Мародёр. От звезды к звезде

скачать книгу бесплатно


– Ничего не понимаю, – вслух произнёс я, и обратился к пауку, – а ты что думаешь?

– Мысль одна: это и правда пираты, – ответил мой восьмилапый напарник.

– И как они, по твоему, пятьдесят лет тут выживают? И почему не нападают на нас, раз они – пираты? Мы ведь для них – добыча, или на худой конец – свидетели, – произнёс я.

– Ну, я как то же выжил все пятьдесят лет, – логично заметил Симус.

– Не, ты не путай организм насекомого и гуманоидов, а они ведь гуманоиды были? – с подозрением спросил я.

– Да, – ответил паук, – по крайней мере, тех, кого я видел, можно причислить к гуманоидным формам жизни.

– Даже если я с тобой, в порядке бреда, соглашусь и там есть кто-то живой, то вновь два вопроса возникают: почему они не улетели отсюда, и главное – почему не нападают до сих пор? А?

– Может у них звездолет сломался? – выдвинул версию паук.

– Стоп, сам себе говорю! Может это не пираты вовсе, а мы гадаем! Ванька, проведи сравнительный анализ внешнего вида судна атаковавшего волнозонд, с имеющимися базами, и присоединись к системам видеонаблюдения танкера и грузовоза, там по любому где-то сохранилась картинка нападения, пусть даже и фрагмент.

– Судно-агрессор сбившее наш волнозонд запечатлено на видеоносителях обоих судов: и танкера, и грузовоза. Судно вело против данных кораблей боевые действия. Из этого можно заключить, что данное судно, вероятнее всего, принадлежит пиратам, нападавшим на космические суда, приблизительно, пятьдесят лет назад. Но с тех пор в данном секторе космоса суда не пропадают, и про пиратов свежей информации нет.

– Интересно, – проговорил я, – а в космосе активности по прежнему нет?

– Нет, в системе только обычный комический фон, – отозвался Ванька.

– Странно, – озвучил я, как мне кажется наше общее мнение. – Так, а отправленные к яхте и танкеру, волнозонды нападению не подверглись?

– Нет, – ответил бортовой комп.

– Тогда проложи курс, в обход места предположительного нахождения пиратского судна, к яхте и танкеру на четвёртой планете. Посмотрим – что там? И уже тогда решим – как быть далее. На всякий случай – приготовься к разгону и уходу в гипер. Если у них двигателя и всё остальное старое, ещё пятидесятилетней давности, то мы достаточно легко уйдём. Но мне интуиция говорит: нападать – они не будут, почему – сам не знаю.

По прибытии на четвертую планету системы, к месту нахождения яхты и танкера, перво-наперво и уже как-то рутинно произвели сканирование – всё оказалось в пределах нормы. На судах – живых нет. Радиационный, биологический, химический, волновой – и другие фоны, непосредственной угрозы для нашей жизни не несут. Тогда – вперёд!

На никому не ведомой и никому не нужной планете стояла маленькая красавица-яхта. По форме корпус круизного судёнышка напоминал, положенный на бок, нераскрывшийся бутон розы, или две сложенные лодочкой ладони в горизонтальной плоскости. Ничего лишнего, как у законченного скульптором изваяния, – только ряд иллюминаторов по бокам корпуса и сзади решётка системного двигателя. Белоснежная, с выведенным на боках золотой вязью названием, написанном на незнакомом языке. Рёбра гипердвигателя, всегда нарушающие своими острыми гранями эстетику космолётов, у яхты, похоже, были на днище. Я залюбовался на неё – эх, на такой можно и в круиз по ближайшим галактикам, да, ещё если на борт девочек взять! Сказка! Мечта! Но – вернёмся к суровым будням. На танкер мы отправили роботов, как я их иногда называю – мародёриков, пока только с разведкой. Эти простейшие боты, соединённые системами управления и наблюдения с главным компом – Ванькой, выполняли мой приказ-программу: произвести на всех трёх грузовых судах ревизию на предмет возможности последующего демонтажа и реализации узлов, механизмов, систем и блоков этих старых калош в современных условиях. А я сам, напялив в очередной раз на себя, ставший уже привычным, за сегодняшние сутки, одеянием, «Панцирь», побрёл к яхте. Время от времени, я поглядывал в звёздное небо, словно ожидая увидеть там пиратский крейсер, хотя Ванька задолго до этого предупредил бы меня. Но страх – штука прилипчивая, и иногда даже против логики прёт.

На судне зияла открытая пробоина. Интересненько! На грузовых дальнобоях дыры от попаданий были аккуратно заделаны. А в яхте – рваные края, дыра, как дупло в зубе – чёрная и почему-то пахнет могильной гнилью. Это я конечно чушь говорю, в скафандре закрытый цикл дыхания, и запахи снаружи внутрь не попадают, но ощущения нехорошие у меня вдруг появились. У металловоза, который я первым посетил на спутнике, таких чувств у меня не возникало. Там ощущения были – вроде как на мумию глядишь, сухая и не страшная, а тут – как будто на гниющий труп уставился. Вот, хрень какая! Я включил антигравы на поясе скафандра и, не без трудностей, влетел в отверстие пробоины. Внутри отсека, почему-то, дверь была не до конца заблокирована аварийной системой. Значит атмосферы там нет – вакуум. Это плохо. В агрессивной атмосфере планеты предметы, интересующие меня, как мародёра, скорее всего, пришли в негодность. Створка межотсечной двери замерла в положении «закрыто», но между дверью и «косяком» переборки застрял то ли ящик, то ли какой-то блок механизмов. Пять минут возни у панели управления дверными запорами – и Ванька подсоединился к бортовой сети управления, но пока только дверями и освещением. Главный комп яхты оказался заблокирован и запаролен. И пока Ванька ломал коды и пароли системы управления судёнышком, я продвигался по судну, пустив на всякий случай впереди себя бота-механика. Картинка с его передней камеры шла ко мне на монитор и к Ваньке, в запоминающие блоки, одновременно. Гуськом, друг за другом, мы с ботом прошли по узкому коридору. Робот пробовал открыть первые четыре двери в каюты, но они все были заперты. Все четыре. Странно. С чего бы им запираться? Соваться в глубину коридора я опасался, поэтому принял решение – будем ломать вход в крайнюю каюту. Я приказал боту плазменным резаком аккуратно вырезать овал в монолитной плите двери в каюту. Едва только робот проделал первый разрез, как у меня в скафандре сработала сигнальная система предупреждения биологической опасности, и Ванька, сдублировав, порекомендовал срочно эвакуироваться назад, на наше судно. Я не стал оспаривать решения нашего главного компа и быстрее, чем фотонный луч – метнулся к пробоине и далее к переходному шлюзу моего звездолёта. Где меня благополучно и заблокировал на карантин Ванька.

– Что за опасность? Справку мне дай! – потребовал я у Ваньки.

– В атмосфере вырвавшейся из герметично заблокированной каюты содержится ДНК вируса «Слёзы радости». Микроорганизм до сих пор вирулентен, и хотя вам были сделаны все необходимые прививки в установленные сроки в портовых медотделах, и прямой угрозы вашему здоровью – нет, всё же рекомендован карантин. Минимум – земные сутки. Дезинфекцию в шлюзовом отсеке я уже начал, за час, вокруг вас, будет абсолютная стерильность.

– Лады, тогда выводи мне всю информацию в переходной шлюз или на экран скафандра. Я так понимаю, мне из него в ближайшие сутки всё равно вылезать не рекомендовано? – спросил я у главного компа.

– Да, лучше вам быть в скафандре, – ответил Ванька.

– Продолжить разведку яхты ботом-механиком! Каюты больше не вскрывать! Сканирование всех помещений без непосредственного проникновения внутрь. И соедини меня с пауком.

Итак, после четырёхчасовой работы в дистанционном режиме мы с пауком пришли к следующим выводам.

Яхта была заражена смертельным для большинства гуманоидных рас вирусом. Скорее всего, последние живые умерли когда судно уже было в гипере. Оттуда, из неэвклидова пространства её, уже ни кем не управляемую, выбили пираты и по отработанной схеме начали абордаж, а вот дальше… не совсем ясно. Но если судить по внешнему виду мертвецов, все они – члены команды и пассажиры. Ни одного трупа хоть отдаленно напоминающего пирата не было. Да и Ванька, взломав всё-таки главный копм яхты, взял более старую модель подобного себе устройства управления судёнышком под полный контроль. И провёл сравнительный анализ мертвецов со списком пассажиров. Все совпали. Ни лишних, ни недостающих.

Кстати, кратко, о самом вирусе – это тотальное инфекционное заражение церебральной системы всего организма, в том числе, естественно, и головного мозга. Причём, механизм разрушения самого мозга весьма оригинален – человеку становиться очень радостно и весёло. Заражённые могут как просто глупо улыбаться, так и хохотать, словно сумасшедшие. При этом заметно стремление к разрушению. Больных веселят звуки битой посуды, падающая мебель, искры из разрушенных механизмов. Симптомы заболевания становятся заметны через тридцать-сорок минут, через два-три часа наступает смерть в результате кровоизлияния в мозг. Эпидемия бушевала в обитаемых мирах около семи лет, пока не нашли вакцину от вируса. Сейчас в стандартный набор прививок космических путешественников обязательно включена и прививка от «Слёз».

По сути, мне ничего не грозит, если конечно вирус не мутировал в условиях космоса. Да и вообще, внутрь скафандра он не попал, а снаружи его сейчас дезинфицирующими растворами и излучениями уничтожат. Но путь на яхту – нам теперь закрыт. Ванька, взломавший пароль главного компа звёздной красавицы, теперь непрерывным потоком выводил мне на экран разнообразные данные. В том числе и видеофайлы. В основном на них заражённые «весельчаки» и люди пытающиеся укрыться в своих каютах от смертельной заразы. Но это было уже бесполезно…

Картинка из камбуза яхты: человек в белой поварской форме сидя на полу, топориком для разделки туш, бьёт другого, уже мертвого человека лежащего перед ним, при этом захлёбываясь от смеха при очередном попадании. И звук такой мерзкий – чвяк.

Вот, кто-то крушит панель управления в пилотской кабине, судя по шикарной белоснежной парадной форме – сам капитан. Смеётся. Тенором.

А вот здесь слышен женский смех – томный, грудной. Шикарная брюнетка у себя в каюте с бокалом в одной руке и бутылкой в другой – красное вино льётся заливая, как кровью, светлую постель, но ей уже всё равно, она падает на кровать и заливается смехом, при этом груди так вздрагивают – сексуально, и противно одновременно. Она уже труп. Фу.

Нашелся и видеофайл одного из немногих адекватных людей. Первый помощник капитана, он же – пилот яхты, успел закрыться в каюте и записать своё обращение. Ну, а потом автоматически записался его «весёлый конец». Начнём с адекватного:

– Мы подцепили «Слёзы Радости», не знаю даже где. Этот богатый ублюдок, мистер Исак Тайлер Третий таскал нас по самым глухим мирам в поисках острых ощущений и неизведанных удовольствий. Сучара мажорный! Вот и нашёл: и острые ощущения, и неизведанные удовольствия, и бесславную кончину! Надеюсь, этот гавнюк, уже ими насладился. Нам всем – конец, очень весёлый и быстрый конец! Когда я бежал по коридорам яхты, отовсюду слышался только смех, это всё – выхода нет, смерть. Но я настроил автопилот так, чтобы он отправил судно в гипер, подальше от густонаселённых миров. Пусть мы умрём, но в обитаемые миры заразу не притащим – не зачем такой грех на душу, перед гибелью, брать. И ещё, если нас когда-нибудь найдут: Сандра, я тебя люблю, поцелуй за меня дочку. Я умираю, думая о вас. И пилот, с умиротворённой улыбкой на лице, лёг на койку, прижав к груди голограмму молодой женщины с девочкой на руках. И, вроде как, умер. Вот такой тихий конец. Должен был быть.

Но, «веселье» вируса никто не отменял, сначала улыбка на губах пилота стала шире, потом, глядя на изображение у себя в руках, пилот начал громко смеяться. Затем резко вскочил и начал швырять постельное бельё, потом упал в кресло перед столом, и стал биться лбом о столешницу, всё сильнее и сильнее. Разбил голову в кровь, которая стала заливать ему лицо. А он всё смеялся и смеялся, потом стал икать, затем – судороги и амба! Тело вытянулось в кресле и замерло. Далее я передвинул запись вперёд на пару суток, и увидел, как погас свет, и мертвое тело первого помощника погрузилось в темноту. И только валявшаяся на полу голограмма женщины с девочкой на руках светилась ещё очень долго, почему-то не уйдя, как положено, автоматически, в режим «сна» – сломалась, наверно…

– Итак, что мы имеем? – начал я наш «военный совет», – три грузовых судна, чистых, не заражённых, одно из них – гружёное. С пустых можно демонтировать некоторые механизмы и системы, гружёное же судно нам самим не осилить. Так же есть заражённая мёртвая яхта, не обобранная, и в астероидном поясе болтается пиратский крейсер. Предположительно – с мёртвой командой. Объясню, почему я так думаю. В те времена не было вакцины от «Слёз радости». И, с большей долей вероятности, первые захватчики, влетевшие в азарте и горячке абордажа на борт космической яхты, подхватили вирус. Я уверен, это стало возможным потому, что в те времена вирус был ещё не изучен и его параметры не были занесены в базу данных главного компьютера пиратов, как опасные для гуманоидов. Да, и главный комп яхты был заблокирован – значит, компьютер пиратского крейсера не мог оттуда почерпнуть информацию о произошедшей трагедии. Отсюда, я думаю, сигнала тревоги не было. Кто-то, из недисциплинированных пиратов, возможно, снял шлем, перчатку, ибо скорее всего, на захваченном круизном судне, автоматика поддерживала атмосферу и климат. Думаю, что эти корсары сориентировались очень быстро в ситуации. Они поняли – на малютке-яхте очаг заражения неизвестной инфекцией и сбежали с мёртвой яхты. Но вирус оказался быстрее и беспощаднее. «Слёзы» – это в любом случае конец, хоть и «радостный», всего лишь в течение, приблизительно, земного часа. Поэтому считаю, что на данный момент крейсер корсаров отстреливается, скорее всего, в автоматическом режиме, то есть – на автопилоте. Теперь я готов выслушать ваши предложения. – обратился я к команде, представленной в единственном мохнатом и многоглазом лице, или морде, или что там у пауков?

– Тебе виднее, – ответило мне насекомое, – я в таких делах ни разу не участвовал, но готов поддержать любое начинание, тем паче мне заражение при любом раскладе не грозит, «Слёзки» – гуманоидная болезнь.

– Ну, тогда слушай моё предложение, сами мы не в состоянии ни вывезти металл с грузового судна, ни толком размародёрить наши «трофеи» и, уж тем более, вступить в бой с пиратским судном. Оно нам, правда, – и без надобности, воевать-то. Пусть крейсер там и болтается, и с ним официалы потом бодаются. Я считаю, что нужно привлечь к данному делу Железного Ганца, он в таких крупных и авантюрных делах – как рыба в воде, ну, если точнее – как осьминог в воде. Кто за, кто против? Единогласно! Я так и думал. Ванька, соединяй по закрытой линии с синим осьминогом!

* * *

Железный Ганц – очень колоритный негуманоид-осминог. Во первых он – представитель исконно водного мира, но имея неугомонную натуру, и склонность к обогащению, имплантировал себе лёгкие, кости и усилил мышечную структуру. За счёт данных изменений осьминог покорил сушу. Это было его давней мечтой, и весьма расширило его бизнес. Ведь большая часть разумных существ в известных галактиках – сухопутная. Хоть и дышащая порой разными газами, или совсем не дышащая – есть фотонопоглощающие расы, есть радиационопоглощающие, а есть, вообще, хрен знает как, существующие виды и расы.

Но вот перед вами – Железный Ганц. Его бизнес – это покупка и перепродажа металлов: от лома до готовой новой продукции металлоконцернов. При всём при этом, он сам не владеет ни мегазаводами, ни супермагазинами или торговыми площадками, он – именно торгаш, спекулянт и любит «железо» как материю.

Железный Ганц – личность одиозная, известен во множестве миров. Один его внешний вид чего стоит! Где-то ему то ли подарили, то ли сдали в металлолом с тоннами какой то музейной рухляди каску времен земной войны 1941—45г. Каска была чёрная с двумя маленькими молниями и короткой тульей. Как хвастался осьминог – это всё, что осталось от какой-то империи Второго Рейха. Далее, на многоногом инопланетянине были надеты… камуфлированные зелёные шорты, с множеством гачин. Думаю штук восемь – по количеству щупалец. Как они держались на его бесформенном мягком теле – загадка. По поясу шорт шёл ряд чёрных кожаных кармашков, а сбоку была кожаная же кобура с импульсным пистолетом. При этом, торговец, в разговорах с разными деловыми партнёрами как-то «ненамеренно» оборонил пару раз, что его пояс и кобура сделаны из кожи одного его очень ненадёжного клиента, задолжавшего Ганцу приличную сумму и кинувшегося в бега.

Вот его-то я и решил взять в партнёры в этом, весьма, скользком предприятии. И я уверен на девяносто девять процентов, синий осьминог – не откажется. И даже не из-за прибыли, а в силу своей авантюристкой натуры.

Глава IV. Добровольцы поневоле

Сражение выигрывает тот,

кто твёрдо решил его выиграть!

Л. Н. Толстой. «Война и мир»

Итак, мы с пауком были приглашены на яхту к Железному Ганцу. Для выслушивания какого-то интересного предложения. В целом, ещё вчера соединившись по видеосвязи, мы пришли к договорённости по нашим процентам от находок. Ганц забирал грузовик с металлом и производил демонтаж кое-какого оборудования с танкеров. Яхту пока решили не трогать, отложив вопрос о её реквизиции на потом. Так же и по пиратскому крейсеру – нас не трогают, ну, и мы мимо полетим. Сумму за металловоз и его груз мы делим с синим осьминогом пополам, то же самое относится и к демонтированному оборудованию. Далее, мы объявим о находке официалам, и положенное нам по закону вознаграждение поделим так: две трети нам, одна Ганцу. За что? А за то, что представителем государства будет знакомый Железного осьминога, и по просьбе Ганца, он сам закроет глаза на явно недавний демонтаж оборудования, и заодно закроет рот страховщикам. Ну, и так, на всякий случай, будет нам помогать и прикрывать нас на протяжении всего процесса. Вот за это и треть от вознаграждения – Железному Ганцу. Вроде всё уже обговорено, ну и что там ещё за интересное предложение возникло у нашего синекожего компаньона?

Пристыковавшись к яхте осьминога, кстати, менее шикарной, чем наш «найдёныш», пройдя положенные процедуры дезинфекции и дождавшись разгерметизации приёмного шлюза, мы попали на межзвёздную яхту. Нас вежливо и ненавязчиво встретил один из ребят Ганца (похожий на гориллу антропоморфный гуманоид) и проводил в кают-компанию. Здесь, уже ждал встречи сам Железный Ганц с оловянной пивной кружкой в руке – это тоже всем известный раритет из коллекции осьминога.

– Здорово, археологи, – поприветствовал нас Железный Ганц, приподняв верх щупальце с антикварной посудиной.

– И тебе не хворать, – ответил я, и взял заранее выставленную на столик бутылку тёмного пива.

– Привет, как дела? – поздоровался вежливо паук. Уже позднее, я заметил, что он всегда так здоровается, наверное, в их языке так принято и других фраз приветствия – нет, вот и переводит лингвотранслятор однообразно.

– Зачем звал? – сразу перешёл к делу я, и сделал глоток в меру холодного пива.

– Ребята, вы ведь в сущности космические мародёры? – то ли спросил, то ли подтвердил Ганц, – вам скучно на родных планетах, вы авантюристы и проходимцы. И не подумайте, что это я вам в укор говорю – нет. Я и сам такой. Знаете, я богат, но не в деньгах счастье, я хочу жить – жить полной жизнью, любить, играть, рисковать, воевать.

Я молча ждал продолжение этого короткого спича из уст кальмара-инопланетянина.

Синий осьминог сунул свой клюв в кружку, отхлебнул и продолжил:

– У меня к вам такое предложение, я тут подумал-подумал, кое-что прикинул и решил – а, давайте захватим пиратский крейсер?

Я подавился пивом, которое ударило мне в нос, и уже после того, как прокашлялся и профыркался, спросил иронично:

– Знаешь, Железный, я тебя уважаю, но ты на чём собираешься сражаться, на моём «Иване Грозном» или на своей яхте? Или мы арендуем военный корабль у официальных властей на денёк другой. Скажем им: мы, мол, повоюем и отдадим?

– Нет, – спокойно ответил мне Ганс, – у меня есть (пауза) … свой боевой крейсер, он предназначен был на переплавку, но я замутил темку и всё шито-крыто. По бумагам крейсер сдан в утиль и переплавлен на болванки. А на самом деле, он – целый! Ну, то есть стоит какой есть, спрятанный, на одной далёкой планетёшке. Он очень повреждён, многие механизмы и корабельная сеть раскурочены, двигатель удалось кое-как наладить, но только запасной. На нём есть искусственный интеллект, раньше он сам управлял корабельным вооружением, но в результате последнего для него боестолкновения, судно оказалось сильно потрёпанным и кое-какие связи кибермозга крейсера с внутренними системами оказались нарушены. Вот поэтому вы мне и нужны – нам необходимо перевести управление некоторыми батареями крейсера на ручное ведение боя. Я и сам сяду за гашетки и сенсоры управления огнём, ещё трое ребят у меня есть, но и вы мне нужны. Ты, Дым, сядешь артстрелком, а паук будет механиком аварийной команды – я ему ремонтных ботов придам в подчинение. Ну как?

Я, честно говоря – охренел. Ребята поговаривали, что Железный Ганц личность эксцентричная и одиозная, но чтобы украсть у федерации крейсер? И ещё на нём предложить повоевать! Это наглость не имеющая границ, как сама Вселенная! Но он прав, я авантюрист и идея повоевать – ну, просто мегасумасшедшая, и она уже захватила меня. Тем более, я верю в удачу, да и Железный осьминог – не дурак, наверняка, всё просчитал. Ну и «приз» – на пиратском судне должны быть артефакты или другие какие весьма ценные ништяки.

– Я готов, – отозвался я, – но добычу – пополам!

– Я с вами, – присоединился паук.

– И ещё вопросик, – встрял снова я, – а, как быть с вирусом, я уверен – там точно окажутся заражённые дохляки, и пускай они мертвые, но вирус внутри трупов – вполне себе живёхонек.

– Не боись, – ответил осьминог, – ни я, ни твой друг паук гуманоидными болезнями не болеем. Да и все вокруг, в том числе и ты – привиты. После абордажа, именно мы с пауком первыми вломимся на корабль пиратов. Всю добычу как с яхты, так и с пиратского крейсера прогоним через дезинфицирующую камеру – гарантия очистки сто процентов, я уже арендовал такую. Эту штуковину нам как раз доставят на моём боевом крейсере. Пока мы будем сражаться в космосе с пиратами, мои ребятки, те кто не способен воевать, будут потрошить яхту.

– Тогда у меня просьба, – вдруг вспомнилось почему-то мне, – там на яхте, в каюте у первого помощника капитана, у пилота, короче, на полу валяется голограмка, она ни чем не ценна, просто хочу взять на память, Хорошо?

– Без проблем, – ответил Железный Ганц, – я распоряжусь, после боя мои люди тебе лично её доставят. И если это всё – тогда вот наш план, – осьминог включил голограмму системы, в которой мы находились в данный момент, и начала объяснять нашу тактику нападения на пиратский крейсер.

А я подумал: «Ну, вот на хрена я опять рискую задницей? Три судна сдали, одно при этом – гружёное, денег – не меряно получим, а ты опять в авантюру вляпался. Наверное, это потому, что я – социально нестабильный» – вздохнул в глубине души я и переключившись, стал внимательно слушать осьминога.

* * *

Прибывший крейсер был жалок. Именно так – жалок! Разглядев его поближе, я в который раз пожалел о том, что согласился на данное мероприятие. Подлец Ганц! Этот синий кальмар имеет дар внушения, что ли? Ну, как я только подписался на эту авантюру? И назад теперь уже хода – нет. Ох, чует моя авантюросклонная часть тела, что из-за этого летающего хлама, может полудохлый корсар наделать: из Ганца – салат с кальмаром, меня – превратит в фарш, а вот блюдо из паучатины – я не придумал.

Нижняя часть «нашего» крейсера, та, где располагались главные маршевые двигатели, была так разбита, что её скорее не было, чем было. На чём он до нас долетел? – поразился я. Корпус весь зиял не заделанными пробоинам. На обтекаемом (по заводским характеристикам) корпусе торчали почему-то не задвинувшиеся назад, как положено, в основной корпус, башни вооружения. Заклинило их, что ли? Причём пары-тройки башен явно не хватало, остались только рваные и расплавленные куски металла на их месте. Металлический занавес стекла пилотской кабины был разодран, а само стекло выбито. Я, так понимаю – кабина разгерметизирована. А в каком состоянии маневровые системные двигатели? Я даже боюсь себе представить! Как мы будем на этом корыте сражаться? Ну, синий мошенник, продырявят тебе шкуру, и наверное, заодно и мне.

Выбрав, из имеющихся у меня на судне скафандров, наиболее гибкий, я нацепил его на себя и пошёл занимать место по боевому расписанию крейсера.

Внутри корабля было ещё хуже, чем снаружи: следы пожаров и разгерметизации, кругом, как кишки расплелись какие-то энерговоды. Это оказалась новая, наспех кинутая внутренняя сеть судна. Навстречу мне попался Симус, я обречённо спросил:

– Ну, как дела? Мы хоть взлетим?

– Нормально, но крейсеру, по хорошему, необходим капитальный ремонт, это будет, скорее всего, последний рейс, и последний бой, для данного космического корабля, – ответил паук, и умчался дальше по тёмному коридору в сопровождении нескольких разномастных роботов-ремонтников.

Я занял место в одной из артиллерийских башен нижней полусферы корабля. Мой огонь будет вспомогательным, так сказал Ганц. Основную огневую мощь, будет наносить искусственный интеллект нашего крейсера, ему будет ассистировать один из людей (а может нелюдей) Ганца, который раньше служил в военно-космических войсках и, как раз, в роли бортстрелка. А мы: я, Железный Ганц, его телохранитель – Горилла и ещё пара-тройка гуманоидов и не гуманоидов будем вспомогательной силой. Воевать нам предстоит, скорее всего, с Искусственным Интеллектом, наподобие нашего, только устаревшем, как морально, так и физически. Да ещё и вирус там может как-то повлиял на него негативно. Благодаря некоторой аппаратуре прибывшей на «нашем» крейсере, удалось подобраться поближе к астероидному поясу и получить изображение вражеского крейсера. Это был корабль, потрёпанный не много менее нашего, но к тому же гораздо древнее моделью. Больше всего разрушений судно получило от столкновений с метеоритами, хотя были видны и следы внутренних взрывов. Видимо в целях экономии энергии антиметеоритная система работала в пассивном режиме. Да, скажу я вам, намечается эпическая битва двух развалюх. Сражение консервных банок. И я буду внутри одной из них. Героическая смерть внутри утильсырья в результате атаки на подобную же кучу металлолома.

– До старта три минуты, – объявил наш Искусственный Интеллект по внутренней акустической связи.

– Дымок, ты как, не дрейфишь? – на мониторе появилась морда синего осьминога в гермошлеме, – всегда обожал человеческие сражения! У меня на родной планете войн почти не было, мои земляки – мирная раса. А я вот – нет! Эх, сейчас начнём!

* * *

– Твою мать, сдохни же железяка старая, – не логично, но с чувством орал я, вдавливая гашетки четырёхствольной импульсной пушки и… не попадая в силуэт вражеского судна на мониторе прицеливания.

Человеческой реакции явно не хватало, чтобы уследить за манёврами пиратского крейсера. Мы уже битый час гонялись по системе друг за другом. И пока, – с ничейным результатом. Ни корсар нам, ни мы ему – не могли нанести сколь-нибудь серьёзных повреждений. Наше судно было новейшей конструкции, но пиратское судно было, как оказалось, менее повреждённым, чем мы считали, поэтому силы уравнивались. Бой шёл, между прочим, скорее между нашим ИИ и ИИ пиратов, по крайней мере, так считал наш Искусственный Интеллект. Исходя из проанализированной модели боя, он сделал вывод, что судно-корсар управляется сугубо кибермозгом, другой составляющей в системе ведения боя нашим противником обнаружено не было.

Перегрузки в очередной раз вдавили меня в кресло, и я на миг потерял дыхание и помутнело в глазах. Но вот на экране снова засветилась прицельная рамка на фоне обводов пиратского крейсера. Я опять начал палить – чаще всего в пустой космос, даром тратя боезапас. Вдруг я почувствовал удар и сотрясение всего нашего корабля.

– Попадание. Разгерметизация отсека номер три, – бесстрастно оповестила меня аварийная система.

– Какая разгерметизация, на хрен? – сказал я сам себе, – мы тут с самого взлёта в скафандры упакованы, герметичностью на этом корыте и не пахло!

И почти тотчас в иллюминатор своей боевой башни, я увидел, как мимо нашего крейсера пронеслось несколько теней.

– Что там за бортом? – возопил я к нашему бортовому кибермозгу.

– Спокойно, это пошли ракеты, будем загонять врага назад в астероидный пояс, – мгновенно отозвался ИИ.

– Доложи обстановку в целом, – потребовал я, слегка нервным голосом.

– Обстановка в целом нормальная, средства защиты работают, повреждений минимум, пострадавших и погибших нет. Всё идёт по плану, – прямо-таки по человечески ответил мне искусственный интеллект. Наверняка, он подобрал психологически просчитанный речевой стиль для успокоения моих разыгравшихся нервов.

– Ну-ну, значит, дерёмся дальше, – опять, сам себе, чем кибермозгу ответил я, и вновь сжав гашетки управления огнём начал палить во врага, разрывая, впрочем, по большей части, пустой космос.

* * *

Мы метались между огромными глыбами, устраивая космический слалом, одновременно паля по корсару, и отбиваясь от летящих на встречу мелких астероидов. Как и рассчитал наш ИИ, здесь мы были в выигрыше, наша система противометеоритной защиты и более современные маневровые двигатели позволили нам приблизиться к пиратскому крейсеру и попадания стали всё чаще и чаще фиксироваться нашим кибермозгом. Если от нас толку было совсем немного, то вот «артиллерист» из команды Железного осьминога попадал, весьма, часто. Про кибермозг наш, я вообще молчу, считай восемьдесят процентов попаданий было из орудий под его управлением. Короче, мы начали рвать пирата. Тот не успевал маневрировать между астероидами и нашим огнём и мы вот-вот должны были его добить. Корсар хаотично метался среди астероидов и пытался вырваться в открытый космос, но наши ракеты мгновенно пересекали ему курс и не давали вылезти из мешанины каменных глыб.

– Ну всё, конец тебе, сучара, – заорал я от радости, и осознания того, что и сам стал время от времени попадать по врагу.

Но вдруг мы замедлили ход, отпуская пиратский крейсер всё дальше и дальше от себя.

– Э-э-э, в чём дело? – заорал я

– Все в норме, сейчас будет конец, – отозвался Искуственный Интеллект

И правда, на экране вдруг появилась вспышка, и приближенная автоматически картинка, показала мне как пиратское судно беспомощно закувыркалось среди обломков астероидов, было видно, как срабатывает его антиметеоритная защита, но на месте двигателей была лишь мешанина порванного металла. Крейсер-пират потерял возможность двигаться вперёд, но управляться маневровыми двигателями кое-как, видимо, ещё мог – и только благодаря этому уклонялся от столкновений с астероидами.