Банка сновидений прозапас. Книга 1

скачать книгу бесплатно


– Пожалуйста, – наконец обратился я к девочке, – ничего, ничего больше не трогай!

Она испуганно кивнула.

– И Мирте сама будешь объяснять, что случилось. А то она такого напридумывает про меня!

– Хорошо. А какого такого напридумывает? – наивно поинтересовался ребенок.

Впрочем, мне показалось, что несколько наиграно-наивно.

– Такого. Разыгрывал я её несколько раз, когда мы только познакомились, она мне это уже несколько столетий вспоминает.

– А она человек?

– Нет! – сделал я страшные глаза, – она – вампирррр! И высосет твою кровь!

– Да ладно, – не поверила девочка, – теперь ты меня разыгрываешь?

– Немного, – пришлось признаться, – кровь она не пьет. Но на самом деле, она из мира, где обитают огромные летучие мыши-оборотни. Они всеядны, но предпочитают фрукты. Цивилизовались они давным-давно, так что даже клыки почти атрофировались, да и если едят мясную пищу, то только термически обработанную.

– Как интересно! – воскликнула она. – А кого ещё у вас можно встретить? А?

– Ты домой хочешь вернуться? – пришлось поумерить её энтузиазм. – Тогда нам стоит поторопиться и поискать твою радугу.

Я отменил оцепенение и теперь уже Мирте пришлось сильно удивится: покачнувшись на непривычно высоких каблуках, она сделала несколько шагов назад и села под стенкой.

Вот кто поймет этих женщин, пусть даже и урожденных летучими мышами? Едва улеглось недоумение, как она поинтересовалась, покормил ли я гостью и позавтракал ли сам. И, получив отрицательный ответ, обругала меня всякими нехорошими словами. Велев нам топать в столовую, она скинула непривычные туфли и, окутавшись непроницаемым взору туманным облаком, обернулась летучей мышью, улетела на кухню. Нет бы мне Книгу Заклинаний привести, она о желудке беспокоится – типичная женщина!

***

Оставив девочку в столовой, взяв с неё обещанье ничего без лишней надобности не трогать, я поднялся в башню, к Великой Книге Заклинаний. Ну любила она именно эту часть моего замка – и всё тут! Перед самой дверью, окованной толстым металлом, я вспомнил о ещё одном пристрастии Книги и материализовал бутылку сладкого десертного вина, полагаю, прямо из рук Мирты. Поскольку она появилась в воздухе уже откупоренной, наклоненной и с льющимся содержимым. Следом фрагментарно появилась моя помощница, подставив бокал под струю вина и насмешливо подмигнув мне одним глазом. Получив желаемое, рука и глаз исчезли: Мирта опять принялась колдовать на кухне, как будто у нас в гостях не маленькая девочка, а делегация инспекторов.

Книгу я нашел на балконе, опирающуюся на перила, задумчивую и рассеянную. Она смотрела вниз, как в манящую тёмную воду – в круговорот звезд и галактик, неторопливо шествующих по заданному пути.

Я поздоровался, но она даже не соизволила повернуться, не то, что ответить. Интересно, чего это она не в духе? Я был вынужден лицезреть исключительно роскошную фигуру, завернутую в тёмно-сливовое атласное платье, оголенные изящные плечи и длинные, до самого пола, светлые волнистые волосы. Если бы она была просто женщина – я постарался бы наслаждаться её обществом как можно чаще, но сила исходящая от этого существа, пугала даже меня. И не только меня. И не только Сила. Стоит сказать, что алчущие Силы и Знаний несколько раз пытались похитить её и очень жестоко за это поплатились…

Из различных источников мне было известно, что Большая Книга Заклинаний некогда была человеком, и даже более того – ведьмой. Жадной ведьмой. Жадной не до власти, богатства и удовольствий, а до знаний. Каждый источник, к которому она припадала, осушала до самого дна и ни с кем не желала делиться. Она выпивала знания из манускриптов, рукописей и книг, оставляя пустые страницы, словно изнывающий путник в пустыне – воду. Иногда опустошала целые гробницы и храмы, архивы и хранилища и никак не могла насытиться. Знания волхвов, ведуний и чародеев смаковала, словно вино. А жертвы теряли память и не могли вспомнить даже самого простейшего заклятия. И всё это она хранила в себе, никак не применяя ни во благо, ни во зло, отказывая в помощи страждущим и молящим. Она была сосудом с волей и характером – сосудом знания. Даже когда гибли целые миры, а чародеи молили об одном только заклятии, что могло спасти их, она равнодушно проходила мимо.

Говорят, что однажды, чародеи одного из таких погибающих миров собрались и прокляли ведьму. Фактически, это маловероятно. Природа проклятия и магического действия слишком разнятся. Чтобы физически воздействовать, в проклятие необходимо вложить магическую силу, сплести воедино Силу и Смысл. Нацелить ствол и нажать курок, проще говоря. И кроме Силы тут необходимы ещё и знания. Предполагаю, более вероятная причина трансформация ведьмы в Книгу – наказание за гордыню и равнодушие кем-то из демиургов. Она забыла свое имя и странствовала по свету, собирая и записывая информацию, но всегда возвращалась сюда – в твердыню и оплот всего магического, что есть во вселенной. И была обязана предоставить необходимые знания по первому же требованию хозяину этого оплота. Которым на данный момент являлся я. Но характер у Книги ещё тот.

– У тебя опять проблемы? – наконец повернулась она ко мне.

– Когда у меня их не было? – риторически спросил я, тоже опираясь локтем о перила и наливая рубиновую жидкость в материализованные Книгой бокалы. – Сыр будешь?

– Опять Мирту ограбишь или сам наколдуешь? – насмешливо поинтересовалась Книга. Но я давно привык к её насмешкам.

– Не принципиально, главное, чтоб вкусный был.

Какое-то время мы молча смаковали вино, наслаждаясь желтым плотным сыром с большими круглыми дырками, глядя вниз, на течение спиральной галактики. Звёзды были повсюду: над головой и под ногами, куда ни посмотри, словно замок висел в открытом космосе. Их сверкание завораживало и заставляло задуматься о великом и вечном. Не об этом ли думала Книга, когда я вломился со своими мелкими, примитивными проблемами?

– Нет, – негромко произнесла Книга, – не об этом. Я думала о том, как это – быть человеком? Я давно забыла это и очень хотела бы вспомнить…

– Ты научилась читать мысли… – осуждающе произнес я, вспомнив свои мысли в первую минуту сегодняшней встречи.

– Да, в своем последнем путешествии. Так что я практикуюсь.

– Давай не на мне.

– Это приказ?

– Да.

– Как прикажешь. Но я уже знаю твою проблему, забирай заклятия и проваливай.

– Как грубо.

– Как заслужил. Отвернись.

Она очень трепетно относилась к процессу трансформации, поэтому, когда было дозволено повернуться, на столе на самом деле лежала очень Большая Книга Заклинаний. Она никогда не позволяла дотрагиваться до себя, страницы зашелестели, переворачиваясь. Я прочел заклятия, запоминая и, попрощавшись, удалился. Впрочем, мне не ответили, поэтому ушел я в несколько расстроенных чувствах. Мне совсем не хотелось обижать это существо, но кому приятно, когда копаются в самых сокровенных мыслях? На что обижаться? Это, скорее, мне следует быть обиженным на такую вопиющую бесцеремонность.

И только открывая двери столовой, сообразил, на что она на самом деле обиделась. Вовсе не на запрет копаться в моей голове. Она ведь поделилась своим сокровенным желанием, приоткрыла душу, а я даже внимания не обратил. Всё-таки, она не до конца растеряла свою человеческую сущность, раз ей тоже необходимо внимание. Я мог её понять, ведь в моей душе был подобный же надлом, тайна, которую я не смог до сих пор разгадать. И о которой старался вспоминать как можно реже.

Я – выходец из того времени, которое многие, в том числе я сам, считают самым великолепным, авантюрным и романтичным. А впрочем, каждый кулик хвалит свое болото. Но время великих свершений в умах, судьбах и настроениях говорит само за себя. Научные открытия, войны и революции – всё это позволило вывести мой родной мир в другую реальность, от магии – к технологии. Ведь это только кажется, что разумное существо конечно и существует в некоем динамичном вакууме, совершенно одинокое, несмотря на социальные связи. Мы все взаимосвязаны и оказываем влияние на вселенную такое же, как и вселенная на нас. Но будет философских отступлений.

Нельзя проснуться однажды утром и понять, что ты – демиург, Хозяин Сновидений, Повелитель Кошмаров. По крайней мере, со мной было не так. А вот проснуться, точнее – очнуться, и понять, что ты не помнишь ни своего имени, ни родных, друзей, даже какой год и день на дворе – такое бывает и без всякой магии. Достаточно обычных инквизиторских пыток.

Очнуться и выйти в дверь, как в окно, ведущее в космос. Как будто и нет никаких оков, замков, стражей, палачей. Словно камни тюрьмы – на самом деле камни, лежащие в основе твоего замка – это оказалось мне под силу.

Я до сих пор помню, как захлопнулась за мной сырая и тяжелая дверь из толстых деревянных досок, отрезая от прошлого. Тяжелые цепи и оковы спали, словно гнилой картон; окровавленная, истерзанная одежда истлела. Помню, как упал на теплые камни у подножия Оси. Моя кровь впитывалась в них, встраиваясь, как сказали бы современники Нанне, в матрицу замка, и раны закрывались одна за другой. Они исчезали без следа: даже исполосованная плетьми до мяса и кости спина вновь стала гладкой и молодой. Шрамы, как кусочек той памяти, которой отныне был лишен, я оставил лишь на левой руке. Чтобы никогда не забывать, что я – человек, даже став демиургом.

Мир разворачивало и из него вышвыривало всё, что имело прямое отношение к магии, всё и всех, обладающих магическими способностями, в том числе и меня. В технологической реальности нам не было места.

Хотя, как сказать… я ведь уже говорил о той Силе, что подменяет в таких Мирах исконную магию? Вот посмотрите на самолеты. Эти «тушки» просто не могут, не должны, они элементарно права не имеют летать! И не нужно мне рассказывать тут о законах физики, химии и гравитации! Их полет – это нечто противоестественное. Но ведь летают! И, время от времени – падают.

Я с интересом следил за развитием самолетостроения и аэронавтики, и иногда мне казалось, что эти железные машины с малюсенькими крылышками – просто какие-то злобные, хитрые монстры, порождения техногенной магии. Они только притворялись, что умеют летать благодаря инженерному гению человека. А на самом деле левитировали и время от времени приносили в жертву своим неведомым богам десятки, сотни людей. И всё списывали на тот же человеческий фактор: мол, поломка или халатность, да мало ли причин… Главное – они хорошие и умеют летать. Но я отвлекся.

Итак, энергия и материя бурлили в этом котле, под названием Земля, судьбы человеческие плавились, переплетаясь на новый лад. Теперь я это понимаю. Тогда же мне казалось, что мир сошел с ума и рушится в бездну.

Аристократ, потомственный дворянин, гордость и надежда рода, я внезапно потерял всё, оказавшись заключен в тюрьму по обвинению в колдовстве. Это инквизиторское поветрие, как моровое, пронеслось по всему миру, какие-то страны зацепив больше, какие-то – меньше. Да вот только одна беда: совершенно не помню, кто я по национальности. Казалось бы – для демиурга это невозможно, он может просто щелкнуть пальцами и узнать истоки своей жизни. Но я помнил свое прошлое очень отрывочно.

Благодаря осколкам воспоминаний и образованию я знал, что представляю тех, кого на Земле относят к аристократическому сословию. Но я лишь мог предполагать, каким образом угодил в застенки инквизиции. Доносы были распространены и модны в то время, а имена доносчиков тщательно скрывались. Кому я помешал? Остается только гадать. А что именно помешал и меня оклеветали – я был уверен. Я помнил уроки французского, латыни, других языков, помнил уроки фехтования и верховой езды, танцев – всего, чему обучают молодого дворянина, но не было ни одного воспоминания, связанного с оккультными науками. Кто-то просто попытался убрать меня с дороги и, в некотором роде, ему это удалось. Во время жизни неизвестного клеветника я исчез с лица Земли. Не знаю, стал бы я что-нибудь предпринимать, если бы сейчас узнал личность моего «благодетеля». Не будь этого испытания, я, вполне возможно, прожил бы только одну обычную человеческую жизнь. Неплохо, в общем-то.

Мирту, кстати, одно время безумно веселили мои попытки обучить её земным языкам. Лучше всего у нас пошел французский, поскольку ей очень понравился артикль La, в общем-то, это всё, что она запомнила. И, когда мне требовалось что-либо подать, она по-своему и абсолютно смешно приговаривала: ля эликсир, ля-ля вытяжка, а это – ля торт. И дело не в том, что у неё с памятью, с головой что-то не то, и она не может выучить язык, просто в этом не было необходимости. Находясь в цитадели, перестаешь воспринимать язык как признак аутентичности, принадлежности к какой-либо расе или нации. Да, есть словесные формулы заклятий, привязанные к определенному языку, но говорим и думаем мы на некоем подобии магического эсперанто. И только поэтому понимаем друг друга. А иначе это была бы не цитадель демиурга, а филиал Вавилонской башни.

Кстати, именно из-за прошлого мне так не нравится определение женщины-чародейки, как «ведьмы», как я назвал Нанне в первую встречу. В самом слове ничего плохого и нет, произошло оно от глагола «ведать», то есть «знать». То есть, ведьма – знающая, а в нашем случае, не только много знающая, но и умеющая использовать эти знания. Но, прошлое, оставив неизгладимые шрамы «охотой на ведьм», заставлял крайне негативно относиться к слову «ведьма».

***

В столовой царило веселье. Кажется, стиль, который я принес из своего родного, милого и чопорного века успел порядком приестся Мирте. Они попревращали всю массивную мебель в какие-то немыслимые агрегаты и даже стены сверкали зеркалами и хромом. Единственное до чего не добралась девчонка – старинная люстра чешского стекла, и она выглядела вопиющим анахронизмом на фоне этого ультрасовременного безобразия. Но не могу не отметить, что в комнате стало гораздо светлее, просторней и радостней. Ладно, пускай веселятся, как я теперь знал, привести всё в порядок совсем недолго.

Барышни не обратили на меня никакого внимания, занятые дегустацией блюд, поданных моей помощницей. Впрочем, приблизившись, я понял, что дело не столько в дегустации, сколько в трансформации.

До какого бы блюда ни дотронулась Нанне, оно менялось на более технологичное, хотя проигрывало при этом в виде и вкусе. Например, бесподобная жареная картошечка с лучком и лисичками приняла вид заурядной картошки-фри. От неё Мирта почему-то пришла в неподдельный восторг. Шпикачки, поданные с тушеной красной капустой, превратились в сардельки, а чаша с вкуснейшим фруктовым компотом вообще обратилась в пластиковую бутыль с ядовито-оранжевой жидкостью с пузырьками.

Продолжать можно долго, поскольку накрыла стол Мирта на целую делегацию, но самым серьезным ударом для меня стал любимый торт «Прага». Нежнейший сочный бисквит с бесподобным кремом, который, кстати, очень трудно было уговорить Мирту приготовить лично для меня, был превращен в невзрачную запеканку, обсыпанную чем-то белым.

– И что, вы это едите каждый день? – спросил я, когда гостья с хозяйкой, похихикивая как шкодливые девчонки, как раз добрались до гуся, запеченного с яблоками. Он чутко отреагировал на магию девочки: широкое блюдо трансформировалось во что-то напоминающее супницу с соответствующим содержимым. От ароматной птички не осталось и следа.

– Маме обычно некогда готовить, – девочка смущенно улыбнулась, развела руками, – она очень занята на работе. А полуфабрикаты могу приготовить даже я – в этом нет ничего сложного.

– Ясно.

Не обращая внимания на возмущенный взгляд помощницы, я подхватил блюдо с тортом, и, вернув ему прежний облик, начал бесцеремонно расправляться с «Прагой» большой ложкой.

– Что ты выяснил? – сверля меня одним из своих мрачнейших взглядов, предвещающим бурю, поинтересовалась Мирта.

Ну да, я нарушил этикет, веду себя как дикарь, но к этому располагала сама обстановка: хорошие манеры и накрахмаленные воротнички сейчас просто неуместны. Я со спокойной совестью уселся на край стола. В ответ Мирта попыталась исподтишка увести заклятием торт, но я не позволил, сжав крепче дергающееся блюдо.

– Ага, выяснил. Угомонись, жадина, оставлю я вам торта. Доедайте и пойдем, проводим гостью.

Я вовсе не хотел портить им настроение, но обе приуныли. Оставив им две трети торта, я вернул прежний вид и вкус гусю с яблоками, положил порцию на тарелку, сообщив, что буду ждать их у себя в сонариуме. Да, мои вкусы и пищевые привычки бесят Мирту зачастую до белых глаз, но последовательность: кофе-вино-торт-печеный гусь для меня вполне естественна. Никогда не понимал, как можно заканчивать трапезу десертом.

Появившись посреди комнаты, я с неудовольствием осмотрел дизайн мебели: ну что, менять или всё-таки подождать отбытия гостьи? Если верну им прежний облик, где гарантия, что девочка будет следить за своими руками, и не превратит их опять в этаких ультрасовременных монстров? Ну уж нет, потерплю пока, даже такие не слишком энергоемкие заклинания постепенно отбирают силу, а у меня ещё много дел на сегодня.

Доесть спокойно сочную ножку гуся мне не дали. Комнату перечеркнула черная молния пространственного перехода, откуда вместе с порывом ледяного ветра вышел мой давний знакомец. С удивлением оглянулся и, прежде чем заговорить, глубоко втянул аристократическим тонким носом воздух.

– О, вкусной человечинкой пахнет. Давненько не едал…

– Чего тебе, Тригла? – с неудовольствием поинтересовался я, отставляя тарелку, едва не поперхнувшись.

Нет, нежданный гость не употреблял… э-э, «человечинку», скорее, он так высказался, чтобы испортить мне аппетит. И ему это удалось. Близкие люди знают уязвимые места, а когда отношения портятся, всегда с удовольствием используют эти знания. Отношения же у нас давно напоминали… колбасу с симпатичной зеленой корочкой.

Судя по всему, у меня сегодня день открытых дверей и нежданных гостей. Почему это происходит именно тогда, когда у меня появляется настроение плодотворно поработать?! Я смотрел на очередного незваного гостя, гадая о причинах визита. Тригла, никогда не появляющийся у меня с хорошими вестями или по приятным причинам, с независимым видом осматривал изменившийся интерьер. Сейчас скажет какую-нибудь гадость: я поморщился, словно от лимона откусил. На столе тотчас появился надкушенный желто-зеленый фрукт, явно неспелый. Вот так, форнит не дремлет. Зато теперь у меня появился вполне реальный повод поморщиться.

– Что, такую оскомину набил? – насмешливо поинтересовался визитер, прищурив черные блестящие глаза и поигрывая чёрной же тростью с серебряным замысловатым набалдашником. – Что это ты так интерьер поменял? И на что похожа твоя одежда?! Неужели человеческий гость так дурно повлиял на вкус, что ты настолько безвкусно обставил кабинет и оделся? Или это ОНА?! Ты нашел себе половинку? Единственную и неповторимую? Наконец-то! Есть что отпраздновать со старым другом!

– Что тебе нужно, Тригла? – мрачно спросил я, поднимаясь из-за стола. Если уж он перешел к насмешкам, ничего хорошего не жди.