Елиорнавия из клана Сигур

скачать книгу бесплатно


Мне становится стыдно. Единственное, что меня извиняет – я ещё не привыкла к многообразию всего вокруг меня. Кристалл связи позволяет мне связаться с кем угодно, а щель в столе намекает на передачу изображений и документов. О таком я только слышала, но ни разу не видела, потому-то, наверное, и не сообразила.

С помощью Алекса я отправляю изображение хомо, а сама пытаюсь понять, что мне не нравится во всём том, что я уже узнала. Внезапно в голову приходит другая мысль, напоминая о школе. Нам рассказывали на уроках притчу о первых сангвизах, там было что-то о выпитой полностью крови.

– Алекс, ты не помнишь случайно… – я пытаюсь сформулировать. – Была притча о крови в школе…

– Выпившие более трёх сладких хомо становились зверями… – он, кажется, и сам об этом думает, поэтому откликается моментально. – Ты хочешь сказать…

– Оружие против сангвиз… – шепчу я, прижимая Алье к себе. – Если я права…

– Тогда это хомо, – заключает целитель. – Предлагаю подождать первых результатов, а потом уже паниковать.

С этим предложением нельзя не согласиться, поэтому я просто киваю, думая о том, что и самой надо отдохнуть хоть немного. Но покой мне точно только снится, потому что звучит вызов, при этом кристалл даже не даёт мне ответить. Сухой спокойный голос проговаривает послание и отключается.

– Охранительнице Елиорнавия из клана Сигур, – начинается сообщение, показывая, что оно предназначено мне. – Прибыть в резиденцию Правителя.

Нужно спешить, дважды такие приказы не повторяют, но Алье… Я не могу оставить дочку. Значит, придётся её взять с собой, надеюсь, моя карьера на этом не закончится. Очень хочу вырвать горло виновным в том, что доченька не может спать. И ещё нужно колыбельные у хомо попросить… И много чего сделать…

– Я с тобой, – извещает меня Алекс, снова ставя в тупик. Зачем ему это?

– Хорошо, – киваю я, отправляясь в сторону выхода. Правитель два раза не повторяет, а мои крылья мне дороги. Интересно, что такое «чух-чух»?

Читать фон мышления, отображающий образы, что видит сангвиз в данный момент, можно, у нас целых два специалиста есть, но к птенцам этот метод не применяется, потому что он очень болезненный, а никто добровольно малышу боли причинять не будет. По крайней мере, у сангвиз… У хомо всё сложнее, они и птенцов своих болью иногда воспитывают… Хомо есть хомо.

Транспорт меня ждёт, поэтому я сажусь внутрь, в этот раз без особой спешки. Рядом усаживается целитель, заставляя меня опять задумываться о том, зачем ему это? Какой смысл, какой толк от того, что он делает, ведь я ему ничего не обещала, да и знакомы мы сутки…

Чувствую накапливающуюся усталость, но бодрящее снадобье можно принимать лишь раз в двадцать часов, поэтому взбадривание мне не светит, надо держать себя в руках, надо дер…

Я, похоже, задремала, потому что прихожу в себя от осторожного касания Алекса. Транспорт стоит у самой резиденции Правителя, а в моих руках спит Алье, чуть попискивая во сне. Теперь надо выбраться так, чтобы её не разбудить… Очень осторожно сдвигаюсь к краешку, а затем вдруг ощущаю себя в воздухе – Алекс, видя мои мучения, просто взял меня на руки и вынул из транспорта. Этот его жест неожиданно смущает и совсем немного возмущает – мог бы и спросить!

– Спасибо, – тихо говорю ему, благодаря за заботу. Главное, что Алье не разбужена, а всё остальное я переживу.

– Пойдём, Елика, – улыбается он.

Как-то он слишком свободно себя ведёт. Вдруг ещё выяснится, что Алекс – внебрачный сын Правителя, вот будет весело… Не мне, конечно, но посмеёмся всем коллективом, если он у нас будет. На мгновение стало тоскливо – я нигде и никогда «своей» не буду, потому что самка… Знала бы, что так будет, много раз подумала бы… А теперь-то что? Теперь пути назад нет.

Глава шестая

Алекс слишком свободно ориентируется в резиденции Правителя, я это сразу замечаю. Несмотря на то что мне нужно успокаивать забеспокоившуюся Алье, я отлично вижу: ему всё вокруг хорошо знакомо. Что это может значить? Что он хочет от меня? Мне это совсем не нравится, а этот… Просто улыбается и ведёт себя здесь, как хозяин. Правильно я его в свои покои не пригласила, правильно!

Приёмный зал Правителя, виденный мной однажды в артефакте, мы почему-то проходим, хотя двери открыты. Я уже хочу что-то сказать, но Алекс останавливается и показывает мне рукой на совсем другие двери.

– Ты уверен? – спрашиваю его, потому что я-то как раз нет.

– Тебя ждут там, – серьёзно взглянув мне в глаза, отвечает Алекс. – Ничего не бойся, Правитель тебя не съест.

Все-таки какой-то он странный, на мой взгляд, а ещё – незаметный. Будто тень, постоянно рядом. Не понимаю я ни его, ни себя… Почему на душе становится чуть теплее, когда рядом Алекс? Может быть, это просто самообман, потому что я устала от недовольных взглядов, брезгливости – всего того, что сопровождает мою работу, а почувствовав толику тепла, сразу же раскисла? Так дело не пойдёт!

С такими мыслями я вхожу в дверь, обнаружив за нею рабочий кабинет, чем-то похожий на уже виденные мною кабинеты начальства. За столом сидит Правитель, одетый по-домашнему, то есть в синюю рубашку, а какого цвета брюки, мне не видно. Я не знаю, что нужно делать дальше – представляться по форме с ребёнком на руках? Однако всё разрешается само. Правитель, видимо, почувствовав моё присутствие, поднимает взгляд и в следующий момент улыбается, будто встретил хорошего знакомого, а не… меня.

– Здравствуй, Елика, – произносит он своим низким бархатным голосом. – Присаживайся на диван, там птенцу будет удобно.

– Спа-сибо, – надеюсь, мой голос не звучит блеяньем.

Я несколько шокирована, ведь сегодня не ночь двух лун, а Правитель ведёт себя так, как будто мы приятели… Но кто – он, а кто – я? Тем не менее спорить не решаюсь, усаживаясь на мягкий диван. Чуть меняю положение Алье, на что доченька улыбается, но вот что странно – не тянется что-то схватить и поиграть. Она вообще будто и не умеет играть…

– Не пугайся, – вздыхает Правитель, поворачиваясь ко мне. – Это не сон, не таинства какие-нибудь. Получилось так, девочка, что ты стала не только первой… Сейчас ты у нас единственная мать среди сангвиз, обнаружившая нечто настолько нехорошее, что просто не до политесов.

– У нас получается, что это либо целитель, стражник и морф, либо… – я вздыхаю, – хомо.

– Да, я наслышан, – кивает он, переложив какую-то бумагу на столе. – Ты подчиняешься только мне, никто больше тебе приказывать не может. Это понятно?

– Понятно, – киваю я. – А если…

– Никаких «если», – отрезает Правитель. – Не до игр сейчас, можешь арестовать любого, потом разберёмся. Любые ресурсы, Елика, любые люди, но найди мне этих выродков!

Ого, как завертелось-то всё! Неограниченные полномочия – это сказка, так не бывает, но, судя по тому, что Правитель сказал, получается, что он считает… Но почему я? Есть же гораздо более опытные следователи, я – птенец по сравнению с ними. И тут мне кажется, что Правитель читает мысли, хоть боли я не ощущаю.

– Почему ты? – задаёт он вопрос, который я пытаюсь сформулировать. – Всё очень просто, Елика. Ты не отступишь. Даже если это будет кто-то влиятельный, важный или авторитетный. Ради своего птенца ты не позволишь себе остановиться. Именно поэтому.

Он прав, я не отступлю. Ради того, чтобы это не повторилось, ради Алье, я не отступлюсь. Теперь я понимаю, почему расследование доверили мне. Правитель не зря считается непререкаемым авторитетом, он действительно принимает единственно верные решения. И сейчас в его решении нет ничего личного, он просто хочет, чтобы дело было доведено до конца. Почему-то от этой логичности внутри становится холодно, как будто меня обманули. Стараясь ничем не показать этого ощущения, я улыбаюсь Правителю.

– Благодарю за доверие, – отвечаю ему уставной фразой.

А на душе отчего-то тоскливо, как у обманутого ребёнка. Я не должна так реагировать, не должна! Мне оказали высочайшее доверие, дали неограниченные права, зелёную улицу, обеспечили максимально! Отчего же я так реагирую? Может быть, оттого, что это было сделано не из-за моих качеств, а только потому, что я не остановлюсь?

– Награда тебе понравится, – улыбается Правитель, вот только улыбка его мне кажется сейчас насквозь фальшивой.

Я не помню, как выхожу от него, медленно идя по коридору. Чем закончился разговор, я уже и не помню, скорей всего, уставщиной. Я просто иду по коридору, держа в руках своё дитя, и мне обидно. Вот необъяснимая, иррациональная обида – это, по-моему, странно.

– Всё хорошо? – спрашивает меня Алекс, незримо возникнув сзади.

– Конечно, – стараясь не улыбаться криво, отвечаю ему. – Правитель дал мне неограниченные полномочия.

– Как-то горько это у тебя прозвучало, – замечает он, пристраиваясь рядом. – Что тебя обидело?

– Ничего, – односложно отвечаю ему.

Алье прижимается ко мне, отчего мне кажется, что мой птенец поддерживает маму. Я глажу её по голове, а доченька прикрывает глаза, показывая, что ей нравится. Я же ничего не хочу объяснять Алексу, беря себя в руки. Я умею брать себя в руки, это далеко не первая нанесённая мне обида.

– Не скажешь, да? – интересуется целитель, на что я молча качаю головой.

– Зачем тебе это, Алекс? – спрашиваю я. – Помочь ты не сможешь, причины для обиды нет, видимо, это просто моя реакция.

– Твоя реакция тоже важна, Елика, – вздыхает он, коротко взглянув мне в глаза, ловя мой взгляд на мгновение. – Даже очень…

– Почему, Алекс? – не выдерживаю я. – Почему ты рядом? Почему носишься со мной? Должна же быть причина!

Ответа я ожидаемо не получаю, но мой всплеск пугает Алье, поэтому, пока идём до транспорта, я успокаиваю мою доченьку. А целитель молчит, будто проигнорировав мои вопросы, хотя в глазах его – я видела – что-то мелькнуло!

***

Пока едем обратно, я думаю. Мысли мои занимает Алекс – я вспоминаю первую нашу встречу. Странно, прошло не более суток, а событий случилось столько, что мне уже нужно напрягаться, чтобы вспомнить. Но я просто не люблю чего-то не понимать, а целителя я не понимаю. Какой-то он… мутный, что ли? Странный – это точно.

Ночь двух лун… Сначала мне пообещал сюрпризы Правитель, а потом сразу же появился Алекс… Или не сразу? Но, по-моему, он появился сразу или почти сразу, начав вести себя как-то по-хозяйски. Это, между прочим, раздражает. А что, если его назначили присматривать за мной? Ну, следить, охранять… Недаром же Правитель точно знал ситуацию с делом! Может ли Алекс быть соглядатаем?

А что, всё вполне укладывается в логику. Я же самка! Ни на что не годная без самца, так же? Всё, чего я добивалась, всё, чем стала, взять и перечеркнуть! «Играть, деточка», чего же проще? Не накручиваю ли я себя?

Транспорт останавливается у Управления, а я планирую просто подождать и посмотреть, что будет дальше делать Алекс. Интересно, почему я не допускаю мысли о том, что целителю может захотеться меня… выбрать? Тоже ведь непонятно… Просто чувствую, что не вызываю у него таких эмоций… Грустно на самом деле, когда кто-то считает меня не самой умной, но таков удел самок.

– Мама, а можно покушать? – тихо спрашивает Алье, сразу же сжимаясь.

– Тебе всё можно, но немного, – отвечаю я ей, потянувшись за детской бутылочкой. – Не спеши, хорошо?

– Хорошо, – кивает доченька, прижимаясь ко мне.

Я выхожу из транспорта, стараясь не показать Алексу своё настроение, чтобы он не понял, что я догадалась. Пусть играет в свою игру, охранничек! Я не пущу его в свою душу. Лучше остаться одной навсегда, чем пустить к себе недостойного. Тем более, что одна я не останусь, у меня есть Алье. Поэтому – надо выкинуть все мысли из головы и работать.

Я уверенно вхожу в кабинет нашей группы, с удивлением отмечая тех, кто отправился к морфам. Так быстро есть результаты? Тари приветливо улыбается мне, настраивающейся на рабочий лад. Вот тут мне почему-то совсем не хочется думать о том, что его реакция продиктована тем, что я – всего лишь самка.

– С возвращением, Елика, – кивает он мне после взаимных приветствий. – Я вижу, не съел тебя Правитель?

– Дал зелёный путь и неограниченные полномочия, – старательно держа лицо, как можно веселее откликаюсь я. – А что у нас по новостям?

– Что-то такое я предполагал, – кивает Тари, усаживаясь на стул, с которого встал, приветствуя меня. – Морфов допрашивают региональные охранители, но, возможно, ваш птенец может нарисовать или выбрать изображение больших собак?

А это хорошая мысль, даже слишком, на мой взгляд. Внешний вид того, кого она видела, подскажет нам хотя бы стаю… А если и расцветку распознает, которая у морфов семейная, то вообще хорошо будет.

– Алье, – обращаюсь я к дочери. – Ты сможешь нарисовать больших собачек?

– Нарисовать? – удивляется птенец, требуя объяснений, а я крою себя последними словами – откуда бы ей было научиться рисовать?

Обещаю ей объяснить и всё показать попозже, а сама думаю, как бы продвинуться дальше, почему-то забыв об атласе. У Стражи есть атлас, в котором перечислены все стаи морфов, показаны их отличительные признаки, есть возможность колдовского поиска. Я забываю об этом, а Тари, оказывается, уже всё приготовил, заставляя меня испытывать некоторые неудобства.

Он кладёт передо мной коробку атласа, причём далеко не карманный вариант, а я думаю, как начать просматривать так, чтобы не напугать птенца. Вздохнув, нажимаю пальцем в левом нижнем углу, выбирая в меню виды хвостов. Да, я решаю начать с самой нейтральной части собаки, при этом заговорив с доченькой.

– Ты помнишь, какие хвосты были у страшных собак? – интересуюсь я.

– Да, мамочка, – с готовностью кивает птенец, глядя на коробочку.

– Давай попробуем найти такой хвост? – предлагаю я, а Тари в это время, сделав кому-то знак, отсаживается, оставляя нас вдвоём.

Алье с интересом смотрит на разные хвосты, совсем не пугаясь, пока, наконец, не вздрагивает, немного неуверенно показывая пальчиком на хвост, характерный для стаи Ови. Я нажимаю кнопку запоминания и перехожу к лапам, опять ко всем, не начиная с этой стаи. Хвосты могут изменяться со временем, особенно гладкие.

Алье постепенно входит во вкус, начиная уже с интересом рассматривать предложенное, но вот лапы уверенно идентифицирует совсем иные. Стая Рчар обитает в совершенно иной части нашего мира – на островах Моря Тьмы и сюда попасть не могла совсем никак, разве что научилась создавать лодки, способные выдержать жестокие шторма.

– А теперь Алье покушает, и попробуем ещё поискать, хорошо? – предлагаю я дочери, пытаясь понять, что это значит – хвост и лапы друг к другу не подходят, это очень разные стаи.

Я выдаю бутылочку, уже привычную для дочери. Алье присасывается к ней, прикрывая глаза… А я всё думаю и не могу понять, как так может быть. При этом, в голове присутствует мысль о том, что стаи могли быть разные, но такого я себе не представляю – стаи не сотрудничают, это непреложный факт. Но тогда как это объяснить?

– А что мы сейчас делать будем? – интересуется Алье, высосав положенную порцию, в которую добавлена кровь, соответствующая нашей по типу.

– Сейчас поищем шкурку похожую, – предлагаю я, подозревая, что шкура, возможно, принадлежит третьей стае.

– Хорошо, мамочка, – кивает Алье, которой явно нравится эта игра.

Я вижу, что Тари напряжён, он, кажется, хочет сейчас прыгнуть к столу, но держит себя в руках. Я поражаюсь его терпеливости. В кабинете стоит полная тишина, коллеги, кажется, даже не дышат, пока я «играю» с Алье. Вот только все образцы не подходят, птенец только качает головой раз за разом.

– А какого цвета было больше на шкуре? – интересуюсь я, надеясь только на то, что Алье знает названия цветов, но доченька не произносит его, а поднимает голову, оглядывая комнату.

– Вот этого! – обрадованно заявляет птенец, показывая на краешек лежащей на столе папки песочно-жёлтого цвета.

Как так? Это невозможно, таких окрасов нет у морфов! Я вызываю меню ископаемых животных, но Алье не узнаёт ни одного из собачьих. Это ожидаемо, потому что не существует морфов с таким цветом шкуры, я это знаю очень хорошо. Просто не может существовать в нашем мире таких морфов.

Это же что-то значит? Но что? Что может значить виденное птенцом?

Глава седьмая

– Таким образом, эксперты установили, что клятва учитывает в том числе и объективное причинение вреда, а не только субъективное, – разрушил очередную версию охранитель, заставляя меня задуматься.

Получается, целители ни при чём. С другой стороны, кстати, выходит, что Алекс – охранник так себе, то есть ещё одна версия эрке под хвост. Ощущаю себя в полнейшем тупике, в таком же состоянии ухожу на обед – здесь столовая, оказывается, есть. Если бы не Алекс, не узнала бы, но он опять обо мне позаботился. Не могу его понять, в охранники он не годится, а в то, что приставлен ко мне нянькой, почему-то не хочется верить. Одна подобная мысль унижает так, что хочется расплакаться, как в детстве. Поэтому я не думаю об этом, всё равно рано или поздно всё тайное станет явным, и Алекс себя выдаст.

Пока ем и кормлю Алье, думаю о том, что нам известно на данный момент. Стражу перетряхивают специальные охранители, я узнаю только результаты. Целителей уже перетряхнули, удобно, что они все жёстко привязаны к клану, а самозванцев, как у хомо, у сангвиз просто не бывает. Не встречаются сангвизы вне клана даже теоретически. Далее… Нет морфов таких, каких видела Алье, просто не встречаются в природе. Получается… Стоп. Кровь из старшей девочки слили методами хомо! Значит… Получается, надо искать среди хомо? Так себе новость, честно говоря, у них всё что угодно может быть. Внешне мы различаемся незначительно, но Алье рассказала, что на страшных существ нельзя было смотреть… Хм… Надо в трупную сходить, ещё раз взглянуть на отчёты и посмотреть самой… Что-то же мне покоя не даёт?

Сходить надо, но Алье без меня не может остаться, как она перенесёт подобное посещение? Ещё надо к целителям, снадобье попросить, чтобы птенец мог спать. Кстати, Алекс же есть! Можно же его спросить, так?

– Алекс, – негромко произношу я. – У Алье кошмары очень сильные и страшные, она спать не может, есть ли какое-нибудь снадобье для птенцов?

– Трудно… – задумчиво отвечает он мне. – Я тебе чуть позже отвечу. Насколько я понимаю, везти Алье к целителям – мысль плохая?

– Очень, – киваю я, принимаясь за фруктовый десерт. – Фрукты ей можно?

– Немного, – автоматически отвечает глубоко задумавшийся целитель.

Я понимаю его, ведь снадобья подобного типа нужны очень редко, а для птенцов вообще непредставимы, ибо бережём мы малышей, кажется, от всего. Никто не рассчитывал, что может случиться именно такая ситуация, поэтому целителя я сильно озадачила. Но Алье почти не может спать, очень уж страшные у неё сны… Ну и я тоже не сплю, конечно, что нехорошо для нас обеих.

– Давай попробуем этот кусочек? – наколов на вилку мякоть фрукта, я даю его заулыбавшейся Алье. – Нравится?

– Очень! – признаётся доченька, начиная жалобно смотреть на меня. Что это значит, я понимаю – она ещё хочет, но попросить боится. Рефлекторные реакции пропадут не сразу, тут уже ничего не поделаешь.

Докормив Алье, я поднимаюсь на ноги, чтобы отправиться обратно. Надо распланировать задачи и подумать, не может ли кто-то управлять хомо в данном случае. Всё-таки, детская кровь обладает пьянящими свойствами, поэтому можно ожидать подпольную организацию. Это тоже маловероятно, но вполне, к сожалению, возможно.

Мы идём в сторону кабинета, при этом я нахожусь в глубоких размышлениях. Если предположить, что детей мучили хомо, то они куда-то должны были девать кровь. На большие объёмы сбегутся морфы, да и Стража учует, значит, должен быть сообщник из сангвиз. Или же… Где может не быть Стражи? Насколько я знаю, Стража есть везде, значит, получается, только сообщник. Вроде бы всё логично.

Алье засыпает у меня на руках, я глажу её, дойдя до кабинета. Коллеги-охранители отсутствуют, поэтому есть возможность подумать.

Допустим я права, но как среди тысяч хомо найти тех, кто замучил детей? Существуют ли какие-либо тайные знания, или же нужно опираться на Стражу хомо? Тогда у нас сразу же проблема, потому что у них Стража работает не всегда честно, что хорошо известно, но… Раньше меня это не волновало, а вот теперь получается, что нужно и поволноваться.

– О чём задумалась, Елика? – Тари появляется внезапно, но я не пугаюсь – у меня птенец на руках спит.