скачать книгу бесплатно
Рядом, на улице, была грядка умывальников, с десяток медных кранов на уровне локтя отсвечивали на солнце. Если повернуть скрипящий медный ворот, начинала течь ледяная вода, и можно было освежиться, стоя на деревянных поддонах и ощущая сочный запах травы и мыла, утекающего в дренажную канаву. Особенно приятно было наблюдать, как девушки утром туда сплёвывают зубную пасту, нагнувшись, полощут рот. Был, конечно, и горячий душ в отдельном помещении на другом конце лагеря благодаря нагревающемуся на солнце баку.
Столовая от кубриков отличалась только интерьером и запахом. Ты подходил к раздаче, тебе выдавали порцию, после чего ты просто садился на скамейку за большой деревянный стол и ел вместе с другими бойцами.
Что касается вожатых, то это вообще отдельная история. С нами ехал наш физрук в паре с дамой Х, эту сладкую парочку не волновало ничего, кроме организационных моментов. Х была кем-то вроде старшей вожатой или ответственной. Миссия её выходила за пределы моего понимания, да и не особо меня интересовала. Главным для вожатых была наша работа, а на всё остальное им было плевать – у нас царила полная анархия, но без фанатизма, то есть мы не вступали в конфликты со взрослыми, но и они, в свою очередь, не влезали в наши дела. В свои сорок с копейками физрук был похож на мистера Крабса: всегда датенький, в неизменной красной бейсболке, он блистал красной мордой и славился по-сумасшедшему оглушительным голосом. Ещё одна из множества загадок нашей «Одиссеи»: вместе ли были физрук и его спутница Х?
Ну, а свежесть воздуха, красоту местной природы, эти ночи, когда ты мог видеть весь Млечный Путь перед собой – всё до мельчайшей звёздочки я могу описывать бесконечно. Возлюбленной ночами я рассказывал про созвездия, ведь я-то всё это знал, а ей было интересно. Мне нравилось её удивлять, открывать что-то новое, и от этого всего можно было просто кайфовать «здесь и сейчас». Комфорт отелей был не нужен. Мы всё равно в кубриках только спали, хотя…мы толком даже и не спали никогда. Когда всё-таки удавалось выкроить пару часов на сон, каждый словно погружался в своё отдельное царство. Марлевые полотна от насекомых, висящие над кроватями, добавляли некой романтики, таинства, напоминая о теории бран и множестве параллельных миров.
“Словно электронный скот мы двигались на работу после бессонной ночи”
Наша деятельность на плантациях была абсолютно простой и отнюдь не интеллектуальной – работать нужно было исключительно физически. Поля пестрили разнообразием: перец, помидоры, баклажаны, арбузная бахча, фруктовые колхозные сады с яблонями, груши и что-то секретное, до чего у нас, варваров с Урала, не было допуска.
Просыпаясь под крики физрука, мы наспех завтракали кашей и какао, оставляя пенку на гранёном стакане, и бежали на линейку. На построении каждое утро обязательно весь лагерь молился о том, чтобы Боги только для Игорёны не считали суицид грехом. После этого ритуала по очереди выходили генералиссимусы отрядов, докладывая, сколько ребят в строю, всё это фиксировалось в ведомость у главного дежурного конкистадора. В 08:30 приезжали автомобили с индейцами за рулём, мы брали инструменты и отправлялись на поля.
Кстати, моим первым орудием была тяпка (мотыга) – длинная деревянная рукоятка с металлическим полотном на конце под углом 90 градусов. С её помощью нужно было пропалывать помидоры, убирая всю лишнюю траву и оставляя на поле только начинающие пробиваться ростки.
До фазенд нас везли в открытом грузовике вдоль возделанного пространства с полчаса. Утреннее солнце было ещё безобидным: только светило, не жгло. По приезде на точку вам открывался вид…
Представьте огромное поле, метров сто в ширину, а в длину – до бесконечности. Дорога, арык с водой, заход на поле, на каждой грядке – трава в человеческий рост и малюсенькие помидорки, затерявшиеся среди гигантских сорняков. Казалось бы, очень простая работа, но на жаре через сорок минут становилось невыносимо тяжело.
Саша повязал на голову бандану. Со своей тяпкой он напоминал самурая с мечом. Аккуратно нагнув стебли сорняка с криком «Томату Акбар!», начал отчаянно рубить траву, освобождая юные побеги.
Алгоритм прополки был следующим: сначала ты нагибал высокие сорняки и траву на отрезке примерно метров пять из своей бесконечной грядки, шёл по ней ногами, приминая, находил помидоринку, бережно вытаскивал её, чтобы она торчала, а сорняки лежали прижатыми к земле. После всех этих приготовлений главным было начать грамотно обрубать, не задевая росток молодого томата. Затем охапки сорняков следовало переложить вдоль прохода между грядками, чтобы позже отнести и выбросить. В идеале после проделанной работы ты должен был оставить коротко остриженный ёршик грядки, чтобы через каждые тридцать сантиметров торчал небольшой побег. Твоя работа считалась выполненной, если грядка прополота до конца. Не в параллельном мире, а в этом, и не в грядущем, а в презент симпле! На эффективность работы влияли солнце, физическая сила, заточенность инструмента и наливка перчаток.
Также на поле действовал негласный закон: когда ты закончил работу, помоги тем, кому тяжело. Например, моя ударница была ростом почти с эту тяпку – она не могла даже держать её более пары минут. Все натирали мозоли даже через перчатки, резались острой травой, кололись колючками, наступали на ветки и палки, в общем, маникюр и педикюр был так себе.
Через каждые 20-30 мин необходимо было пить студёную воду. Наливали её металлическим ковшом тебе в личную флягу или кружку, что было неким непременным аксессуаром работающего в поле бойца. Но ты должен был проглатывать лишь часть налитой воды и держать её во рту, чтобы она приняла температуру тела, а иначе простудишь горло. Если же не пить слишком долго, наступает обезвоживание, вследствие чего некоторые падали в обморок. Спонсором тяжёлых условий на прополке был Бог разрушения Шива.
Причём изначально-то мы ожидали безграничные территории с арбузами и вишнями, но этой роскоши мы не видели долго, одни нескончаемые помидоры, даже не помидоры, а их сорняки… Короче говоря, адская это была штука, ведь, помимо всего прочего, в этой траве могла быть саранча размером с котёнка, пауки, которые не были в курсе, что нам ставили от них прививки, и прочие жуткие насекомые. Благо, хоть “Чужих” из фильма там не было.
С зенитом звезды по имени Солнце примерно в 12:40 приезжали погонщики племён ацтеков и майя и увозили нас на обед в Паленку. И начинались хроники Риддика: наступала настолько невыносимая жара, что она выжигала всё живое. Все выгорало под лучами ультрафиолета и инфракрасного излучения, только, мать её, марихуана стояла, как ни в чём не бывало, загорая и противостоя солнцу с помощью своего чудодейственного магического брахмамасла.
Днём, после обеда, все недолго спали в лагере (единственное время, когда мы погружались в сон, поскольку ночами мы бесились). Кстати, благодаря этим тяжёлым условиям мы так сплотились, это был поистине коллектив: все стояли друг за друга горой, ополчались против красномордого физрука и его миссис Х, но не было ни изгоев, ни разделения на лохов и крутых. Всё было, как в нормальном обществе, возникало чёткое осознание того, что именно в таком братстве ты готов прожить хоть всю жизнь, даже невзирая на суровые условия. Наша крепкая команда была максимально разношёрстной: были и слабые девочки, и мелкие парни, и такие, как я, нарушители всех правил и законов, были лентяи, были те, кто косил и сачковал, но всё мы делали с одобрения своего коллектива. Иногда задумываюсь, насколько всё-таки гениальные Боги придумали и создали эти стройотряды…
Так, вернёмся к расписанию типичного рабочего дня. В 15:00 нас возвращали на поля, и ориентировочно до 19:00 мы освобождали томаты из плена сорняков. Вечером мы обязательно принимали душ, и тут-то и начиналось всё самое-самое: огненная вода, долгожданная возможность переодеться и нормально поесть, кстати, порции накладывали конские. Коронным блюдом была острая пряная похлёбка – рагу с мясом, другими словами. Всю миску съесть было просто невозможно даже здоровому уставшему работнику. Постоянно приходилось прятать от Нараяны куски мяса в подливе, чтоб он не палил мою невеганность, да и там двойной залёт, кстати, потому что постоянно подавали говядину… Десертом шли ириски из посылок, прочие конфеты, кабачковая икра, сметана, также нам привозили арбузы – всего было в избытке. Плюс рядом была речка, которая кишела рыбой и раками. Клевала эта рыба практически на голый крючок, без наживки! Но об этом позже.
Ну, и в самом конце дня, на закате, проводились разные стройотрядные обряды, каждый день был расписан: вечерние игры, конкурсы, настольный теннис, бадминтон, брахмабол этот. После 21:00 вытаскивали огромные колонки, и на все поля качала наша музыка. Помнится, как врубали Роберта Майлза, хиты от Scooter и Coolio, извечный шлягер “Macarena”, а какая-нибудь ламбада считалась уже отстоем. Конечно, физрук ревностно следил, чтобы всё было в управляемом русле, но отдыхать мы тоже не забывали и занимались своими прикольчиками: романтикой, любовью, танцами, сексом.
Такие вечера напоминали планету Вишну, где все жители (освобождённые души) наслаждаются непрерывным блаженством и счастьем в обществе Бога. Но находились и те, кто, пренебрегая этим, надувал жаб. Не будем показывать пальцем.
“И я не собирался покидать этот мир, не узнав на деле, что значит перепихнуться”
Неудовлетворённое сексуальное влечение – это очень специфическая штука. Представьте, что вы разгоняетесь на сноуборде или на лыжах со склона, и вам приходится резко тормозить, причём не плавно, как это бывает в нормальном режиме, а именно очень резко, экстренно. И вся накопленная энергия должна быть утилизирована, в этом нет ничего хорошего. Так заложено природой, что весь процесс должен закончиться именно оргазмом, то есть сильное возбуждение, потом акт и эякуляция, но в нашем случае до последнего уровня так и не доходило на протяжении двух недель.
Всё это время я испытывал сильнейшее сексуальное возбуждение, я был реально эмоционально переполнен, и это не могло закончиться чем-то хорошим…
Видимо, для девушки считается нормальным, если события развиваются не спеша. Но для парня это, конечно, очень плохо. Я обосновываю это тем, что в природе без оргазма самца оплодотворение невозможно, но если самка не получила удовольствие, то это ничего страшного: всё равно сможет забеременеть.
Последствия этих разгонов и торможений следующие: головные боли, частое сердцебиение, пропадал сон, я был постоянно встревожен и обеспокоен. А тут ещё Игорёна этот со своими вопросами, мол, как у меня там на интимном фронте, сколько раз я сегодня и всё в таком духе… И в бок локтем пихает, лукаво так, прямо при моей девушке.
Когда её Величество всё-таки снизошло и, внимая моей проблеме, начало всё-таки мне дрочить, стало гораздо лучше. Со временем у нас начались усиленные и более взрослые ласки, страстный петтинг.
До открытия этой новой ступени мы были словно натянутые струны. Ты сильно возбуждаешься, но эта энергия не находит выхода, мастурбировать в одну каску как-то не очень, да и без неё ничего особо не возбуждало. Нараяна намекал на медитацию. Но нам было далеко до этой стадии, мы даже ещё не принимали моральные принципы, не умели делать физические и дыхательные упражнения, куда уж там до медитахи…
“Облетев Землю в корабле-спутнике, я увидел, как прекрасна наша планета. Люди, будем хранить и приумножать эту красоту, а не разрушать её”
Природа устья Волги тех дней – это то, что я тогда совсем не ценил, а сейчас так трепетно вспоминаю…
Пугающее изобилие форм инопланетной жизни: первое, блин, это няшные ёжики, которые заменяли нам домашних кошек. Ежи выглядели умилительными даже с плешью, а их мультипликационные ушки сводили девочек с ума.
Саранча и кузнечики внушительных размеров, чёрные вдовы-пауки, другие насекомые, от укусов которых нам ставили прививки. Огроменные майские жуки, сношаясь, падали на крышу из шифера со звуком, как будто упал кирпич.
Домашние гуси, свинки, летучие мыши… Причём как-то всё это было даже не противно, не вызывало отвращения. Ты плавно вливался в это как инвазивный вид на новый континент.
Растения просто без слов… Эти ночные ивы, склонившиеся к бурному потоку реки, они особенно колдовали и завораживали, колыхаясь от небольших потоков ветра над волнами прохладной реки, напоминая дерево-мать из “Аватара”.
Вездесущая марихуана была самой универсальной, с ней можно было делать хоть что: курить, есть, варить, плести канаты, подметать и вместо ёлки наряжать. В общем, всё, что можно представить в своих самых смелых фантазиях.
Цветы в зоне златовласки близ речки очаровывали неимовернейшей красотой. Где-нибудь в заводях болота можно было найти необычайного вида кувшинки или цветок посередине поля, похожий на лилию. Особенно красивыми считались пурпурного или алого цвета. Этого принца местной флоры обычно окружали пчёлы и шмели. Даже сорняки были красивые и как бы вычурные, что ли. В поле поражения колхозных поливалок они вырастали до огроменных размеров, затмевая собой культивируемые полезные растения. А помидорки и перчики казались такими беззащитными в сравнении с ними, и, если бы не человек, они бы не выжили в этом царстве растений.
Змеи попадались редко, но они легко делились на два с помощью визга, тяпки или лопаты. Просто надо было понимать, что если едешь колонизировать новые земли, то ты должен быть ко всему этому готов.
Что касается фруктов, я никогда не забуду спелые вкусные яблоки, огромное разнообразие сортов в колхозном саду… Плоды на любой вкус: кислые, приторно сладкие и медовые, маленькие и огромные, кормовые.
В посёлке или на станции, там, где у Майя особенно развито садоводство и проведено орошение, можно было сорвать абрикос или яблоко, попробовать инжир, финики, барбарис, сочные груши, бархатные персики, случайно наткнуться на фисташковые деревья и даже оливки – всё гроздьями и доступно, бесплатно, в любое время! В полях мы кусали помидоры, ели арбузы прямо с бахчи, а ближе к сентябрю уже поспели пресные перцы и баклажаны – лакомство индийских Богов!
Помню, как первый раз в жизни увидел инопланетный арбуз: без полос, зелёный, вытянутый, как торпеда. Маури называли его «кормовой». Бахчу с кормовыми арбузами я не встречал, они росли в садах у коренного населения. Обычные же арбузы лежали просто на поле, и у тебя разбегались глаза, далее ты выбирал приглянувшегося тебе пузатика, прикасался к нему, после чего он мгновенно трескался от того, что очень спелый. Самой сладкой у ягоды была белоснежная сочная серединка, остальное даже не трогали, оставляя доклёвывать птицам.
Бахча – вообще отдельная история. Однажды мы заслужили всё-таки допуск, и нас вывезли на уборку ягод. Работа была очень тяжелой: строились конвейером, передавая арбузы из рук в руки, надо было сложить всё в пирамиду. Приловчившись, мы уже перебрасывали их друг другу по цепочке, причём все бросали, даже не глядя на того, кому летит тяжелый снаряд. Работая в таком режиме, ты видишь только то, как он к тебе летит, а следующему кидаешь уже вслепую… Если зазеваешься, тебе может попасть в ногу – в итоге епархия бахчи поняла, что мы не особо эффективны в этом деле, и вернула нас на привычные поля с помидорами. А на арбузы брали уже другие сверхэлитные подразделения – следопытов 80-го левела из Иваново и Елабуги.
Описывать красоты местной природы без разнообразия птиц было бы несправедливо и даже кощунственно. Но мы так и поступим (шутка). Пернатых было огромное множество: тряся хвостом, бегали пёстрые трясогузки, голосили мелкие певчие птахи, ухали совы, в небе парили хищные ястребы или коршуны. Огромное количество ворон и воронов – так всё это было колоритно. Утром орали на мистической ферме горластые петухи, индюки гоняли по лагерю, подбирая крошки и семки, мелкие певчие птицы оккупировали джунгли у реки, как бандерлоги Балу. Работая в поле, ты мог найти хрен пойми чьё гнездо прямо на земле и услышать недовольный треск из ближайшего тростника – ухали совушки и неясыти по вечерам.
Между ног вечно бегали мохнатые мышки. Её поймаешь, любуешься, насколько она безобидная и умилительная, но комочек мог яростно укусить и побежать дальше…
Вообще, для меня кажется странным, но я не наблюдал во всём этом изобилии крупных зверей, на полях их не было вообще, разве только у фермы в приболотной местности иногда появлялись следы.
Из всего, что давала природа, парни и девочки постоянно что-то делали руками, плели, например, венки из цветов, такие украшения из лозы и коры, как браслеты, ожерелья, перстни. Разноцветная проволока для браслетов тоже росла прямо из земли, нужно было лишь копнуть, где знак, и разрезать чёрный кабель.
Парни ловили рыбу, собирали гербарии из одного растения, бабочек коллекционировали, кто-то жуков собирал, затем фотографировали всё это и даже рисовали с натуры.
Человек сам стремится к гармонии с природой. Так, мы спокойно жили без водопроводов, магазинов, доставок, лифтов, машин, телефонов, фастфуда, фитнес-центров, телевизоров и Интернета… Такой образ жизни очень интересный, здоровый и минимально вредит окружающей среде.
Ещё один класс, постоянно находившийся с нами в контакте, – это “insecta”, то есть насекомые, яркими представителями которых являлись жуки-рогачи, носороги, огромные гусеницы, богомолы. Многие из них атаковали нас, прокусывая даже матрас. А эти москиты, гигантские муравейники, прятавшиеся в тени деревьев…
Все эти насекомые и животные по умолчанию безобидны. По сути, защищаться от них нужно было только во сне: в кровать мог залезть какой-нибудь мелкий паук или москит, найдя брешь в пологе.
Инсекта постоянно участвовали в различных приколах. Например, мы забрасывали под полог саранчу. Или забава со сверчком, который просто оглушительно трещал в кубрике, не давая заснуть, и никак из щели его было не достать, только заливать вёдрами воды щель, где он прятался. Светлячков же мы садили в бутылки и использовали ночью в качестве фонарей. В палатах в роли домашних животных у нас жили ёжики, мы их кормили, ухаживали за ними. Эти ушастики вили гнёзда даже из газет. Словом, фауна была не уральская.
Теперь расскажу про легендарные бои насекомых. Во время работы на поле или в перерыв, когда сильно светило солнце, мы находили для себя развлечение: ловили какого-нибудь жука, сажали в пустую 1,5-литровую бутылку, оставалось только найти такого же соперника со своим боевым питомцем, и тут начинался файт. В начале нужно было как следует встряхнуть в полторахе насекомых, после чего они начинали яростно драться между собой. Участники могли быть вообще разные: два маленьких против одного большого, какие-нибудь кузнечики один на один, жуки, пауки, гусеницы и другие самые разные бойцы. Мы постоянно их тренировали, эти гладиаторы сражались за свободу – была особая иерархия, чемпионы, лидеры. На бои мы делали реальные ставки, как правило, сиги и мелочь, либо наказание в виде приседаний. В списке самых популярных и заветных выигрышей обычно значились конфеты и печенье. Накуренным наблюдать за этим было особенно интересно.
Помню самый забавный и запоминающийся файт: однажды в бутылку к другим тяжеловесам случайно попала маленькая божья коровка. Что она сделала? Сразу убила всех! Там были огромные богомол и саранча, а малышка-коровка степенно залезла сначала по ноге саранчи и стала жрать её глаз, брызгая жёлтой жижей, а потом добралась и до второго. Причём она даже не летала, хоть и могла, а просто ползала по ним обоим, как дети на развлекательной площадке. Я был в шоке, что такое маленькое безобидное существо так бесстрашно и нагло расправилось с сильными и крупными и превосходящими в числе противниками. Потом мы ее отпустили, так как в Риме особо отличившейся гладиатор всегда получал свободу.
