скачать книгу бесплатно
– Лиска! Лиска. Лиска.
Гость медленно обошёл фургон и тихонько поднял настил. Мальчишка даже не отреагировал, заблудившись в своих мыслях и страхе. Адреналин настолько завладел его сознанием, что чувство самосохранения совсем притупилось, лишив его возможности реагировать на угрозу. Неизвестный опустил глаза под ноги. Ему нужно было показать живому, что не опасен, но не словами. Он не мог говорить внятно. Не умел быстро выговаривать фразы. Гость схватил палку попрочнее и протянул её человеку.
– Б-б-бе-р-ри.
Мальчишка подскочил с места, выпучив заплаканные глаза. Уперевшись в угол тесного помещения, он не упускал из вида страшного мертвеца, ожидая неминуемого нападения. Гость ощущал его страх, слышал биение сердца, чувствовал, как повышается температура и без того тёплого тела. Юноша часто и тяжело дышал.
– Ты съешь меня?
– Н-не-т.
– Я невкусный?
Гость попытался изобразить подобие улыбки, но кусочек кожи, отвалившейся от щеки, напомнил ему, что эмоции монстру не к лицу. Неизвестный решил ещё ближе пододвинуть палку мальчишке и, напрягая голосовые связки, произнёс:
– П-по-м-мо-г-ги.
– Тебе?
Мертвец кивнул в ответ, опустив взгляд. Мальчишка с недоумением рассматривал страшное изуродованное лицо, замечая в глазах монстра полное отчаяние. Сделав шаг навстречу, он настороженно приостановился, но мертвец не реагировал. Юноша ступил второй раз и схватил палку, но тот так и не шелохнулся.
– Я, Женя. Я помогу тебе, если ты меня не сожрёшь и тоже поможешь. Дашь на дашь, понял? Законы двора. Договор? Дашь пять?
Он протянул неизвестному руку, тот посмотрел в живые синие глаза и выставил свою ладонь в знак признательности. Скрюченные пальцы, посиневшие и облупившиеся, обломившиеся почерневшие ногти, тут же бросились в глаза собеседнику. Он скривился, не стесняясь демонстрировать неприязнь.
– Не, не нужно, мы ещё не так близки, – ёрничал юнец, всё ещё сторонясь. – Нам надо найти место, где спрятаться. Хотя, тебе от них бегать ни к чему, в отличии от меня.
Гость указал на больницу, Женя удивлённо зыркнул на него, скорчившись, но пожал плечами и выпалил:
– Как скажешь, но там бродят такие, как ты и они-то точно мной не побрезгуют. Но где-то тут Лиска. Я должен ее найти, слышишь? Должен помочь ей. Она совсем одна и не справится сама… – на глазах снова проступили слезы, но мальчишка держался, ради неё. Он мужчина. Он боец, а не сопляк.
– П-по…
– Да понял я, помощник, пошли.
Две недели поисков истины
Эти дни были для мертвеца и мальчика не самыми лёгкими. До заката было более спокойно, удавалось выкроить время на сон. Вот только мертвяк не спал, шуршал, хрипел, его извержения рвоты юнец слышал сквозь свой тревожный кошмар, который преследовал, как только прикрывал глаза. Лиска занимала всё его пространство в редкие минуты подобия покоя. Как она? Где она? Жива ли?
Бродячие и голодные звери группами продолжали атаковать со всех сторон, мешая продвигаться по длинным и запутанными коридорам опустевшего здания. Неизвестный искал, не задерживаясь в укрытиях дольше ночи, заставляя Женьку следовать за ним. Мальчишка боялся оставаться один, но не понимал, почему, найдя продукты, более-менее тихое место и воду, они вынуждены каждый раз покидать убежище и рисковать жизнью. Его спутник так и продолжал несвязно мычать, изредка выдавая внятные звуки, похожие на человеческую речь. У каждого из них была своя цель, свой путь, но сходился он в одном – они оба искали.
– Лаб, ор, я, – бормотал озлобленно Женька, когда миновало очередное нападение. – Что это значит? Что ты ищешь?
– Л-л-а…, т-ттор…, яяя, – старательно, заглушая нестерпимую боль, распространяющуюся по всему телу, выговаривал мертвец. – П-по-м-мо-г-ги.
Мальчишка, как и всегда, лишь недовольно качал головой, опускал глаза и продолжал идти, прячась за спиной неизвестного. Мысленно он днём и ночью пытался составить из букв слова и получалось не очень хорошо, но сейчас, что-то знакомое промелькнуло в голове, и Женька неожиданно для себя выкрикнул:
– Лаборатория?!
Мертвец мгновенно схватил юношу и тут же затолкал в первую попавшуюся дверь. Едва та захлопнулась, как из коридора послышался зловещий рёв и противное шарканье. Женька осознал, что его возглас заставил притаившихся в тени очнуться и двинуться в их сторону. Теперь там, снаружи, толпа монстров царапала преграду, пытаясь проникнуть внутрь. Мальчишка медленно пятился подальше, к противоположной стене, с трудом сдерживая подкатившие слёзы.
– Прости меня…
Мертвец обернулся и посмотрел на него с сожалением. Он знал, что Женька устал, чувствовал его страх. Неизвестный хотел помочь, победить вирус, который захватил это место, город и, скорее всего, всю планету, но не мог, не сейчас.
– Д-дда. Л-л-а…, т-ттор…, яяя…
– Мы почти рядом, – Женька вытянул руку вперёд. – Она напротив, там лестница, лаборатория чуть выше. Прости меня…
Мертвец слегка сдвинул губы, изображая подобие одобрительной улыбки, но кожа продолжала сползать и отслаиваться, свисая всё большими кусками.
– Тебе бы скотчем её пришлёпать, что ли, – выдавил еле слышно Женька и осторожно усмехнулся, стараясь не шуметь.
Я тебя вылечу
Кто тут?
Ванька крепко сжимал письмо в руках, а безжизненный металлический голос в голове раз за разом, пронзая до мурашек, повторял:
– Её больше нет… Он убил маму… Родной отец лишил жизни той, которая дала её тебе, и исчез, спрятался, подобно трусливому зайцу… Ты остался совсем один среди хаоса снаружи, среди безликих и опустевших улиц, окутанных мраком и пропитанных смертью. Вирус, эпидемия…
Сквозь непримиримую и нестерпимую боль утраты, стыд и скорбь, его сознание самовольно начинало рисовать светлые воспоминания о чистой и безусловной любви, которую родители дарили ему с момента рождения. Эти маленькие промежутки времени были сейчас тёплым оазисом в бездонной пустоте.
Серёга, словно ощущая всю боль и терзания внутри Ваньки, закружился печальным вальсом вокруг. Касаясь хозяина холодным влажным носом, он поднывал грустную песню, выражая свою собачью поддержку. Временами прикладывая рыжую морду на колени, Серёга поскуливал, смотря на солдатика едва влажными глазами.
Парнишка опустился на колени, на прохладный пол, его руки так и не выпускали смятый лист бумаги, а слёзы солёным потоком хлынули из глаз, бесшумно скатываясь по щекам, образовывая едва заметные капли на потёртом линолеуме. Он почувствовал давление в самой глубине своего существа, когда пёс уткнулся в его живот лапами и начал облизывать лицо шероховатым влажным языком.
Ванька в голос рыдал, не стесняясь ничего. Обнимая собаку, выпускал наружу отчаяние и ярость, горькую потерю и её осознание. Он не успел, не оградил родных от беды. Он виноват в том, что произошло. Только он должен ответить за всё.
Солдатик поднялся, утирая слёзы, сунул смятое письмецо в карман штанов и, устроившись за столом, поставил перед собой старенький приёмник. Ванька нажал чёрную кнопку и начал искать хоть что-то, какую-нибудь рабочую радио волну, но из динамиков лился лишь шипящий звук. Серёга крутился под столом, начиная заметно нервничать. Подталкивая лапами хозяина, он жалобно скулил, временами негромко рыча.
– Да что с тобой, – хриплым от слёз голосом поинтересовался Ванька.
Пёс отскочил к двери и уставился в коридор, будто там кто-то стоял, чем привлёк внимание. Ванька медленно поднялся, осмотрел беглым взором кухню, схватил попавшийся на глаза нож и тихими, почти бесшумными шагами направился к Серёге. Жестом отогнав собаку от прохода, он аккуратно выглянул.
Едва освещённый коридор хрущёвки оказался совершенно пустым. Даже тусклые солнечные лучи практически не касались его стен, превращая нежные бежевые обои в мрачное пятно. Ванька злобно взглянул на Серёгу. Пёс покорно склонился, но внезапно выпрямился и навострил уши, начиная пятиться назад. Солдат вышел из кухни, ослабив ладонь, сжимающую рукоятку ножа. Поняв, что пёс нагло притворяется, нагнетая обстановку, Ванька смело ступал по помещению, пока до слуха не донёсся слабый шорох.
– Тут кто-то есть, – удивлённо прошептал парень, обернувшись на Серёгу, тот послушно сидел под столом, похожий на испуганного котёнка. – Эй! – теперь его голос звучал более уверенно. – Кто здесь? Папа?
Тихий и неприметный звук стал настойчиво заполнять коридор наваждением. Аккомпанемент нарастал подобно бормотанию бесов внутри сокрытого мира, злого пения невидимых сил. Холодные мурашки начинали пробегать по позвоночнику Ваньки. Он на секунду съёжился, застыв на месте. Обернувшись на Серёгу, солдат увидел, как пёс, не отрываясь от пола, полз в его сторону. Парень приставил указательный палец к губам, безмолвно попросив собаку не шуметь.
Потусторонний шёпот плавно перерастал в странный скрежет и неестественный гул, разбавил его акустику, создавая гармонию кошмара. Ванька не мог сдвинуться с места, окаменев от ужаса и неожиданности. Каждый звук проникал сквозь его тело, словно пытаясь пронзить его сущность и раскрыть свой облик. Воображение начинало рисовать гротескные образы. Тени скользили по стене, неприметные фигуры охотились в темноте. Что происходило в невидимом глазу месте? Что за существо привело к этому смутному шуму и беспокойству? Ванька не знал ответа. Единственное, что приходило в голову – это то, что нечто было сильно и опасно, готово вырваться наружу и нанести свой сокрушительный удар.
Ванька снова сжал в руках нож и продолжил бесшумное движение по помещению. Звук не стихал, усиливая и наращивая темп. Дверь, располагавшаяся напротив начала дёргаться. Ручка сотрясалась под чьим-то воздействием. Солдат отпугнул пса и мгновенно прильнул к препятствию, чьи движения не успокаивались. Парень сосредоточился, схватился за ручку, приподнял нож и резко дёрнул, заставив дверь отскочить в сторону. Воцарилась мгновенная тишина. Ванька, не моргая, смотрел на то, что предстало перед ним и не верил собственным глазам.
– Папа?!
Сердце Ваньки начало биться так быстро, что казалось, будто оно выскочит из груди, а дыхание стало тяжёлым и нерегулярным. Он не мог поверить, что перед ним стоял его отец. Лицо того, кто предстал перед солдатом, хоть и было похоже на образ из детства, но сейчас оно исказилось до неузнаваемости. Мёртвенный цвет кожи, превратившейся из смуглого в синеватое, глаза пусты и безжизненны. Ванька видел еле заметные следы трещин и разломов, словно кожа рассыпана на части и это не могло не привести в дикий ужас. Сущность издала пронзительный и противный звук, похожий на скрежет металла. Он почувствовал, как кровь сворачивается в жилах. Образ отца, превращённого в это, проникал в самое глубокое сознание.
Пёс на заднем фоне тихо завывал, склоняясь под натиском страха и паники. Он медленно пятился назад и начинал крутиться вокруг своей оси в поисках убежища. Громкое и частое дыхание бешено разгоняло кровь по венам.
Погрузившись в собственные страхи, не веря своим глазам, Ванька упустил момент, когда кривое тело отца, резко вскинув плечи, двинулось на него, распахивая бездонную пасть и извергая омерзительный запах гнили. Солдат с трудом заставил себя очнуться, сунуть нож в карман куртки и голыми руками броситься на собственную защиту, не нанося вреда отцу. Он силой оттолкнул существо внутрь комнаты, заставив мёртвое тело с грохотом, свалиться на пол. Послышался отчётливый хруст костей и зомби закорчился в неестественных позах, пытаясь принять удобную, чтобы броситься на добычу. Серёга кинулся на помощь хозяину, стараясь удержать мертвяка. Заливистый лай заполнил помещение, перебивая ужасающие хрипы. Ванька метался по комнате, собирая любые тряпки, разрывая их, чтобы связать напавшего.
– Я вылечу тебя, папа. Слышишь? Я сделаю всё, чтобы смогли жить дальше. Мы поедем в больницу. Найдём вакцину, если это вирус. Ты поправишься и расскажешь мне всё о смерти мамы.
Серёга продолжал бросаться на зомби, то напрыгивая, то отпрыгивая назад. Ванька приблизился к отцу и начал связывать его запястья. Мужчина корчился, распахивая пасть, чтобы укусить сына, но парнишка скрутил кусок старой футболки и запихал в рот так, что трещины на коже в мгновение превратились в рваные раны. Цепляясь кривыми пальцами, зомби царапался ногтями о плотную ткань куртки и штанов. С трудом удерживая равновесие и самообладание, солдат продолжал скручивать мертвеца, сглатывая душевную боль от вида того, кого любил всем серцем.
– Прости папа, прости меня…
Закончив с ногами, обмотав тело крепкими ремнями и прочно зафиксировав их, Ванька оставил отца посередине спальни, позвал за собой Серёгу и направился проверять другие комнаты. Квартира оказалась пуста. Тишина вернулась в помещение, заставив солдата пройти на кухню, устроиться за обеденным столом и громко выдохнуть.
– Что это за дрянь такая, а, Серёга?
Пёс, скуля, опустился у ног солдата и прикрыл нос лапами. Ванька пригнулся, чтобы погладить собаку:
– Не бойся, дружок, мы найдём выход… Но сначала, ты, наверное, голоден.
Серёга радостно подскочил с места, высунув мокрый язык. Ванька поднялся, заглянул в холодильник и достал пару банок тушёнки, пяток яиц.
– Так, тебе одну порцию мяса, мне вторую, а так как ты не ешь яйца, наверное, то горячее для меня.
Поставив пустую тарелку на пол и наполнив её тушёнкой, солдат пожарил яичницу, разбавил консервами, и оба смакуя захрустели изредка, посматривая друг на друга.
В дорогу
Солдат суетился по квартире в поисках подручных средств для транспортировки отца к машине. Осматривая каждый уголок помещения, он выстроил в коридоре три стула, достал из отцовской заначки деревянную планку и шуруповёрт, прикрутил доску к сидушкам и поднял, проверив, закрепилось ли изделие. Убедившись, что носилки готовы, он вернулся к холодильнику, распахнул свой рюкзак и забил его остатками консервы, добавил пару пакетов макарон и круп, налил в пустую пластиковую бутыль воды и отыскал спички. Немного поразмыслив, парень пристроил пару ножей на ремне, ножки от сломанных стульев, на всякий случай спрятал в боковых карманах рюкзака и удовлетворённо кивнул животному.
– Так, это всё на крайний случай, Серёга, не проси и не требуй без надобности. Судя по всему, нам эти заготовки очень пригодятся.
Пёс внимательно вслушивался в речь хозяина опуская и приподнимая уши, склоняя в разные стороны морду. Только Ванька прикрыл молнию рюкзака, как собака подпрыгнула и дружелюбно опустила лапы на солдата. Он погладил животное за ушком и закинул сумку на плечо.
– Пошли, нам осталось сделать главное, спустить папу и как-то устроить его в машине. Надеюсь, мы не заразимся, хотя если это передаётся воздушно-капельным путём, как коронавирус несколько лет назад, то мы уже больны и ничего не поделать.
Ванька снова погладил виляющего хвостом пса и направился в спальню, прихватив с собой самодельные носилки. Мужчина шипел, корчился, его силы, казалось, росли с каждой минутой и солдат снова застыл. Он жалобно смотрел на отца, вспоминая, каким тот был раньше и как сильно любил маму. Ему не верилось, что папа мог убить её в нормальном состоянии. Он бы не посмел. Рука бы не поднялась. Собака зарычала, когда зомби шумно перевернулся на полу.
– Так, ладно, нам надо найти ещё ремни, – бормотал Ванька, начав искать по шкафам нужную вещь.
Пространство заполнялось одеждой, валившейся из предмета мебели, где солдат увлёкся поисками крепких поясов или чего-нибудь годного для перевязи мертвяка. Опустошив все полки и ящики, он аккуратно сложил рядом с собой кожаные ремни и найденную статическую верёвку, корой отец когда-то часто пользовался, работая электриком.
– Так, Серёга, сейчас мы привяжем папу к носилкам, прочно закрепим его и спустимся к машине, ты главное – держись рядом и не отставай, понял?
Пёс закружился вокруг, не спуская глаз с зомби, который и не думал успокаиваться, рыча и брыкаясь. Резкие и хаотичные движения ломали его же кости, наполняя комнату приглушённым хрустом, от чего у Ваньки каждый раз кривилось лицо. Парень так желал спасти отца, что совершенно не думал о том, что станет с ним, если цель удастся. Сможет ли мужчина встать на ноги, излечить переломы и жить, как прежде. Страх перед этой неизвестностью пугал, но не останавливал солдата. Он должен и обязан всё исправить.
Устроив носилки у тела зомби, Ванька приблизился к нему. Серёга завыл, начал хватать солдата за одежду и оттаскивать от опасности, но тот лишь отмахивался, цепляясь за ткань и двигая отца к назначенному месту. Кляп во рту уже пропитался кровью, которая сочилась и стекала на футболку, окрашивая её в чёрное пятно. Трещины на лице разрастались, заставляя кожу оголять мясо, временами просвечивая кости. Парень старался не заострять на этом внимания, не думать о худшем.
– Это пройдёт, папа. Всё заживёт, – твердил, стирая рукавом пот со лба, не веря собственным словам, и отгоняя надоедливого пса, который и не думал успокаиваться.
Лай собаки становился всё громче, эхом, отлетая от мрачных стен утопавшей в сумерках комнаты. Но Ваньку не тревожил этот настойчивый звук. Верёвки и ремни, предварительно уложенные под носилками, ожидали своего часа и вот когда солдат последним рывком затащил тело отца на них, он принялся связывать зомби. Грудная клетка казалась самым сложным местом. Парень схватился за края кожаных поясов, глубоко вдохнул и начал стягивать их. Мужчина издал нечеловеческий рык, и кляп провалился в глотку, освободив пасть, залитую кровью. Ванька мгновенно отстранился, свалившись на пол. Мертвяк кривлялся, царапая искорёженными зубами воздух.
– Тряпку, мне нужно тряпку.
Осмотревшись, солдат схватил очередную футболку, разорвал её и сунул в пасть. Выдохнув с облегчением, он снова натянул ремни и щёлкнул застёжку, зафиксировав грудь и плечи. Зомби неистовствовал, злость нарастала, движения становились яростнее. Ванька чувствовал, что нужно торопиться. Собравшись духом, он связал верёвкой ноги и схватился за ремень в районе живота. Застыв на мгновение, он дождался, когда руки отца сойдутся и резким рывком соединил защёлку. Откатившись подальше, подозвал к себе пса. Тот послушно прильнул, облизывая хозяина.
– Ещё не всё, дружок. Нам пора в путь. Держись рядом, не отставай, не лай, лапами перебирай бесшумно. Я понесу отца на спине. Пошли.
Ванька приблизился к носилкам. Мертвяк неустанно корчился, заставляя предмет трещать, ремни и верёвки напрягались от натиска и давления. Серёга снова залился в звонком лае. Солдат схватился за носилки у головы зомби и приподнял, закинув на торчащую доску рюкзак. Он небрежно съехал вбок. Придерживая конструкцию, парень аккуратно развернулся, чуть присел и опустил груз, ровно расположив на спине. Распрямив ноги, он попробовал сделать шаг. Тяжёлая сумка ударила по плечу и так и осталась висеть рядом, немного сковывая движения.
– Серёга, вперёд!
Пёс на секунду притих и бодро вылетел из комнаты, остановившись, чтобы проверить хозяина. Ванька фыркнул на него, крепко держа носилки руками. Дыхание сбивалось, становилось громче и чаще. Продвигаясь вперёд, парень уже через пару метров почувствовал всю тяжесть груза на спине, вдохнув носом, он медленно выпустил воздух ртом и уверенно поспешил на выход.
– Дверь, вот же, а…
Уткнув низ носилок в пол, но не отходя от них, он клацнул защёлку и распахнул препятствие. Пёс тут же ринулся наружу, перебирая лапами вниз по ступенькам.
– Эй, мне ещё закрыть надо, шустрик!
Развернувшись, не выпуская груз из рук, Ванька захлопнул металлическую дверь и спешно ступил на первую ступеньку. Отец за спиной захрипел, начиная снова дёргаться. Солдат покачнулся от тяжести и глубоко вдохнул и припустил хода. Серёга нервно носился то спускаясь, то поднимаясь, будто проверяя, всё ли в порядке. Парень, стараясь не слушать хрипы зомби, не поддаваясь натиску груза, пытался не тормозить. С каждым шагом он ощущал, как росла усталость, но отгонял это чувство.
Часто останавливаясь, Ванька прислушивался и осматривался, чтобы никто не видел, не набросился и не устроил панику. Он боялся, что отца могут забрать, покалечить или убить. Страх вынуждает людей на необъяснимые поступки, вплоть до самых низких. В глазах ужаса каждый из нас может сделать то, чего от себя не ожидает. Это не оправдывает людей, но даже в глазах закона, состояние аффекта является призывом к ослаблению наказания.
Мама, может, она всё-таки жива? Может, записку писал вовсе не папа? Иначе получается, что он знал о том, что заразился и сам себя закрыл в спальне. Может есть смысл поискать её? Спасти. Мысли отвлекали Ваньку от груза. Пошатываясь из стороны в сторону, ударясь о холодные стены подъезда, превозмогая усталость и боль в ногах, он приближался к цели. Виски пульсировали, воздуха не хватало, грудь сдавливало, но только подъездная дверь показалась впереди, как парень припустил. У выхода уже стоял Серёга, встречая хозяина. Ванька приложился всем весом на приоткрытое препятствие и навалился на него, сдвинув с места. Оказавшись на улице, он на мгновение опустил носилки, встряхнул руки и поторопился к машине.
Аккуратно уложив носилки на землю, Ванька достал нож, просунул его лезвие между каркасом машины и дверцей багажника. Скрежет железа был неприятен, заставляя лицо искажаться, чем делало движения неуверенными и медлительными. Нащупав защёлку, Ванька приложил усилия и дёрнул рукоятку, багажник распахнул свою пасть. Внутри небрежно лежали небольшая аптечка, огнетушитель, верёвки и запаска. Прикинув и взвесив за и против, солдат вытащил колесо и уставился на отца.
Пёс кружился вокруг зомби, напрыгивая и отскакивая от предмета его агрессии. Рычание будто раздражало мертвяка, который так и норовил выплюнуть кляп и схватить животное. Раны на лице всё разрастались. Глаза становились совсем бледными, будто прозрачная мутная пелена обволокла их. Ванька смотрел на перевоплощение мужчины и с каждым мгновением всё больше терял веру в исцеление, но сдаваться не собирался.
– Серёга, фу! Отойди и не мешайся!
Но собака не отступала, хватая солдата за одежду и оттягивая его от опасности. Ванька грозно выставил ладони и громко хлопнул прямо перед его мордой. Животное отскочило.
– Давай, пап, я сейчас тебя отвяжу от носилок и устрою в багажнике. Ты уж прости, что так, но я боюсь за Серёгу, да и под его лай ехать будет невозможно. Путь предстоит недалёкий, и постараюсь потише, чтобы не укачало.
Под звук собственного голоса и скулёж пса, Ванька расстёгивал ремни и развязывал верёвки. Не учёл он лишь одного, как переместить отца в багажник голыми руками. Сообразив, поискать перчатки в салоне, он нацепил строительные и на свой страх и риск, обхватил плечи отца, приподнял и почти волоком скинул в тесный багажник. Поправив ноги и голову, услышал хруст костей и скривился.
– Боже, у него и так всё тело переломано, ещё и я добавил… Серёга, поехали!
Прикрыв багажник, Ванька уселся за руль, Серёга пристроил мохнатую задницу на пассажирском, рядом. Провода быстро сработали, и мотор послушно взревел, а пальцы сами потянулись к магнитоле. Среди десятков молчаливых радиостанций, издающих лишь помехи, парень уловил едва слышные звуки, похожие на человеческий язык.
– Стоп, кажется, что-то есть. Кажется, эта работает, хоть и понятно так себе…
«Всем живым и внимающим человеческую речь мой пламенный привет. Каждый день, вот уже две недели и не по собственной воле, а по стечению обстоятельств, я стал своего рода корреспондентом в этом чертовом кровавом аппокалипсисе, и моя задача каждый день проговаривать вам о том, что происходит…»
Звуки становились все четче. Ванька взглянул на пса, который уже улегся рядом на сидении и погладил его за ухом. Хвост собаки автоматически завилял, выражая радость.
– Отлично, пока едем к больнице послушаем, да, Серега?
Пес привстал, высунул мокрый язык, облизнулся и снова улегся. Ванька вдавил педаль сцепления, плавно выжал и прибавил газу. Машина тронулась с места, полностью затмив своим ревом рычание со стороны багажника.
