ага, по ходу, разные у нас с родом представления о благе.
– …и совсем другое – на постороннего человека.
Нет, я понимала, что Амелия далеко не откровенна и все куда сложнее, чем она пытается представить, и, быть может, поторговавшись, я бы выбила себе условия получше, но…
Я пробежалась по строкам.
На первый взгляд все просто и очевидно… Я, Маргарита… чужой хвост имени, который я долго пытаюсь осмыслить, добровольно и осознавая последствия, отказываюсь от рода… прав… и так далее, и тому подобное…
Пустая строка, куда, как понимаю, надлежит вписать новую фамилию, вернее старую, но кто виноват, что в этом мире стало все шиворот-навыворот.
А вот еще один договор – на сей раз с некой компанией «Шантар Лик» об оплате моего обучения.
И еще один – о выплате мне компенсации за…
– Землетрясение случилось не так давно, пострадавших хватает. Это объяснит твою некоторую… инаковость, – спокойно произнесла Амелия. – Если ты не против.
Мне было, признаться, все равно.
– Подписывать кровью? – я заглянула в чашку, но кофе закончился, а добавки мне не предлагали.
– Приятно видеть, что ты так быстро ориентируешься в наших реалиях.
Амелия подвинула серебряный портсигар. То есть сперва мне эта коробочка показалась портсигаром, но внутри обнаружилось тонкое стальное перо с острым наконечником. Такое палец проткнет не хуже ланцета. Да уж… и не признаешься, что пошутила.
Я взяла перо.
Примерилась к пальцу.
– И все-таки зачем… ведь было бы проще… опоить и…
Амелия потерла виски.
– Я уже наказана. И я не хочу, чтобы пострадали и мои дети. Не волнуйся, боли не будет.
И вправду не было, а кровь впиталась в лист моментально. Вот тебе и магические технологии… В следующее мгновение я ощутила невероятную слабость.
Сердце застучало.
Быстро, и еще быстрее. Закружилась голова. И запахло горелым. Аромат был столь явный, горький, что я даже испугалась: а не я ли это горю…
– Тише, девочка, – Амелия подхватила меня и вынула перо из ослабевших пальцев. – Это скоро пройдет… надо потерпеть… дух рода не любит отпускать то, что принадлежит ему.
А перед моим внутренним взором предстала та самая каменная тварь. Она была живой и смотрела так… с упреком.
Я хотела сказать, что у меня нет выбора.
Что если разобраться, то этому роду я не слишком нужна… и что сожрут меня не задумываясь, а она, тварь, единственная, кто отнесся ко мне с сочувствием, не поможет.
И она, кажется, поняла.
Вздохнула.
, потянувшись, коснулась моего лица широким носом. Она дохнула, и меня окутало белесое пламя. Странно, но жара я не испытывала.
– Спасибо, – сказала я твари, когда пламя впиталось в тело.
Именно тогда ко мне вернулась способность дышать.
И слушать.
