Черный замок

скачать книгу бесплатно


Ладно, остальных запомним потом, а пока мне самым симпатичным из мужской половины показался Михаил. По законам жанра он в итоге должен оказаться гнусным типом, но верить в это не хотелось.

Ах да, последним фишку с номером комнаты тянул толстячок, похожий на плюшевого медвежонка. И звался он Мартином.

Мне достались апартаменты под цифрой восемь – моё любимое число, хотя, говорят, оно просто обязано приносить неудачу. Но не мне.

Юлька приуныла – ей досталась тринадцатая комната.

– Итак, сейчас все относят вещи, осматриваются, а через полчаса собираемся в столовой, она на втором ярусе башни. Там и продолжим разговор, – скомандовал Мефодий.

– Хочешь, я понесу твою сумку? – слегка гнусавя, предложил мне Вольфганг. – У меня седьмая комната.

– Совсем необязательно, что они окажутся рядом, – охладил его Грант. – Номера присваивались произвольно, осталось множество непронумерованных помещений, большей частью пустых.

– А что тут было раньше? – спросила Элла. Казалось, она просто обожала задавать вопросы.

– Раньше тут была школа телохранителей, – охотно ответил Грант. – Сейчас замок купил один… олигарх, но пока у него руки не доходят до обустройства, вот мы и арендовали это местечко. Правда, славненько?

Насчет славности этого «местечка» у меня были некоторые сомнения. Но теперь стало хотя бы понятно, откуда тут взялись бетонный забор и колючая проволока.

Вольфганг все же подхватил мой рюкзак и пошел вперед, к лестнице, ведущей на второй этаж. Я вздохнула и потопала следом. По дороге Вова сообщил, что происходит из давно обрусевшего немецкого рода, отсюда такое имечко. Рода… надо же.

– Ты мне нравишься, – перешел к другой теме Вольфганг, – люблю необыкновенных девушек.

Кажется, он решил затеять со мной роман. По условиям проекта это не запрещалось, но и обязательным номером программы не было. Так что пока я воздержусь от выбора. Промычав в ответ нечто невразумительное, я спросила Вову, что у него с дикцией – не насморк ли?

– Нет, – отмахнулся он. – Не обращай внимания. Мне через неделю должны были делать ещё одну операцию – нос рихтовать, но тут неожиданно подвернулся «Черный Замок», так что пришлось отложить.

Легко сказать – не обращай внимания… Ну да ладно, постараюсь привыкнуть. Наверное, у бедняги просто полипы. Бывает.

***

Узкая дверь с жестяной биркой «8» оказалась в самом конце длинного коридора. Я толкнула дверь и оказалась в небольшой квадратной комнате. Шкаф, стол, стул и кровать. Очаровательно – кровать под балдахином, мечта романтичной нимфетки.

– А душ где? – реалистка во мне взяла верх.

– Наверное, где-то в коридоре, – вздохнул Вольфганг. – И туалет тоже.

Ещё один реалист.

Я бросила рюкзак на кровать и как следует огляделась. Странно, но телеобъектива я не обнаружила, видимо, он был где-то искусно спрятан. Хорошо бы узнать, где именно. На столе стояла лампа странной конструкции без электрошнура, на полочке у изголовья кровати – свеча в подсвечнике. Вот, собственно, и все оборудование, не считая железного тазика с кувшином. Для умывания, что ли? Окно узкое, стрельчатое с частыми переплетами. В комнате было довольно прохладно, а никаких обогревательных приборов типа камина или батареи я не обнаружила. Хорошо, что я предусмотрительно взяла с собой теплый свитер и носки.

В комнату заглянул Вова и сообщил, что седьмой комнаты поблизости не видно. И вообще, ближайшая ко мне – вторая, и находится она за поворотом коридора.

Из солидарности я отправилась с Вольфгангом искать его келью. Она нашлась на третьем этаже, с противоположной стороны замка, и выглядела в точности, как моя.

Где-то в глубине здания раздался низкий раскатистый звук.

– Похоже на гонг. Пойдем в столовую, посмотрим, чем тут кормят, – предложила я.

По пути мы наткнулись на Эллу и Родиона, следом за ними плелся Фёдор.

Я уже начала ориентироваться в замке. Собственно, ничего сложного тут не было – система коридоров, каждый из которых, куда не иди, приведет к башне. В ней находилась довольно узкая и крутая лестница, соединяющая все коридоры и залы. Мы вышли к библиотеке. Значит, она расположена над столовой. Что там выше, мы посмотреть не успели, около лестницы торчал Мефодий и подгонял мыкающихся по замку неофитов.

Обед лично меня впечатлил. Похлебка из фасоли и ломоть жареного мяса с какой-то желтовато-коричневой субстанцией, в которой Родион не вполне уверенно опознал репу. Я всегда была уверена, что репа выглядит несколько иначе, но так как других версий никто не выдвинул, пришлось признать гарнир репой. Впрочем, есть её можно было. Запивать все это полагалось розовой жидкостью, оказавшейся не компотом, а разведенным водой вином.

Юлька поморщилась и заявила, что ожидала к столу эля или благородного бургундского. Грант обещал, что эль вскоре будет доставлен, а бургундское как раз и развели водой. Дескать, в чистом виде вино в средние века пили редко.

Ну и ладно. Хорошо хоть вилки и ножи дали, а не заставили все это руками есть.

Когда мы уже заканчивали трапезу, и я прикидывала, не стоит ли мне на всякий случай закусить её таблеткой от расстройства желудка, Мефодий предложил всем вторую половину дня посвятить знакомству с алхимией.

Мы гуськом поднялись по лестнице на четвертый уровень башни. До самого вечера, пока нам рассказывали о свойствах жабьей желчи и киновари, я чувствовала себя тупой двоечницей. В конце концов, я же не Гарри Поттер, потомственный маг и волшебник. Юлька тоже тосковала, хотя старательно делала вид, что ей интересно.

Когда мы, наконец, были отпущены на свободу, она сообщила, что поселилась на третьем этаже. Почти надо мной, судя по описанию.

– Ио, – шепнула она, – тебе не кажется все это странным?

– Что именно? Потому что тут все странное.

– Это реалити-шоу… Как-то все организовано не так. Странный отбор, странные участники. Организаторы, словно сами не знают, что делают.

– Честно говоря, мне просто не с чем сравнивать. Я думаю, что вначале всегда так – несколько сумбурно. Но потом, когда начнут складываться какие- то отношения между участниками…

– А ты думаешь, они этого хотят? Мне кажется, они совершенно не думают ни о каких отношениях, иначе не расселили бы нас так далеко друг от друга. Обычно живут все вместе, табором. Комнат тут полно, могли бы выделить все рядом, а они, словно специально, растыкали нас поодиночке. И алхимик этот дурацкий, он ведь нам откровенно голову морочил…

Я задумалась. А вот мне не показалось, что нам морочили голову – бородач выглядел этаким профессором, вынужденным вбивать в голову первокурсникам азбучные истины. И откровенно сердился, видя нашу инертность и непонятливость. Это с одной стороны. А с другой… Я просто не могла поверить, что в наше время кто-то действительно всерьез занимается такой архаикой – кровь гадюки, кости сгоревшего грешника. Что там у него ещё было? А, сок волчьей ягоды и толченый янтарь.

Тут мы дошли до столовой и замолчали. Нам подали какую-то кашу, вроде бы, ячневую, и странно-коричневые яйца. Яйца оказались запеченными, и пошли на ура. Кашу большинство только поковыряло.

– Завтрак ровно в восемь, прошу не опаздывать. – Нехорошая улыбочка кривила губы нашего наставника. – А сейчас, дети мои, предлагаю заняться, кто чем хочет. Можно познакомиться с библиотекой, прогуляться в саду – в него ведет калитка со двора. Желающие могут также продолжить поиски философского камня или пофехтовать в оружейном зале. Правда, он довольно маленький, так что я рекомендую устраивать дуэли на открытом воздухе.

– И не забывайте о всевидящем оке, – Михаил весело кивнул на кружочек телеобъектива. – Кстати, когда нас начнут показывать?

– Уже начали, – пожал плечами Мефодий. – Мы ведь идем в режиме он-лайн. Но вы себя увидеть на экране не сможете.

Он явно был доволен, а наши лица разочарованно вытянулись. А ведь наш красавец с каждым часом становится все более неприятным. И вроде бы говорит все с толком, а такое впечатление, что он над нами просто измывается. Или за этим скрывается замысел – сделать куратора максимально противным, вызывающим отторжение? Но зачем? Тот же Грант был бы куда лучше, но его что-то совсем не видно.

– Пошли в сад? – предложила Юлька.

Да, уж лучше в сад. Хочется отдохнуть от этих лиц и оценивающих взглядов.

***

Садом это назвать было, конечно, нельзя – за калиткой начиналась посыпанная гравием дорожка, росли несколько деревьев и высокие кусты.

– Наконец-то можно спокойно покурить! – Юлька шмыгнула за эти кусты, достала сигареты и предложила мне. Но я отказалась – курю редко, и привыкать не хочу.

Дорожка вывела нас к обрыву. В этом месте река делала петлю и подмывала высокий берег. До воды было не менее десяти метров, и никаких спусков к ней мы не обнаружили. Прямо над обрывом рос довольно высокий дуб, рядом стояла скамья с гнутыми ножками – для созерцания пейзажа. На противоположном берегу виднелся густой лес и не было видно никаких строений. Река, сумрачная и пустынная текла медленно и равнодушно.

– Дикое место, – констатировала Юлька, швыряя окурок в воду. – Я даже не поняла, где мы находимся, это ещё Подмосковье или уже нет?

К своему стыду, я тоже этого не знала – по пути сюда больше рассматривала людей в автобусе, чем дорожные указатели. Но то, что место дикое, было несомненно, а ведь оно расположено не в какой-то глухомани, а совсем рядом со столицей.

Мы проторчали у обрыва довольно долго, пока почти совсем не стемнело.

Солнце садилось куда-то за реку, расписывая небо в пурпурно-золотистые цвета. Стоило сюда приехать, только ради того, чтобы увидеть эту красоту. Жаль, что мобильники в Замок брать нам запретили, а то я бы обязательно сделала снимок. А ещё можно было бы позвонить родителям.

Похоже, Юлька подумала о том же, потому что слегка поникла и притихла. Мы проводили взглядами последний краешек солнца и дружно вздохнули.

Темная громада Замка за спиной, напоминала о том, что нам нужно туда возвращаться.

***

– Ох, ничего себе! – воскликнула я, едва открыв калитку.

Зрелище впечатляло – двор освещался с помощью четырех факелов: два у ворот и два у центрального входа. Языки пламени слегка колебались – вечер был почти безветренным – и озаряли лишь относительно небольшие пятачки. Все остальное тонуло в темноте. А ведь они действительно хотят нас уморить – как без света ходить по коридорам и лестницам замка?

Юлька тихо ойкнула и вцепилась в мой локоть.

Кое-как проковыляв по камням, мы добрались до дверей, в четыре руки распахнули тяжелые створки и протиснулись между ними. Показалось мне или нет, что в углу отпрянули друг от друга две фигуры? Наверное, показалось, потому что когда я взяла стоящий на деревянной тумбе у входа подсвечник с зажженными свечами и подняла его над головой, там никого не оказалось.

– Тяжелый, зараза, – выругалась я, грохая подсвечник обратно. – С таким таскаться – руки отвалятся.

– Тут есть и поменьше, – проинформировала Юлька.

Действительно, на другом конце тумбы стояло несколько плошек с ручками и прилепленными к ним огарками. Вот и будем мы, как привидения, бродить по темным гулким коридорам с этими ерундовыми фитильками.

Мы зажгли свечки и поднялись по ступеням. При этом я споткнулась и едва не обожгла пальцы. Наверху было немного светлее – высокие окна пропускали последние отблески заката. Кто-то двигался в правом коридоре, зажигая свечи в высоких шандалах. Отсюда можно было рассмотреть только спину и голову с длинными, ниже плеч волосами.

– Эй! – окликнула я. Неизвестный обернулся, и я едва не уронила свой огарок – у него не было лица, только темный овал без глаз. Кажется, я вскрикнула, потому что Юлька подскочила ко мне и по своему обыкновению вцепилась в руку.

– Ты чего?!

– Там… там…

– Извините, я напугал вас, – махнул рукой безлицый. И тут я поняла, что у него просто длинными прядями падали на глаза и щеки темные волосы. А мне черт знает что померещилось.

Кстати, этого парня я, кажется, уже видела утром при посадке в автобус, он занял одно из последних мест, а после приезда больше на глаза мне не попадался. Или я видела кого-то другого?

Он подошел ближе. Под волосами в ухе сверкнула серебряная серьга – не из тех легкомысленных современных финтифлюшек, которые обычно цепляют парни, а крупная, пиратская. Пиратской выглядела и короткая испанская бородка… Эх, будь мне лет шестнадцать, я бы немедленно влюбилась в эти бархатные глаза, в небрежный жест, которым флибустьер обозначил легкий поклон, в крупную и одновременно изящную кисть, удерживающую медный подсвечник.

Но увы мне, я давно выросла из розовых штанишек романтичной дурочки, и теперь за внешней эффектностью способна рассмотреть обычное позерство и притворство. Исключения бывают настолько редки, что заниматься их вылавливанием мне давно надоело. Поэтому пусть раскидывает силки на более доверчивых девиц. Ох, но не на Юлькином же! Моя новая подружка во все глаза таращилась на длинноволосого, и в её зрачках плясали отражения язычков огня.

– Вижу, что вы пока ещё не освоились, – улыбнулся красавчик, демонстрируя великолепие зубов. Интересно, есть ли вообще у него изъяны? Может, его привезли специально для украшения интерьера? И наряд соответствующий – широкая черная рубаха, заправленная в черные штаны. Только шпаги у бедра и кремневого пистолета за поясом не хватает.

– Не освоились, – с готовностью подтвердила Юлька, отпуская мое плечо и незаметно толкая в бок. – Тут темно и страшно! Чувствую, что мы обязательно заблудимся.

– Готов проводить вас к вашим комнатам, сударыни, – ещё раз поклонился флибустьер. Господи боже мой, какой же заурядный экземпляр позера нам попался!

Когда он первым двинулся вверх по лестнице, я украдкой показала Юльке кулак. Но никакого впечатления на неё это не произвело. Она бросилась за длинноволосым следом, уже примериваясь, как бы половчее ухватить его за локоть.

– Прошу прощения, я забыл представиться, – он остановился так внезапно, что Юлька не успела затормозить и врезалась в него. Парень едва не уронил канделябр. – Ох, извините.

– Это вы меня извините, – всплеснула руками подруга. Ещё чуть-чуть, и эта балда примется приседать в ответных реверансах.

– Нет, это я виноват!

– Меня зовут Иоанна, – перебила я их, чтобы остановить этот поток взаимных извинений. – А вас?

– А меня… – флибустьер картинно склонил голову. – Глеб. Глеб Орешников к вашим услугам.

– Юлия, – чинно представилась подруга. – А вы… кто? То есть, я имею в виду, в проекте вы кто?

– Так, мальчик на побегушках, – снова улыбнулся он, как будто речь шла, по меньшей мере, о герцогском титуле. – Помощник продюсера называется.

Юлька явно испытала некоторое разочарование, а я тихо позлорадствовала.

Коридор второго этажа был вовсе не освещен, только в угловом окне виднелось небо с проступающими на нем крупные звездами. Мы двигались, словно стайка светлячков, изредка перебрасываясь короткими фразами, причем, говорить старались почему-то едва ли не шепотом.

Вот и моя комната.

– Спокойной ночи! – хором прошипели мои провожатые и повернули обратно к лестнице.

***

Затворив за собой дверь, я неожиданно обнаружила, что на ней изнутри нет запора. Никакого! То есть, замок-то был, но замочная скважина имелась только снаружи, а с обратной стороны я даже защелки не нашла. И как прикажете это понимать?

Я ещё раз провела свечой вдоль двери и задумалась. Мысль о том, что ночью, ко мне, спящей, может ввалиться кто угодно, оптимизма не внушала. И ведь даже если придвинуть что-нибудь, толку никакого не будет – проклятая дверь открывалась наружу! Разве что шкаф… Но я эту громадину не смогла сдвинуть даже на миллиметр – слишком тяжела для одной меня. А если позвать помощников, то они будут вынуждены после перестановки мебели остаться ночевать у меня, потому что выйти уже не смогут.

Естественная мысль каждой благоразумной девушки в таких обстоятельствах – «это ж-ж-ж неспроста!». Ни за что не поверю, что при подготовке комнат для участников никто не подумал о запорах.

После нескольких неудачных экспериментов, я зажгла лампу и в мрачных раздумьях уселась на кровать. И если до этого я чувствовала себя уставшей и собиралась сразу же принять душ и завалиться спать, то теперь стало не до сна. Да и насчет душа тоже большие проблемы – туалет на этаже я уже успела обнаружить и даже посетить, а вот где тут душ? И водится ли в замке кто-то вроде завхоза, который может привинтить мне на дверь запор или хотя бы выдать какую-нибудь задвижку и полдюжины шурупов с отверткой? Приделать я её и сама в состоянии. Но если завхоз в Замке и водится, то где его в такое время искать?!

Я сняла осточертевшие кроссовки и сменила их на комнатные тапочки. Потом взяла лампу и вышла с ней в коридор. Света она давала куда больше свечи, и я почувствовала себя уверенней. Обойдя второй этаж по всему периметру и заглянув темную столовую, я не нашла не только завхоза, но и вообще никого. Пять дверей были с номерками, значит, как минимум ещё четыре живых души тут должны быть. Я даже постояла около комнаты Вольфганга, но оттуда не доносилось ни звука. А ведь мне казалось, что первый вечер участники должны как-то отметить – если не балом, то хотя бы вечеринкой. Просто, чтобы познакомиться поближе. Но тут, похоже, собрались одни мизантропы. Или… или вечеринка где-то на третьем этаже? Я поднялась туда и прислушалась. Тишина!

Уже просто из принципа я поплелась по коридору. Где-то, кажется, слышались голоса. Свет лампы упал на номер – 13. Ага, это Юлькина комната, и звуки доносились именно оттуда. Что, если они там с Глебом воркуют? Интересно, как в рамки проекта вписываются романы участниц с организаторами? Они что, забыли о недреманном оке телекамер? Совсем с ума сошли…

Я решительно постучала и услышала:

– Войдите.

Вместо Глеба в Юлькиной комнате обнаружилась Элла. Приоткрыв окно, девушки курили около него – это я по запаху дыма определила, сигареты они успели выкинуть.