скачать книгу бесплатно
– Странные вы – русские…. Даже ваш балет мистичен и трагичен… созвучен смерти, я напишу об этом…. Но вы мне так и не сказали: кто же вы? Что делаете в Лондоне?
Вместе с её шёпотом опиумный дым пощекотал мне ухо.
– Я сотрудник полиции, детектив, сыщик. Приехал в Лондон исследовать дедуктивный метод, описанный в рассказах о Шерлоке Холмсе.
– Неправда. Вы говорили, что служите по дипломатической линии…
– Я вам этого не говорил…..
Наши затяжки стали глубже.
– Хорошо, не говорили…. Но я… прочитала об этом… в предыдущей главе.
– Я немного работал в посольстве, нашёл «крота».
– Моль? Ты нашёл там белую mole….?
– По-нашему – крот, а по-вашему моль. Крот чёрный. А моль – не крот. Или – крот…?
– О, ты весь белый…. Crotch при дамах не говорят….
Огромная жар-птица подхватила меня и понесла над лондонскими шпилями, выстреливающими в нас, словно будущие ракеты с древним именем «Сармат». Жар-птица ловко уворачивалась от них, то тихонько посмеиваясь, то громко хохоча. Временами она обращала на меня свой огненный взор, и я узнавал глаза Мэри. Они вспыхивали русскими васильками, и мы превращались в весеннюю лужайку, усеянную красными искорками светлячков. А губы её были черны. «Накрасила гуталином», – мелькнуло в голове.
Потом пришла Игла. Большая чёрная Игла. И за ней потянулась ниточка…..
Месть самоубийцы
Острый луч яркого солнца бил прямо в лицо. Гардины огромного окна были распахнуты. «Мороз и солнце, день чудесный, – пришло на ум бессмертное, пушкинское. – Ещё ты дремлешь, друг прелестный…».
И тут я очнулся. Огляделся, медленно соображая: где я, что со мной…, кто со мной.
Явно – гостиничный номер. Я в мятых брюках и френче лежу на диване. Рывком сел. О! Голова отозвалась вечевым колоколом: бом! Бом!
Я медленно поднялся, подошёл к окну. Прижался лбом к холодному стеклу. И… чуть не застонал от наслаждения. Холод вытянул боль, загнал её в угол. А стекло, кажется, оплавилось.
Я поднял глаза. Биг-Бэн показывал полдень. Удивительный лондонский солнечный полдень.
Я – в Лондоне.
Сразу в памяти пролетели события вчерашнего дня. Знакомство на мосту, кафе, курильня. Как я попал в свой гостиничный номер? Почему спал в зале, а не в спальной?
В прихожей висело моё пальто, вычищенное и отпаренное, рядом – какой-то длинный чёрный балахон с капюшоном, похожий на гигантскую иглу.
И тут я догадался.
Тихо ступая, подкрался к двери спальной, чуть приоткрыл её. Так и есть! Свернувшись калачиком под тёплым одеялом, мирно посапывала она. Мэри! Ангельская головка на подушке свидетельствовала о мировой нежности и гармонии.
– Динь-дилинь! – а, точнее сказать, – Ding-ding! – (ведь колокольчик над дверью звонил по-английски) раздалось сзади. Я повернулся, и вполголоса произнёс:
– Войдите!
Дверь распахнулась. Сперва вкатилась тележка, сервировочный столик на колёсиках, следом – лакей в крахмальной сорочке и чёрной короткой курточке, похожей на русский морской бушлат.
– Ваш ланч, сэр! – произнёс он.
– Но, я не заказывал…, – начал я. – Кто распорядился?
Лакей протянул мне визитную карточку, всю в золотых вензелях, но на которой значилось просто: «Sir Arthur Ignatius Conan Doyle». И добавил:
– Джентльмен просил сказать, что зайдёт через час, – ответил лакей, выставляя блюда и тарелки на большой круглый стол напротив окна.
И тут на меня напал голод! Да такой, что, казалось, готов был съесть слона или осла, или даже двух британских львов. Хорошо, что сэр Артур Игнатиус Конан Дойл позаботился о том, чтобы подали не овсянку, а вполне обильные блюда. Там было панакельти (мясо с картошкой, запечённые в горшочке), кровавый ростбиф с йоркширским пудингом, небольшой порк-пай (пирог со свининой), на сладкое – чрикал тоат (тёплый кекс с патокой). Было много чая, сливки. И всё это я проглотил, кажется, в две минуты, но, только насытившись, обратил внимание на газеты, аккуратно лежащие с края стола.
Передовица The Times кричала: «Писательницу ищут с собаками»!
Я пробежал текст глазами: «Автомобиль писательницы был найден брошенным. В нём осталось меховое манто и перчатка известной новелистки Агаты Кристи. Более 1000 полицейских, 15000 добровольцев, 6 офицеров с собаками-ищейками и несколько самолетов обыскали весь район, пытаясь обнаружить хоть какие-то следы, но безрезультатно. В поисках Кристи участвовал сэр Артур Конан Дойл, стойкий поклонник спиритизма. Он передал одному медиуму перчатку Агаты Кристи, чтобы тот попробовал найти её. Безрезультатно. Дух сказал лишь странную фразу: «Она жива. Она в царстве мёртвых».
С газетной фотографии на меня смотрела дама…, лежащая сейчас в моей гостиничной постели.
Агата Кристи! Сама Агата Кристи!
Получается, что я спас от самоубийства всемирно известную сочинительницу детективов.
И тут я взглянул на дату, отпечатанную сразу под названием газеты: 7 декабря.
Постойте! Я прибыл в Лондон 4-го декабря, вечером. Мы встретились на мосту. Потом шли. Да, было кафе. Потом… Что было потом? Куда же делись ещё три дня?!
– Добрый день, мистер Демарин! – услышал я за спиной мягкий женский голос.
Я так опешил от неожиданности, что не придумал: нахмуриться мне или улыбнуться. Так и оглянулся – с глупым выражением лица.
– Добрый… день…
– Ох, какая же я голодная! – почему-то радостно воскликнула Мэри. Или – Агата…?
Она увидела накрытый стол.
– Позволите составить вам компанию? – пока я бурчал что-то похожее на «сочту за честь», она уже сидела за столом и намазывала хрустящий тост сливочным маслом. Несказанное удовольствие было написано на её лице.
– Вы…, – начал я несмело, – вы – Агата Кристи? Та самая?
Она весело рассмеялась. Закивала: «Да, да, та самая!».
– Мой милый друг, Владизлав, – заговорила она, запив бутерброд стаканом тёплой воды из большого кувшина. – Не сердитесь на меня. Я ведь не знала вас, не могла вам открыться, учитывая обстоятельства нашей встречи. Но… я назвалась вам всё же своим именем. Под именем Мэри Вестмакотт опубликовано шесть моих романов. Правда, они не детективные. Не смущайтесь, вы не обязаны были это знать…
– Мне нужно умыться.., – всё так же растерянно продолжил я. – Скоро придёт Шерлок Холомс…, ой, извините, Артур Конан Дойл, нет, правильно – Артур Игнатиус Конан Дойл….
– Да-да, конечно, идите в ванную комнату, – опять хихикнула она, – а-то вы несколько… взлохмачены.
Я вышел в дверь спальни, прошёл в душевую, где уже витали пары горячей влажности. Это тепло волнующе обнимало и… баюкало.
В зеркало на меня глянул леший: обросший и косматый.
И всё же, минут через 20 я вышел из своей спальной комнаты свежим и радостным. Последствие прошлых дней – как рукой сняло. Только чуть-чуть постукивало в висках.
Стол в зале уже был сервирован иначе: кофе и какие-то булочки-кренделёчки, колониальные сладости. В большом кресле у окна попыхивал шкиперской трубкой сам Конан Дойл. Мэри, то есть Агата Кристи сидела на диване, поджав ноги, с маленькой чашечкой в руках. На подлокотнике расположилось блюдце с рахат-лукумом.
– А, вот и наш русский друг! – воскликнул родитель Шерлока Холмса, которого я сразу узнал по фотографиям в его книгах.
– Присаживайтесь, Владизлав, – произнесла родительница мисс Марпл и Пуаро, широким жестом указывая мне на свободную часть просторного дивана.
– Сэр Артур, это граф Владизлав Демарин. Граф Демарин, это сэр Артур Игнатиус Конан Дойл, – произнесла она официальным голосом, в котором, впрочем, слышалась лёгкая ирония.
И тут же она вновь повернулась к Конан Дойлу, продолжая разговор, начатый ещё до меня:
– В ту ночь я чувствовала себя ужасно несчастной. Я чувствовала, что так больше не может продолжаться. Я поцеловала на ночь мою дочурку и ушла из дома в состоянии сильного нервного напряжения с намерением сделать что-нибудь безнадежное….
– Да, многим известно это состояние, – кивнул её собеседник, выпустив облако ароматного табачного дыма.
– Кто мог подумать, что в это же время и в этом же месте может появиться прохожий, – она улыбнулась мне. – Прохожий настолько интересный, из таинственной России, что я не только отказалась от своих намерений, но и решила помогать ему. Но наша экскурсия по следам вашего Шерлока Холмса несколько затянулась.
Тут она посмотрела на лежащие на полу газеты, на те самые, что я просматривал несколько раньше.
– Да, наша пресса – та ещё штучка, – весело поддержал её сэр Артур. – Агата исчезла, и из этого раздули вселенскую сенсацию. Могла ведь просто уехать к родственникам в Йоркшир или даже в одну из наших колоний. Почему сразу убийство?! Причём, на поводу у этих скороспелых репортёров идёт и полиция. Сегодня с пристрастием допрашивали вашего мужа, милая Агата, и, извините, его любовницу. После такой газетной шумихи это ни для кого уже не секрет. Уже вслух звучит предположение, что они вас убили. Возможно, утопили. Ведь ваша шляпка была найдена в Темзе на окраине Лондона.
– Ха, далеко же она заплыла! – воскликнула миссис Кристи.
– Послушайте, мистер Демарин, – повернулся ко мне знаменитый писатель. – Мы с коллегой тут подумали и решили помочь вам в изучении методов работы полиции. Причём, на реальном деле об убийстве.
– Это очень любезно с вашей стороны, – опешил я, – но как?
– Очень просто, – перехватила инициативу дама. – Вы спокойно живёте в своём номере, он, кажется, у вас оплачен ещё на две недели. Следите за расследованием моего «убийства» по газетам и рассказам сэра Артура, который непосредственно участвует в расследовании как приглашённый эксперт. Пишите отчёты для своего руководства и отдыхаете, путешествуя по Англии.
– А вам это, простите, зачем?
– Во-первых, вы спасли мне жизнь и это то малое, чем я могу вам услужить сегодня, – ответила Агата. – Во-вторых, мне хочется отомстить мужу и его, да, любовнице. В конце концов, именно они привели меня на тот мост, на котором мы встретились…. Это – месть самоубийцы. За измену жене должна последовать смерть. Сначала я думала, что это будет моя смерть. Теперь решила – нет, его. У нас в Англии, знаете ли, ещё вешают.
– Увы, это не так уж и гипотетично, – отозвался из своего кресла сэр Артур, – верёвка вполне реально затягивается на шее мистера Кристи.
Видя мою растерянность и невысказанные вопросы, он продолжил:
– Вы ещё не знаете, что будет в завтрашних газетах. Скотланд-Ярд нашёл машиниста паровоза, который видел, что на мосту Блэкфрайарз в ночь исчезновения миссис Кристи стояли двое: мужчина и женщина. И он видел, что мужчина грубо схватил эту женщину, прижал к перилам.
– Но, ведь это был я! И я просто пытался заслонить женщину от этого паровоза!
– Я даже не сомневаюсь, мой друг, что суд присяжных сочтёт эти показания машиниста неопровержимым доказательством убийства, – Конан Дойл выпустил очередное облако трубочного дыма, пахнущего экзотическими странами и… пожаром в саванне.
– Уже сегодня мистер Кристи и Нэнси Нил, с которой он спутался, извините, миссис Кристи, и которые находятся под подпиской о невыезде, будут арестованы по обвинению в убийстве, – вывод знаменитого эксперта полиции прозвучал, как приговор.
Эпилог
Агата Кристи покинула мой номер следующим ранним утром. Может, точнее будет сказать – глубокой ночью. Её поезд уходил в 4.50 из Паддингтона. Но прежде она заказала себе верхнюю одежду, ещё что-то, мы поужинали, посидели молча, глядя на затихающий Лондон. Она вызвала такси. Мы грустно попрощались.
Через день от неё пришло письмо. Она сообщала, что живёт замкнуто, но много гуляет и снова появилась охота к писательству. Хотя пока не написала ни строчки. Кристи пришла фантазия зарегистрироваться в фешенебельной гостинице Swan Hydropathic Hotel в Харрогейте, графство Норт-Йоркшир под фамилией любовницы мужа – Нил, только она – Тереза Нил. Потому, если я решу попрощаться перед отъездом в Россию, искать её надо там и под этим именем. Была ещё приписка, что газет она не читает, за процессом над её мужем не следит (чему я, честно говоря, не поверил).
Но я, конечно, прочитывал все газеты от корки до корки, делая вырезки и составляя некий журнал наблюдения. Дело мистера Альфреда Кристи оказалось довольно печальным. Его любовница заявила следователю, что тот, действительно, выражал желание, чтобы его жены «не стало». Она была помехой их счастью, но она сама не разделяла этих устремлений, всегда с уважением относилась к миссис Кристи. Её освободили из-под стражи, и она уехала к родным в провинцию.
Несколько раз ко мне наведывался сэр Артур. Мы даже немного сдружились, позволяли себе опрокинуть по стаканчику виски. Надо сказать, он обнаружил глубокое знание войны 1812 года, знал многие детали Бородинского сражения, о которых, признаться, я даже не слышал.
Ещё он живо интересовался профсоюзным движением рабочих России, почему-то считая, что это может перерасти в нечто сродни масонской ложе или того хуже – преступное сообщество. Меня удивляли такие выводы, но спорить не смел, ввиду слабого знания этого вопроса.
В свою очередь, я пытал Конан Дойла о деталях нашего спасения из опиумной курильни: как он узнал, что мы там, каковым было моё поведение после трёх дней наркотического опьянения? Но он лишь мило улыбался в усы и уходил от разговора, отделываясь общими фразами, типа: «Всё было хорошо! Вы были в полном порядке! Вы не доставили особых хлопот!». Единственное, что удалось выведать, то, что в этой истории была задействована «босоногая команда», вездесущие лондонские мальчишки, докладывающие нашему «Шерлоку Холмсу» о вещах, которые могут его заинтересовать. К тому же некую роль сыграла фраза медиума: «Она жива. Она в царстве мёртвых». Возможно, она стала подсказкой автору дедуктивного метода расследования преступлений. Накидку в стиле «чёрная Игла» он унёс после одного их таких посещений, вскользь проронив: «Пригодится ещё».
