скачать книгу бесплатно
Дикая. Часть 1. Паддок
Anne Dar
Дикий Металл #6
В пространстве Паддока есть: 1) чётко очерченные границы; 2) чётко обозначенные локации; 3) неизменный день прибытия; 4) варьирующееся число обитателей; 5) один охотник. В этом месте выживают только самые везучие из тех, кому не повезло сюда попасть. Поиск выхода – смысл, обязанности – необходимость, риск – привилегия. Привилегия здесь и память. Однако любая прерогатива обязывает к ответственности. В результате всё сводится к выдержке, моральным установками и непоколебимости веры. В месте, в котором возможно потерять всё, рождается настоящая сила.
Anne Dar
Дикая. Часть 1. Паддок
Посвящается
N
.
Часть 1.
Па?ддок.
Глава 1.
День 1.
С моих лёгких спала великая тяжесть, из-за чего я сразу же начала задыхаться: дышать было непривычно, как могло бы быть непривычным летать. Отличие только в том, что летать я никогда не умела, а дышать умела с самых первых секунд своего прихода в этот мир, но словно умудрилась забыть, как этот процесс осуществлять таким образом, чтобы в порывах заглатывания кислорода внутренние органы не рвались от непривычки.
Глаза открылись только спустя три болезненных вздоха, но не до конца – веки словно налились свинцом и, превратившись в металлические жалюзи, теперь отказывались подниматься и пропускать свет в тёмный дом… Снаружи что-то сияло. Прямо передо мной. В попытке сосредоточиться, я прищурилась и внезапно рассмотрела неожиданный источник света: всего в нескольких сантиметрах от моего лица светилось лицо неизвестной мне, молодой девушки. Даже через чудаковатое сияние, тёплыми потоками исходящее от её светлой кожи и холодными потоками льющееся от её густых иссиня-чёрных волос, я смогла распознать в незнакомке неподдельную красавицу. У неё были большие и самые выразительные из всех, что мне доводилось видеть, чёрные глаза с необычными серебристыми прожилками-нитями и крапинками металлического отблеска. Чёрное серебро кажущихся бездонными глаз было обрамлено пушистыми и длинными ресницами. Её губы были алыми и пухлыми, а скулы геометрически выверено очерченными. Но её шелковые волны волос и бархат кожи сияли чрезмерно сильно, всерьёз угрожая ослепить смотрящего на них. И всё же я не могла оставить попытки рассмотреть её получше: вновь и вновь поднимала свои тяжеловесные веки-жалюзи, и раз за разом терпела фиаско под прессом сияния этого лица.
– Добро пожаловать в Паддок, пятидесятая, – внезапно зазвучал фантастическими нотами голос девушки.
Я была уверена, что она сказала эти слова мне, потому что она смотрела на меня в упор, потому что рядом никого, кроме неё, я больше не видела… Я не хотела, чтобы она останавливалась, хотела, чтобы она продолжала говорить, но девушка вдруг резко, словно нырнув в разливающуюся за её спиной черноту, отстранилась от моего лица и полностью исчезла.
Скорее всего, этот образ был просто видением… Таким, которое не хочется терять, которое хочется пересматривать снова и снова, и снова… Я хотела, чтобы она сказала мне, что она за видение, из какого мира она явилась и в каком мире её можно будет отыскать. Хотела узнать у неё, что со мной произошло. Потому что я чувствовала, что со мной что-то произошло. Что-то ненормальное. Нечто такое, отчего мой мозг родил это сияющее явление. Однако я никак не могла вспомнить, что же именно могло со мной случиться, а видение не возвращалось. Но вдруг… Голос видения раздался где-то в кромешной темноте:
– Осмотрите её. И не спускайте с неё глаз. Если придёт в себя до моего ухода в Тёмный лес – сообщите.
– Хорошо.
Ей ответил мужской голос. Незнакомый?.. Знакомый?.. Какой?
Конан!
Резкая вспышка воспоминания – лицо Конана! – ввело моё сознание в мгновенный шок.
…Я слышала, как начала задыхаться. И слышала, как задохнулась…
…Рядом звенел серебристый голос прекрасного видения и ещё какие-то голоса, но до меня они долетали сквозь толщу бессознательного состояния.
…В какой-то момент моё тело неожиданно взлетело и начало медленно пересекать пространство по воздуху куда-то в неизвестное “вперёд”. Кажется, желая заново научиться дышать, я случайно научила себя летать. Но новообретенный навык сознание мне не вернул. Возможно, именно он и отобрал его у меня окончательно…
…Конан?..
Глава 2.
День 2.
В ушах появился шум. Он всё нарастал и нарастал, пока наконец не заставил меня вынырнуть на поверхность своего ненадежного сознания. Я лежала на чём-то очень твёрдом и не очень ровном. По ощущениям: словно на полу из деревянных досок, застеленном недостаточно плотным, чтобы смягчать твёрдость, покрывалом. Приоткрыв глаза, я увидела сильно раскачивающиеся из стороны в сторону тени. Постепенно тени теряли свой серый цвет, перекрашиваясь в тёмно-зелёные тона. Наконец я поняла, что мой взгляд упирается в кроны высоких деревьев, раскачивающихся от свежего, вдыхающего в мои лёгкие жизнь, ветра. Странное место для пробуждения. Разве я не засыпала в апартаментах Конана, в Подгорном городе?..
Внезапно в грудной клетке что-то заныло… Душевная боль? Откуда? Я что, повздорила с Конаном? Мы вздорили один раз – мне не понравилось. Нужно заканчивать так себя вести. Ведь быть вместе мы хотим больше, чем быть врозь. Или уже не хотим? И поэтому у меня так болит…
Нет, не поэтому!!!
Лив!!!
Она ударила меня разрядом тока в шею и засунула в криокапсулу!!!
Молниеносное воспоминание привело мои мышцы в спонтанное движение: издавая нечленораздельные звуки, я взметнула руки и ноги практически одновременно, и неожиданно сорвалась куда-то вниз. Лететь пришлось недолго – практически сразу я уперлась руками в землю, на которой трава была заметно сильно вытоптана.
– Эй, ты как, жива?
Я резко повернула голову вправо, в сторону мужского голоса. На широком неотесанном пне сидел парень, которого я видела впервые в жизни. На вид ему было лет двадцать, на носу у него сидели очки с оправой, выполненной в виде больших кругов, телосложение его было длинное и худощавое, на высушенных мускулистых предплечьях сильно выступали взбухшие вены, волосы были тёмными, густыми, припыленными и почти достигающими плеч.
– Пришла в себя? – попробовал ещё раз наладить со мной контакт незнакомец.
– Где я? – наконец сквозь зубы процедила я. Со стороны могло показаться, что мой тон намеренно прозвучал угрожающе, но на самом деле мне просто было неожиданно сложно говорить. Как будто целую вечность молчала.
– Нэцкэ! Новенькая пришла в себя! Подойди!
Новенькая?.. Он назвал меня новенькой? В смысле, новоприбывшей?
Переместившись с предплечий на задницу, я начала поспешно осматриваться по сторонам. Мои опасения сразу же подтвердились: местность для меня оказалась неузнаваемой. Это был явно не Подгорный город. Кругом открытая природа: голубое небо, перистые облака, высокие деревья, густая трава, редкие одуванчики… Может быть, окрестности Подгорного города?..
Человек, которого позвал незнакомец, явно не торопился подходить. Я ещё раз бросила взгляд на парня: он строгал что-то деревянное и маленькое, полностью прячущееся в его ладони, и при этом максимально сосредоточенным взглядом смотрел прямо на меня. Я решила попробовать ещё раз:
– Что это за место?
– Паддок.
Паддок? Я уже где-то слышала это слово… Точно! Мне снился сон. Фантомная девушка произносила это слово.
– Что за странное название? – правой рукой оперевшись о твердую лежанку, с которой несколькими секундами ранее свалилась, тыльной стороной левой руки я отерла вдруг выступивший на моём лбу холодный пот.
– Здесь всё странное. Даже ты.
Даже я?.. О чём он?..
Кажется, меня начинал пробирать озноб.
Внезапно справа от нас послышались шаги. Я резко повернула голову на этот звук и сразу же увидела девушку, уже почти подошедшую к нам. Она была азиатской внешности, но при этом с очень светлой кожей и относительно большим разрезом глаз. Её не очень длинные чёрные волосы были собраны в хвост, который при каждом шаге побивал своим концом узкие плечи своей хозяйки. Ростом она была минимум на голову, а может даже и на две головы, ниже меня. Это и есть Нэцкэ? Никогда не слышала таких женских имён, даже среди азиатских.
– Замечательно, – улыбнулась сначала парню, затем мне, девушка. – Я как раз только что приготовила завар, – с этими словами она протянула мне жестяную кружку, снаружи обильно покрытую чёрной копотью.
Я приняла это подношение с недоверием. Думала, что кружка может оказаться горячей, но она оказалась едва тёплой, и от жидкости не исходил горячий пар.
Внезапно, присмотревшись к зеленоватой жиже, я поняла, что изнемогаю от сильной жажды. Именно это сподвигло меня сделать резкий и большой глоток предложенного мне напитка…
В следующую секунду от проглоченного у меня едва глаза из орбит не вылетели! Пойло оказалось настолько отвратительным, что, не задумываясь отбросив кружку с его остатками в сторону, я не заметила, как вновь уперлась обоими предплечьями в землю.
Меня начало выворачивать наизнанку уже после третьего рвотного позыва.
– Класс, прямо у моей лежанки! – с досадой зазвучал за моей спиной голос парня.
– Это тебе за то, что ты до сих пор не починил мою, – парировала девушка, присев на лежанку, с которой до этого свалилась я. – Не ной, Дефакто, перенесёшь свою лежанку подальше от лежанки Змеееда – ты ведь давно хотел это сделать, да повода не находил. Вот тебе и повод, – я не видела, но была уверена, что девушка указала рукой на всё ещё отблёвывающуюся меня.
…Когда рвота остановилась, я отстранилась чуть назад и, пытаясь восстановить сбитое дыхание, начала напряжённо думать. Нэцкэ, Дефакто, Змееед – что это за имена такие?.. Ведь явно не настоящие имена. В голове всколыхнулось ещё одно воспоминание: к кличкам часто прибегали трапперы. Коалиция номер пять: Мускул, Волос, Тонкий, Крик, Сомнение… Если я в логове трапперов и до сих пор не расчленена на артефакты, значит мои дела плохи, но, возможно, пока ещё не критически.
– Трапперы? – слабым, хрипящим голосом предположила вслух я.
– Что? – переспросила Нэцкэ.
– Вы трапперы? Какая коалиция по номеру? – мой тон звучал жёстко. Может быть даже чрезмерно. Я всё ещё никак не могла собрать свои эмоции в кулак.
– Спрашивает, трапперы ли мы, – непонимающим тоном обратилась к своему напарнику Нэцкэ.
– Кто-то, может, и трапперы, – пожал плечами Дефакто. – Кто-то, кто не мы.
– Уязвимые? Неуязвимые? – продолжила гадать я.
– Мы не в курсе таких понятий, – вновь ответил парень. – У тебя странный сленг. И акцент. На каком языке ты вообще говоришь?
Глава 3.
Меня вырвало ещё дважды. Когда в желудке не осталось ничего, кроме его собственного горького сока, рвотные позывы наконец отпустили меня.
Мне дали прополоскать рот водой, а после напиться вдоволь. Я спросила, почему мой правый кулак перемотан бинтом, через который проступила и засохла, очевидно, моя собственная кровь, и Нэцкэ пояснила мне эту странность тем, что мой кулак якобы сильно разбит. Она размотала кровавые бинты и показала мне – он и вправду оказался разбитым: кровоподтеки и гематомы покрывали все пять костяшек пальцев. Однако я не помнила, при каких обстоятельствах и обо что так серьёзно разбила собственный кулак. Никак не могла вспомнить драку…
Мысли путались: я то вспоминала причину своего смятения, то забывала её. Сейчас я вновь никак не могла вспомнить, что же со мной произошло, хотя помнила, что перед этим уже вспоминала…
После рвоты меня продолжало сильно тошнить, а в ушах вдруг разлился глушащий все побочные звуки звон. Этот чрезмерный звон не позволял мне сосредоточиться…
Некстати разнылся кулак, на который Дефакто наложил новую повязку с какими-то обжигающими, перетёртыми в непривлекательную кашицу травами… Ненормальная слабость всё отчётливее склоняла мою голову вниз, заставляла упираться подбородком в ключицу. Остатки мнимой силы, наполняющей меня в первые минуты после прихода в сознание, неумолимо просачивались сквозь меня, как песок, обтекающий своей пылью уставшие пальцы. В итоге на расспросы у меня не осталось ни единой песчинки силы. Я просто лежала на твёрдой лежанке, сконструированной между двумя широкими стволами осин, и, не шевелясь, рассеянным взглядом смотрела вбок.
Кажется, мне с каждой минутой становилось всё хуже. Но несмотря на это я всё же старалась оценить обстановку вокруг себя. Мы – я и двое незнакомцев – находились в сени небольшого скопления деревьев. Здесь было три лежанки, сконструированные одинаковым способом – доски, выверенно прибитые между стволами деревьев, – на вытоптанной траве стояло два грубо сколоченных табурета, на низких ветках близрастущих деревьев были развешаны разнообразные сушеные травы, перевязанные выленялыми тряпичными обрывками, на неказистом и низком столике напротив была расставлена деревянная, и жестяная посуда, лежали подозрительные, завязанные бечёвкой мешочки, сделанные из грубой ткани. Ещё здесь располагалось остывшее кострище, над которым одиноко висел средних размеров котелок, помятый у самого основания.
День был солнечным, но меня бил сильный озноб. Парень и девушка – Дефакто и Нэцкэ – при этом комфортно чувствовали себя в штанах из лёгкой материи и сильно выцветших футболках с короткими рукавами. Заметив мой озноб, они сначала накрыли меня полотном из жесткой материи, а когда поняли, что это не помогает, напоили на сей раз сносным на вкус отваром, в содержании которого я распознала мелиссу, и решили переместить меня из-под сени деревьев на залитую солнцем поляну. По-видимому чтобы защитить моё тело от солнечного удара и даже ожога, эти двое установили над предложенным мне деревянным шезлонгом зонт, который перед этим вытащили из высокой травы. Шезлонг оказался не мягче лежанки, на которой мне до сих пор приходилось лежать, а зонт был странным. Было видно, что он, как и все замеченные мной искусственные предметы местной обстановки, был сконструирован вручную: тесаные палки вместо перекладин и ручки, а купол из серого, наверняка когда-то бывшего белым материала такой тонкости, что почти прозрачный.
…Нэцкэ с Дефакто оставили меня посреди высокой травы на шезлонге. Протёртый временем купол зонта, под действием лёгких дуновений южного ветра, гипнотизирующе шевелился над моей головой…
Скоро мне как будто бы стало немного теплее и, несмотря на высокую траву вокруг, комфортнее. Оставшись наедине с собой, я, не заметив того, начала погружаться в дрёму.
Когда я открыла глаза, солнце уже клонилось к закату и обещало скоро убрать из этого дня свой последний розовый луч. Облака были окрашены именно в розовый, местами переходящий в красноватый цвет.
Слева от меня послышалось неестественное шуршание. Не поворачивая головы, я отправила в направлении звука свой взгляд и увидела рядом ещё одного незнакомца. Молодой парнишка лет шестнадцати, грязно-русые волосы, низкого роста, с немного чумазым лицом, ожидающе смотрел на меня светлыми глазами. Он сидел в высокой траве на одном из уже виденных мной кособоких табуретов и держал в руках сильно помятый полиэтиленовый пакет. Видимо, шуршание именно этого пакета и привлекло моё внимание.
– Как зовут? – всё ещё не поворачивая головы, востребовала у незнакомца имя я.
– Бум.
Бум. Ещё одно необычное имя. Нет, не имя. Прозвище.
– Я караулил тебя всё время, пока ты здесь спала. Я ведь часовой.
– Часовой?
– Ну да, это моя должность. Тут у всех есть своя должность.
– Где это “тут”?
– В Паддоке. – Снова Паддок. – Есть хочешь? – с этими словами парень вытащил из своего пакета неопознанное нечто и протянул это мне. Закрыв глаза, я гулко выдохнула и, опершись о скрипучие подлокотники шезлонга, заставила себя сесть лицом к собеседнику. Упираясь локтями в колени, я начала хмуриться: тело задервенело, мышцы ныли, в голове неприятно плескалась пустота – я снова забыла, как очутилась вне Подгорного города. Поющий поэт?.. Мигающие вывески фундаментального яруса… Апартаменты Конана… Коридоры… Но нет людей… В моих воспоминаниях их нет…
– Держи, – парнишка вновь протянул мне что-то. Открыв глаза, я увидела перед своим носом сэндвич, в реальность которого мне, почему-то, поверилось с трудом. Сначала я хотела обхитрить пустоту в своей голове – расспросить парня про то, что такое Паддок и где он находится, как я сюда попала и вообще про всё вокруг, – но увидев сэндвич вдруг испытала дикий приступ голода и сразу же забыла обо всех своих вопросах. Словно изголодавшийся зверь, я вырвала из рук парня предложенное мне подношение и вгрызлась в хлеб зубами.
– Спасибо, – уже сквозь хлеб прошипела я.
Парень добродушно хихикнул и, достав из зарослей кустов термос, стал наливать в его крышку что-то походящее на чай:
– Поосторожнее, не подавись. До ужина больше ничего нет, так что постарайся насладиться вкусом.
Я не прислушалась к совету. Умяла сэндвич за считанные секунды, после чего выпила весь термос, в котором оказался мятный чай. Я где-то слышала о том, что мята может разжигать аппетит, и тем не менее не остановилась, пока не допила напиток до последней капли.
– Сколько я провалялась без сознания? – уже отдавая пустую крышку Буму, первым делом поинтересовалась я.
– Ты попала сюда в девять часов вечера накануне. Нэцкэ сказала, что первый раз ты очнулась в полдень. Выходит, после проспала с часа дня до восьми часов вечера.
– Нэцкэ, Дефакто, Бум – странные имена. Прежде никогда таких не слышала. Это имена вообще?
– Вроде того… – парень замялся и опустил глаза. – Своих реальных имён мы не помним.
– Это как это не помните?
– Как-как… Как ты.
– Я помню своё имя.
– Да неужели? – скептически наклонил набок голову Бум, при этом слегка прищурив свои светлые глаза.
– Меня зовут Джекки.
Парень на мгновение застыл. Было видно, что он ошарашен моим ответом, будто в нём действительно было скрыто нечто шокирующее.
