Капитан

скачать книгу бесплатно


Расстроенная и испуганная, она провела браслетом вдоль панели и посторонилась. Энжи не сразу сообразила, что открыть Литвинов мог бы и сам. Ведь именно этого она боялась все последние дни.

– Я тебе воды принес. – Уверенно проходя внутрь, он направился к столу и поставил на него несколько бутылок с водой. Потом принялся поочередно отвинчивать крышку с каждой бутылки, после этого завинчивая обратно. – От кофе не откажусь, – сказал он, взяв со стола пустую кружку с остатками ее кофе и заглядывая внутрь.

Энжи, все это время так и стоявшая у двери и смотрящая на его широкую спину, прошла к столешнице под шкафом с посудой, достала на этот раз одну кружку и налила в нее кофе, всыпав туда три огромные ложки сахара. Обернувшись с кружкой в руках, она увидела, что капитан сидит на краю кровати рядом с креслом, сложив руки в замок на груди и хмуро глядя на нее. Подойдя, девушка протянула ему кружку и стала было разворачиваться, чтобы сесть в дальнее кресло, но он резко схватил ее за руку чуть повыше локтя и властным, но мягким движением усадил в кресло, стоящее рядом с ним.

– Волнуешься перед завтрашним днем? – как ни в чем не бывало спросил он, отхлебнул из кружки, задумчиво посмотрел внутрь и, приподнявшись, поставил ее на стол.

Несколько секунд Энжи смотрела на него, потом по ее лицу заструились слезы.

– Зачем вы включили меня в свою команду? – всхлипывая, почти шепотом спросила она.

– Котенок, ты видела списки? Твое имя было единственным в списке кандидатов из двухсот пятидесяти мужиков, – спокойно проговорил он, – знаешь, ты была нарасхват, почти все капитаны пожелали взять тебя к себе, думаю им было не жалко одного местечка в команде, чтобы взять с собой дополнительное развлечение. Ты ведь догадываешься, что бывает с единственной девушкой среди почти сорока мужиков в тысячах километров от ближайшей цивилизации, изолированных там на несколько месяцев? – все также спокойно продолжал он как будто говорит о погоде за окном, потом примирительно добавил, – да ты не волнуйся, со мной тебе нечего бояться.

Энжи прикусила губу, с большим трудом пытаясь сдержать слезы. Алексей встал и, опять ни слова не говоря, направился к двери, однако уже почти у самого выхода обернулся и бросил через плечо: «Завтра не опаздывать». Девушка молчала.

– Ты должна сказать: «Да, капитан», – строго велел он.

– Да, капитан, – прошелестел в ответ печальный голос.

– Да шучу я. Можешь называть меня просто Леша, – он повел браслетом на правой руке, дверь бесшумно отъехала в сторону, потом также бесшумно вернулась на место после его ухода.

Демельза Робинсон, главный психотерапевт Учебного Центра, сидела в своем кабинете, что-то листая на экране, светящимся перед ней на столе. Она работала в Центре уже очень много лет и искренне любила свою работу, несмотря на то что всегда жутко уставала, ведь Демельза практически дневала и ночевала в Центре. Учитывая, кого набирали в качестве новобранцев, работать было над чем. Дважды в год она проводила стандартную консультацию и при выявлении потребности передавала нуждающихся в психологической помощи в руки своих младших коллег, за самые же сложные случаи бралась сама. Сегодня был очередной день, когда она с утра до вечера проводила предполетные психотерапевтические консультации с капитанами, отправлявшимися на станции в ближайшие дни. На сегодня остался только один, и он опаздывал. Она не могла припомнить хоть одного другого случая, когда бы он пришел не вовремя.

Демельза встала, подошла к двери и выглянула в коридор, оставила дверь открытой и села обратно за стол. Через несколько минут в проеме наконец возникла высокая фигура Алексея Литвинова. Капитан молча вошел внутрь, отодвинул кресло-стул, стоящий через стол напротив нее, и также молча сел. Она знала все, что о нем говорят, читала все его прошлые характеристики, тем не менее в качестве собеседника он ей очень нравился. Глубокий, думающий, но вместе с тем, как оказалось, веселый, ей было жаль, что он всегда считал ее консультации простой формальностью. Более непрошибаемого человека сложно было отыскать, они обсуждали многие важные темы, но ни разу ничего из того, что было бы по ее профилю. С виду самоуверенный, решительный, жесткий, убеждать и спорить с ним было совершенно бесполезно. Демельза сталкивалась с ним по многим рабочим вопросам касательно отбора курсантов и во время их первой встречи в рамках консультации она заметно нервничала, однако он сказал ей нечто такое, после чего она почувствовала себя спокойнее. Посмотрев же сейчас на выражение его лица, она поняла, что что-то не так.

– Вы сегодня не в духе, капитан? – она включила стандартную запись их разговора…

Глава 2

Утром следующего дня с гитарой на плече, убранной в чехол, и небольшой сумкой в руках Энжи спустилась в холл. Инструкции поступили поздно вечером после ухода капитана. Сбор в девять утра в холле, с собой одна любая личная вещь, несколько наборов унифицированной сменной одежды. Больше ничего.

Литвинов уже сидел на одном из диванов, расставленных в холе, откинувшись на спинку и что-то листая левой рукой на экране, который мерцал над браслетом его правой руки. В нескольких метрах от него стояли два человека и о чем-то тихо перешептывались. Энжи знала их лишь заочно, они тоже были курсантами четвертого года подготовки, но входили в другие рабочие и тренировочные группы. Подняв на звук ее шагов голову, Алексей выключил экран и махнул рукой, чтоб все трое подошли к нему.

– Энжи Джейн, Али Камаль, Джереми Габен, – он поочередно указал на каждого из них, – меня вы знаете, – и, повернувшись в сторону распашных дверей, добавил, – идем. Энжи опять подумала, что он совсем не мастер соблюдать светский этикет.

Все трое двинулись следом за капитаном. Али был высоким атлетически сложенным смуглым юношей с приятным лицом и курчавыми короткими волосами, по виду чуть старше Энжи. Джереми же был среднего роста мужчиной лет сорока, с проседью в длинных каштановых волосах, забранных в тугой хвост, на левой скуле длинный глубокий шрам. Алексей вышел на улицу, повернул налево и повел их мимо стоянки перед Учебным Центром в сторону ворот на территорию Управления, которые охранник открыл заблаговременно, едва только завидя их приближение. Войдя в здание Управления, Литвинов велел им подождать, а сам прошел в сторону лифтов. Холл ничем не отличался от того, из которого они только что вышли, разве что был меньше размером. Вся троица уселась на длинный бледно-синий диван, Энжи села в самый угол. Али и Джереми, сидящие рядом друг с другом, бросали на нее подозрительные взгляды. Царила напряженная тишина, потом Али с презрением и насмешкой прговорил: «Я думал в команды отбирают лучших. Тем более к нему. А не вот это вот». Джереми молчал. Девушка ничего не ответила.

Наконец, капитан спустился обратно, подошел к ним, попросил включить на браслетах режим синхронизации, включил его у себя, потом на несколько секунд поочередно приложил к браслету каждого квадратное табло своего браслета до короткого звукового сигнала. Появилось уведомление о загрузке дополнительных функций, вероятно, необходимых для работы на станции.

Они вышли из здания Управления и направились к стоянке служебных автомобилей. На стоянке рядами стояли одинаковые с виду синие внедорожники. Подойдя к одному из них, капитан приложил браслет к маленькой панели на водительской двери, после чего двери разблокировались, затем он открыл багажник, в который каждый положил свои вещи.

– Девушка спереди, вы двое назад, – приказным тоном велел он.

Все расселись по местам, прежде чем завести двигатель, Алексей наклонился в сторону Энжи, протянул руку, вытащил ее ремень безопасности и пристегнул, потом приложил браслет к приборной панели, она вспыхнула зеленым свечением и погасла, давая понять, что двигатель запущен. Современные двигатели, основанные на принципе работы энергетических панелей, работали бесшумно. Энжи догадалась, что теперь они двинутся в сторону летного поля. Повернувшись полубоком, насколько это было возможно и прижавшись плечом и головой к сиденью, она уныло смотрела в окно.

Территория базы была обширной, являя собой по своей сути небольшой город, окруженный по всему периметру высоким забором, а на небольшом удалении от него энергетическим полем, охватывающим базу вторым защитным кольцом. Вела к этому городу только одна дорога, которая упиралась в проходные ворота, за которыми первыми из всех зданий на небольшом удалении располагались здание Центра Управления, в свою очередь, единственное из всех имеющее дополнительный пропускной пункт, и здание Учебного Центра. Сделано это было по той простой причине, что представители руководства, главы и часть работников регулярно и гораздо чаще других покидали территорию Центров. Курсанты, впрочем, тоже могли покидать территорию, чтобы направиться в соседний жилой город и весело провести там время, но на практике это было неосуществимо по той простой причине, что платежные талоны на их обеспечительный счет не начислялись вплоть до окончания обучения, первые выплаты они получали только вернувшись с поездки на станцию, длящуюся порой несколько месяцев или после месяца работы на территории базы, всем необходимым курсантов и так обеспечивали, как и работников базы, трудившихся в производственных секторах. В зоне производственных секторов размещались цеха, в которых производились заготовки энергетических панелей, цеха гораздо большего размера, где конструировались энергетические блоки, в которых в дальнейшем, уже на местах, собирались и монтировались панели и колоссальные по своему размеру цеха, где изготавливались конструкты станций, а также цеха, где производились огромные летательные корабли и небольшие воздушные челноки. К зоне производственного сектора, с одной стороны, вплотную примыкал жилой сектор для работников базы, с другой стороны, летное поле, где размещались готовые к отправке корабли. По большей части в плане производства база была сделана автономной, чтобы она не зависела от поставок челноков, панелей и прочего со стороны, дабы избежать ненужных проволочек. Не изготавливались только продукты жизнеобеспечения, такие как еда или одежда, их доставляли с грандиозным размахом из ближайшего жилого города, заниматься разведением кур и выращиванием зерна на базе было нецелесообразно.

Огромное воздушное судно из черного блестящего металла походило на перевернутую вверх дном баржу, значительно увеличенную в высоту, большую часть основания которой занимал грузовой отсек. Пассажирский, совсем крошечный по сравнению с ним, размещался наверху со стороны одного из вытянутых вперед концов корабля. К нему вела лестница с широкими ступенями примерно в метр шириной, начинавшаяся сразу за дверью в корпусе. Вся команда уже окружила пространство у двери. С самого края стояли двое мужчин. Один, весело хохотавший над чем-то, чуть полноватый короткостриженый блондин с широким слегка приплюснутым носом, как и Энжи с гитарой на плече, второй, мрачного вида высокий и худой брюнет с густыми бровями из-под которых смотрели внимательные голубые глаза. Литвинов пожал обоим руки и зашагал к дверям, на ходу обронив: «Строимся». Ему не пришлось кричать или приказывать, к тому моменту, как он дошел до дверей, команда почти заканчивала построение в длинную колонну лицом к дверям. Энжи встала в самом конце. Колонна медленно двинулась в сторону входа, члены экипажа по одному входили на борт и поднимались по лестнице в пассажирский отсек. Алексей стоял у самых дверей, по одному пропуская их внутрь. Когда вошла Энжи, он вошел следом и немного задержался, чтобы заблокировать дверь. Поднявшись наверх, она увидела ряды кресел, обитых такой же тканью бледно-синего цвета, что и вся мебель в комнатах Учебного Центра. Сумки и личные вещи следовало оставить по пути в багажном отсеке, предварявшем основной, тот, что с креслами, и начинавшемся, как и он, за отдельной дверью, которая сейчас стояла открытой. Войдя внутрь, Энжи заняла кресло в самом последнем ряду, ближайшем к дверям. Литвинов, шедший следом, склонился над ней и просунул руку ей между ног. Она в ужасе и смятении вжалась в спинку кресла, но он, слегка отвернув голову и глядя куда-то в сторону на что-то, что привлекло его внимание, вытащил из-под нее пряжку ремня безопасности, потом, повернувшись к ней, накинул на нее наплечные ремни, свел их с центральной пряжкой, застегнул, подергал и спокойно пошел в сторону капитанского кресла в противоположном конце отсека. За капитанский креслом начиналась огромная приборная панель со множеством кнопок, рычагов и основным штурвалом.

Момент взлета Энжи практически не ощутила. С правой и левой сторон пассажирского отсека тянулись большие прозрачные окна из толстого стекла. Спустя некоторое время она повернула голову в сторону одного из окон и замерла от восторга. Внизу тут и там виднелись группы различных строений, отсюда казавшиеся совсем крошечными, они перемежались островками лесов и полей всех оттенков зеленого, жилами рек и ярко-синими пятнами озер. Это была потрясающая по своей красоте залитая ярким солнцем пестрая картина. Они поднялись еще выше и теперь внизу виднелись очерченные нежным голубым сиянием энергетических полей похожие на неровные окружности пятна, соединявшиеся между собой линиями все того же нежно-голубого сияния. «Дороги», – подумала Энжи под мерное, едва ощутимое покачивание.

Проснувшись, она обнаружила, что теперь никакого свечения внизу нет, там тянулся пейзаж, похожий на мозаику из неровных геометрических фигур самых разнообразных цветов с преобладанием сине-зеленого. Очень хотелось есть. Так они летели до позднего вечера.

Станция была многоэтажным зданием правильной прямоугольной формы, стоящим, словно на огромном журнальном столе со множеством толстых ножек, летном поле, окружающим станцию со всех сторон и находящимся высоко над землей, упираясь в нее лишь своими круглыми, необычайно прочными опорами. Однако, если заглянуть снизу, можно было обнаружить, что один из этажей станции, не имеющий ни окон, ни дверей, словно провалившись сквозь летное поле, выступал под ним на несколько метров ниже его уровня.

Сел корабль также плавно, как и взлетел, так что Энжи не сразу сообразила, что они на месте. Они приземлились с той стороны летного поля, которая предназначалась для длительной стоянки одного-единственного гигантского воздушного судна, на котором они сюда добрались. Корабль был развернут дверями грузового отсека ко входу на станцию с той ее стороны, где располагались двери центрального склада. На противоположном конце здания станции по этой же стороне располагался один из входов для членов команды. Проснувшись во время полета, Энжи еще раз изучила план станции, развернув его на небольшом экране перед собой. Подвальный этаж под станцией – технические помещения и коммуникации, первый этаж – холл, складские помещения, лифты, выходы на летное поле, второй этаж – столовая и склад продовольствия, третий этаж – больничное крыло, склад медикаментов и изолятор, остальные этажи были отведены под комнаты членов команды, переговорные комнаты, комнаты отдыха и релаксации, самый верхний этаж – зал управления.

Никто не двигался с места. Выключив все приборы на панели, Литвинов встал и направился к выходу. Команда по одному стала подниматься со своих мест и двинулась следом. Энжи сидела и ждала до тех пор, пока последний человек не прошел мимо нее, потом медленно встала, забрала гитару и свою сумку, одиноко лежавшие в багажном отсеке и стала спускаться по лестнице. Алесей стоял у дверей и поочередно выпускал всех членов экипажа, называя им номер комнаты и что-то нажимая на экране над своим браслетом, после чего над браслетом проходящего мимо него мужчины загорался ярко зеленый кружок. Энжи спустилась последней и выжидательно посмотрела на него.

– А ты, котенок, идешь со мной, – мягко сказал Литвинов.

Энжи уставилась на него непонимающим испуганным взглядом. Он повернулся и сделал несколько шагов по направлению к зданию станции. Она стояла, не двигаясь.

– Ну? – сказал он, обернувшись и увидев, что она так и стоит на месте, – тут останешься ночевать? Пошли давай.

Она нерешительно двинулась следом, до последнего надеясь, что он просто проводит ее до комнаты. Зайдя в лифт, он нажал кнопку предпоследнего, восьмого этажа, сразу под залом управления. Они дошли до комнаты с номером пятьдесят шесть, он открыл дверь, вошел внутрь, включил свет и бросил свою сумку на пол. Энжи неуверенно шагнула следом. Он взял из ее рук сумку и бросил рядом со своей, потом снял с ее плеча гитару и аккуратно положил на кровать. Затем пошел в сторону душевой. Девушка робко села на край кресла, стоящего у стола напротив входа, и уныло оглядела комнату. Комната ничем не отличалась от комнат в Учебном Центре. Она нисколько не удивилась.

Через минуту Литвинов появился из дверей душевой, обогнул кровать, которая была разложена и аккуратно застелена (кто-то очень постарался, занимаясь подготовкой станции), встал напротив Энжи и, потянувшись, вдруг мечтательно проговорил: «Как насчет того, чтобы помочь своему капитану немного расслабиться после полета? Я не против слегка передохнуть», – и уставился на нее, слегка наклонив голову на бок.

– Нет! Нет! Нет! – отчаянно заорала Энжи, вжавшись в спинку кресла.

– Ладно, ладно, не ори, – он поморщился, словно вокруг него кружила назойливая муха, – …боже… – он опять поморщился, – пойду пожрать принесу, – добавил, как ни в чем не бывало, и пошел к дверям.

Через некоторое время он вернулся с двумя подносами, поставил их на стол и сел в кресло, стоящее в углу справа от стола. Взял в руки приборы и посмотрел на Энжи. Она лежала на кровати спиной к нему, подтянув колени к груди и тихонько плакала.

– Иди поешь, голодная ведь, – спокойно сказал Литвинов.

Девушка не отвечала. Он положил приборы, встал, обогнул кровать и лег напротив нее, согнув руку в локте и опираясь на нее головой.

– Энжи, – позвал он. Она лежала, прижав ладони к лицу и тихо всхлипывала. – Ну, что случилось? – она молчала. Он протянул было руку, чтобы погладить ее по голове, но потом передумал. – Чего ты хочешь? – его голос был на удивление мягким и сочувствующим.

Неожиданно для себя, услышав этот мягкий успокаивающий голос, повинуясь внезапному порыву, она еще громче заплакала и, давясь рыданиями, заговорила.

– Я… я не хочу тут быть… я хочу… домой, – и тут же подумала, насколько это глупо. У нее и дома-то не было.

Но Алексей не нашел в ее словах ничего смешного, а все тем же голосом ответил.

– Энжи, ты ведь взрослая девочка. Ты же понимаешь, что это невозможно. Сейчас не имеет смысла обсуждать причины, по которым ты тут оказалась. Ты вступила в программу, подписала контракт… я сделаю все, что от меня зависит, чтобы с тобой ничего не случилось. Перестань плакать, – спокойно и размеренно сказал он.

– Но почему я не могу жить в отдельной комнате как все, почему мне нужно быть тут? – она не успокаивалась.

Он тяжело вздохнул.

– Энжи, – обращаясь словно к неразумному ребенку, устало начал Литвинов, – если ты будешь жить в отдельной комнате, есть вероятность, что все члены команды будут навещать тебя там по очереди, – потом более серьезно продолжил, – конечно, у меня ребята адекватные, но за каждого я поручиться не могу.

– Но ты сказал, чтобы я… чтобы мы с тобой… – никак не унималась Энжи. Он отметил, что она невольно обращается к нему на «ты» и мысленно улыбнулся.

– Я всего лишь предложил, Энжи. Это не преступление. Если ты не хочешь, я тебя не трону. Слышишь меня? Я ничего тебе не сделаю, – он помолчал и добавил, – иди поешь. Тощая как кошка бездомная. Если еще и есть не будешь, ботинок от пола оторвать не сможешь. Ну, же, давай, – подбадривающе закончил Алексей, потом встал и пошел к столу.

Энжи медленно поднялась, вытерла слезы тыльной стороной ладони и нерешительно села за стол в кресло рядом с кроватью. Взяв вилку, она положила в рот кусок жесткого мяса и с неохотой принялась жевать, опустив голову. Литвинов ел с большим аппетитом. Однако не успел он отправить в рот и пары кусков, как раздалась мелодичная трель, и над его браслетом вспыхнул яркий зеленый кружок. Он развернул экран, на нем появилось взволнованное лицо.

– Капитан, эээ… тут такое дело… не могли бы вы подойти ко второму складу, – затараторил голос мужчины, за его спиной слышались крики, шум и какая-то суматоха.

Алексей ткнул в браслет, встал, на ходу отпивая из кружки, и направился к дверям. Уже почти у самого выхода он обернулся.

– Чуть не забыл, – он что-то несколько раз нажал на экране, и над браслетом Энжи появился зеленый кружок, – у тебя полный доступ к управлению комнатой. Только в душ ко мне не врывайся, – и вышел.

Энжи с большой неохотой прожевала несколько кусков и осушила до дна кружку со сладким чаем. Подумала о том, как хорошо было бы принять душ, но пойти в душевую не решилась. Подтянула к себе ноги, сидя в кресле, и включила фильм. Всех кровожадных зомби успешно истребили доблестные военные. Литвинов вернулся, когда она уже досмотрела. Сел за стол, взял вилку.

– Внимание! Тревога! Капитану срочно пройти в зал управления! – словно со всех сторон раздался громкий механический голос, – Внимание! Тревога! – он потыкал в экран над браслетом, голос смолк. Потом поднялся и опять пошел к дверям.

Энжи расстелила кровать, приглушила свет, оставив крошечный огонек и, не раздеваясь, легла с краю кровати. Алексей вернулся поздней ночью. Энжи лежала не шевелясь. Он осторожно взял подносы со стола, стараясь не шуметь, и перенес их на столешницу около раковины. Потом стянул бежевую футболку, бросил ее в кресло, взялся было за резинку спортивок, но потом передумал, обошел кровать и тихонько лег с другого края. Энжи закрыла глаза, притворяясь спящей, но уже через несколько минут, засыпая по-настоящему, она поймала себя на внезапной мысли, что если бы он не потратил столько времени, чтобы ее успокоить, то, наверняка, успел бы поесть.

Утром Энжи, с трудом разлепив глаза, обнаружила, что Литвинов, с виду бодрый и ничуть не уставший, сидит за столом в углу, орудуя ложкой и одновременно бросая взгляд на экран с каким-то текстом. На столе стояло два подноса с едой. Увидев, что она проснулась, он сказал: «Вставай, засоня, на собрание опоздаешь». Над ее браслетом горел яркий зеленый кружок.

– Можно мне в душ сходить? – не в силах больше сопротивляться желанию принять душ сказала Энжи.

– Иди, – равнодушно бросил он.

Энжи сползла с кровати и неуверенно оглянулась.

– Твои вещи в шкафу, – не отрываясь от экрана, сказал Литвинов.

Она прошла к шкафу и вытащила сменную одежду. Пока она спала, он разложил все вещи ровными стопками на полки, свои на одну, ее на другую. Взяв вещи, девушка пошла в сторону душевой. Там она быстро стащила с себя одежду, с опаской поглядывая на дверь, кое-как намылась, наспех вытерлась полотенцем и натянула чистую одежду.

– Потрясающая скорость. Ты хоть воду включить успела? – опять, не отрываясь от экрана, сказал Литвинов.

Она молча подошла к столу, села напротив него и принялась с неохотой ковырять в склизкой субстанции на тарелке. Алексей исподлобья наблюдал за ней поверх экрана. Посмотрев на подоконник, Энжи увидела там непонятно откуда взявшуюся большую коробку, доверху наполненную кучей разных конфет. Он перехватил ее взгляд.

– Кашу съешь, – строго сказал он.

– Мне не пять лет! – грубо огрызнулась она и испуганно примолкла.

– Ешь кашу, – с усмешкой повторил Литвинов. Он с удовлетворением подумал, что это был лишь вопрос времени, когда она проявит свой характер. У человека, который приходит в одиночестве по вечерам в тренировочный зал, его не может не быть.

– Собрание с капитаном через пятнадцать минут, – раздался механический голос из браслета на руке Энжи.

Она спешно доела, Алексей молча подвинул к ней коробку.

– Собрание с капитаном через пять минут, – опять произнес механический голос.

Литвинов поднялся, Энжи поднялась следом. У дверей он вытащил из шкафа две черных форменных куртки из грубой ткани со множеством карманов и одну из них протянул ей.

– Сегодня прохладно, – сухо обронил он.

Они спустились на несколько этажей ниже и вошли в рабочую переговорную комнату. Комната напоминала большой школьный класс, множество небольших металлических столов были привинчены к полу, за каждым стояло по одному также металлическому стулу с жестким сиденьем из все той же бледно-синей ткани. Команда в полном составе уже сидела за столами, когда дверь за вошедшими закрылась, в комнате воцарилась полная тишина. Энжи прошла к свободному столу у большого окна. Литвинов взял стул и сел лицом напротив собравшихся, вытянув ноги. Развернул огромный экран со схемой и жестом руки влепил его в стену позади себя.

– Напоминаю вам наши основные цели и задачи, господа… – резким жестким голосом начал он.

Уперевшись локтями в стол и подперев подбородок сжатыми кулаками, Энжи невидящим взглядом смотрела словно сквозь поверхность стола. Голос Алексея долетал до нее обрывками слов. Вчера вечером, лежа в кровати одна, она долго перечитывала историческую сводку этапов программы и теперь размышляла про себя, не в силах противостоять нахлынувшему потоку мыслей.

Давным-давно, десятки лет назад, человечество привело планету на грань гибели. Бурное развитие промышленности, погоня за техническим прогрессом вели к нещадному отравлению почвы и пресных водоемов, вредные выбросы уничтожали озоновый слой, леса бесконтрольно вырубались, энергетические ресурсы земли были практически полностью истощены. Планету сотрясали многочисленные войны с применением химического и ядерного оружия. Все это привело к тому, что флора, и самое главное, фауна планеты стала с невероятной скоростью мутировать. Сильные уничтожали слабых, сильных уничтожали еще более сильные. Выживали сильнейшие. Пищи животным не хватало, они начали выходить в населенные пункты, участились случаи нападения на людей. Со временем мелкие населенные пункты пришлось начать эвакуировать в крупные города, города уплотнялись, небольшие поселения стали исчезать с лица Земли. Затем начались нападения на большие города, армия и военные были расставлены по периметру наиболее крупных из них, они несли огромные потери. Это происходило повсеместно практически во всех уголках планеты. Кровожадные твари с пугающей быстротой расширяли свой ареал обитания, все приспосабливаясь и приспосабливаясь к новым условиям жизни на планете, любезно предоставленным людьми всем остальным формам жизни. Перед лицом общей угрозы правительства большинства стран объединились. Людей стали эвакуировать из одной страны в другую, если перенаселение городов не позволяло им остаться на родине. Это привело к падению всех границ, в конечном итоге было назначено единое мировое правительство. Нападения учащались, о перенаселении городов уже можно было не беспокоиться, кому-то требовалось защищать границы, начали привлекать мирное население. Спешно стали искать пути решения. Повсеместно создали крупные научные центры, где трудились лучшие ученые некогда разных стран. Был разработан план, согласно которому ученые искали средства по очистке планеты от заражения. Однако энергетические ресурсы Земли теперь стали истощены настолько, что даже при создании таких средств распространение их по планете было бы попросту невозможно, производственная способность неуклонно катилась вниз. Остатки производств использовали для изготовления главных для человека жизнеобеспечивающих ресурсов. И вновь были созданы научные центры, занятые поиском альтернативных источников энергии. Но все попытки оказались безуспешны. Неожиданно ключ к решению проблемы дала группа ученых, занятых синтезом химических соединений, предназначенных для уничтожения последствий радиоактивного заражения. Они синтезировали вещество, испускавшее лучи невиданной силы. Занялись изучением основных свойств нового вещества. Выяснилось, что при расположении крупиц вещества на определенном расстоянии друг от друга, свойства его менялись. Затем ученые стали выкладывать вещество в соответствии с простейшими схемами, свойства вновь изменились. Начался поиск схем, пригодных для использования вещества человеком. Так родилась идея энергетических панелей. Новое вещество размещали на большой панели прямоугольной формы в соответствии со сложнейшей схемой, при замыкании последнего элемента цепи панель испускала потоки энергии, сквозь которые не могли пройти ни ультрафиолетовые лучи, ни радиоактивные осадки, ни вредные химические примеси, ничего… в том числе нельзя было преодолеть поле физически, кроме как разомкнуть на время цепь. Потоки, исходящие от панелей, размещенных на определенном друг от друга расстоянии, сливались, образуя защитное поле. Чтобы масштабировать размеры поля, пришли к идее энергетических блоков, внутри которых монтировалось множество панелей в определенном порядке, блоки в свою очередь сливались в единую цепь. Постепенно все устоявшие города накрыли защитным куполом. Конечно, панели периодически выходили из строя, требуя ремонта или замены, образовывались бреши в энергополе, которые требовалось спешно устранять, но в целом на территории городов стало безопасно в полном смысле этого слова.