скачать книгу бесплатно
Царетворец. Волчий пастырь. Книга четвертая
Алекс Делакруз
Царетворец #4
Еще вчера он был владетельным герцогом, любимцем власти и богов, армии и народа. Еще вчера ему улыбалась красавица невеста, а жизнь играла яркими красками… Вот только это «вчера» случилось сто девятнадцать лет назад, а сегодня он вернулся из Посмертия волею судьбы и богини Морриган. Вернулся когда все, что ему дорого, рушится как карточный домик. Вернулся в тело юного наследника фамилии, которого даже отец называет ничтожеством. Вернулся в самое начало пути, лишь первыми шагами которого ему придется пройти через предательство, любовь, власть силы.
Четвертая книга серии Царетворец
Алекс Делакруз
Царетворец. Волчий пастырь. Книга четвертая
© Алекс Делакруз, 2022
Глава 1
Герцогиня Алисия Альба, скрестив руки за спиной и замерев в неподвижности, стояла у панорамного окна ресторана La Terrazza отеля Portrait Roma. Взгляду ее открывались шикарные виды: поблизости, по левую руку, можно было наблюдать часть кремлевской стены и башни Арсенала; по правую руку возвышалось белокаменное здание Городской Думы, расположенное на другой стороне площади Республики, широким проспектом спускавшейся вниз к подножию Княжеского холма, откуда вдаль раскинулись северо-западные, самые престижные районы и предместья Новогорода. Если же устремить взгляд к горизонту, то в ясный день можно было заметить и белые пики Варгрийского хребта. Вот только ясных дней в Новогороде не было уже больше двух недель.
Ресторан La Terrazza, как и отель Portrait Roma, принадлежал Дому Альба. Алисия, на удивление, чувствовала себя здесь спокойно, как дома. Даже несмотря на то, что десять дней назад она была заочно арестована Трибуналом Конгрегации, и более того – именным указом тирана Фридриха лишена прав и привилегий фамилии. Империя сделала ее своим врагом, и осознание этого Алисию… несколько волновало, в который раз с удивлением оценила она свои весьма сдержанные по этому поводу эмоции.
Новогородский князь Александр, когда они впервые встретились с Алисией десять дней назад – на тайных переговорах при посредничестве жриц богини Живы, узнав об указе тирана Фридриха, только рассмеялся. «Не будем позволять таким мелочам мешать столь приятной беседе», – как сейчас помнила Алисия его слова. Впрочем, она была больше чем уверена, что сам доклад об указе Фридриха во время их встречи, как и реакция князя, – его вполне осознанное и выверенное действо. Князь принял решение и выбрал сторону в назревающем конфликте Императора и первого сословия.
После тех самых первых, тайных переговоров с князем, Алисия разместилась здесь, в отеле фамилии, покинув Священную рощу. Несса и Гаррет за ней не последовали – пользуясь гостеприимством жриц и дриад, отговорившись использованием для тренировок площадки закрытого полигона. Это были только слова – Алисия видела, что князю ни Несса, ни Гаррет полностью не доверяют. Особенно ему не доверял Гаррет, которому Рейнар оставил перстень, подтверждающий княжеский долг.
Но сегодня, сейчас, Несса находилась с Алисией рядом, расположившись за столиком за спиной опальной герцогини. Подумав о ней и коротко обернувшись, Алисия словно покинула пузырь безмолвия – на нее обрушилась вся гамма звуков, наполнявших зал ресторана. И это были непривычные здесь смех, музыка и звон посуды: отель Portrait Roma из-за его близости к Кремлю для проживания избрал бегущий от ледяного вторжения варгрийский нобилитет, а просторные залы ресторана La Terrazza стали постоянным местом сбора вырвавшегося из окружения Стужи офицерского корпуса варгрийской армии. Варгрийцев в Новогороде теперь было много, очень много; и это были не беженцы – которые в большинстве уходили дальше на восток, а в основном военные.
В Новогороде сейчас создавался Варгрийский корпус, буквально на ходу собираемый из вырвавшихся из окружения в южном направлении частей, а также свежих подразделений, спешно перебрасываемых с востока на новогородский участок фронта. Вторая варгрийская армейская группировка, также формирующаяся из избежавших разгрома частей и прибывающих с востока подкреплений, сейчас находилась на севере, у городов-крепостей Ратибор и Бранибор.
Ледяное вторжение развивалось стремительно – за какую-то неделю Варгрийское царство, западная его часть, оказалось захвачено, столица взята с ходу, а кесарь числился пропавшим без вести – последний раз его видели во дворце во главе личной гвардии, готовящимся к обороне. В Республике дела обстояли не намного лучше – линия укрепленной обороны новогородской Пограничной стражи оказалась прорвана во многих местах, и полчища ледяных демонов уже стремительно катились к столице.
Алисия, сбросив отрешенное состояние, теперь прекрасно слышала суету за спиной, перекрикивания офицеров и резкие команды: в ресторане, с ее (формального) позволения, по просьбе княжеской администрации теперь базировался штаб новосозданного Варгрийского корпуса. А в малом зале, в котором сейчас находилась Алисия, располагался штаб буквально вчера сформированной оперативно-тактической группы, костяк которой составляла прибывшая в Новогород совсем недавно бригада черных егерей.
Все вокруг делалось в спешке, практически на бегу. Была причина: приближение ледяной орды можно было видеть уже невооруженным взглядом. Алисия, стоя у окна, сейчас прекрасно наблюдала, как всю линию горизонта занимает видимая еще со вчерашнего дня стена магической бури. Она надвигалась на Новогород медленно, но неотвратимо; клубящаяся от земли до самого неба темная чернильная пелена, неумолимо приближаясь, стелясь по земле, словно огромными щупальцами уже обхватывала город, надвигаясь на предместья.
На улицах Новогорода, несмотря на зримо приближающуюся опасность, в последние дни воцарилось удивительное спокойствие – люди приняли происходящее с фатализмом, готовясь принять или бой, или судьбу. Настоящая, во многом даже бесстыдная, обнажающая все грязные стороны человеческих душ паника, царила лишь в ярком своими внешними блестками полусвете общества. Обладающие богатством, но не обладающие моральными и правовыми обязанностями по отношению к государству люди в основном пытались сбежать от надвигающегося вторжения, некоторые из них просили обеспечить свою защиту или эвакуацию, а в отдельных случаях кто-то из этой когорты полусвета даже имел наглость говорить и что-то требовать таким тоном, как будто в сложившейся ситуации их мнение и слова имели истинный вес и авторитет.
Князь дистанцировался от этой части общества, демонстративно не замечая, в республиканском правительстве «весь этот петушиный бомонд», как вскользь и точно охарактеризовал сие сборище Гаррет, практически не слушали, гильдейский и цеховой люд всерьез яркий полусвет не воспринимал, позволяя себе циничные насмешки. Бежать же, несмотря на наличие средств, паникерам было некуда: портальные станции стояли пустые, персонал – как хранители, так и тамплиеры, перед деактивацией порталов организованно эвакуировались.
Впрочем, Алисия знала, что в Новогороде осталась пара десятков ренегатов из числа тамплиеров, а также несколько хранителей, причем один точно из самого высшего круга. Но переданную ими информацию о внезапном уходе ордена князь пока не распространял даже среди первого сословия – и Алисия не знала, что именно перебежчики рассказали о причинах спешной эвакуации персонала портальных станций.
Впрочем, перед лицом надвигающейся угрозы это мало кого интересовало в первую очередь. Камни Силы на портальных станциях оказались выведены из строя целиком и полностью, так что возможность оживить порталы просто отсутствовала. И в такой ситуации, когда бежать из Новогорода оставалось только по направлению к Дикому полю или незаселенному варгрийскому востоку, где обитали твари не лучше демонов Стужи, всех гораздо сильнее интересовали иные темы. На первой план информационной повестки вышли темпы продвижения вторжения, количество и боеспособность стягиваемых к столице частей республиканской и варгрийской армий, подразделений Пограничной Стражи, сводных отрядов Гильдии Авантюристов и количество прибывших на данный момент в Новогород наемных отрядов.
Последние дни даже отголоски паники петушиного бомонда раздавались уже не так громко, как в самом начале ледяного вторжения. Часть паникующего общества все же уехала по дорогам общего пользования на варгрийский восток, часть, не своей волей, заехала в каталажки. Княжеская охранка в момент повышения панического воя до крещендо, в наивысшей его точке – когда в общественном пространстве началась открытая критика армии и республики, начала действовать быстро и безжалостно, пресекая брожение умов.
Новогород в последние дни, в сравнении с первыми – когда начали приходить ужасающие вести, заметно притих. Столица готовилась принимать самый главный бой за всю свою историю. В городе сейчас была сосредоточена основная часть вооруженных сил Республики, усиленная варгрийскими частями, все гильдии и цеха сформировали отряды ополчения, а с востока, из Диких Земель, постоянно прибывали сводные отряды варгрийских черных егерей. Как раз сейчас за спиной Алисии егерский полковник зычно и резко отчитывал гильдейских снабженцев, обещая тем в случае промедления совершенно непечатные и вредные для физического и психологического здоровья последствия.
В этот самый момент, когда крики варгрийского полковника стали совсем громкими, а гильдейские снабженцы были готовы упасть в обморок, к Алисии подошла Несса и мягко ее приобняла со спины.
– Дорогая, мне кажется, если нам отсюда сваливать, то уже пора, – перекрывая зычный голос полковника, произнесла Несса Алисии на ухо.
Несса говорила спокойно. Она не волновалась, не боялась. Просто напоминала. Обернувшись и встретившись с лучащимся желтым солнечным отсветом ее глаз, Алисия согласно кивнула.
– Так мы уходим? Или нет?
– Я не знаю, – Алисия, закусив губу, в полном смятении пожала плечами.
У входа в гостиницу ее ждал кортеж из трех бронеавтомобилей, с запасом топлива и экипажами из гвардейцев Альба: лорд Далер Альба не прибыл в Новогород сам, но после указа тирана, еще до начала вторжения Стужи, смог отправить сюда сразу несколько отрядов, сохранивших верность присяге герцогине. И более двухсот лучших бойцов гвардии Великого Дома, среди которых было семнадцать индигетов второго сословия, получив (формально) позволение новогородского князя, прибыли в столицу Республики. Основная их часть сейчас занимала отдельный участок стены, а двадцать четыре самых проверенных гвардейца готовились выполнять роль охраны и сопровождения герцогини, если она примет решение покинуть Новогород.
Несса, с которой Алисия за минувшие дни неожиданно близко сдружилась, собиралась – если придется, уходить из Новогорода вместе с ней. А вот Гаррет точно оставался. Он, едва стало понятно, что над всем Востоком нависла опасность уничтожения, несколько дней назад как вольноопределяющийся вступил в Варгрийский корпус. После того как командованию стало известно о наличии у него офицерского патента Корпуса Спарты, пусть и аннулированного указом Фридриха (одновременно с низложением Алисии), Гаррет сразу получил под свое командование полуэскадрон. Отчего несколько удивился – к такому повороту событий он пока готов не был. Впрочем, ему очень сильно повезло с унтерами, и, как Гаррет однажды вечером «по секрету» сообщил Нессе и Алисии, свою полную профнепригодность как командира самостоятельного рейдового подразделения показать он пока не имел совершенно никакой возможности.
Гаррет по зову долга и с легким сердцем точно оставался в Новогороде вместе Варгрийским корпусом, а вот для Алисии подобный вариант не выглядел подходящим. Она герцогиня и глава Великого Дома – той части фамилии, которая сохранила или готова сохранить ей верность; и ей, тем более сейчас, умирать в чужом городе было совершенно противопоказано.
С другой стороны, Алисия при всем при этом понимала – Стужа Стужей, но ее бегство из Новогорода гарантированно привлечет внимание. Алисия прекрасно осознавала, что вне столицы она может стать легкой и привлекательной мишенью. В том, что Конгрегация или узурпировавшая власть часть ее фамилии (имя своего преемника или преемницы она пока не знала) выставила на рынок наемников свободный контракт на ее голову, Алисия не сомневалась. Как не сомневалась и в том, что это должен быть весьма выгодный по размеру вознаграждения контракт – Альба, даже растеряв контроль над основными своими капиталами, бедными отнюдь не были.
Так что решение о том, покидать или не покидать город, Алисия еще не приняла. И она понимала, что Несса сейчас мягко подталкивает ее к этому – иначе, если не уйти сейчас, могло быть поздно. Приближающаяся магическая буря заметно ускорилась, заполонив уже весь горизонт.
Страшное, ужасающее и одновременно величественное своей мощью зрелище – оценила Алисия нависающую над городом стену густой фиолетово-чернильной пелены от земли до неба.
– Ты уверена, что за стенами города для нас будет безопаснее? – негромко поинтересовалась она у Нессы. Та, все еще обнимая Алисию со спины, положив ей подбородок на плечо и также наблюдая за приближающейся бурей, не ответила. Алисия вдруг осознала изменившуюся за спиной тональность голосов и почувствовала легкую дрожь обнимающей ее девушки.
Несса взволнованно – несмотря на приобретенную ментальную блокировку эмоций, всматривалась в надвигающийся на город вал бури. Из-под которого, это даже отсюда заметно, прямо сейчас клиньями выбегали полчища ледяных гончих – на фоне общего масштаба зрелища казавшихся бегущими по земле муравьями, рассматриваемыми с высоты человеческого роста. Алисии передалось волнение Нессы: она поняла, что начинается штурм – с ходу, без подготовки и предварительной магической бомбардировки, как это было с несколькими варгрийскими городами, в том числе и в столице.
Демоны орды вторжения были уже здесь, на расстоянии прямого взгляда. Алисия, глядя на далекие клинья на равнине, просто не могла в это поверить – происходящее не укладывалось в голове.
Началось. Самая главная битва на Востоке началась вот так сразу и как-то даже буднично. Битва началась, орда вторжения была уже здесь, но Алисия все еще оставалась на месте в оцепенении. Решения уходить она так и не принимала – нависающая тень преследующей ее Конгрегации и интересы ставших враждебными членов фамилии Альба опасностью казались ей отнюдь не меньшей, чем стена магической бури на расстоянии прямого взгляда.
Империя всегда решает свои вопросы в тот момент, когда соперник ослаблен или отвлечен – эту истину знали все не только в Альба, но и во всем первом сословии. И в то, что о ней забудут, опальная герцогиня просто не верила.
Алисия глубоко вздохнула – оттягивать решение больше не было возможности. Сплошная, от земли до неба, стена заслонившей весь горизонт снежной бури уже нависла над западными районами Новогорода. В этот самый момент, заставив ее зажмуриться от яркой вспышки, с земли в небеса ударили ветвистые молнии – и нависающая над городом пелена медленно отступила, как будто неохотно.
В это же время, на земле, перед чернильной стеной вспухли первые огненные взрывы – аколиты со стен выборочно уничтожали вырвавшихся вперед гончих. В том числе своими действиями вызывая внимание скрытых пока пеленой колдунов Стужи на себя. Успешно вызывая внимание – Алисия видела, как вырываются из густой чернильной пелены отдельные снежные щупальца, как вылетают из них ледяные глыбы, оставляя каждая за собой в полете белесый шлейф холодного воздуха.
Аколиты на стенах вступали в бой первыми – рискуя жизнями, но тем самым давая шанс остальным защитникам вычислить позиции высокоранговых колдунов. Первые падающие ледяные глыбы между тем достигли городской стены, встретившись с магическими щитами. Сверкнуло серией ярких вспышек, от напряжения в воздухе проявились горящие желтым огнем линии сопряжения гексагонов накрывающего город защитного купола. Через пару мгновений Алисия ощутила, как пол под ногами ощутимо вздрогнул. И, прислушавшись к себе, бесстрашно глядя на надвигающийся вал магической бури, она приняла решение.
– Мы остаемся, – негромко произнесла Алисия, взяв лежащую на плече руку Нессы и крепко ее сжав.
Несса лишь задумчиво кивнула, по-прежнему вглядываясь вдаль, где к стене бежали орды тварей. Глаза девушки светились желтым отблеском, ярче засияли линии татуировки на лице – Несса для сохранения самообладания и трезвого мышления прибегла к способностям, данным ей богиней. И сейчас, в общем, была с Алисией согласна.
Позади девушек вдруг послышались громкие крики варгрийских офицеров. В них слышалось удивление и даже, как Алисии показалось, радость. Оборачиваться она не стала, потому что и впереди было на что посмотреть: обходящий и обхватывающий город с севера край бури неожиданно истончился. Практически на глазах в закрывающей весь обзор темно-фиолетовой стене появилась прореха, вокруг которой хаотично закружились снежные вихри.
Надвигающаяся на Новогород стена магической бури при этом словно бы споткнулась. Минута, две, три… и приближающийся к Новогороду чернильно-фиолетовый вал начал отступать. Никто не мог понять, что происходит, – Алисия по-прежнему слышала у себя за спиной удивленные и возбужденные возгласы, в которых читалась уже откровенная и несдерживаемая радость облегчения.
Через полчаса наблюдений стало ясно – надвигающаяся буря отступила, но не уходит. Из показаний датчиков яркости Сияния следовало, что, потеряв часть питающей ее энергии, Пелена Стужи истончилась и скрывающиеся под ней демоны перегруппировывались, а несколько отрядов даже уходило. Об этом сейчас, держа перед собой планшет с картой местности, докладывал Алисии командир отряда ее телохранителей.
– Вопрос только куда, – услышала вдруг Алисия.
– Что? – обернулась на звук голоса она. И увидела рядом варгрийского полковника из черных егерей. Он сейчас, покинув сдвинутые столы с расстеленными на них картами и активированными магическими проекциями, подошел к окну и встал неподалеку от опальной герцогини, вглядываясь в отступившую, но по-прежнему заполонившую горизонт чернильную пелену.
Посмотрев на полковника, Алисия обратила внимание на его глаза – желтые, с вертикальными звериными зрачками. В Варгрийском царстве Кодекс Конгрегации инквизиции ратифицировали, вот только соблюдали его демонстративно-выставочно, в основном в приграничных с Империей городах; на дальнем востоке же, особенно среди черных егерей, запрещающие положения Кодекса у командования варгрийских частей вызывали только усмешку. Вот и сейчас Алисия по глазам полковника видела, что он прошел как минимум одно оборотное превращение, сроднившись душой с одним из измененных хищных зверей. Судя по желтому цвету глаз, с кем-то из рода кошачьих.
– Демоны. Они уходят, ваше сиятельство, – повторил полковник, обращаясь к Алисии. – И уходят не просто демоны, а самая настоящая Дикая охота, сразу несколько отрядов. Это не менее сотни всадников, которые только что покинули расположение орды и отправились туда, откуда совсем недавно пришли. Почему я и говорю, что возникает вопрос: куда и зачем они уходят, причем так спешно…
Пока полковник говорил, Алисия коротко посмотрела на начальника своей охраны. Тот едва заметно пожал плечами – информации про наличие в наступающей орде вторжения Дикой охоты у него не было, даже неподтвержденной.
– Эта информация пока эксклюзивна, получена только что от моих разведчиков, – усмехнулся полковник, заметив недоумение гвардейца Альба. – Так вот, о чем я: вряд ли сразу столько высших демонов со свитой отходят от столицы потому, что один из генералов вторжения вдруг вспомнил, что забыл дома включенный утюг. Поэтому я и размышляю, куда и зачем они все сейчас так спешно отправились?
– Они идут обратно, – произнесла Несса. И тут же смутилась – потому что невольно и случайно озвучила вслух собственные мысли, а впечатлением получилось так, словно она подтверждает очевидное.
– Вот именно. Вот именно, – повторил полковник, совершенно не заметив смущения Нессы. Она же, посмотрев на полковника, вдруг расширила глаза. В ее взгляде только сейчас появилось узнавание – ведь перед ней стоял тот самый офицер, что принял на себя командование во время прорыва демонов Инферно в Хвойной заставе.
Полковник заметил, что Несса наконец его узнала, и едва заметно ей улыбнулся, сопроводив улыбку кивком. Собственно, поэтому – потому что сам он не так давно обратил внимание на знакомое лицо, полковник и подошел, начав разговор сразу с козырей эксклюзивной информации. К этой девушке у него имелось довольно много вопросов по поводу ее спутников – по поводу тех, с кем она была в Хвойной заставе. И сейчас он намеревался эти вопросы ей задать.
Между тем, во время продолжающегося разговора варгрийского полковника с Алисией и Нессой, в дальнем конце ресторанного зала, в тени оплетающей мраморную скульптуру лозы, расположилась юная и красивая девушка, со стянутыми в тугой хвост на затылке черными волосами. Она была в обтягивающем черном артефакторном костюме Гильдии авантюристов, но пряжка на ее поясе генератора силового щита была не гильдейская, а выполненная в форме золотого скорпиона. И сейчас практически безотрывно затянутая в кожу костюма девушка внимательно наблюдала только лишь за одной Алисией Альба.
– Мари, это авантюра, – совсем негромко произнес сидящий рядом с ней брат. – Ты же видишь, она осталась в городе, я бы не стал рисковать. Пусть даже за эту эскападу и обещают миллион, по моему мнению, это не стоит возможного риска и репутационных…
Молодой человек продолжал говорить, но сестра ему не отвечала и даже больше не слушала. Мария д’Энтенса, которая откликнулась на призыв новогородского князя и привела из Дикого поля на защиту города вверенный ей отряд военной компании своего отца, продолжала внимательно и безотрывно наблюдать за беловолосой герцогиней.
Суматоха приближающегося и пока несостоявшегося генерального сражения Марию совершенно не занимала. В окружающем безумии у нее в первоочередных планах была своя, в масштабах прочего совсем небольшая битва. Война войной, пусть даже и цивилизационная, но личные обиды она никогда не забывала и не спускала. И пусть даже Республика находится на грани краха, Марию больше заботил неотданный долг герцогине Альба. Возможность расчета с которой Мария, наблюдая из-под полуприкрытых ресниц за беловолосой девушкой, сейчас неспешно обдумывала. Да и миллион золотых реалов за голову опальной герцогини Альба – сумма совсем нелишняя.
Мария, повернувшись к продолжавшему что-то говорить брату, посмотрела на него успокаивающе и на несколько мгновений прикрыла веки, этим движением подразумевая уверенный кивок. Она знала, что делает, и она умела ждать.
Ведь месть – это блюдо, которое подается холодным. В контексте надвигающейся и окружающей Новогород Стужи эта мысленная сентенция показалась Марии двусмысленной, и она не выдержала, невесело усмехнувшись. Ей совершенно не нравилось происходящее вокруг. Ее, как и других, пугало вторжение Стужи, но при этом Мария не забывала о своих интересах и радовалась открывшемуся окну возможностей.
Ведь не будь вторжения, к герцогине Альба она, без невероятной удачи, в иных условиях не смогла бы подойти даже на расстояние выстрела. А сейчас беловолосая герцогиня находилась почти на дистанции вытянутой руки, практически беззащитная в моменте общей суматохи вокруг. И Мария собиралась правильно распорядиться шансом, который так щедро ей сейчас дарит судьба.
Глава 2
Вместе с Марко и бойцом-фельдшером, имя которого я так и не вспомнил и не узнал, мы с вершины горы быстро добежали по проторенной Никласом дороге до грузовиков. Двигатели мобилей так и работали, что вызвало мою неподдельную радость – даже медленно ехать все равно по времени выходит выгоднее, чем быстро бежать. И, продолжая путь на колесах, мы получали возможность увеличить скорость передвижения в сторону Мессены, а Никлас получал возможность дожить до попадания в Священную рощу. Если она, конечно, выстояла под напором орды вторжения – о чем, впрочем, я старался сильно не задумываться.
Марко с фельдшером погрузили носилки с Никласом в красный грузовик, мы вчетвером, вместе с Юраем, Симоном и Стефаном, погрузились в серый, крашенный от руки. Места для разворота на узком серпантине было совсем мало, и сейчас нам предстояли весьма опасные маневры.
Пока Юрай разворачивался, безотрывно глядя по сторонам и контролируя мобиль на узкой дроге, Симон и Стефан все больше обращали внимания на наших новых спутников. Пелена дыхания Стужи постепенно уходила все дальше, и призрачные волки-варги, бегущие рядом с нами с самой вершины, истончались. Сначала потеряв материальность, а теперь и вовсе постепенно исчезая с глаз. Ярко горели только зеленым сиянием глаза, тела же размывались в призрачной дымке.
Никто вопросов не задавал, но я чувствовал неприкрытый интерес и волнение – а вдруг волки, едва придя, навсегда исчезнут? Пришлось объяснить природу появления призраков-варгов, которые в материальном состоянии могут являться только в границах Места силы либо же в зонах концентрации яркого Сияния. После моего объяснения бойцы успокоились.
Оба грузовика к тому времени практически синхронно завершили разворот, и мы уже ехали вниз. Торопились при этом на грани риска – несколько раз, когда красный грузовик впереди юзом скользил перед поворотами, цепляясь за дорогу рубчатыми колесами, даже у меня сердце екало. Но совсем медленно и аккуратно ехать не вариант – время утекает как песок, так что на риск при спуске ведущий грузовик первым Марко шел сознательно.
На развилке разъехались без прощаний – красный грузовик направился в сторону Арконы, почти сразу исчезнув из виду за очередным поворотом, мы же повернули в другую сторону, к туристическому парку Высогорье. Снега здесь, на участке староимперского серпантина, было немало, но из-за удаления Места силы, вокруг которого концентрировались самые сильные завихрения Дыхания Стужи, сугробы оказались преодолимыми. Несколько раз возникали проблемы, но с ревом мотора, враскачку, сложные и заметенные места мы проезжали. Во время одного из таких моментов окончательно истончились и исчезли с глаз призрачные варги.
Снега постепенно становилось меньше, а скорость вырастала. Спустившись по староимперскому серпантину с другой стороны горного кряжа, мы оказались в долине среди ярких и словно игрушечных домиков. Здесь уже начинался туристический национальный парк «Высогорье», в котором обычно отдыхало немалое количество людей. Сейчас… вокруг было снежное безмолвие. Впрочем, некоторых из застигнутых здесь Стужей туристов мы периодически замечали в виде бездушных, которые то и дело выходили нам навстречу на тихих, занесенных снегом улочках. На опасно высокой скорости мы ехали по долине, пробиваясь через сугробы и переваливаясь через массивные ледяные торосы.
Мобилей вокруг – на занесенных снегом гостиничных стоянках, скопилось много. Но нигде не было видно живых людей – судя по нагромождению массивных ледяных шипов, видневшихся во многих местах, именно здесь по долине проходила основная часть орды вторжения. И здесь, в отличие от Арконы, скорее всего, не выжил никто.
На другой стороне долины возможность передвигаться на колесах кончилась – вместе с дорогой. Мы оказались у площадки, с которой начинались горные пешеходные маршруты. Здесь, с сожалением, но без задержек, попрыгали из так выручившего нас грузовика. Все, закончилась техническая возможность увеличения скорости, дальше в горы только ножками: разбитые фуникулеры грудой лежали на рельсах навалом в ледяной каше, и оживить их не было никакой возможности без инженерной бригады; а через склон горы выше проходила ледяная шипастая гряда, выломавшая и обрушившая сразу несколько вышек канатной дороги.
Выстроившись в колонну, мы двинулись под уклон наверх – чередуя одну за другой лестницы с пологими подъемами широких троп, считая уже ногами остающиеся позади лиги пути. Сугробов здесь было немного, но периодически мы меняли порядок движения – потому что двигающийся первым, тот, кому выпадала доля торить тропу, выдыхался довольно быстро.
Таким первым совсем недавно был я и, встав в хвост небольшой колонны, глядя в спину Стефана, приводил дыхание в порядок. Прелесть нагрузкам бега по сугробам придавала необходимость постоянного подъема, в том числе по ступеням лестниц, – и передняя поверхность бедра уже ощутимо ныла от боли усталости.
Сколько живу на этом свете – причем уже вторую жизнь, постоянно замечаю, что любая маневренная война, будь это локальный конфликт человеческих армий либо же сражения с демонами Инферно, – это прежде всего бег. Даже несмотря на все достижения магии, имеемые в наличии технические средства хранителей, технологии портальных перемещений, а также гильдейские мобили и механизмы. Да, до места битвы мобиль, транспортер или портал доставит, а дальше… Наступать – бежим, отступать – бежим; менять позицию – тоже бежим, преследуем противника, уходим из зоны обстрела, выносим раненых – опять бежим. Все бегом, бегом, всегда вперед бегом.
Бег как тренировка, тем более бег по пересеченной местности в сложных условиях, мне никогда не нравился. Но как гласила виденная мною однажды надпись в казарме одной из новогородских воинских частей: «…в критический момент никто и никогда не поднимается на уровень своих ожиданий, а всегда остается только на уровне своей подготовки».
Подготовка у нас у всех была традиционно-классическая – беговые тренировки мы с постоянной периодичностью потребляли на завтрак, обед и ужин, а иногда, по счастливым дням, и вместо. Так что сейчас, пользуясь приобретенными навыками и умениями, а самое главное – воспитанной постоянными тренировками выносливостью, мы бежали, бежали и бежали под уклон наверх, периодически поднимаясь по крутым лестницам.
Двигались мы так спешно, потому что понимали – бежим наперегонки с наверняка возвращающимися к уничтоженному Месту силы демонами. Убийство пары колдунов и десятков ледяных гончих могло остаться незамеченным, а вот прерывания чистого Дыхания Стужи нет. Так что сомнений в том, что к нам двигаются отряды демонов, никаких не было, и мы стремились уйти как можно дальше, пока нас не обнаружили.
Пусть нам и предстоял путь в несколько сотен лиг, но терять не хотелось даже секунды. Ведь сейчас мы, пусть и незаметно для остального мира, участвовали в масштабной битве человеческой цивилизации с ордой вторжения. Поэтому и бегать нам пришлось – по масштабам происходящего, много и на максимально возможной скорости. Наступил наконец момент, когда пригодился критически важный сейчас опыт постоянных, выстегивающих полностью все силы марш-бросков, совершаемых на самой грани возможностей организма.
Через несколько часов подъема на гору начала проявляться тяжелая, накапливающаяся усталость – после которой дальше только потеря сознания. Стимуляторы применять я пока команды не давал – у нас впереди Мессена, пригодятся еще. Поэтому вынужденно, для отдыха, мы теперь все чаще периодически переходили на быстрый шаг. Привалов не делали – ввязавшись в авантюру с рейдом в самое сердце зоны прорыва, я прекрасно понимал, что промедление может стоить очень дорого.
Закончился отдых – теперь расслабиться можно будет, только когда все закончится.
Поднявшись наконец на вершину горы к смотровым площадкам, по узким улочкам заснеженного высокогорного парка развлечений мы по указателям вышли на туристическую тропу, ведущую в сторону озера Рендина. Сначала знакомый всему Западу по рекламным проспектам «высокий путь, который в жизни должен увидеть каждый» вел нас по широкой аллее, с сосновыми рощами и даже фонтанами в скульптурных композициях по сторонам, потом дорога все более сужалась, после и вовсе превратившись в узкую горную тропинку. Вскоре мы оказались на той самой знаменитой «воздушной тропе» – идущей вдоль горы, по ее отвесному склону, представлявшей собой узкую дорожку со стеклянным полом. Дорожку на высоте более чем в тысячу метров.
Здесь мы уже бежали довольно аккуратно – стекло под ногами было покрыто слоем мокрого снега, подошвы по нему легко скользили. Непривычный к снегу Юрай, бегущий первым, едва ступив на стеклянную дорожку, проехал сразу несколько метров и со звучным шлепком неуклюже приземлился навзничь – не успев при этом сгруппироваться и в полете выдав несколько примечательных движений. После столь звонкого своим шлепком падения передвигать ноги все стали гораздо более внимательно, учитывая скользкую поверхность.
Пройдя девять с половиной лиг (считая их по указателям) по сети «воздушных» троп – из семи разных участков, преодолев еще и два висячих поста между вершинами, предназначенных для любителей совсем авантюрного отдыха, мы наконец оказались на другой стороне горной гряды, выйдя к промежуточной цели – озеру Рендине. Вид отсюда, с вершины, открывался изумительный – перед нами внизу раскинулась длинная, протяженностью более пятидесяти миль, водная гладь.
Сейчас, под лучами выглянувшего из-за облаков солнца, озеро выглядело потрясающе. Даже несмотря на сильный ветер, который гнал по его поверхности волны с белыми гребнями. Но этот ветер дул с юга и был теплым, а не стылым и пронизывающим, как недавно во время снежной бури, сквозь которую мы пробивались с неимоверным трудом.
Городок снизу, к которому вела пешеходная туристическая тропа, отсюда казался нетронутым Стужей. Красные черепичные крыши практически без белых снежных пятен, узкие улочки утопали в яркой зелени. Если не сильно присматриваться, то впечатление, будто старый, привычный и живой человеческий мир вдруг ожил, сбросив оковы Стужи.
Впрочем, в общем-то, так оно и было – холод уходил, в окружающий мир возвращалось привычное тепло. Не очень нам сейчас благожелательное – так как мы торопились, при спуске на скользком мокром снегу и подтаивающем льду все, в том числе и я, по несколько раз падали, к счастью без травм. Но с впечатлениями: один раз Стефан и Симон едва не улетели в пропасть – когда, свалившись, врезались в не выдержавшее их ограждение тропы. Мы с Юраем успели обоих поймать, но неприятные воспоминания о беспомощности в падении у них, несомненно, остались. Особенно у Стефана, который повисел прямо над пропастью, удерживаемый только Симоном за транспортировочный карабин на рюкзаке, а Симона в свою очередь в это время вытягивали на ровную поверхность мы с Юраем.
Спустившись наконец – усталые и в полном составе – к берегам озера, мы оказались в небольшом городке. И здесь мы, в предместьях, сейчас бежали вдоль лимонной рощи. Частично покрытые тающим снегом ярко-желтые лимоны и зеленая листва выглядели по-настоящему сказочно; если, конечно, не знать, что именно послужило причиной подобного вида.
По всем признакам было видно, что магическая буря Стужи прошла по городку самым краем. Следов ледяной орды не заметно, жители здесь остались – нас замечали, навстречу из домов выходили люди. Многие пытались нас остановить, спрашивали, что происходит. Но я, на бегу, отделался только парой фраз скомканных объяснений. Подспудное предчувствие надвигающейся погони меня буквально гнало вперед, не давая сделать даже секунды передышки.
Передвигаясь по предместьям в сторону центра, я внимательно осматривался по сторонам. Рассчитывая возможности добраться на другую, южную оконечность озера, я в первую очередь держал в уме вариант найти полицейский или пожарный мобиль, реквизировать и доехать на нем. Поэтому, пока мы, перейдя на быстрый шаг, двигались к магистрату, скомканно отвечая на вопросы вываливших на улицы людей, я смотрел вокруг в поисках подходящего транспорта или ответственного человека в мундире, который может мне с этим помочь. Но в происходящее неожиданно вмешался слепой случай эха из прошлого.
– Кайден! Кайден, милый! – раздался вдруг неподалеку радостный крик.
Едва я обернулся, как перед глазами мелькнуло шикарное белоснежное манто, и на меня буквально запрыгнула, заключая в объятия, прекрасная Филиппа, баронесса Бланшфор.
– Кайден, мой хороший, как хорошо, что ты пришел! – прижавшись и крепко меня обнимая, быстро заговорила Филиппа, сбиваясь и глотая слова. – Я так боялась, так боялась, я не понимала и не понимаю, что вообще происходит…
Филиппа сделала короткую паузу. В иной ситуации мне, наверное, следовало бы задать ей вопрос: «Как ты здесь оказалась?» Но сейчас мне было немного наплевать, как именно и почему Филиппа здесь оказалась. Осознание невидимой пока погони давило на плечи плохим предчувствием все сильнее.
Филиппа моим молчанием не смутилась, вновь забросав меня словами рассказа – из вежливости я ее не прерывал, давая возможность высказаться. Но при этом и не останавливался – Фили повисла у меня на плече, а я по-прежнему двигался к магистрату города, не замечая удивленных, наполненных ожиданием взглядов людей, которых на улицах становилось все больше.
– Кайден, милый, познакомься, это Гжегож Конопка, советник новогородского князя по торговой политике, мой хороший друг. Мы здесь вместе, на отдыхе…
«Хороший друг» Филиппы – вот и ответ, почему этот господин сейчас семенит, не отходя от Филиппы, прямо за нами. И после ее слов княжеский советник приобрел немного растерянный вид. Видимо, он желал сохранить инкогнито, но расчувствовавшаяся Фили сейчас просто потеряла голову от радостного возбуждения встречи со мной.
Ее уже буквально несло в быстром и торопливом, но при этом весьма обстоятельном рассказе – вернее, кратком пересказе событий. За считанные секунды ее сбивчивой и дробной речи я услышал, что Фили вместе с «хорошим другом» Гжегожем приехали отдохнуть на Рендину, провели здесь чудесные праздничные выходные, а после оказались застигнуты врасплох ухудшением погоды. Всякая связь пропала, ночами холодно было так, что мобили не заводились, а выходить на воду на лодке было боязно – из-за сильного ветра озеро штормило, волны поднимались высотой даже в несколько метров.
– На лодке? – вычленил я главное.
