Бункер

Константин Демченко

Бункер

– Гиря, что там снаружи? – спросил развалившийся на стоящем у стены низком топчане боец, одетый в довольно потёртый и лоснящийся от грязи комбез серо-коричневой расцветки без опознавательных знаков, лишь на клапане кармана можно было разглядеть коряво выведенные чёрным маркером буквы – «Ржавый».

Гиря, который сидел в шикарном, похожем на игровое, кресле с подлокотниками, подголовником и встроенным массажёром, наблюдал сразу за парой десятков планшетов, установленных на штативах разной высоты, и время от времени нажимал на кнопки на трёх ноутбуках, выстроенных полукругом. В общем, всем своим видом, он показывал, что занят необычайно, но после ещё одного оклика всё-таки пробурчал что-то неразборчивое и пожал плечами. На нём был почти такой же комбез, как на Ржавом, только немного другого оттенка и с виду почище.

– Да скажи по-человечески, я подышать хочу, – попросил Ржавый.

– Подышать?

– Да, подышать.

– В каком смысле? Выйти?

– В этом самом.

– Сдурел?

– Нет.

– Не положено.

– Мне надо.

– Что тебе надо? Сдохнуть?

– Да может и сдохнуть! – не выдержал Ржавый.

Гиря не ответил.

– Не могу я больше, – спустя какое-то время проговорил Ржавый.

Тихо сказал, но так, что Гиря повернул голову, внимательно посмотрев на бездумно уставившегося в потолок Ржавого.

Уже пять месяцев они мариновались в этом долбаном бункере. Если быть точным, то сто пятьдесят три дня плюс восемь-девять часов. Это по земному времени, само собой. Местные дни и ночи длиннее в несколько раз, что, по расчётам отдела психологической поддержки и с благословения командующего гарнизоном планеты Граппа Дельта, должно было значительно облегчить несение службы таким вот бедолагам, как Гиря и Ржавый. Вот только на самом деле легче ни фига не было: часы на одном из экранов безразлично отсчитывали земные секунды и минуты, превращая их в дни и месяцы, а темень, захватывающая всю подотчётную территорию на бесконечные сорок часов с хвостиком, ещё и усугубляла. День, правда, тоже был длинным, но что от него толку, если высовываться наружу нельзя – того и гляди прилетит чего-нибудь взрывающееся… Высовывались, конечно, бывали дни весёлые. Гиря два раза и три раза Ржавый. Пять раз за пять месяцев…

И никто не мог толком объяснить, какого чёрта они вообще тут высиживают. Ну да, в своё время здесь вроде как обнаружили залежи дэббилия, и именно за них сцепились Патрия и Элла, но потом оказалось, что залежей этих с гулькин нос, и на войнушку обе стороны уже потратили больше, чем могли бы заработать. Казалось бы, накажи виновных или просто заяви об успешном выполнении миссии во благо нации и государства и свали по-тихому, но нет – чего-то там засвербело у власть имущих, и они решили, что Граппу уступать нельзя, что стоит сделать её примером того, как они могут. И это, опять-таки, с обеих сторон.

Какое-то время все активничали, перемалывая в пыль толпы людей и кучи техники, но мало-помалу энтузиазм сходил на нет, и наконец противостояние превратилось в «окопную» войну, где все сидели и не рыпались, изредка запуская ракеты в сторону «принципиального» противника. Планету поделили примерно пополам, у каждой стороны был главный штаб и куча таких вот бункеров, зарытых глубоко в землю и раскиданных друг от друга на десятки километров. Бункеры выполняли функцию форпостов, в которых сидели «Гири» и «Ржавые», следя за обстановкой и обслуживая дроны и разведывательную аппаратуру. Так как ПВО хватало только чтобы прикрыть штаб и его окрестности, на всей остальной планете в небе царили дроны, уничтожая любой движущийся по поверхности объект. Причём, друг на друга они внимания почти не обращали, истребляя только людей и своих наземных собратьев, да и то, не всех.

Смены – по два человека, срок – полгода, наружу выйти почти нереально, техническое состояние бункеров, мягко говоря, не блестящее – денег на Граппу выделяли всё меньше, грусть-тоска, депрессия… Такая вот она – служба в бункере «Граппа-Д-19».

Как и в любом другом ему подобном.

Гиря понаблюдал за Ржавым, не подававшим больше никаких признаков жизни, потом что-то пробурчал и окинул взглядом экраны, на которых были выведены изображения с камер. Выругался, активировал надетую на левую руку сенсорную перчатку и начал просматривать некоторые камеры более тщательно, разворачивая картинку на весь экран, зумируя и вертя её в разные стороны – то, что камера не могла показать сама, достраивал ИИ. Закончив с камерами, Гиря перешёл на другие планшеты, куда выводились данные датчиков и сенсоров, стационарных и мигрирующих, панорамы местности в разных режимах, локаторы и данные со спутников. Потом он покопался в одном из ноутов и, наконец, ответил:

– Вроде, чисто. Километрах в пяти на север болтается «шарик», но он тебя заметить не должен.

Ржавый встрепенулся и приподнялся на локтях.

– Что, прям никого? Подозрительно. Всегда же хоть одна дрянь, но висит, нос просто так не высунешь.

– А сегодня не висит. Погода не лётная. Или лень им. Высовывай свой нос.

Ржавый вскочил с топчана, подошёл к Гире и встал за его спиной, вглядываясь в экраны. Через минуту, убедившись, что на них и правда ничего не отображается, спросил:

– А на «медуз» проверил?

– Не, «кьюшка» энергии много жрёт, а у нас батареи скоро сдохнут.

– Лучше пусть батареи сдохнут, чем я.

– Лучше пусть кто-то сидит ровно на заднице, помалкивает и дышит тем, что есть. А если сдохнут батареи, то мы их ненадолго переживём.

Гиря был прав, но желание хоть на пять минут вылезти из тесного бункера с его спёртым воздухом уже распухло и давило изнутри, грозя прорваться наружу. И как будет выглядеть этот «прорыв», Ржавый даже не хотел себе представлять.

Ещё эта вонь от биотуалета, кассеты которого выработали свой ресурс, и потому он уже не справлялся с задачей так, как положено. Привык, конечно, куда деваться, но иногда вонь накатывала удушливой волной, заставляя желудок подниматься к самому горлу…

Хотя, если быть честным, духота и ароматы были не главной причиной. Тяжёлый бетонный потолок бункера давил на Ржавого всё сильнее с каждым днём. Он не мог забыть о нём ни на минуту: когда ел, сидел на посту, подменяя Гирю, обслуживал дроны, пересматривал ноу-шоу или ещё какую-нибудь дрянь, он то и дело косил глаза и упирался взглядом в тёмно-серую с еле заметными разводами поверхность. Он видел потолок во снах, причём в последнее время не видел ничего кроме него – потолок опускался всё ниже и ниже, упираясь в грудную клетку и выдавливая из неё воздух вместе с верой, что где-то там ещё есть небо, и облака, и порывы ветра, и солнце, и даже, чёрт бы его побрал, тихий гул вражеских дронов. Он боялся засыпать, боялся не проснуться или проснуться только чтобы понять, что он раздавлен всмятку, и от этого ему становилось ещё хуже. Он словно оказался в адской замкнутой круговерти, прервать которую могло только одно – смерть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.