Записки самурая Джо-Сана

скачать книгу бесплатно


Более чем скромная комнатка безо всяких удобств, выделенная мне щедрейшим доном Себастьяном, находилась под самой крышей того самого дома, где располагалась и его траттория. К вечеру в моём прибежище было невыносимо жарко от ослепительного солнца, раскалявшего чёрную металлическую крышу добела… Но я не тужил все те выпавшие на мою долю три месяца пребывания в «штате авиации», как значится на номерных знаках машин, зарегистрированных в штате Огайо. Несмотря на наш договор с хозяином траттории, я не сидел сиднем всё время за столиком в позе умирающего в последней серии «Крёстного отца» дона Корлеоне. Как тогда в школе на Longwood Avenue в Нью-Йорке, я порой отделял свою оболочку или клон, и вот она-то и отдувалась за доллары жадного венецианца. Я же предпочитал бродить невидимым со своим мечом дайто по маленькой Италии и познавать другой мир, проблемы которого, к сожалению, человек зачастую не мог решить, просто умело выхватив меч.

Как-то раз, проходя рано утром через тёмное пространство пустынной траттории, я заметил троих крепких и подтянутых молодых крепышей, которые стояли возле стойки и беседовали с моим хозяином. Тот был вне себя и сильно кипятился, но после пары незатейливых оплеух и пощёчин осел, одумался и протянул заранее заготовленный конверт с деньгами. Я же остался очень доволен тем, что на мою шаркающую походку рэкетиры не отреагировали, дружно и опрометчиво продемонстрировав мне свои одинаковые бритые затылки. Это были просто доморощенные вышибалы! На мой немой вопросительный взгляд дон Себастьян пояснил, потирая красную щёку:

– Вы правильно рассудили, дон Джованни, – эти парни вытряхивают добрую половину моего дохода в пользу какого-то никому не известного техасца Кардельо Монстриозо… Я только что им отдал половину своей годовой выручки. Как они шутят, это ежегодный правительственный налог на имущество… Прямо не знаю, что мне и делать… Все остальные хозяева многочисленных пиццерий, остерий, закусочных и маленьких ресторанчиков в нашей милой «маленькой Италии» стонут в голос от такого грабежа средь бела дня!

После небольшого размышления дон Себастьян, решившись, всё же обратился ко мне с естественной просьбой, не вкладывая много надежд в мои способности оказать ему хоть какую-то помощь в этом деле:

– Вы – человек всеми уважаемый! Вас знает вся Венеция! Не могли бы Вы по своим каналам разобраться с этими ребятами?

Я только сделал неопределённый жест, означающий, что всё в руках божьих и пошаркал к своему насиженному месту – привлекать ранних туристов в заведение. Хозяин вздохнул, занявшись протиранием стаканов какой-то грязной тряпкой, и скоро забыл обо мне. Мне только этого и нужно было. Применив старую и добрую технику создания своего клона Бунсин-но-Дзюцу, я бодро зашагал по кварталу, ориентируясь на крики женщин, которыми, как правило, сопровождались акции по выбиванию денег у владельцев разного рода забегаловок. Таким образом, в определённый момент своего обхода постоянных клиентов в узком, пустынном переулке прямо рядом с полицейским участком рэкетиры-крепыши имели несчастье повстречать вашего покорного слугу в виде разваливающегося от старости доходяги.

Я дал им возможность начать первыми:

– Папаша! Выкладывай быстренько денежки! Ты всё равно вот-вот дуба дашь! – обобщил общее впечатление один из незадачливых головорезов под добродушное одобрение всей спаянной банды, не ожидавшей ничего опасного от ходячего трупа в моём лице.

Бандиты неохотно полезли за ножами, чтобы в любом случае зарезать доходягу и освободить его от мучений, но я не дал им такого удовольствия, применив мгновенное обнажение меча батто-дзюцу[28 - Батто-дзюцу (яп.) – из техники владения самурайским мечом; мгновенное извлечение меча с нанесением серии мощных ударов для нападения или защиты.] под таким наклоном лезвия, что головорезы даже ничего не заметили. В результате подрезанная в разных местах одежда грабителей распалась, и они очутились совершенно голыми посередине улицы, сразу наполнившейся полицейскими (они везде предпочитают появляться, когда шоу уже закончилось). Незаметно подобрав конверты с деньгами, я охотно использовал классическую технику исчезновения тэнтидзин сантон но хо[29 - Тэнтидзин сантон но хо (яп.) – три метода исчезать, согласно небу, земле и человеку, применяемые ниндзя.] и растворился в толпе свидетелей странной сессии раздевания троих оболтусов посреди улицы. Поскольку на стариков никогда не обращают внимания, моё участие в произошедшем никто не заметил. Полицейские же при опросе троих балбесов только отмахивались от их показаний, что всё, мол, учинил дряхлый старик с мечом, сочтя это за криворукую ложь и даже откровенное издевательство над служителями закона! Про пропавшие же деньги наши разгильдяи предусмотрительно промолчали, чтобы избежать лишних вопросов об их происхождении.

На каждом конверте имелся адрес, так что мне не составило труда, а даже, наоборот, принесло массу удовольствия разнести деньги тем, кому они принадлежали. При этом я благоразумно решил каждый раз изменять внешность на первого попавшегося прохожего, воспользовавшись техникой изменения облика ниндзя щоотэн но дзюцу[30 - Щоотэн но Дзюцу (яп.) – техника ниндзя, используемая для изменения облика. При этом полученная копия совершенно полноценна в смысле сходства с оригиналом с сохранением боевых способностей ниндзя.]. Радости хозяев не было пределов! Ведь они вынуждены буквально по крохам собирать эти деньги, работая допоздна в поте лица в течение всей недели без выходных. Откровенно говоря, я так и не понял, почему они каждый раз провожали меня, представшего перед ними, скажем, в облике мальчишки-разносчика газет, словами:

– Благодарим тебя от всей души, старче!

Когда замшелый старик, погибавший снаружи траттории дона Себастьяна весь день под палящим солнцем над бесплатным вонючим кофе и омерзительной сигарой, принёс хозяину тот самый заветный конверт, с помощью которого он мог бы обеспечить пару лет обучения одного из своих отпрысков в находящемся по соседству частном университете Case Western Reserve[31 - Case Western Reserve University (амер.) – западный резервный университет Кейза; частный некоммерческий университет в США, расположенный в городе Кливленд, штат Огайо.], то счастливчик лишился дара речи. За него все положенные крики, писки и причитания исполнила его жена Лючия и шарообразный наследник дона Себастьяна – будущий студент университета. Последний вошёл в раж и, как говорят, его неистовый крик смог перекрыть шум взлетающего Боинга в международном аэропорту Кливленда, находящемся на расстоянии 15,6 мили[32 - Около 25 км.]. Хрупкая госпожа Лючия, как казалось, подняла одной рукой своего мужа за засаленный фартук в воздух, но не для того, чтобы помочь ему подняться, а для того, чтобы прошептать своему муженьку прямо в опухшие глаза:

– Отныне дон Джованни будет почивать в самой лучшей комнате, получать лучшую еду и кофе, а не те помои, которыми ты его потчевал всё это время!…

Таким образом, я переселился в прекрасную спальню со всеми удобствами на теневой стороне дома! Несмотря на мои тщательнейшие ухищрения с изменением внешности, после истории с возвращением денег владельцам многочисленных закусочных, ко мне стали подсаживаться за стол простые люди, чтобы поделиться своими проблемами. Люди каким-то образом всегда знают правду… Многочисленные просители и впрямь, похоже, поверили, что я некто вроде дона Корлеоне. Я помогал им чем мог и чем не мог, потому что мне было их жаль, и потому что я мог это сделать… Дайто был очень убедителен, проделывая в аккуратно сложенных толстенных стенах столь же безукоризненные проёмы, тем самым демонстрируя сильным мира сего иллюзорность их защищённости и заставляя их делиться с теми, кому меньше повезло (или, скорее, у кого больше совести).

Появление главного служителя зла виконта Кардельо Монстриозо сопровождалось рядом интересных предзнаменований: сначала из подвала траттории дона Себастьяна ушли все крысы, что позволило его жене Лючии не без известного хлёсткого и сочного венецианского юмора заметить умильно на неё смотрящему мужу, что:

– Похоже, твой вонючий кофе изгоняет не только клиентов из нашей закусочной, то уже и даже крыс из подвала нашего дома…

После этого дон Себастьян так расщедрился, что даже стал добавлять настоящий кофе в ту бурду, которую он варил и подавал под маркой «Лучшего кофе в мироздании». Природа тоже готовилась к нисхождению Зла, а потому листья на деревьях вокруг нашего мирного уголка в маленькой Италии пожелтели и покраснели, что позволило предприимчивому хозяину поставить мелом написанный стенд «Только у нас под лучший кофе во вселенной вы сможете насладиться ранней осенью— души очарованьем!».

Предчувствуя надвигающийся неизбежный конец моим приключениям у дона Себастьяна, и, окружённый искусственно увядающей природой, я находился в меланхоличном настроении и как раз экспериментировал с моей весьма удачной копией Бунсин-но-Дзюцу. В особенности я заинтересовался возможностью блокировки с её помощью проникновения в меня отрицательной энергии или, наоборот, предотвращением потери моей собственной положительной энергии по типу Кеккай Ниндзюцу[33 - Кеккай Ниндзюцу (яп.) – техника создания энергетического барьера и защиты ниндзя.]. Другими словами, представьте, что на вас кто-то ругается, жалуется или оскорбляет… А вы вместо того, чтобы поддаться этому негативному чувству, переводите всю эту высасывающую из вас ситуацию на вашего клона! И пусть все эти нудные разговоры, ругань и поношения достаются ему, а не вам!

Именно в этот момент буквально ниоткуда передо мной возник мускулистый подтянутый человек среднего возраста с седыми волосами, в техасской шляпе и с длиннющей сигарой во рту. Около него маячили тени уже знакомых мне костоломов, которые выбивали подати с вассалов их господина. Их бледный вид контрастировал с живым, как будто напившимся крови, видом самого виконта Кардельо Монстриозо (а это был он сам собственной персоной), что свидетельствовало о том, что виконт выпивал всю энергию-чакру из всех и вся, включая природу и даже своих приближённых.

– Э-э-э… да он знает особые техники высших разрядов ниндзя по выкачиванию чакры[34 - Чакра (яп.) – здесь этот термин используется как синоним духовной энергии людей.] Чакра Кьюин Дзюцу[35 - Чакра Кьюин Дзюцу (яп.) – «техника поглощения чакры» из арсенала ниндзя, позволяющая заполучать и накапливать душевную энергию (чакру) другого человека.]… Надо быть с ним осторожнее! – подумал я.

Сев безо всякого спроса за мой стол, виконт развалился на стуле и стал совершенно бесцеремонно разглядывать меня, поминутно хмыкая и оборачиваясь на притихших гангстеров, которые походили на цепных псов, готовых броситься на меня по малейшему знаку хозяина. Вероятно, он хотел спровоцировать меня, вызвать раздражение или, ещё лучше, гнев – именно тогда всего ярче открывается вампирный канал для скачивания чакры. Я же, на волос отделённый от моего клона, чувствовал себя в полной безопасности! В тот самый момент, когда, удостоверившись, что его усилия явно тщетны, Монстриозо уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, я взял на себя инициативу и разразился типично английской фразой:

– Неплохая сегодня погодка, сэр! Как вы полагаете?

Виконт опешил, и на мгновение его собственная чакра оказалась незащищённой… Вы, меня понимаете – я просто не мог этим не воспользоваться и стал с улыбкой наблюдать за лицом злодея, которое зеленело либо вследствие нарастания степени его злости, либо из-за перетекания чакры ко мне, что, в сущности, одно и то же. «Повергнуть врага без сражения – вот вершина!», как говаривал китайский полководец и военный философ Сунь-цзы… Спохватившись, виконт закрыл свой туннель исхода чакры, но было поздно – его положение становилось всё менее и менее выигрышным. Зло, в отличие от добра, более энергозатратно и нуждается в постоянной подпитке.

– Ты, гадёныш, украл у меня деньги, которые по праву сильного принадлежат мне! – перешёл в атаку Монстриозо, сделав знак своим боевикам приготовиться к атаке.

– Как только что вы изволили выразиться сами – деньги любят силу, а потому они у меня! – отпарировал я и уловил, что виконт мельчайшим движением бровей подал сигнал атаки.

Огромное количество чакры, полученной от виконта, я тут же потратил на весьма эффектный и эффективный трюк с созданием чрезвычайно мощных множественных теневых клонов самого себя соответственно технике Таджуу Каге Буншин но Дзюцу[36 - Таджуу Каге Буншин но Дзюцу (яп.) – Техника Множественного Теневого Клонирования из запрещённого арсенала ниндзя, используемая для создания сотен и даже тысяч двойников, обладающих разрушительной силой.]. Тысячи моих двойников буквально облепили как незадачливых рэкетиров, так и их хозяина, который, поняв, что я использовал его силу против него самого, окончательно взбеленился, стал изрыгать страшные проклятия и угрозы в мой адрес и вынужден был с позором ретироваться.

– Я обещаю тебя изничтожить, Джо-Сан! – прошипел он мне на прощание.

Отмечу, что все описанные действия происходили в параллельном измерении, так как тут наши интересы с виконтом совпадали! Никто не хочет привлечь излишнее внимание обычных людей! Не сговариваясь, мы оба с моим злейшим врагом применили технику разлома пространства и перехода в параллельное измерение под названием Ёмоцу Хиросака Дзюцу[37 - Ёмоцу Хиросака Дзюцу (яп.) – «Сравнивающий Умелый Склон Подземного Мира»; сложнейшая техника ниндзя по искривлению пространства, созданию разломов в нём и телепортации в параллельное измерение.]). Так что никто ничего не заметил, а посматривавший на меня через окно харчевни дон Себастьян видел только мирную картину дряхлого старика, посапывающего в гордом одиночестве на ласковом солнышке!

Глава VI

Служба в Ордене The Quarter Ltd

Вскоре после памятной встречи с виконтом Монстриозо за стол ко мне, наконец, подсел представитель Ордена The Quarter. Им оказался некий весельчак, который поговорил со мной на ласкающем слух южном диалекте про мух, облепивших всё сладкое в мире, и в заключении оставил анкету для вступления в ряды Ордена.

«FIFAirlinesунесёт Вас к Вашей цели и даст возможность слиться с ней» – так гласил выбитый сверху лозунг. Далее предлагалось заполнить несколько полей, чтобы иметь возможность собрать как максимум 25 миль номинальной стоимостью 25 центов каждая. Маленькими буквами шло только ограничение по возрасту от 30 до 40 лет. Ни фамилии, ни адреса не требовалось… Всё было предельно просто, и уже назавтра утром аккурат на своё 30-летие я летел на моё первое задание к владельцу золотодобывающих рудников по кличке Intrеpido Sаnchez[38 - Intrеpido Sаnchez (исп.) – бесстрашный Санчес.] в район Вета-Мадре в Мексике, имея в кармане обыкновенный quarter, а за спиной мой верный Дайто!

Санчес почему-то знал, что я приду (они все в душ? знают), и поэтому предавался ещё более дикому разврату, пьянству и лиходейству, чем обычно. Ворота были открыты – заходи и бери, что хочешь. Единственно, в его регионе не осталось людей, только работники-доходяги на рудниках… Его жизненной философией явно было: «зачем нужны люди, если есть кому добывать золото?»

– Es para ti cerdo![39 - Es para ti cerdo! (исп.) – это тебе, свинья!] Don’t shoot the messenger! – сказал я с презрением, отдавая более, чем честно завоёванный quarter, и ушёл.

За спиной раздался выстрел, и одним бесстрашным Санчесом на свете стало меньше, а значит, и чище!.. Больше я никогда не ругался на клиентов из единственного соображения – это ослабляет и отвлекает от миссии. Тот выстрел мог быть и в меня…

…На своё сорокалетие и одновременно последний день службы в рядах Ордена The Quarter я получил юбилейное двадцать пятое задание, которое, по негласному правилу, я мог выполнить, как мне заблагорассудится. Полный карт-бланш! Как всегда, я должен был передать quarter в данном случае одному кровожадному африканскому лидеру, погрязшему в коррупции, растлении малолетних, торговле наркотиками, людьми и оружием, живодёру и мучителю. Обычный набор для наших клиентов. Я выбрал… нет, не пистолет, не стилет, не дуэльную шпагу, а моего единственного друга, собеседника и защитника – дайто! Это была и своеобразная дань моему первому сенсею Гэнкито Кондзё!

Мой Дайто был самый лучший из всех, работы кузнеца Масамунэ, который отличался тем, что проходил через металл, как нож через масло. Это трудно философски объяснить: тут нужен определённый настрой, похожий на слова Маугли, что «все мы одной крови – ты и я». С той только разницей, что, на самом деле, ВСЁ вокруг живое… При правильном настрое и ударе сам металл становится жидким… Так что, кстати, принимаемый за аллегорию образ текущих часов Сальвадора Дали является прямым наблюдением художника за боевыми практиками из жизни самураев!

Смешны были мне, прилетевшему ночью на 2 часа в эту африканскую страну на частном самолёте компании FIF, огромные замки и толстенные стены, которые, как предполагалось, могут защитить слугу народа от самого народа! Я был в белом фраке и белом же цилиндре. Меч бесшумно проходил через замки и камни, которые плавились под его ласковыми прикосновениями. Меня заметили, и как всегда, выпускаемые в мой адрес пули сталкивались с радостным лезвием моего дайто! Они весело раздваивались и, разлетаясь по сторонам, попадали в бессмысленно декорированных генералов-защитников людоеда. А один из них, рассечённый надвое моим дайто, при падении на чугунный пол наделал много радостного, почти новогоднего, шума, что и входило в мои планы. Действительно, в чреве дворца недовольно проснулся живодёр-коллекционер забальзамированных черепов своих замученных подданных. Мне только этого и надо было!

Подбросив в воздух quarter, я ударил по нему плашмя, и тот, пролетев сотню метров мимо уникальной коллекции изувера-любителя, попал тому ровнёхонько в лоб, на котором до конца его оставшихся немногочисленных дней жизни запечатлелось зеркальное изображение цифры 25. Посылка передана по назначению! Задание выполнено! Как я упоминал, разбираются потом с нашими клиентами совсем другие… Возможно, когда-нибудь я расскажу и об этом! Мой друг Рене, который скоро появится в моём рассказе, много мне порассказал о практиках ниндзя наёмных убийц…

Улетал я из страны, последнего задания и моей предыдущей жизни один, в окружении профессиональных стюардов и стюардесс, которые думали, что они работают в несколько странной, но очень преуспевающей, частной авиакомпании FIF Airlines, которая развозит не менее странных частных клиентов по очень экзотическим местам… Меня нисколько не заботило, что со мною будет дальше, а потому я откинулся в удобном кресле и взял немного моего любимого виски Laphroaig[40 - Laphroaig (шотл.) – Лафройг («живописная долина на берегу широкой бухты»); пожалуй, самый узнаваемый сорт шотландского односолодового виски с выраженным торфяным привкусом.]. От него скоро по всему телу разлилось спокойствие, смешанное с толикой воспоминаний, – прекрасный коктейль для того, чтобы скоротать часы полёта. Я был счастлив, так как верой и правдой десять лет прослужил Ордену и шёл тем самым по пути Бусидо – а ведь именно так мне и советовал по-отечески сенсей Гэнкито Кондзё! Память о нём согревала и вела меня всю жизнь!…

Глава VII

Цирк Дона Чезаре

После 10 лет службы в рядах Ордена The Quarter я возвращался в свою новую обитель, город Сан-Франциско, штат Калифорния. Ещё за секунду до того, как я вышел из дверей аэропорта и увидел рекламную вывеску цирка-шапито, «известного всему мирозданию, сногсшибательного дона Чезаре», я не представлял, чем буду заниматься в новой жизни. А сногсшибательный Дон Чезаре обещал всем своим любезным зрителям, помимо дичайших и кровожаднейших зверей во всей саванне, силачей и акробатов, ещё и «метателя ТОЧНО В ЦЕЛЬ всевозможных предметов, от чайника с острым носиком до острых словечек маэстро Филиппе Константини».

Мой белый смокинг и цилиндр понравились не только разухабистому и без умолку трещавшему с сильным итальянским акцентом таксисту, но и дону Чезаре, типичному американцу с квадратной челюстью и техасским говором. В момент моего появления они с маэстро Филиппе Константини, усатым увальнем из Вермонта, как раз весело гоготали над очередной незатейливой остротой последнего. С делом по метанию чайника ТОЧНО В ЦЕЛЬ, вероятно, обстояло ещё хуже. Апофеозом же его остроумия явно должна была стать моя скромная персона, которая сразу вызвала в нём бурю вполне оправданной ревности.

– Ты, наверняка, ищешь работу, дружище? Ты зря пришёл… Это тебе компенсация за транспортные расходы! – сказал Филиппе и подбросил вверх монетку в 10 центов…

Глядя, как вращается под потолком и медленно падает на пол американский dime[41 - Dime (амер.) – американская монета достоинством в 10 центов.], я просто стоял и ждал, пока он не окажется на уровне усов остряка-самоучки. С божественной скоростью Хитэн Мицурюги Рю[42 - Хитэн Мицурюги Рю (яп.) – божественная скорость при нанесении ряда ударов самурайским мечом.] сверкнула молния Итторю-Иай[43 - Итторю-Иай (яп.) – также Сиси Сонсон (Стиль «Одного Меча Иай» или «Львиная Песнь»); техника мгновенного обнажения и убирания меча, которая заключается в ощущении дыхания противника и последующего мгновенного доставания и убирания меча в ножны в вертикальном положении.], и на пол упали две половинки монетки, разрезанные ВДОЛЬ, и богатые пшеничные усы великого метателя чайников маэстро Филиппе Константини. Поскольку оба «итальянца» мигнули, техническая часть произошедшего прошла мимо них, как, впрочем, и многое в их жизни.

Обомлевший дон Чезаре согласился на все мои условия, главными из которых было не мешать мне, не задавать никаких вопросов, никогда не входить ко мне в мой отдельный цирковой караван и позиционировать меня на афише как иллюзиониста по имени Юген Дайто. Я также получил карт-бланш в смысле содержания, техники и направленности моих номеров, которые каждый вечер менялись.

В мой арсенал трюков входило, например, метание дайто как бумеранга с тем, чтобы он срезал по дороге высокую шляпу подсаженного в качестве зрителя Филиппе, а на обратном пути разрезал 10 зажжённых свечей без падения последних. Завершающим трюком было продольное разрезание чугунного копья, которое с особым и понятным удовольствием и с разной степенью точности бросал в меня с трёх метров всё тот же метатель чайников, который с моим приходом в труппу остался не у дел.

Прошло пару лет. Странное дело – публика всё меньше обращала внимание на мои фокусы. Люди стали приходить не за развлечением. Действительно, помимо предсказуемых бесконечных разрезаний и продырявливаний, я, вспоминая мой кливлендский опыт, параллельно старался с помощью дайто избавить кого-нибудь от болезней и немощей, избавляя людей от неоперабельного рака, душевной болезни или придавая уверенности перед предложением руки и сердца.

В какой-то момент я понял, что все эти человеческие недуги являются просто проявлением мирового зла, как такой же категории по другую сторону спектра, как и Юген. Мне всё чаще вспоминались слова сенсея Гэнкито Кондзё:

– Дайто может всё, не на всё способен его хозяин!

Я был готов к новому шагу по пути в направлении к Югену – надо же было, в конце концов, как-то оправдывать мой цирковой псевдоним! Я должен был замахнуться на ЭТО.

В одно из выступлений я встал в боевую стойку самурая и долго стоял в ней, готовясь к последнему удару. Шла аккумуляция энергии Сендзюцу[44 - Сендзюцу (яп.) – "Техники Мудреца"; энергия (чакра) ниндзя, которую он может накапливать из природы и смешивать со своей для достижения высшего энергетического уровня Сэнджюцу-чакура.]. Стояла ледяная тишина: все понимали серьёзность происходящего и настраивались в лад с ним. Потом я применил технику молниеносного удара иайдо[45 - Иайдо (яп.) – «Искусство встречать сидя» – внезапная атака из положения со вложенным в ножны мечом Дайто или Сёто.] в воздух… или почти в воздух… Дело в том, что на мгновение мне показалось, что я изрядно поранил странного субъекта со злобными глазами, длинными седыми волосами и в ковбойской шляпе. Задним числом я теперь понимаю, что это был не кто иной, как главный служитель зла виконт Кардельо Монстриозо, который с тех пор затаил на меня сердце и поклялся отомстить. Воистину, блаженны незнающие[46 - Хорхе Луис Борхес «Хвала тьме» – точная цитата: «однако блаженны незнающие – ибо им еще предстоит вкусить этот плод»]!

Что же заметного случилось после этого? Да ничего особенного, не считая того, что мой верный дайто превратился в сёто[47 - Сёто (яп.) – короткий меч самурая (длина 30–60 см), входящий вместе с длинным мечом (дайто) в комплект мечей дайсё, которым могли пользоваться только самураи. В бою самураи использовали, как правило, только один из мечей.], а я поседел, как лунь. Судя по всему, я был на правильном пути к Югену, который так верно предсказал сенсей Гэнкито Кондзё! Зло же, конечно, осталось, но понесло большие увечья, которые заставили его отойти, по крайней мере, от присутствовавшей публики, которая на много лет избавилась ото всех проблем в жизни.

Самым забавным последствием моего последнего циркового выступления было то, что, наконец, знаменитейший Филиппе Константини и впрямь стал попадать своим глупым чайником в мишень, тем самым немного приблизившись к своей цели…

Это и был мой Юген, или по-японски: ??

Глава VIII

Несколько слов об Ордене FIF

Настала пора упомянуть о моём современном понимании того обстоятельства, что этот рыцарский Орден FIF фактически следит за соблюдением законов истории, природы и всего мироздания, в частности, нейтрализуя деструктивное поведение как отдельных сильных мира сего, так и целых государств с помощью Ордена The Quarter Ltd. Издревле предполагается, что всё вокруг принадлежит Богу, но некоторые государства и их лидеры с этим не согласны и хотели бы владеть всем. Именно в этом видится главная причина падения Римской Империи, вскоре после самого сурового гонения на христиан в Римской Империи ещё при Римском императоре Диоклетиане в 313 году, разделённой на Западную и Восточную в период правления Императора Феодосия в 395 году, а потом внутреннее разложение и Византии, наследницы Восточной Римской Империи через десять с небольшим веков. Заслуживает внимания тот факт, что именно в те века активность Ордена FIF достигала своего исторического максимума в эпоху до нового времени…

Характерен в этом смысле и состав Ордена FIF, точную дату возникновения которого установить не удаётся – такое впечатление, что он существовал всегда! Как и во все времена, в него традиционно входили потомки разного рода Великих Магистров, как например, Иоаннитов (Гийом де Шатонёф), Тамплиеров (Арман де Перигор), Тевтонского Ордена (Генрих Вальпот фон Бассенхайм), весьма старинного Вифлеемского Ордена, рыцарского Ордена Алькантара (основанного братьями дон Суэро и дон Гомес Фернандес Баррьентос в XII веке), католического военного Ордена Калатравы и т. д.

Забегая немного вперёд, скажу, что ваш покорный слуга, потомок легендарного самурая Ходзё Удзицуна, обосновался после своих приключений и работ сначала в Ордене The Quarter, а потом в Ордене FIF, в небольшом домике на берегу безымянного ручейка, протекающего через живописный посёлок староверов «Восточный лес» в Забайкалье, и решил написать воспоминания. Об этом меня попросил мой говорящий монгольский кот Манул с круглой физиономией и прелестной клинообразной бородкой, а также, конечно, старший брат старообрядцев Савелий. Надеюсь, что мои откровения об Ордене FIF не принесут последнему сколько-нибудь заметного урона. Впрочем, он настолько хорошо защищён и скрыт, что мои описания, по аналогии с применением микроскопических доз яда в гомеопатии, окажут только целебный эффект! Как писал Омар Хайям:

«Яд, мудрецом тебе предложенный, прими,»
Из рук же дурака не принимай бальзама!

Итак, напомню, что я в течение 10 лет состоял братом Ордена The Quarter Ltd. и с особым удовольствием вручил монетку в 25 центов или quarter двадцати пяти политическим деятелям, дельцам разного грязного калибра и даже некоторым лидерам стран в качестве знака их несоответствия должности. Потом пару лет я развлекал публику в цирке-шапито дона Чезаре, где я сдуру попытался как-то замахнуться на само зло, как я его тогда понимал… Я был наивен, храбр и безрассуден, но чистосердечен, поэтому выжил, и, пройдя через Юген, поседел, а мой дайто превратился в сёто.

Глава IX

Восстановление в школе боевых искусств Гэнкито Кондзё

Очнулся я ровно через месяц после этого события на самой удобной подстилке в мире – татами[48 - Татами (яп.) – «то, что складывается»; плетёный из тростника тонкий мат, набитый рисовой соломой, применяющийся в качестве подстилки в традиционном японском доме, а также для занятия спортом.] – в родной обители у сенсея Гэнкито Кондзё в школе боевых искусств Тэнсин Сёдэн Катори Синто Рю. Учитель и все ученики школы сидели в позе сэйдза[49 - Сэйдза (яп.) – на Татами войны самураи и ученики должны сидеть в установленной позе на коленях.] у моего изголовья. В ответ на мой вопросительный взгляд он сказал:

– Великая книга Хагакурэ[50 - Хагакурэ (яп.) – «Сокрытое в листве», сборник личных бесед с великим самураем Ямамото Цунэтомо.] говорит, что самурай, обнаживший свой Дайто на самого аку[51 - Аку (яп.) – зло.], если не умирает сразу, то придёт в себя ровно через месяц. Свидетели этого события, да будут благословенны!

Так сказал учитель и после этого склонился передо мной впервые в поклоне сэнсэй-ни рэй[52 - Сэнсэй-ни рэй (яп.) – поклон мастеру/учителю.], тем самым признавая меня за равного себе.

В молодости я бы, наверное, лопнул от гордости, но тут мне стало просто светло, спокойно и весело, как бывает, когда вспоминаешь о своём детстве. Наверное, в этот момент я тоже стал учителем или перешёл на некий новый уровень понимания жизни.

Я провёл у моего учителя пару недель, гуляя в одиночестве или порой вместе с ним вдоль горной реки. Мне надо было понять, что со мною происходит, и откуда вдруг взялось это новое чувство счастья и состояния радостного покоя, как будто я на всё, в том числе и на себя самого, смотрю глазами внешнего наблюдателя. Действительно, было приятно порой наблюдать себя как бы со стороны и ощущать разделение тела и духа… Мне захотелось проверить, сохранится ли такое чувство не только при покое, но и при боевой ситуации. Поэтому я молниеносно выхватил свой сёто, и пролетавший по своим нехитрым делам жук лишился обоих крылышек, а на стоявшем на пути удара ко мне появился оплавленный тончайший разрез, напоминающий улыбающийся рот кота. Вдруг мелькнули ещё несколько молний Итторю-Иай, и на той же скале появился вырезанный учителем образ монгольского кота Манула. Мы оба рассмеялись легко, как братья, и крепко обнялись!

– Тебе действительно не о чем беспокоиться! Ты готов ко всему! – с улыбкой подбодрил меня Гэнкито Кондзё.

В этот день учитель рассказал мне, что меня к нему привезли неизвестные люди[53 - Судя по всему, это были братья Ордена FIF. Думаю, что в операции по перевозу меня в Японию принимал участие и сам Рене Бонапарт.]