скачать книгу бесплатно
Сев в автомобиль, я первым делом включила любимую радиоволну: хорошая музыка умеет успокаивать меня. Под песенные слова: “Всё будет хорошо, даже если без нас”, – спокойно выехала на улицу, отмечая её запустение и сразу же оправдывая его – десять часов утра, окраина города с населением всего в пятьдесят тысяч человек, с чего бы этим улицам быть оживленными?
Ближе к центру города то тут, то там начали появляться люди: велосипедисты, бегуны, родители с детьми, почтальоны… Ну вот, и стоило накручивать себя?
Я уже почти подъехала к перекрестку, когда радио начало барахлить. Слова песни начали обрываться, из колонок вперемешку с мелодией полились помехи. Начав щелкать кнопками на встроенном магнитофоне, я решила остановиться на желтом свете светофора, хотя могла бы успеть проехать до того, как зажёгся бы красный свет… Стоило мне остановиться, как помехи начали усиливаться: слов песни стало практически не слышно, теперь их почти полностью перекрывал поток белого шума. Не в силах заставить радио прекратить шипеть, я с непониманием ситуации провернула громкость на минимум и затем полностью выключила колонки. Оторвать взгляд от приборной панели меня заставило оживление на улице: около пятнадцати пешеходов, ожидавших красный свет для перехода дороги, начали оглядываться по сторонам. Присмотревшись, я поняла, что они растерянно разглядывают светофоры с двух концов улицы, и сама бросила взгляд на тот, впритык к которому остановилась. В этот момент я и увидела неладное: светофор мигал разными цветами, словно никак не мог определиться, какой именно цвет ему выбрать. Барахление светофоров случилось одновременно на всей улице… Я напряглась. Со мной встретился взглядом мальчик лет десяти, стоявший ближе всех к моей машине. Кроме моего автомобиля на дороге больше никого не было, мальчик сделал жест рукой, как бы показывая, что он собирается перейти дорогу, на что я отреагировала взмахом руки в сторону, как бы говоря ему проходить. На это моё телодвижение отреагировали сразу все пешеходы – стоило им увидеть мой взмах, как все сразу же ступили на пешеходную зебру… Они были почти на середине дороги, когда случилось Это.
Не меньше пятнадцати человек, все как один, обрушились ничком на асфальт… Они именно обрушились!
Я не поняла, что именно произошло… В жизни никогда не чувствовала себя настолько растерянной!..
Неужели… Флешмоб? Дурацкий розыгрыш?!..
…Молодые люди, дети и даже старики – почему они упали и обеими руками заткнули уши?!
…Почему остались стоять с растерянными выражениями лиц только двое: молодая девушка с годовалым ребёнком на руках и парень в студенческой форме?!
…Что происходит?!
…Они что, кричат?!
Но…
Они не просто кричат – они же вопят!!!
Моя рука машинально дёрнулась к дверной ручке: я что, сумасшедшая?! В эту секунду я действительно хотела выйти из машины?! Но я ничего не успела предпринять…
Сбоку, прямо в мою дверь, с ужасным грохотом и душераздирающим скрежетом, въехала машина, приблизившаяся ко мне по соседней полосе сзади!
Глава 7
Окно моей двери покрылось белой паутиной трещин, сама дверь настолько сильно вмялась внутрь салона, что едва не врезалась в моё левое бедро. Во второй раз в жизни я испытала настолько мощный шок. Первый раз был в детстве, когда я стала свидетельницей того, как наш бывший сосед обстреливал из охотничьего ружья дом, в котором остались жить его бывшая жена с двумя их общими сыновьями подросткового возраста. Одному парню сильно задело руку осколками, отлетевшими от разбившейся вазы…
Мою руку задело. Видимо, незаметный кусочек стекла всё же откололся от окна и полоснул моё левое плечо, по которому теперь струилась тонкая полоска крови. Шок быстро сменился паникой: в машине, врезавшейся в мою, за рулём находилась женщина – она отчего-то корчилась в пугающих конвульсиях, орала во всю силу горла и зачем-то рвала на себе волосы. Точь-в-точь так же вели себя продолжающие лежать посреди дороги люди, только оставшаяся на ногах девушка с ребёнком стала убегать, пока ошарашенный студент продолжал оставаться недвижимым… Человеческие крики с каждой секундой только усиливались. Мне понадобилось больше десяти секунд после случившейся аварии, чтобы прийти в себя и начать предпринимать действия. Когда же я наконец поняла, что всё происходящее – никакой не флешмоб и совсем не шутка, я резко обернулась и, в следующую секунду с великим облегчением не найдя на своей полосе других автомобилей, мгновенно включила заднюю передачу и на полной мощности, скрипя голыми шинами и металлическим скрежетом кузова, продолжающего соприкасаться с соседней машиной, рванула свой автомобиль назад. Пока я разворачивалась, я увидела еще одного человека лежащим на обочине в позе эмбриона и зажимающего свои уши обеими руками – его ладони были окровавлены: неужели у него идет кровь из ушей?!
…На соседней улице картина оказалась ещё хуже: чей-то автомобиль, переехав газон, врезался в частный дом и протаранил собой входную дверь – он въехал по самое лобовое окно. И на этой улице также нашлись валяющиеся прямо на земле, и редкие стоящие на ногах люди…
Какой-то огромный чернокожий амбал попытался выбежать на дорогу, явно желая остановить мой автомобиль, но я вовремя повела рулём вправо, тем самым выехав на соседнюю полосу… Повезло, что ехавшая мне навстречу машина была достаточно далеко, чтобы я смогла вовремя вернуться на свой участок дороги. Прежде чем я успела сравняться с ехавшим мне навстречу автомобилем, он врезался в фонарный столб – за рулём отключился мужчина, на пассажирском сиденье неистово размахивала руками женщина, на заднем сиденье были дети…
Мама…
Мобильный телефон матери, который обычно отвечал на втором-третьем гудке, на сей раз не реагировал на входящий звонок… Пока я на недопустимой скорости мчалась сквозь жилой массив, я раз за разом пыталась дозвониться до одного-единственного номера, но трубку никто не поднимал: ни мать, ни Пегги. Я не заметила, как в голове начало крутиться одно-единственное слово: Атака. Перед глазами всплыл образ вдрызг пьяных, явно сумасшедших учёных ЦТНП… Ну не может того быть! Нет, не может!..
Стоило мне въехать на самую захудалую, крайнюю улицу города, как я сразу же увидела человеческий силуэт, лежащий ничком на неухоженном газоне перед домом моей матери. Сердце мгновенно попыталось выпрыгнуть через горло, но не успело – я с душераздирающим скрипом тормозных колодок затормозила напротив дома, зачем-то заехав прямо на газон, и поняла, что валяется без чувств вовсе не Бриджит…
Из машины не получилось выйти через искаженную водительскую дверь – она заклинила, так что пришлось поспешно вытаскивать себя через пассажирскую…
Пегги лежала у подножия крутой лестницы, ведущей на её чердачный этаж. Подбежав к ней на едва гнущихся ногах, я резко нагнулась, приложила два пальца к её сонной артерии и сразу же обнаружила полное отсутствие пульса. У меня не было времени понять, что именно с ней произошло: то же, что и с другими людьми в городе, или она случайно кубарем скатилась вниз по лестнице и сломала себе шею? За последний вариант говорили её разбросанные в разные стороны тапки: правый балансировал на одной из верхних ступенек лестницы, левый валялся на газоне, в противоположном ногам направлении. Её уже невозможно было спасти. И всё равно я машинально начала набирать номер неотложной помощи, который сразу же начал отвечать мне короткими гудками… Неотложка недоступна?! Разве такое возможно?!
Уже приближаясь к дому, я на ходу повторно набрала экстренный номер… Дрожащей рукой резко отворила никогда не бывшую запертой входную дверь. В следующую же секунду врезалась краем двери в чьё-то голое тело. Я сразу поняла, что это не мать, но растерянность заставила меня остолбенеть: кто это?! Незнакомый и совершенно голый мужчина! Лежит на животе, на голом полу, в луже крови, которая, предположительно, вытекла из его ушей… Это что?! Труп?!.. Ещё один?!
Я не пожелала проверять его пульс… В приложенном к уху мобильном раздались очередные рваные гудки, оповещающие о сорванном звонке… Вызов завершился автоматически, а я всё никак не могла оторвать телефон от уха… Не знаю, сколько бы я так простояла, ошарашенно пялясь на голый труп незнакомца, если бы из глубины дома вдруг не начали раздаваться сжатые возгласы…
– Мама?.. – не своим голосом вдруг прохрипела я. – Мама!
Едва не перепрыгнув, но вовремя обойдя по кругу труп незнакомца, я бросилась в сторону гостиной-мастерской, из которой доносились душераздирающие всхлипы…
Она сидела на полу, забившись в дальний угол комнаты, с поджатыми ногами и прижатыми к ушам предплечьями. Я за секунду оказалась напротив нее и сразу же начала трясти её за плечи:
– Мама! Мама, ты как?!
– Я ведь говорила тебе не называть меня мамой! – следующие слова она почти прорычала с присущей её биполярному расстройству злобой: – Я тебе Бриджит!
– Бриджит, что с тобой?! – я оторвала её руки от ушей и, к своему облегчению, сначала не заметила на них крови, но уже через мгновение увидела свежее бордовое пятнышко на правом рукаве её белой блузки, надетой под растянутую и распахнутую старую тунику. – Уходим!
– Нет!
– Идём! Сейчас же! – мне пришлось насильно поднимать её, дергая за обе руки. В итоге она всё-таки встала и относительно быстрым шагом потащилась вслед за мной.
– Он был таким страстным… – шагая за моей спиной неровным шагом, Бриджит вдруг неожиданно жалостливо всхлипнула, и её руки потянулись в сторону коридора, в котором лежал труп мужчины, мимо которого я не собиралась проводить её – мы шли к чёрному ходу, через прохудившееся крыльцо и мимо её любимого кресла-качалки.
– Его не спасти!
– О-о-о не-е-ет! – из её горла вырвалась безумная горечь.
– Идём! Идём! – я буквально насильно вытолкала её на улицу, но стоило нам оказаться на газоне, как её сразу же накрыла новая волна истерики.
– Пегги! Нет! Нет! Нет!!! Пегги!!! – она бросилась к трупу Пегги, и на сей раз я не смогла бы остановить её, но вдруг… Она резко и как-то по-детски неуклюже завалилась набок. Сначала я подумала, что она споткнулась, но, услышав её истошный крик, поняла, что дело в другом: Это снова началось!
Глава 8
Вторая волна продлилась около минуты, по истечению которой мать едва не сорвала себе горло, так сильно она кричала…
Валяясь на газоне, я обнимала её за плечи, но от моих объятий ей не было легче: казалось, ещё чуть-чуть, и она не выдержит муки, которая терзает её уши – она всё пыталась заткнуть свои уши! Я никак не могла оценить общую обстановку – на сей раз Это происходит только с ней или снова со всеми? – потому что дом матери стоит на отшибе, и соседей у неё практически нет – всего один жилой дом по соседству, и тот, в большинстве случаев, пустующий.
Как только её отпустило – она так резко прекратила кричать, что я испугалась того, не умерла ли она от разрыва сердца или разрыва ещё чего-нибудь! – я перевернула её на спину. На сей раз из её правого уха текла заметная струйка крови. Стоило ей замолчать, и я сразу же услышала, как гулко колотится сердце в моей грудной клетке, и пульсирует кровь в моих ушах… Она лежала, смотря в небо почти пугающим, пустым взглядом.
– Эй! Бриджит! Эй! – я встряхнула её, на что она отреагировала, один раз моргнув.
– Нужно вернуться в дом… – её дыхание стало надрывным. – Домой… Там должно быть безопаснее…
– Нет… Нет, там не безопаснее, – поднимаясь с колен, я пыталась выбросить из памяти образ голого мужского трупа, лежащего посреди тёмного коридора дома, в который теперь я ни под каким предлогом не захочу войти повторно. – Ты ведь первый раз в доме кричала, помнишь?.. – я потянула её за левую руку, заставляя встать. Она слабо поддавалась. – Ну же, вставай… Нам нужно идти… – в этот момент я увидела машину, припаркованную возле нашего дома: пикап старого образца. В голове непроизвольно всплыли безумные слова Сомерсета Гриффина: “Один серьёзный минус: рискует заглохнуть вся техника… Не сразу, конечно, но большое количество таких волн подряд добьют всю серьёзную технику, за исключением той, которая работает от определённого рода заряда…”.
Я бросила взгляд на свой электрический автомобиль с искореженной в хлам водительской дверью – эта машина долго не прослужит. Аккумуляторы старых образцов надежнее…
– Чья это машина? – закидывая руку матери себе за шею и придерживая её за талию, громко поинтересовалась я, отчего Бриджит сразу же поморщилась. Она ответила потерянным голосом человека, как будто только что вышедшего из криосна:
– Машина моего нового бойфренда… Я тебе уже говорила, какой он страстный?..
Прежде чем она договорила, я уже бежала – вернее, передвигалась максимально доступным мне быстрым шагом, – в сторону пикапа, заставляя Бриджит вторить моей скорости. Мне пришлось буквально грузить её обмякшее тело в ржавый пикап её мужика. Наконец, с металлическим лязгом закрыв пассажирскую дверь, я, оглядываясь по сторонам и не находя вокруг ни души, обежала машину спереди и запрыгнула на водительское место. Ключи нашлись сразу же – предсказуемо покоились в поднятом солнцезащитном козырьке. Вонь от табака, насквозь пропитавшая салон этой рухляди, заставила меня наполовину приоткрыть своё окно. Пристегнув Бриджит ремнем безопасности и уже пристегиваясь сама, я с раздражением стряхнула старым обрывком газеты с пассажирского сиденья окурок сигареты и сразу же обнаружила на полу целую стопку таких же докуренных до основания бычков. Поджав губы, я с первой попытки завела мотор старой клячи, и это смогло сгладить моё негодование относительно её эстетического состояния.
– Куда мы едем? – мать устало заворочала языком, при этом начав массировать свои виски пальцами.
– На работу, – пытаясь обуздать нервную дрожь, я начала разворачивать машину.
– Зачем тебе на работу?
– За оружием.
– Ты разве работаешь днём?
В этом вся Бриджит: получив серьёзную травму, она не требует немедленно отвезти её в больницу – вместо этого задаёт ничего не значащий для неё вопрос, а получая ответ, игнорирует его посредством озвучивания нового вопроса, ответ на который так же решительно проигнорирует, если получит его.
Что делать?.. Что делать?.. Что мне с ней делать?..
Мобильный телефон окончательно перестал реагировать на мои попытки сделать исходящий вызов. Сейчас мне нужны были два номера: неотложной помощи и Гершеля, который сегодня должен быть в дневной смене охраны ЦТНП. За всю свою жизнь ни разу не видевшая свой мобильный телефон бесполезным куском сплава металла с пластиком, я никак не могла поверить в то, что он так пугающе просто может являть собой само олицетворение беспомощности.
До ЦТНП не получилось добраться без неприятностей. В городе развернулся настоящий хаос: машины выезжали на тротуары, люди выбегали на проезжую часть, группа байкеров затеяла драку с более крупной группой велосипедистов – и откуда только взялись все эти сумасшедшие люди? Самое ужасное, подозреваю, творилось в центре: пока ещё я не видела разбитых витрин магазинов, но уже заметила двух бегущих по тротуару человек, несущих в своих руках огромные коробки с телевизорами. Мародерство – один из ярчайших признаков того, что нечто крайне важное катится в тартарары.
На парковке ЦТНП, обычно наполовину пустующей и никогда не бывающей оживлённой, неожиданно воцарился не меньший хаос: люди в белых халатах, в форме охранников и даже в штатском разбегались по машинам, врезались друг в друга, что-то кричали и сильно жестикулировали – все они стремились поскорее уехать прочь, наверняка в надежде найти своих близких и укрыться с ними в своих незащищенных домах.
Из-за затора, образовавшегося по причине двух столкнувшихся автомобилей, мне пришлось отказаться от идеи подъехать прямо к центральному входу и остановиться в ста метрах от цели.
– Сиди здесь, ясно?! – я вцепилась в предплечье Бриджит стальной хваткой, так как знала, что только мощный физический контакт может заставить её сфокусироваться на словах говорящего с ней серьёзным тоном. – Ты поняла меня?!
– Да… Да, не переживай… Иди, хорошенько поработай. Мамочка подождёт тебя здесь… Я устала, всю ночь не спала из-за того, что у тебя резались зубы. Мне нужно поспать и привести себя в порядок.
Что это с ней? Она что, только что перемешала настоящее время с прошлым?.. Такого с ней прежде не случалось, такое поведение не свойственно биполярному расстройству и ближе к шизофрении… Надеюсь, она просто запуталась. Всё равно разбираться некогда…
Резко дернув поломанную дверную ручку, я буквально выпрыгнула из машины и, громко хлопнув дверцей, сразу же сорвалась на бег.
Вход в здание ЦТНП возможен только по двухфакторной биометрической аутентификации: отпечаток ладони плюс сканирование сетчатки глаза. У меня редкая гетерохромия – вокруг зрачков радужная оболочка ярко-коричневая, отдающая оранжевым оттенком, переходит в зелёный, который затем перетекает в голубой, из голубого в тёмно-синий, который в итоге заканчивается границей лимба чёрного цвета. Незнакомые со мной люди считают, будто я ношу контактные линзы ради украшения, но это не так. Из-за этой генетической особенности мне, в отличие от остальных входящих в здание ЦТНП, приходится сканировать оба глаза – по-другому система не воспринимает меня всерьёз.
Общая раздевалка со шкафчиками и сейфами, хранящими оружие, находится на первом этаже, по соседству с кабинетом, в котором я провожу свои караульные ночи. Мне необходимо добраться именно до раздевалки…
В коридоре, лишенном окон, люминесцентные лампы нервно моргают неровным светом, чего прежде за ними не наблюдалось. Днём по этому коридору обычно ходят туда-сюда учёные-разработчики в своих пафосных белых халатах, но на сей раз здесь никого нет – только на полу валяются предупреждающие о неладном, беспорядочно разбросанные бумаги, на которых виднеются капли крови, которые я предпочла бы не заметить.
На полной скорости я буквально пронеслась через длинный коридор и влетела в раздевалку. Сразу же прилипнув ладонями к прохладной металлической двери своего шкафчика, начала поспешно вводить пароль: 2069-12-01+bull – полная дата моего рождения плюс символ животного, в год которого, согласно восточному календарю, я родилась. В шкафчике хранилось немногое: униформа, фонарик, дубинка, наручники, табельное оружие… Я сразу же закрепила на поясе кобуру с оружием, затем, с привычной ловкостью, пристегнула к поясу наручники и фонарик, напоследок, подумав только секунду, взяла дубинку. Один раз убедившись в том, что точно закрыла свой опустевший шкафчик, я со всех ног бросилась назад, желая успеть вернуться к матери прежде чем она успеет выкинуть какое-нибудь сумасшедшее действие, но стоило мне выбежать из раздевалки, как я сразу же резко затормозила, отчего чуть не проскользила вперед по отполированному покрытию пола. В коридоре слева, то есть в стороне, в которой располагается мой кабинет, развернулась пугающая картина: семь людей в белых халатах валяются без чувств на полу! Среди валяющихся я внезапно узнала Винсента Санчеса. Я знаю, что я прошла бы мимо. Я уже собиралась продолжать бежать к выходу, но этот парень, плечами упирающийся в стену, вдруг повернул свою голову в моём направлении и заметил меня… Я уже сделала шаг прочь, но не успела – он поднял руку в моём направлении и душераздирающе-жалобно застонал. Стиснув зубы и кулаки, я едва сдержалась, чтобы не выругаться вслух, и, вместо того, чтобы пойти на выход, бросилась к этому несчастному. Все люди, которых мне пришлось переступить, чтобы приблизиться к Санчесу, были или без чувств, или мертвы – я предпочитала думать, что верным вариантом является первый. У трёх обморочных уши были заметно окровавлены.
Присев на корточки напротив знакомого парня, я и у него увидела следы ушной крови, уже успевшие запектись на его смуглой шее.
– Эй… – неожиданно осевшим голосом начала я и, коснувшись его плеча, продолжила: – Знаешь, что происходит?
– Возьми… – парень вдруг протянул мне свой браслет-пропуск.
– Зачем?
– Третий кабинет с конца коридора – мой, – тяжело дыша и явно не находя в себе сил подняться, он указал вправо от меня, вглубь коридора. – Это ключ… За репродукцией “Звёздной ночи” увидишь сейф… Код: 128456. Найдёшь там новый образец портативного продвинутого оружия… И возвращайся за мной…
Левой рукой приняв ключ-карту от кабинета, правой я сильнее сжала его плечо:
– Я вернусь! – уверенно отчеканила я и сразу же подскочила на ноги, которые, наверное, только благодаря чуду всё ещё не начали выдавать дрожь.
Продвинутое оружие – это слишком хорошо… Нельзя упустить.
Ключ-карта сработала с первой попытки, хотя я и приложила её кривовато из-за того, что, уже подбежав к двери, вновь слегка заскользила на отполированном полу. В итоге я оказалась в просторном кабинете, заставленном всевозможной механической хренотенью. Увидев на стене справа от входа репродукцию картины “Звёздная ночь”, я машинально отложила свою дубинку на ближайший стол. Поспешно развернувшись, сняв со стены “ночь” и установив её на пол, я и вправду обнаружила в стене тайный сейф.
Мои пальцы, в отличие от ног, уже вовсю дрожали – это открытие стало для меня неожиданным, я заметила тремор только начав вводить код: один, два, три… Вот ведь! Сбилась! Очистить… Заново… Один-два-восемь-четыре-пять-шесть… Отлично. Подтвердить. Принято. Щелчок – и в следующую секунду дверца сейфа отъезжает в сторону, и передо мной предстает странный полупрозрачный пистолет, в два раза крупнее моего, упакованный в не менее странную, прозрачную кобуру. Недолго думая, я схватила его и, ничего больше не найдя в сейфе, ловкими движениями профессионала закрепила новое оружие на свободной стороне ремня. Всё, пора вернуться за Винсентом, заставить его подняться на ноги, возможно, на собственных плечах дотащить его до оказавшегося в моём распоряжении прокуренного пикапа и наконец убедиться в том, что за время моего отсутствия Бриджит не выкинула ничего непоправимого: главное, чтобы она не сбежала в неизвестном направлении! Внезапные побеги – одна из характеризующих её биполярное расстройство черт.
Я не выбежала в коридор до конца – я только наполовину высунулась, благодаря чему моё тело успело своевременно отреагировать на визуальную опасность и вовремя нырнуть назад в кабинет: с противоположной стороны в коридор входили люди в камуфляжной форме! Военные?! Но что здесь делать военным?!.. Прежде чем я успела придумать варианты ответов на этот вопрос, в коридоре начали раздаваться неожиданные, оглушительные выстрелы! Стоя у двери, краем глаза я увидела, что? именно? начало происходить: люди в камуфляже в упор расстреливают валяющихся в коридоре! Лучше бы я этого не видела, но увиденного уже было не отменить: один из военных, высокий и широкоплечий блондин с короткой стрижкой, всадил пулю прямо в грудь Винсента Санчеса!..
Адреналин ударил в голову, вызвав мгновенный шок… Паника разлилась по венам и начала туманить мозг, словно морфий…
Я могла бы попробовать сбежать через окно, но оно может оказаться запертым на ключ, не принадлежащий Санчесу, и тогда я наверняка попадусь, а раз они зачищают периметр, значит, при таком раскладе я наверняка словлю пулю, если только сама не решусь отстреливаться. Нет, в этот момент окно – слишком долгоиграющий, а значит, слишком опасный вариант. Поэтому я рухнула на четвереньки и за десять секунд до того, как выстреливший в Санчеса военный переступил порог кабинета, всем телом залезла под широкий лабораторный стол.
Уже спустя пятнадцать секунд ноги вошедшего оказались прямо у меня перед глазами, всего лишь на расстоянии двух вытянутых рук! Он медленно зашел, как будто подозревал, что здесь может скрываться живой человек. Приблизился к стене с открытым сейфом… Медленно переступил с ноги на ногу… Возможно, провел по внутренностям сейфа ладонью, потому что послышался соответствующий такому телодвижению шорох. Я почти перестала дышать, но моё сердце при этом никак не успокаивалось – как будто стремилось выдать меня своим громогласным боем.
Военный развернулся на низких каблуках своих отполированных чёрных сапог и… И… Стал уверенно подходить напрямую к скрывающему меня столу!..
Мой палец, до сих пор лежавший на кобуре с привычным ему табельным пистолетом, уловимо дрогнул… Я смогу – я смогу – я смогу!..
Он остановился. Взял что-то тяжеловесное со стола… Опустил это вниз так, что я смогла увидеть, что? именно его заинтересовало: забытая мной дубинка! Следующее, что он сделает: либо резко врежет ею по столу, с целью вызвать во мне испуг, либо резко нагнётся, чтобы встретиться со мной взглядом… Что бы он ни выбрал – он пожалеет, потому что я не поддамся!..
Моя рука была готова – ещё одно его резкое движение, и ему конец! Но… Вдруг… Носки его сапог развернулись прямо напротив моих глаз и уверенно зашагали в сторону коридора, в котором в этот же момент послышались ещё чьи-то шаги.
Оставаясь недвижимой, я проследила за ногами уходящего и увидела, как по коридору идут другие пары точь-в-точь таких же сапог… Я насчитала десять человек, но их было больше. Все двигались в восточную сторону здания, в которой располагался головной центр ЦТНП. Военные прибирают к рукам новейшие разработки продвинутого оружия и делают это крайне агрессивным способом… Именно в этот момент, прячась под столом, я поняла, что ничто уже не будет прежним. Что бы это ни было – стихийное бедствие, проделки сумасшедших учёных-маньяков или военный переворот, – здесь теперь небезопасно. Не только в этом городе. Во всей Канаде. Необходимо выбираться отсюда…
Дождавшись стихания эха шагов, долетающего из коридора, под громкий бой собственного сердца, я наконец позволила себе вылезти из-под стола и сразу же бросилась к окну. Мне повезло: ключ-карта Санчеса сработала при соприкосновении с оконной ручкой, которая сразу же повернулась против часовой стрелки. Дернув ручку вниз, я аккуратно распахнула затемненное окно и, таясь, выглянула на улицу: никаких вооруженных военных и вообще никого снаружи не оказалось… Однако, вооруженные люди могут стоять у входа в здание. Впрочем, у меня не такой уж большой выбор – мне по-любому необходимо добраться до Бриджит.
Распахнув окно настежь – я не могла подозревать, что в будущем именно это распахнутое окно впустит дикую природу внутрь этого здания, – я поспешно перегнулась через край стальной рамы и спрыгнула на недавно стриженый газон: пришлось единожды сделать кувырок через спину, так как даже первый этаж находится на приличной высоте – будь я на втором этаже, я точно не смогла бы позволить себе провернуть подобный трюк.
Опасаясь быть замеченной из окон, я интуитивно пригнулась и, стараясь держаться поближе к стене, быстро разогналась на пути к парковке, но перед поворотом, открывающим главный вход в здание, притормозила: если бы у входа стояли вооруженные люди, моя диверсия могла бы закончиться весьма плачевно для обеих сторон. Однако у входа никого не оказалось. Путь был свободен. Я со всех ног бросилась вперёд, но, уже подбегая к верно ожидающей меня машине, почувствовала, как моё сердце обрушивается в пятки: внутри салона зияло пустотой место Бриджит!
Глава 9
Стоянка опустела: осталось от силы с десяток гражданских автомобилей и две большие военные машины. Не знаю, чего больше я боялась, на полной скорости подбегая к пустому ржавому пикапу: того, что Бриджит сбежала, или того, что её “зачистили” проходившие мимо военные. Сердце бешено колотилось, пульс предупреждающе отбивал набатом в ушах, рука, открывшая водительскую дверь, почти не тряслась от сковавшей всё тело боязни увидеть простреленный труп матери валяющимся прямо на сиденьях…
Стоило мне дернуть дверь, как растянувшаяся на двух сиденьях мать поморщилась и, потянувшись, заставила себя сесть… Я почти не верила своим глазам, в это своё неожиданное счастье – она не сбежала и жива!
– Что ты делала?! – уже запрыгивая за руль, почти без раздражения выпалила я.
– Решила прилечь, а-то голова разболелась… А ты чего так быстро? – стоило этому вопросу прозвучать, и у меня перед глазами сразу же всплыл простреленный труп Винсента Санчеса. – Разве ты не должна отработать полный рабочий день до поздней ночи? – наверняка она до сих пор жива лишь потому, что прилегла и её не заметили… – Ты снова не купила нам с Пегги нори. Мы же тебя просили… И не рассказывай мне про пустые прилавки в магазинах – имей достоинство и признайся, что просто забыла. Жевательные резинки у тебя снова с малиновым вкусом, – она начала растягивать резинку из своего рта и наматывать её на указательный палец. – Терпеть не могу малину, ты ведь знаешь…
Мы уже выезжали с территории ЦТНП – шлагбаум был кем-то снесен и теперь валялся на обочине, – когда я бросила случайный взгляд в боковое зеркало заднего вида и увидела страшное: снайпер, на втором этаже ЦТНП, целился нам в спину! Я была уверена в том, что он выстрелит… Была уверена в том, что если он не сможет попасть по нам – сможет пробить колёса… Но он не выстрелил. Я просто ещё сильнее придавила педаль газа к полу и просто скрылась за углом парка… Нас только что едва не убили так, как убили тех несчастных учёных в узком коридоре! Зачем?.. За что?.. Если бы я могла знать, во что мне станет обретение оружия, я бы, возможно, трижды подумала, прежде чем сунулась на своё рабочее место вне рабочего времени, и определённо точно не привезла бы сюда Бриджит. Впредь нужно быть намного аккуратнее, обдумывать все свои телодвижения и перемещения…
– Куда мы? – вяло поинтересовалась Бриджит, явно не испытывающая восторга от нашего незапланированного путешествия.
– К отцу.
– К твоему отцу?! – а вот теперь она не поскупилась на эмоцию. – Зачем к нему?!
