banner banner banner
Юся и Эльф
Юся и Эльф
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Юся и Эльф

скачать книгу бесплатно

А может, и так. Вчера у меня был внеочередной приступ меланхолии. Вызван он был… да мало ли причин у некроманта-неудачника пострадать над жизнью своей.

В общем, не до рассказов Гретиных мне было. Страдала я.

– Погоди, – усилием воли я сдержалась, чтобы не заорать. – Мы будем участвовать в королевской выставке с… этим?

Я ткнула пальцем в кота, который, видать, ошеломленный открывшейся перед ним жизненной перспективой, издал тоненький жалобный звук.

– Да! В том и фокус весь! Нам необязательно побеждать! Надо лишь прорекламировать. Смотри, ты же не будешь спорить, что состав для роста волос хороший?

– Замечательный, – буркнула я.

Усы у Греты росли две недели кряду. И главное, шелковистые, ровненькие, волосок к волоску.

– Именно! Но на рынок косметики нам соваться нельзя. Я уже думала об этом, – Грета сцепила руки в замок. Она расхаживала по кухоньке и вид имела весьма решительный. Я бы сказала, пугающе решительный. – Эльфы не позволят.

– Как не позволят? – Все же приближение мигрени, приступы которой начались у меня сразу после вручения диплома – одно время я всерьез подумывала, что декан его напоследок самолично проклял, не простив мне того случая с беглым умертвием, – лишало способности думать.

– Обыкновенно! Эльфийские корпорации следят за рынком! И стоит появиться талантливому новичку… – Грета снизила голос до шепота, а еще огляделась.

Я тоже огляделась. Не то чтобы опасалась эльфийской слежки, но… на всякий случай.

Никого и ничего.

– Они пойдут на все, чтобы не допустить конкуренции! Или думаешь, этот судебный запрет просто так выписали?

– Конечно, не просто так. У человека нервы сдали.

– Он не человек!

– Тем более.

Эльфа где-то в глубине души было жаль. Но очень в глубине, поскольку пожалеть его от всего сердца мешали потерянные деньги. Денег мне было куда жальче, чем эльфа. Деньги эти, если подумать, были мне куда как родней.

– Я не сразу сообразила, что он работает на них. Но когда поняла, все сразу стало ясно. Его подсунули мне, чтобы отвлечь от исследований…

– Грета, – я одернула сестрицу, – нет нужды отвлекать того, кто и сам готов отвлечься.

Сестрица насупилась, но все же долго обижаться она не умела, тем паче когда вся суть ее требовала беседы.

– В общем, с эльфами нам не конкурировать, – завершила Грета и пальцем ткнула в котика, который благоразумно шарахнулся в сторону, небось спасал второй глаз. – Другое дело, что есть еще один рынок…

– Котиков.

– Животных. Ты не представляешь, какие деньги крутятся на выставках! Да за средство, которое позволит улучшить шерсть, будут платить золотом!

Как ни странно, но в этой ее идее, если отвлечься от эльфийской паранойи, что-то да было. Или то же приближение мигрени все же исказило мое видение мира? Правда, остался еще один вопрос.

– Сколько? – шепотом спросила я.

– Чего «сколько»? – Грета тотчас смутилась, почти искренне смутилась, неужто полагала, что я после проекта с красными жабами, слизь которых предполагалось сдавать в аптеку, и трех месяцев вынужденной перловой диеты и вправду о деньгах позабуду?

– Во сколько этот… котик стал?

– Котик? – Грета подпрыгнула. – Котик… два медяка…

Подозрительно дешево.

Просто так дешево, как оно быть не может.

– И сорок пять золотых за выставку, – быстренько добавила Грета.

– Сколько?!

У меня аж мигрень отступила.

– Сорок пять… ну, это же королевская выставка… там судьи международного класса… и вообще, мы должны были еще паспорт предоставить, а его нет… поэтому пришлось доплатить…

Сорок пять.

Сорок и еще пять. Да на эти деньги… мы бы жили два месяца! Мы и планировали на них жить два месяца, потому как с работой вновь было неясно. Точнее, ясно, что в ближайшем будущем работы мне не видать. А теперь что?

– Ты только не волнуйся! Вот увидишь, у нас с котиком все получится! – Грета подтолкнула меня к двери. – Иди приляг… ты вон вся белая стала. Мигрень, да? А хочешь, я тебе чаечку сделаю?..

– Сорок пять…

– Это всего-навсего деньги! Скоро мы разбогатеем… вот увидишь…

Не увижу. И вообще вряд ли до того счастливого момента доживу.

Но я позволила себя уложить. И Грета в приступе угрызений совести, не иначе, накрыла меня пледиком. Тем самым розовым, отчетливо пованивающим кошачьей мочой.

– Сорок пять золотых, – прошептала я, прежде чем лавина боли накрыла меня с головой.

Нынешний приступ длился сутки, а такого со мной давненько не случалось. Вообще в годы младые, как и в юные, я была на диво здоровым ребенком, не подверженным не то что мигреням, но и обыкновенным простудам. А вот в университете и началось.

В первый раз я слегла аккурат перед выпускным, и не сказать чтобы сильно опечалилась. Чего мне там делать? Смотреть, как Глен кружит вокруг моей заклятой приятельницы, а на меня если и смотрит, то с сочувствием, и что поганей всего, с искренним.

Как же… я осиротела.

И заодно уж лишилась места при городской гильдии, которое полагала своим, но… в общем, завидной невестой я и в лучшие времена не являлась. Как бы там ни было, но тогда приступ головной боли спас меня, потому я и не стала обращаться к целителям.

Подумаешь, голова разламывается на части. Авось до конца не разломится.

К сожалению, у головы имелось собственное мнение на сей счет. Разламываться она повадилась с завидной регулярностью, как правило, приурочивая разломы к тем или иным значимым событиям моей жизни, будь то встреча с потенциальным клиентом или очередной визит в участок за Гретой…

Целитель же, к которому я обратилась, лишь руками развел. Мол, внешних причин для болезни нет, а внутренние… на поиск причин внутренних требовалось небольшое состояние, которого у меня не было. Вот и жили мы втроем: Грета, я и моя мигрень.

Ну и котик еще.

То, что котик за упомянутые сутки не исчез, я поняла по стойкому запаху мочи, которым пропиталась кухня. И запах этот, мешаясь с ядреным смрадом Гретиного средства, создавал воистину убойную атмосферу.

– Тебе уже лучше? – Сестрицу запах, похоже, нисколько не беспокоил.

Вооружившись ведром и кисточкой, благоразумно привязанной к ручке швабры, она пыталась покрыть котика целительной мазью. Котик же, в свою очередь, протестовал как умел, а умел он громко.

С переливами.

Кошачий вой заглушал ласковый Гретин голос:

– Ну же, дорогой, это совсем-совсем не больно…

Котик выгибал спину. Бил лапами по кисточке и швабре, швабра тряслась, смесь разлеталась по всей кухне…

– Котика подержишь? – Грета ведро отставила. И кисточку убрала.

– Нет.

– Я одна не справлюсь.

Она никогда не справлялась одна.

Котик уставился на меня. Единственный глаз его пылал праведным гневом, а из приоткрытой пасти текла слюна. Я же обратила внимание не столько на слюну, сколько на клыки и когти.

– А… – Грета тоже взглянула на когти и поняла, что котик будет биться до последнего. – А… ты можешь его упокоить?

– Совсем?

– На время. Чтобы я его намазала. И глазницу промыть надо. Слушай, у тебя ведь по целительству «отлично» стоит! Подлечи…

Котика мне было искренне жаль. Да и вряд ли мой отказ поспособствовал бы возвращению денег. А с целительством у меня и вправду неплохо получалось. Для некроманта. Во всяком случае, знала я одно заклинаньице, способное погрузить котика в беспробудный сон на суток этак трое. Правда, именно на кошках его не пробовала, но все когда-то бывает впервые.

К моему удивлению, заклинание сработало. Глаз потух. А котик завалился на бок.

– Помой его сначала, – посоветовала я сестрице.

А спустя полчаса обнаружила себя стоящей у корыта. Вот никогда не могла понять, как это у нее получается?

– На голову лей аккуратно, – Грета была рядом, выполняя самую ответственную часть работы: она держала бессознательному котику голову. – Чтобы в уши не попало, а то ведь с отитом баллы снимут… и вообще, может, ты ухо зашьешь?

Шить там было нечего.

Котика мы мыли долго, да и то я не была уверена, что удалось смыть всю грязь.

– А теперь клади его на стол! – Грета от нетерпения приплясывала. Что и говорить, эксперименты моя сестрица любила всей душой, мне же оставалось радоваться, что ныне экспериментировать будут не на мне. – Он точно спит?

– Точно.

Пустую глазницу я промыла.

И клещей поснимала, хотя и не сомневалась, что обработки Гретиной мазью они точно не выдержат.

– Знаешь, – Грета наносила свое чудо-средство щедрым слоем, – я вот что подумала… давай назовем его Барсиком?

– Зачем?

– Ну… надо же как-то его назвать, а Барсик – это самое что ни на есть кошачье имя… слушай, а морду мазать?

– Не знаю.

Барсик спал.

– Если не мазать, то… как-то не так выйдет, – Грета с сомнением осматривала кошачью морду. И я, подумав, согласилась, что да, выйдет определенно как-то не так. Пушистый кот с плешивой мордой.

– Мажь. Только аккуратно.

– И без тебя знаю…

Следующие два дня прошли в благословенной тишине, что не могло не насторожить. Грета самозабвенно улучшала состав зелья, желая не только восстановить бедному Барсику шерсть, но и придать ей необычный окрас. И на сей раз вдохновение накрыло сестрицу с головой.

Я не мешала.

Признаться, я старалась вовсе не показываться на кухне, поскольку вид ее, разгромленный, наполненный разнообразными запахами, ни один из которых не способствовал аппетиту, ввергал меня в тоску… а еще и деньги закончились.

Они вообще имели обыкновение заканчиваться как-то слишком быстро. И хотя тетушкины уроки прикладной экономии не пропали даром, но даже она, женщина во всех смыслах достойная, не умела обходиться вовсе без денег.

Крупы, той самой, ненавистной перловой, почти не осталось.

И муки. Не говоря уже о яйцах, масле и молоке, которое в скором времени грозило перейти в разряд предметов роскоши. Все шло к тому, что рано или поздно мне придется покинуть пока еще уютный – запахи с кухни уже просачивались на второй этаж – домик и заняться поисками работы.

Естественно, мысль об этом не успокаивала.

И когда раздался стук в дверь, я с надеждой подумала, что работа сама меня нашла…

Не работа. За дверью стоял эльф. Тот самый.

Как же его… Тинтониэль… Танитониэль… или еще какой-то там «эль»? Не суть важно, главное, что делать этому «элю» в нашем захолустье было совершенно нечего.

– Здравствуйте, – сказал он низким голосом, от которого у меня волосы на затылке зашевелились. Или не от голоса, а от какого-нибудь котикова подарка? Думать о блохах не стоило, потому что шевеление моментально перешло в зуд.

– И вам доброго дня.

Я сцепила руки в замок, сдерживаясь, чтобы не запустить их в волосы. Это не блохи. Не блохи!

Сила воображения… оно у меня живое без меры!

Может статься, что и эльф мне примерещился. Я закрыла глаза и пребольно ущипнула себя за руку, это, по слухам, спасало от галлюцинаций, но, увы, не в моем случае.

Эльф не исчез. И не поблек даже. Он стоял на пороге, окутанный солнечным светом – надо же, лето пришло, а я и не заметила, – прекрасный, как эклер, сожранный в полночь. И столь же недоступный, поскольку на эклеры денег никогда не оставалось.