скачать книгу бесплатно
–…Продал он одну четвёртую часть от общего участка…– на этих словах он сложил лист углами в центр.
…Но денег дали мало. Продал одну третью… – ещё раз сложил уголками вовнутрь.
– …Всё равно не хватало, и тогда он продал всю оставшуюся землю. Денег хватило лишь на билет на теплоход…– и тут молодой человек развернул лист.
Это было настолько очень неожиданно, что просто вышибало напрочь понимание всего происходящего. Маленькое чудо для Фадэры. А парень тем временем продолжал…
–Там он встретил морячка. Вот в таких вот штанишках…
, вот в такой рубахе
с пистолетом
и перочинным ножом.
…Но морячок рассчитывал, что у старика с собой есть ещё деньги, и убил бедолагу. Недолго он бегал от правосудия. Его поймали и судили за таким вот столом…
…Осудили морячка и сослали в тюрьму на остров. Но он смог сбежать с него на вот такой вот лодочке…
…Его догнали на катере охранники. Вспороли ему правый борт,
потом– левый.
…Если понравился рассказ, платите денежку.
–Ахахах! Так ты проделал весь этот бумажный этюд только ради того, чтобы получить от меня деньги?!
Мужчины действительно существа с другой планеты, которые отвечают на вопросы со своей орбиты.
–Меня зовут Раин. Можно просто Рай.
–Фадэра, можно просто девушка, которая не даст денег.
Фадэра очень гордилась тем, как её ум периодически выручал во всякого рода непредвиденных ситуациях. По её лицу было видно, как внутри она говорит себе: «Молодец! Ай да я!»
Но тут же остроты разбились о мужскую планету недосягаемой рациональной логики.
–Кстати, у нас здесь не курят.
– Но зачем же здесь на всех столах присутствуют пепельницы?! Как– то странно видеть их в некурящем заведении.
–Фадэра, поверь мне, ещё страннее выглядит человек, который курит и стряхивает пепел в солонку.
Она посмотрела в так называемую пепельницу и увидела на дне этой миски свой позор. Фадэра уже целый час как стряхивает пепел в солонку. Но картина позора была бы неполной, если бы в это же мгновение не подошел дедушка Ола. Фадэра чувствовала, как её поедает неловкость.
–Дедушка Ола, простите мне мою невнимательность. Я не нарочно закурила. Прош…
–Так, я вижу, вы уже познакомились?– не обращал внимания на слова девушки Ола.
Раин улыбнулся.
–Ну вот и отлично! – хлопая в ладоши, пропел он. – А почему вы ещё здесь? Рай, поезжай и почини её машину, она стоит где– то недалеко отсюда. Поторопись.
–Он будет чинить мою машину? – от удивления эту фразу она сказала неприлично громко.
–Да, дитя моё, прости, – иронично подметил дедушка, –но лучше кандидатов не было. Тем более какая тебе разница? Она же не твоя. Расслабься, – и пританцовывая он направился к буфету.
На это заключение дедушки Ола Раин кивнул, а затем громко рассмеялся, в эту же секунду смех подхватили мужчины застоликом напротив. Отодвинув своё оригами на край стола, он с наигранной серьёзностью произнёс:
– Давай мне ключи от твоей машины, и я поехал.
–Куда ты с ключами поедешь?
Этот абсурдный вопрос выскользнул из уст Фадэры. Она даже не успела опомниться.
После этих слов Раин стал абсолютно серьёзным. Он смотрел на неё как на безнадёжно больную девушку, и она не спускала с него глаз, боясь, что этот сумасшедший учудит ещёчто– нибудь.
–Ну как ты думаешь? Естественно, я сейчас поеду к твоей машине. Открою её ключами, которые ты мне дала. Заберу всё самое ценное, что увижу, даже пахучий освежитель воздуха на зеркале, ведь ты так и не дала мне денег за мой рассказ. С чувством выполненного долга я закурю в салоне, буду сбрасывать пепел куда придётся и на прощание оставлю тебе окурок в бардачке. Так сказать, «последнее мерси».
–Ты что, сумасшедший?
–А ты что, больная?
И тут Раин не выдержал и залился смехом на всё придорожное кафе. На какое– то мгновение мужчины, сидевшие напротив, позавидовали, что с ними не сидит эта весёлая компания. У него был очень заразительный смех.
Мысли в голове у Фадэры настолько перемешались, что она перестала понимать юмор. Так бывает, когда напротив тебя сидит некрасивый, но достаточно интересный экземпляр мужского пола. Внешность далека от совершенства: смуглый, какой– то «рабочий» оттенок кожи, кудрявые короткие волосы, большие уши, подбородок приближен к волевому, как она уже успела заметить, сильные руки и большие, просто огромные глаза, цвета «грустного моря». У Фадэры как– то была краска с таким названием.
–Ой, прости не сдержался, – пытаясь остановиться, он процедил.– Ты так на меня смотрела, я думал: взорвусь.
А Фадэра всё смеялась.
Успокоившись, Раин встал из– за стола и сказал:
–Если ты меня боишься или не доверяешь, пожалуйста, сиди здесь и ожидай. На данный момент я твой единственный шанс починить машину. Какие твои предложения?
– Я поеду с тобой.
Раин опять хихикнул.
– Судя по дрожанию твоих колен и ссадине на лбу тебе лучше остаться с дедушкой Ола. Через три часа жди меня на дороге у заправки. Твоя машина будет как новенькая.
Фадэра думала: «Бог мой, как он самонадеян! Да ещё и правду говорит. От этого обиднее вдвойне! Но стоит ли обижаться на правду, если она сказана не так, как ты предполагала?! Прав, убийственно прав! И что делать? Если я не доверяю даже себе, то как… КАК! объясните, я могу довериться человеку, которого знаю 20 минут?!»
– Фадэ, решай, что для тебя важно.
Фадэру вдруг парализовало. Никто и никогда не называл её просто Фадэ, кроме одного человека – её матери. Она не могла понять: это подкуп со стороны судьбы или злая шутка фортуны? Если Фадэра не попробует, то никогда так и не узнает.
– Подожди, Рай, не уходи…
Она окликнула его у самого выхода. Ещё чуть-чуть и дверной колокольчик бы уже прозвенел. Раин с довольной улыбкой вернулся к ней за столик. Фадэра достала ключи из кармана шорт и протянула их ему.
– Может, я сошла с ума, но раз в жизни, я думаю, имею на это право… Твоё лицо подозрительно внушает мне спокойствие.
Она положила ключи ему в ладонь, всё ещё продолжая держать за брелок. Раин тем временем наблюдал за этой девушкой. Немного погодя, Фадэра решилась и сказала:
– Действуй. Но…
Раин перехватил инициативу, пытаясь изобразить тон её голоса.
– Но не дай боже тебя не будет через три часа! Знаешь, что я с тобой сделаю!..
– Нет! – она отмахнулась от этой мысли рукой,– …но зачем было разыгрывать весь это бумажный спектакль?
Рай не задумываясь ответил.
– Скажу просто: благодаря этому я смог тебя увидеть. Тебе действительно нужна помощь.
От удивления Фадэра разжала брелок, и Раин полностью завладел ключами.
Убегая к двери, он крикнул:
– Не уверуй в меня, а будь уверена во мне. И я вернусь.
Захлопнулась дверь придорожного кафе. Фадэра машинально начала дуть на свой уже давно остывший недопитый кофе. Глоток. Надо было успокоить себя хотя бы глотательным рефлексом. Она чувствовала, как влажный комок кофе пролетает внутри неё, до самого желудка. Это произошло настолько громко, что она смогла это отчётливо услышать. И тут Фадэра поняла: над залом повисла компрометирующая тишина. Все слышали их разговор. Нет смеха. Движение стульев. Даже кондиционеры работали тише. Остановка времени. Разве такое бывает?! Всю эту атмосферу Фадэра словно вобрала в себя и теперь взамен оставила свою пустоту. Из пустоты, как и из этой пустыни, надо было находить выход.
«Только бы не думать о том, что «всё хорошо», – думала Фадэра, стоя на назначенном месте. Она пришла на целый час раньше, сбежав из оглушительной тишины в кафе, воцарившейся после ухода Раина. Она поблагодарила дедушку Ола за гостеприимство и добавила, что если когда-нибудь ещё раз заблудиться в пустыне, то обязательно к нему заглянет. На такой вот милой ноте они и расстались. Теперь она здесь. Стоит одна в пустыне, около дороги, ожидая очередного чуда от жизни, от которого, может, сегодня у неё откроются глаза, как открываются глаза после сна, когда звенит будильник. Как бы ей хотелось, чтобы всё это поскорее закончилось. Потом она улыбнулась, взглянула на солнце, какие– то мысли ей грели душу: «Странные люди, таких не встретишь в городе, а если и встретишь, то не поймёшь, о чём они говорят. Их речь как лепет маленьких детей для взрослых».
Фадэра несмотря на жару захотела затянуться сигареткой. Ища в сумке заветную пачку сигарет, она вдруг обнаружила, что не взяла с собой кошелька при выезде из Иерусалима. «И чем я только думала?! Сейчас приедет Раин, а мне даже нечем с ним рассчитаться! Всё так плохо, даже противно! Так, Фадэра, соберись, решение всегда появится, если его попросить…»
От мыслей её отвлек напряжённый диалог женщин, приближающихся к ней. Она развернулась и, устремив свой запыленный взгляд в пустыню, начала вглядываться в силуэты. Их было по большей мере трое. Образы становились чётче. Три женщины в юбках из яркой материи, которая местами уже выгорела, но всё ещё была насыщена. Волосы были убраны под контрастирующий с юбкой платок. Кофты свободного покроя, в некоторых местах ткань на их нарядах лоснилась от пота. Они втроём обнажили плечи на суд солнца, чтобы оно в свою очередь миловало их тёмным пустынным загаром… Что-то действительно серьёзное им не давало успокоиться. Снова и снова каждая из них начинала свою речь с каких-то, как казалось Фадэре, обвинительных восклицаний на непонятном для неё языке. Когда они остановились за пару метров от неё, Фадэра поняла, что причиной их возмущения и ссорыявляется она! От обилия золота у этих женщин сверкали руки, уши пальцы и…зубы!
– Цыгане!– изумлённо воскликнула Фадэра.–Откуда они взялись в пустыне? Неужели в городах им стало настолько тесно, что они теперь осваивают пустыню? Боже, зачем они идут ко мне?
Фадэра развернулась обратно лицом к дороге, но спиной уже чувствовала, как цыганки с ней поравнялись. Она делала вид, что не замечает их. Неожиданно, как в хорошей таборной постановке, они начали кружиться вокруг неё, шелестя юбками, напевая песни.
– Красавица, давай погадаю, всю правду скажу.
– Чего желаешь…
– Кого полюбишь…
Фадэра не реагировала на эти свистопляски, но они усиливали свою тираду, глядя своими чёрными глазами прямо ей в лицо. «Где же Раин?»
– Не бойся нас.
– Мы только добра желаем.
– Загляни в будущее.
– Расскажем все твои тайные желания.
И тут Фадэра не выдержала этих кружений у обочины. Ускользнув от них, она твёрдо с вызовом сказала.
– Цыганки, дайте денег!
Все танцы тут же прекратились, лица заменились на мины, а ласковые слова заменились на угрозы.
– Ты что, с ума сошла?! Ты о чём просишь?!
– Откуда у нас деньги?
Фадэре понравилась их реакция, наконец-то они остановились и перестали виться вокруг неё, как свора гиен.
– Дайте денег.
Периодически подходя то к одной, то к другой цыганке, повторяла она.
Те в свою очередь были ошарашены происходящим. Они потихоньку уже начали отходить от Фадэры.
– На вас висят килограммы золота. Ничего не произойдёт, если одна из ваших золотых амбарных цепей окажется у меня.
Тут цыганки с ужасом схватились за свои драгоценные кандалы, как будто Фадэра хотела их сейчас же сорвать с них. Самая старшая, по-видимому, из них оправилась от страха, обрела речь.
– Золото для нас всё равно что кожа для тебя – мы не выживем без него.
– Не дадите, значит… – как бы подстёгивая их, говорила Фадэра.
– Красавица, ты наглеешь… – пыталась кинуть ей вызов другая цыганка.
– Ваша наглость слишком заразна.
Все цыганки одновременно посмотрели на Фадэру. Старшая задумалась, а потом с улыбкой произнесла.
– А мы бы подружились, будь ты из наших. Жаль, но нам нечего друг другу дать.
– С тобой мы потеряли слишком много времени. Надо уходить.
Все посмотрели вверх в небо, прикрывая глаза рукой, и Фадэра тоже, пытаясь понять, о чём это они говорят. Потом эта же цыганка заговорила на родном языке, остальные развернулись вдоль обочины и пошли в сторону Мёртвого моря. Старшая цыганка задержалась возле Фадэры. С минуту она смотрела ей в глаза и пыталась что-то в них увидеть, а затем сказала:
– Знаешь, по-людски мы сейчас с тобой поругались, а по-цыгански мы с тобой хорошо подружились. И воспринимай мои последующие слова как слова друга. Единственное, что я тебе скажу. Ты пуста. Но ты всегда можешь выбрать, чем наполнить себя.
Послышались голоса подруг, которые уже были недовольны её долгим отсутствием. Цыганка зашелестела юбкой и добавила:
– Мои сёстры говорят, что солнце уже обогнало нас и теперь надо торопиться. Пользуйся возможностью. Избавляйся от старого и наполняй себя новым, пока ты здесь.
И ушла. Испарилась вместе с сёстрами в раскалённом воздухе пустыни и асфальта.
Фадэра провожала их взглядом. В ней проснулось чувство подобное тому, когда тебя наряжают в новый непривычный наряд. Ты предстаёшь перед зеркалом и первое, что испытываешь, – это испуг. «Я пуста! В чём? Почему?» Если очень постараться, то можно было догнать их. Но зачем? Нечего было спрашивать. «Ты пуста» – звучало как диагноз, как приговор. Фадэра захотела отвлечься на время от размышлений и вспомнила, что перед всем случившимся хотела закурить.
