скачать книгу бесплатно
– Вперед матсутаке! Мы загоним их в геенну огненную! Идем шагом, не бегите! Опустить копья! – стоя позади подчиненных, командовал Мамору, Кику едва могла различить его голос, гул собственного сердца отдавался эхом в барабанных перепонках, заглушая почти все вокруг. Гоблины тем временем, погибая от палящего жара, стрел и дыма, побежали на матсутаке. Кику могла разглядеть кривые ножи и мечи в их руках, кто-то сжимал топоры и короткие копья, а на руках и груди у большинства была кожаная броня с заклепками или грубыми металлическими пластинами, покрытыми многочисленными царапинами. Они бежали нестройной гурьбой, вопя, угрожающе рыча, толкаясь и сбивая друг друга с ног.
– Стоим, – протянул десятник, рассчитывая момент для атаки. – Стоим, – гоблины уже были в десяти шагах, Кику уже могла разглядеть их желтые глаза, почти светящиеся от ненависти. – Давай! – стоило первым зеленокожим прыгнуть для атаки, десять яри одновременно взметнулось им на встречу. Кикутаке с трудом удержала копье, когда на него налетел зеленокожий, сжимающий кривой серп. Издав хриплый булькающий звук, он упал на землю, потянув за собой копье. Воительница хотела было рвануть копье на себя, но клинок намертво застрял в туше лежащего гоблина.
«Не успею!» – испуганно подумала она, заметив стремительно приближающегося зеленокожего с топором. Не вынимая копья из тела, она выставила древко перед собой, защищаясь от удара. Металлический топор с треском вошел в дерево, сломав копье. Гоблин уже замахнулся для следующего удара, но тут на помощь девушке пришла Судзутаке. Полоснув гоблина впереди себя, она вонзила свое яри в бок зеленокожего с топором. С диким криком, он отпрянул в сторону, завалившись на другого гоблина.
– Ничтожества! – отпрыгнув от спины Бенаши, Мамору перелетел через ряд копейщиков. Оказавшись перед подчиненными, он описал полукруг своей двуручной катаной, разрубив сразу четырех зеленокожих. – Это не войско, а толпа беспомощных напуганных коротышек! Убейте их! – взревел он, вновь отходя за спины соратников.
«А он силен…» – подумала Кику, выхватывая катану из ножен. Сломанное копье так и осталось торчать в обмякшем теле. Краем глаза она видела, как сражаются соратники, стоя плечом к плечу, они наносили удар за ударом, удерживая рассеянных гоблинов на расстоянии.
– И это все, на что вы способны? Жалкие уродцы! – с вызывающей издевкой крикнул Бенаши. Трое гоблинов тут же яростно набросились на него.
– Вот ведь болван! – Хиротаке, тупым концом яри отбросив крайнего справа, тут же вонзил лезвие в шею среднему. Пока Бенаши был занят с крайним левым зеленокожим, отброшенный оклемался и вонзил в бок Хиротаке кривой кинжал.
– Хиро, чтоб тебя! – Иошитаке, стоявшая справа от соратника, тут же полоснула катаной грудь гоблина, заставив его отпрянуть назад и, скорчившись, упасть на землю.
– Хиро! – вдвоем с Рейтаке заколов зеленокожего перед собой, Бенаши бросился к соратнику.
– Держать строй! – остановил его десятник. – Сражайтесь по двое против одного! – выкрикнул Гэнкито, даже не посмотрев на упавшего матсутаке. – Сомкнуть ряд! – Бенаши и Иоши тут же встали плечом к плечу, не подпуская гоблинов за строй.
– Судзу, они обходят справа! – не сводя глаз с противника, выставила Кику оружие перед собой. Встав за ее спиной, Судзутаке слегка пригнулась.
– Почему десятки на холмах не идут нам на помощь? – выкрикнула Иоши, отбиваясь от двух зеленокожих с дубинами. – Гоблинов слишком много!
– Они не могут, – приняв удар на основание лезвия катаны, Кику сместилась вправо, уводя противника за собой. Немая соратница тут же воспользовалась моментом и полоснула лезвием копья по спине рычащего зеленокожего. – Пока мы сражаемся здесь, гоблины могут пройти другим путем, – от боли зеленокожий изогнулся, и Кикутаке, без труда продавив его защиту, вспорола противнику сонную артерию. Струя горячей крови тут же окатила матсутаке от груди до макушки, заставив зажмуриться и попятиться на пару шагов. Быстро вытерев кровь и оглянувшись, она увидела, как один из зеленокожих сбил Судзутаке с ног и принялся полосовать ее ржавым мечом. – Судзу! – Кику тут же бросилась на помощь соратнице. Вонзив в гоблина катану она всем весом спихнула его с беззвучно умирающей матсутаке. – Судзу, проклятье, что же делать… – вонзив меч в землю, Кику обеими руками попыталась закрыть рану на груди Судзутаке. – Пожалуйста, держись! – руки Кику дрожали и скользили, в тщетной попытке остановить горячую белую кровь матсутаке.
– Оставь ее! – крикнул Мамору, хватая Кику за шиворот, заставляя подняться с колен. Сердце в груди матсутаке билось, словно молот, отдавая гулом в барабанных перепонках. Сумятица вокруг превратилась в настоящий хаос, строй распался. Оглянувшись, она поняла, что гоблинов осталось не больше десятка и несколько из них, бросив оружие, пустились в бегство.
– Не упустите ни одного! – разрубив очередного гоблина от плеча до пояса, рявкнул Гэнкито. – Кикутаке, живо догони этого зеленого выродка! – указал он на обвязанного волчьей шкурой гоблина, бегущего в сторону от леса и сражения.
– Не уйдешь, трус! – не мешкая ни мгновенья, Кику рванула вслед за ним. Отставив катану для удара, она быстро догоняла ковыляющего противника. Мгновение, еще одно – и она прыгнула, чтобы нанести решающий удар, но в последний миг, гоблин вильнул вправо. Увернувшись от меча, он тут же споткнулся и упал на траву.
– Пожалуйста! Не надо! – испуганно прохрипел он, отползая назад.
– Умри, ничтожество, – рванувшись вперед, она вонзила клинок в зеленокожего. Хрипя и хватаясь за лезвие, гоблин с ужасом смотрел в глаза матсутаке. В этих глазах Кикутаке увидела свое отражение, но не смогла узнать себя. Все лицо было в крови, а этот взгляд… Жестокий и холодный, полный ненависти и… Удовольствия. Выронив катану, она медленно осела на землю. – «Руки дрожат…» – подумала она, поднеся ладони к лицу. Вся одежда насквозь пропиталась кровью, даже закрыв глаза, она ощущала ее запах, а также запахи дыма и паленой плоти. – Как же много дыма… – прошептала она, обернувшись на пылающий лес и соратников, добивающих последних гоблинов. Кто-то орудовал яри, но большинство, как и Кику, потеряли его в бою и теперь сжимали в руках катаны. Среди тел зеленокожих, она легко могла отличить малютку Судзу, слезы которой засыхали на остывающем лице, и Хиротаке, свернувшегося на земле. С трудом поднявшись, матсутаке не торопясь побрела к соратникам.
– Ты чего копаешься? Не ранена? – окликнула ее Иоши, вонзая яри в лежащего на земле противника.
– Нет, все хорошо… – чуть слышно ответила она, не сводя взгляда с пепелища. Собравшись, она попыталась убрать катану в ножны, но сильная рука десятника остановила ее.
– Твой меч весь в крови, хорошенько протри его, иначе затупится. Всех касается! – как обычно рявкнул он. Удивительно, но крик командира привел ее в чувство. Подойдя к ближайшему телу, она начисто вытерла меч о его одежду.
– Матсутаке, ко мне! Принесите сюда павших, – осмотрев тела Хиротаке и Судзу, Мамору сложил три трупа гоблинов одно на другое и, усевшись сверху, продолжил. – Снимите с них одежду, броню и оружие. Сломанные яри тоже соберите, наконечники отдадим в кузню на починку.
– Что делать с телами? Мы должны похоронить их… – неуверенно начала Кикутаке.
– Тело Судзутаке возьмем с собой, остальные свалите в кучу. Облачение и оружие гоблинов тоже соберите. Возможно, удастся продать его на материалы.
– Они используют его снова? – прошептала Кику
– Конечно, святая простота, осмотри свою одежду внимательнее. Заплаты, потертости, царапины на доспехах. Эти вещи уже были в бою и, возможно, не раз, – ответил Нобутаке.
– Да им проще заменить матсутаке, чем сшить новую одежду и сделать оружие… – презрительно цокнула Иоши.
Рассредоточившись, матсутаке стали стаскивать трупы в одно место. Тела были разными, одни старые, покрытые шрамами, с седыми бородами, другие совсем юные. Некоторых Кику просто волочила по земле, других могла водрузить на плечо.
«Почему… Почему он рассуждает так, будто ничего не произошло? Мы потеряли двоих соратников, а для него это словно сломанное оружие», – думала Кику, раздевая обмякшее, но еще теплое тело соратницы. Прикрыв ее широко раскрытые глаза, матсутаке осторожно уложила Судзутаке рядом с кучей трупов. – Бенаши, как ты? – спросила она, поднимая на пару с соратником одного пузатого зеленокожего.
– Где-то среди них лежит Хиро, мы ведь только утром говорили… – голос матсутаке дрожал, от привычного легкомыслия не осталось и следа. – Это моя вина… Если бы я стоял в строю как все…
– Бенаши, ты ведь не хотел, никто не винит тебя, – попыталась его утешить соратница.
– Скажи, а ты не испытываешь угрызений совести из-за Судзу? Она ведь стояла рядом с тобой, ты должна была прикрыть ее спину, как она твою.
– Я… – осеклась Кику. Слова соратника больно кольнули в грудь, и ответ комом застрял у нее в горле.
– Неужели каждого из нас ждет та же участь?
– Постарайся не думать об этом, – наконец взяла она себя в руки. – Мы воины, смерть стоит у каждого за спиной, и лишь один взмах отделяет нас от встречи с ней. Ты, я, мы все должны быть сильными.
– Как красиво горит… – вглядываясь в охваченный пламенем лес, протянул десятник. – Будьте начеку, если кто-то еще покажется на опушке, мы должны быть готовы дать отпор.
Солнце уже приблизилось к зениту, а пожар начал ослабевать.
– Так никто и не показался, – тихо произнесла Рей, вглядываясь в пепелище.
– Разуй глаза, матсутаке, – указал десятник на холм. Оттуда к ним спускались четвертая и пятая десятка. – Здесь мы закончили. Стройтесь! Мы возвращаемся в лагерь, – приказал Гэнкито, вставая со своего импровизированного стула. – Забирайте Судзутаке и в строй. Что-то вы слишком чистенькие, неужели вам не досталось веселья? – обратился он к подошедшему десятнику.
– К счастью, гоблины не рискнули атаковать наши группы, господин Рюдзо тоже не пострадал, – ответил командир пятой десятки. – А вас неплохо потрепало, павшие есть?
– Двое, но это мелочи, учитывая, что мы вырезали три дюжины зеленых уродцев. Это было не сражение, а резня, они будто сами просились на меч! – распинался Гэнкито по дороге в лагерь. – О, вот и вторая десятка показалась, тоже чистые, похоже, сегодня все лавры достанутся мне. Мамору, гроза зеленокожих!
– Почему они так смотрят на нас? – шепнула Кику, поймав взгляды матсутаке из других десяток.
– Мы пережили сражение, – опустив глаза, ответила Рейтаке.
– Да, теперь мы настоящие воины! – усмехнулась Иошитаке, сжав кулак перед собой.
– Даже если исключить бахвальство Иоши, нельзя отрицать, что в их глазах мы заметно выросли, – поддержала Кику. – Но какой ценой… – добавила она, вглядываясь вперед. Там, из-за опушки леса, выходила вторая половина отряда.
– Похоже, им тоже не удалось избежать сражения, – глядя на окровавленных воинов, идущих им навстречу, прошептала Рей.
Построившись на центральной площадке, они увидели Такеши Рюдзо, широко шагающего к своему шатру.
– Десятники, – встав лицом к строю, он свел руки за спиной. – Доложить о потерях.
– В третей десятке двое убитых, раненых нет, – отрапортовал Мамору.
– В шестой десятке двух матсутаке убили, один тяжело ранен.
– В седьмой десятке одного убили, трое раненых.
– В девятой десятке убитых и раненых нет.
– Невероятно, в девятой никто не пострадал, хотя, судя по их виду, убили они не меньше нашего, – восторженно прошептала Иоши.
– Перевяжите раненых, остальных помыть, переодеть и на обед. Нам еще предстоит много работы.
Раздеваться оказалось сложнее, чем обычно: окровавленная ткань неприятно прилипала к телу, однако освободившись от одежды и войдя в прохладную речную воду, Кикутаке почувствовала себя родившейся заново. Стирая с тела запекшиеся следы сражения, вымывая слипшиеся волосы, она как будто смывала с себя весь ужас первой половины дня. В этот день река запомнилась Кику своим алым оттенком.
– Что это за аромат? – спросил Нобу, развешивая постиранную одежду.
– Мясо, вяленое. Похоже, командование решило устроить очередное пиршество по поводу легкой победы, – завистливо скривилась Иоши, вставая в очередь на обед.
– Нет, посмотрите! Они раздают мясо матсутаке! – указала Кику вперед.
– Воины! Сегодня для многих из вас, по-настоящему великий день! – обратился к матсутаке Такеши Рюдзо. – Вы прошли крещение боем, кровью, вкусили сладость победы и горечь потери. Лишь те, кто отнимают чужие жизни, кто может в любое мгновение расстаться со своей, могут в полной мере оценить ее настоящую стоимость. Сегодня мы пьем за вас! – поднял он чашу и, залпом осушив ее, сел за стол и начал что-то активно обсуждать с десятниками.
«Солоноватое, жесткое, расслаивающееся на волокна… Трудно жуется, но так вкусно… – подумала Кику, откусив небольшой кусок доставшегося ей мяса. – Пряный и слегка острый… вот бы оно не заканчивалось…» – она всеми силами пыталась не думать о пережитом сражении, цепляясь за любую возможность отвлечься.
– Матсутаке, строимся! – приказал Мамору, после обеда. – Мы переносим лагерь на вершину того холма, – указал он своей катаной на место их утренних тренировок. – Одевайтесь и бегом за мной!
– Брр… нельзя было подождать, пока одежда высохнет? – поежилась Иошитаке, потирая плечи. Влажная ткань была холодной, и прилипала к телу.
– Ветер и солнце быстро высушат наши вещи, просто потерпи, – торопливо затягивая пояс, произнесла Кикутаке, собирая свою броню в мешок.
– Каркас и колья оставьте, лишнего ничего не берем! – отдавал команды десятник, шагая между суетящимися матсутаке. – Пошевеливайтесь, телега уже ждет!
– Мы поедем на телеге? – быстро скатав свою палатку, Кику привязала ее к мешку с доспехами и без труда перекинула за спину, используя веревку как лямку.
– Я поеду, вы пойдете за ней следом, сойдет вместо утренней тренировки, – забираясь в повозку, запряженную двумя лошадьми, сказал он. – Возничий, поторопись, времени мало, – обратился он к старому матсутаке, усаживаясь лицом к подчиненным. – Десятка, бегом!
Они бежали вдоль берега, вверх по течению реки. Небо все еще было темно-серым от дыма, но огня почти не было видно.
«Сколько же зеленокожих погибло в том огне?» – удаляясь от лесного пожарища, думала Кику.
– А куда мы направляемся? – спросил Нобутаке, трусцой семеня за телегой.
– Туда, – указал десятник на небольшую рощу впереди. – Я хочу, чтобы вы сейчас взяли топоры и вырубили эти дубы. Господину нужна древесина, и мы достанем ее, остальные сейчас занимаются тем же в других местах. Изначально мы планировали добыть дерево в северо-западном лесу, но теперь его нет, – усмехнулся он, оглянувшись на окутанное дымом пепелище. – Приехали. Берите топоры и валите эти деревья.
– Нобу, – сложив свою поклажу, позвала Кикутаке. – Идем, поможешь мне срубить этот ствол, – решительно взяв топор, она направилась к ближайшему стволу, – встань напротив, будем бить поочередно.
– Как скажешь, – схватил топор матсутаке.
– Иоши, руби с другой стороны, а то дерево упадет прямо на повозку!
– Не приказывай мне! – огрызнулась соратница, но тем не менее послушалась.
– Туго идет, – пожаловался Нобутаке под несмолкаемый стук металла о дерево.
– Да брось, щепки так и летят! – не останавливалась Кику. – Помоги мне здесь, – встав с другой стороны дуба, они со всей силы налегли на ствол. – Под собственным весом оно само сломается, – вторя ее словам, раздался протяжный треск. – Делай также, и скоро телега будет полной! – улыбнулась она и принялась за ветви упавшего дуба.
– Госпожа Кику, разрешите мне присоединиться? – прижав руки к груди, спросила Рейтаке.
– Конечно! Только будь осторожна, щепки могут попасть в глаза, – не прекращая рубить топором, ответила соратница.
– Сегодня мне было очень страшно, – начала с тоненьких сучков Рей.
– Мне тоже, эти гоблины были вооружены лучше, чем мы ожидали, и так свирепы в бою… Но мы целы и это главное, – продолжая рубить особо толстую ветку, поддержала Кику.
– Мы впервые отняли чьи-то жизни, это не просто принять, – принялась соратница за сучья потолще.
– Мы делаем это, чтобы защищать Империю. Эти гоблины рано или поздно напали бы на людей. Мы защитили множество людей от смерти, а деревень от огня.
– Но ведь это не все, о чем вы думаете, так? – широко размахнувшись, она принялась рубить основание ветки. – Поделитесь своей болью и, обещаю, вам станет легче.
– Я… Я не знаю, Рей… – остановилась Кикутаке. – Правильно ли то, что мы делаем? Я слышала от матсутаке из девятой, что на них выбежала толпа женщин и детей, а шестая и седьмая приняли на себя удар их основных сил.
– Судя по всему, этой атакой они хотели отвлечь отряд, чтобы дать детям возможность сбежать. Очень благородно для таких жестоких убийц.
– О том я и говорю, эти гоблины – не бездушные монстры, у них тоже есть чувства и те, кто им дорог. Я готова и хочу защищать Империю и ее жителей, но не хочу становиться кровожадным мясником, убивающим любого на своем пути, – на глаза Кикутаке навернулись слезы. – Я боюсь… Боюсь, что мне понравится убивать. Господин Мамору искренне наслаждался каждой пролитой каплей крови, – она выпрямилась и, опустив руки, протяжно вздохнула.
– Уверена, вы не станете такой, если не захотите, – Рейтаке осторожно положила руку на плечо Кикутаке. – То, что вы переживаете об этом, прямое тому доказательство. Не волнуйтесь госпожа, я всегда буду рядом, чтобы поддержать вас, – последним ударом она отделила ветвь от дуба.
– Спасибо Рей… Думаю, от твоих слов мне стало немного спокойнее на душе. Ты права, я постараюсь стать сильнее. Ради всех нас. Нобу, возьми ствол с другой стороны. И раз! – подняв бревно, они не без труда погрузили его в повозку. Не прошло много времени, прежде чем они сравняли рощу с землей, и лишь пни да выброшенные мелкие ветки с листвой напоминали о деревьях, стоявших здесь с утра.
– Довольно, – крикнул десятник, когда солнце начало клониться к закату. – Так, посмотрим, что мы имеем. Восемь бревен, двадцать веток и целая куча палок. Господин будет доволен, берите мешки с вещами и бегом за повозкой! Возничий, трогай!
– Слушаемся, – склонились матсутаке, следуя за неторопливо набирающей скорость повозкой. Теперь, нагруженная бревнами, она представляла собой настоящее испытание для запряженных лошадей.
– Слишком медленно, матсутаке, быстрее! – глядя на заходящее солнце, рявкнул Гэнкито.
– Простите господин, быстрее нельзя, мы едем в горку, если ускоримся, лошадям придется совсем худо. Еще, поди, издохнут по дороге.
– Разве это проблема? – обернулся он к десятке. – Матсутаке! Толкайте телегу!
– Да, господин, – взявшись по бокам и сзади, воины дружно налегли на повозку.
– Вот ведь тяжелая дрянь… – чем круче был склон, тем медленнее шла повозка. Толкая ее вперед, гриболюди понемногу сбавляли темп, скоро двигаться стало так тяжело, что телегу можно было бы обогнать шагом.
– Быстрее слабаки, это все, на что вы способны?! – взревел десятник. Стоя на горе сложенных бревен и приняв героическую позу, он указал катаной на вершину холма. – Вперед, толкайте сильнее, задохлики!
– Так дело не пойдет… – матсутаке уже совсем выбились из сил и теперь едва удерживались от того, чтобы не свалиться навзничь. – Бенаши, чуешь? Кажется, пахнет едой!
– Что? Я ничего… – осекся соратник, поняв замысел пихнувшей его локтем Кикутаке.
– Подыграй мне, – шепнула она.
– Да, действительно вроде едой запахло!
