скачать книгу бесплатно
– Но я впервые слышу, чтобы этот дом продавался! Возможно, Николай и задумал продать его… Но мне на самом деле ничего об этом не известно!
– Но если он не продается, то почему же тогда он в нем не живет? – Я готова была уже расплакаться от досады и от того, что я забралась в дом, который не продается и который никогда уже не будет моим. – Послушайте, для меня это важно! Очень важно! Послушайте, Райна мне сказала, что дом стоит полмиллиона евро, и я согласилась его купить, хотя понимаю, что цена явно завышена.
– Сколько?! Полмиллиона? Хорошая цена!
Она оживилась, затем, сделав большой глоток кофе (из чего я сделала вывод, что она разволновалась, ведь здесь кофе привыкли пить маленькими глотками, растягивая одну крохотную чашечку на полчаса), достала телефон и набрала номер. Она говорила быстро, нервно, обращаясь, конечно же, к Николаю. Выясняла, действительно ли он продает этот дом и за сколько. Потому что она вроде бы нашла покупательницу. Словом, она прощупывала почву, и очень осторожно. Потом она произнесла несколько фраз, из которых я поняла, что этот Николай сам сейчас приедет сюда.
– Ну что, продает? – встревоженным голосом спросила я.
– Он сказал, что не продает, но за такие деньги, может, он и согласится…
Мне бы сейчас позвонить Райне и задать ей парочку конкретных вопросов! Но нет. Я исчезла, а потому не буду появляться даже перед Райной.
Мы закурили. Кофе и сигареты… Отличное времяпрепровождение! Это даже как-то сближает.
– Вы сказали, у вас есть агент. Она оставила вам ключ? – спросила Розалия.
– Нет, у меня нет ключа. Мы были здесь еще летом. Она показывала мне дом…
– Райна… Она откуда, из Варны?
– Да нет же, из Шумена.
– Странная история… И что же дальше?
– Она привезла меня сюда, мы осмотрели дом, он мне очень понравился, и я сказала, что куплю его, но только после моего развода, вы понимаете?
– Да-да, конечно. И она сказала, что он стоит пятьсот тысяч евро? Или все-таки левов?
– Евро, конечно.
– И у вас есть такие деньги?
– Не у меня, а у моего отца, в России. Он бы мне дал эти деньги.
– Серьезно?
– Вполне. Но сперва мне нужен развод…
– Постойте! Значит, вы приехали сюда одна… Без ключа. И на что же вы рассчитывали? Могли бы хотя бы позвонить этой же Райне, взять у нее ключ, если он у нее действительно есть!
Она смотрела на меня в упор, словно пытаясь понять, не сочиняю ли я на ходу эту историю.
– Я не обманываю вас, честное слово! – Я прижала руки к груди.
– Но если у вас такой богатый отец, так вы дайте вашему мужу побольше денег, он даст вам, в свою очередь, развод, и тогда покупайте себе все, что хотите! Какие проблемы?
Мы сидели в пустом доме. Две незнакомые друг с другом девушки, и я спрашивала себя – могу ли я ей довериться? Или же, извинившись, мне следует просто покинуть этот дом и перебраться в гостиницу? В частную, где не требуют документов. Чтобы меня не нашли.
– А у нас Сабина пропала! Вот уже три дня ее нет… вы же ничего не знаете… Сегодня рано утром здесь машина взорвалась, упала в пропасть. Говорят, что какая-то женщина, наверное пьяная, пропустила нужный поворот, свернула не туда и сорвалась прямо вниз, упала на бетон и камни. Или же она сделала это нарочно. Мы с Николаем перепугались, подумали, что это Сабина. Она… любит выпить. Николай звонил своему знакомому полицейскому, он присутствовал при том, как обгоревшее тело извлекают из машины. Так вот, он сказал, что это точно не Сабина. Во-первых, на ней было надето множество серебряных украшений, а она ушла из дома, надев золото. На ней было много золота. Она просто помешана на нем. Во вторых, сохранилось немного ее волос… Коротких волос, а у Сабины были длинные волосы, и она ни за что на свете не обрезала бы их. Никогда! Она собиралась отпустить их на максимальную длину.
– А почему вы меня назвали Сабиной? – осторожно спросила я.
– Так вы же в ее одежде! Не хотите рассказать, почему вы надели на себя чужую одежду?
Глаза мои наполнились слезами. Я должна была ей рассказать хотя бы часть правды.
– Розалия, мы с вами едва знакомы, но поскольку уж я оказалась в вашем доме… вернее, в доме вашего зятя, то мне просто необходимо вам кое-что объяснить… Понимаете, мой муж со своей матерью задумали избавиться от меня! Я вышла в магазин, вернулась очень тихо, так, что они не услышали, как я пришла. Словом, они готовят мое убийство. Я испугалась и решила спрятаться. Здесь. Подумала, что тут меня уж точно никто искать не будет. Я не хотела идти в гостиницу, потому что там мне бы пришлось показывать свой паспорт. Думаю, меня уже ищут…
Розалия смотрела на меня с явным недоверием.
– А одежда? Почему на вас одежда моей сестры?
– Я пришла сюда в своей одежде. Хорошо. Я расскажу вам. Эту одежду я нашла здесь. В кладовке. И еще я купила парик…
Зачем я солгала ей – объяснить трудно. В сущности, это просто невозможно. Но не могла же я сказать ей, что сожгла труп ее сестры!
– Парик? На тебе парик? – Она перешла на «ты», как я поняла, не из желания как-то сблизиться со мной, а наоборот, как бы демонстрируя свое пренебрежительное ко мне, завравшейся иностранке, отношение. – Но зачем? Ведь теперь ты стала похожа на мою сестру! Ты знакома с ней? Ты видела ее? Ты знаешь о ней что-нибудь? Я не могу поверить в то, что ты случайно оказалась здесь – в ее одежде и в парике, – чтобы стать на нее похожей! Зачем тебе все это? Что ты сделала с моей сестрой?!
– Я просто взяла на время ее одежду, чтобы изменить облик… У меня не было ни времени, ни возможности обновить свой гардероб. Я же тоже живой человек, и я находилась в таком состоянии после того, как услышала их разговор! Вы должны понять меня! Человек, пребывая в добром здравии и полном рассудке, не стал бы ломиться в запертый дом, разбивать окно в туалете, чтобы проникнуть внутрь. Я пыталась спрятаться! Подальше! От всех! И простите меня за то, что я вторглась в ваше жилище, вернее, в жилище вашего зятя. Я готова принести ему свои извинения! – вскричала я, уже теряя над собой контроль.
– Вот свиньи! – До Розалии словно только что дошел смысл сказанных мною слов. – Твой муж и свекровь решили тебя убить?! Но за что?!
– Я купила им две квартиры, и теперь, если меня найдут, скажем, с перерезанным горлом, Джорджи окажется моим единственным наследником!
– С перерезанным горлом?! Они выбрали такой кровавый способ?!
– Это я иносказательно. Я не знаю, на каком варианте они остановятся…
– Ты не слышала, о чем они говорили?
Не могла же я ей сказать, что речь шла о подрезанных тормозных шлангах! Ведь рано или поздно выяснится, кому принадлежит упавшая в пропасть машина… Стоп. Я же должна буду объяснить Розалии, что пропал мой автомобиль! Или быстренько придумать что-нибудь еще.
Я достала еще одну сигарету.
– Розалия… Я должна тебе все рассказать. Все равно ты узнаешь… почему ты не спросишь, как я добралась сюда?
– Ну и как?
– У меня была машина. Красный «Ситроен».
Сигарета выпала из пальцев Розалии.
– Та машина, которую нашли здесь, неподалеку… она тоже красная… И, кажется, это тоже «Ситроен»… так это твоя машина?!
– Дело в том, что я поставила ее ночью в гараж, понимаешь? В ваш гараж. Не могла же я оставить ее на виду у всех соседей! Я ведь пряталась! Так вот, утром я, переодевшись, отправилась в Варну. Мне надо было кое-что купить, да и вообще, хотелось прогуляться, все обдумать… Я взяла такси. У меня есть свидетели. Девочка лет двенадцати, с накрашенными губами, в магазинчике, где я покупала кофе и косынку…
– Это же Роксана! Я знаю ее, это дочка Милены, магазинерки! – воскликнула Розалия. – Значит, ты целый день находилась в Варне?
– Да. У меня и чеки все сохранились. Я была в магазинах, купила, вот… – Я достала игрушечный пистолет. – Мне так страшно было…
– Что это?! – У Розалии округлились глаза. – Пистолет?!
– Это игрушка! На, смотри! Правда, похож на настоящий?
Розалия подержала пистолет в руке, проверяя его на вес.
– Если бы не легкость, его действительно можно было бы принять за настоящий. Бедняжка, как же ты испугана… И что? Ты возвращаешься сюда, приходишь, а машины нет… так?
– Так. Я сразу поняла, что машину украли! Ворота гаража были распахнуты… – врала я мастерски, – и след от шин тянулся до самых ворот и дальше, по дороге. Я прошла туда и увидела, что это место все изъезжено машинами и много окурков набросано… Чувствовала, что произошло что-то ужасное… Я подошла к краю обрыва и увидела… то, что осталось от моей машины.
– Но тогда кто же был в машине? Какая-то женщина… Господи, как все странно! Хотя… После того, что ты мне рассказала… Может, это твой муж тебя выследил?
– Я тоже об этом подумала. Но, Розалия, если бы он собирался меня убить, то не убил бы другую женщину!
– Постой… Я даже не спросила, как тебя зовут?
– У меня очень странное имя. Грета… – И я с готовностью протянула ей паспорт, чтобы хотя бы на этот счет она ни в чем не усомнилась. – Грета Перминова.
– Перминова? Знакомая фамилия…
Я промолчала. Моя свекровь, однако, на эту фамилию в свое время никак не отреагировала.
– У тебя очень красивое имя! Как у Греты Гарбо. Послушай, Грета, но кто-то же убил ту, другую женщину… которую нашли в машине. И если, как ты говоришь, должны были убить тебя… а та женщина оказалась в твоей машине… значит, вполне вероятно, что тебя с кем-то спутали и убили… другую…
– Вот! – Я посмотрела ей прямо в лицо. – Розалия, я думаю, что это был не мой муж, а человек, которого он нанял – чтобы тот расправился со мной. А поскольку меня вычислили, нашли, то убийцей должен быть профессионал, и он шел по моим пятам! К тому же я очень хорошо знаю своего мужа, он – трус. Он никогда бы не пошел на убийство сам.
– Убили другую… А ты – в одежде моей сестры. Так, может, все-таки это Сабина?! Может, это ее и убили?! Господи, какой ужас! Но мне же ясно сказали, что на той женщине были надеты дорогие серебряные украшения… У Сабины таких не было, не было! – чуть не закричала она.
– Скажи, а как могло случиться, что она пропала? Что-то произошло? Сколько дней она отсутствовала? – быстро спросила я, чтобы отвлечь ее.
Розалия посмотрела на меня снова испытующе, словно спрашивая себя, можно ли мне довериться. Но потом, вероятно оценив степень моей откровенности, она сказала:
– Вообще-то они с Николаем поссорились. И она ушла из дому. Он узнал, что у нее появился другой мужчина, сказал, что разведется с ней, и все такое прочее… Мой зять – очень хороший человек! У него единственный недостаток – он слишком уж увлекается своей работой. Занимается бизнесом, зарабатывает деньги, и, я думаю, он уделял своей жене недостаточно времени. Но деньги никому просто не даются. Вот и у них тоже возникли проблемы… Но сейчас мне не дает покоя другое. Я смотрю на эту куртку и спрашиваю себя – почему она сняла свою куртку и сапоги, почему переоделась? И, главное, зачем? Насколько мне известно, в доме сейчас мало вещей, тем более теплых… Найти в шкафу забытый купальник или сарафан – это еще можно. Но во что же могла переодеться Сабина?
И вдруг она метнула на меня взгляд, который заставил меня испугаться. В сущности, я должна была ожидать от нее этого вопроса.
– А где же твоя одежда, Грета?
– Она осталась в машине, – почти не солгала я, тем более что на трупе Сабины была именно моя одежда. И для пущей убедительности я добавила: – Не могла же я, отправляясь в Варну, оставить в вашем доме свою одежду!
– Постой! – Она схватила меня за руку, словно боясь, что ее подозрение исчезнет вместе со мной. – Но почему ты не поехала в Варну на своей машине? Почему оставила ее в гараже?
– Да все очень просто! Я же не ночевала дома… Понимала, что меня будут искать. А Джорджи мог обратиться в полицию и сразу же передать им сведения о моей машине. Я не собиралась допускать такого – чтобы меня остановили и вернули домой, понимаешь? Если еще вчера я спокойно ездила на своей машине, потому что меня никто не объявлял в розыск, то уже сегодня…
– Ах да… – Розалия немного поостыла. – Послушай, сейчас приедет Николай. Он не должен увидеть тебя в этой одежде и в парике… Он же может принять тебя за Сабину! Ты сама ему потом все расскажешь о том, где ты нашла ее одежду. Но позже, понимаешь?
– Но у меня нет другой одежды!
– Все равно! Снимай куртку и сапоги. Я постараюсь найти для тебя что-нибудь в доме. А потом мы все нужное купим…
Розалия с хозяйским видом бросилась на поиски и вскоре принесла мне какие-то резиновые боты и куртку, вероятно, ту, в которой хозяева работали в саду. Нашелся и теплый толстый свитер из овечьей шерсти. Парик я положила в свою сумку, а одежду Сабины мы засунули в стиральную машину – спрятали таким образом.
– Хотела у тебя спросить… Вот у нас, в России, поиск пропавшего человека можно начать официально лишь спустя три дня после того, как он исчез и об этом заявили. А как здесь?
– Могут начать искать сразу же. В зависимости от обстоятельств, от того, насколько настойчивы будут люди, заявившие о его пропаже.
И тут я поняла, что мой вопрос попал точно в цель: Розалия и ее зять как раз и заняты поиском пропавшей Сабины, и кто, как не они, знают об этой официальной процедуре лучше всех?
– Полиция ищет Сабину? – спросила я.
– Ищет, – как-то вяло ответила Розалия. – Они не знают, где ее искать. Я им сказала, что в первую очередь надо найти ее любовника. Он живет в Балчике, у него отель «Троя»…
– И что, они нашли его?
– Нет, он уехал в Варну, по делам. Его жена говорит, что потом он собирался отправиться в Софию.
– А его жена? Ее проверили? Если она знала, что ее муж встречается с Сабиной, то это она могла…
Я чуть было не сказала опасное слово – «убить». Задержав дыхание, я почувствовала, как жаркая волна стыда и страха залила мое лицо. Какое счастье, что я вовремя остановилась и не договорила фразу до конца!
– …она могла встретиться с ней, и, допустим, они в конце концов разругались!
– Разругаться? Да она могла просто убить Сабину, – холодно заметила Розалия. – Если бы я, к примеру, узнала, что мой муж встречается с такой, как моя Сабина…
– А что в ней такого особенного? Какая она…
Хорошо, что не сказала: «Какая она была?» Теперь мне следовало постоянно контролировать себя, чтобы не выдать то, что мне известно о судьбе несчастной Сабины.
– Какая она? Вероятно, красивая?
– Во-первых, она красивая, а во-вторых, у нее скверный характер. Она цепляется к людям, она дерзкая, она любит выводить их из себя, злить… У нее это в крови. Другими словами, она может любого человека спровоцировать, вывести из себя. Она моя сестра, и я ее очень люблю и понимаю. То есть я принимаю ее такой, какая она есть, к тому же если она и цепляется ко мне, то я отношусь к этому спокойно, с иронией. Но чужие люди воспринимают все это совершенно по-другому. Она раздражает всех своим поведением. Не скрою, иногда она перегибает палку, и тогда ее муж, Николай, просит меня как-то урезонить Сабину, объяснить ей, что так вести себя нельзя.
– Другими словами, Сабина – вздорная, с тяжелым характером молодая женщина, у которой есть любовник, и об этом знает ее муж. Так, может, это Николай… – осторожно выразила я свою мысль. Или попросту намекнула Розалии на то, что к исчезновению Сабины приложил руку ее муж.
В это время послышался звук подъезжающей к дому машины. Розалия бросилась к окну:
– Это Николай! Приехал! Что мы ему скажем?
– Правду! Я же сказала тебе правду, мне скрывать нечего! Если Николай сочтет, что я нарушила закон, без его разрешения поселившись на одни сутки в этом доме, то пусть он вызовет полицию. Но, думаю, он не сделает этого, если ты его об этом попросишь. – Я улыбнулась Розалии с самым заговорщическим видом.
– Полицию? Нет, Николай – хороший человек, он очень добрый. Мы ему все объясним, и он подскажет даже, как тебе дальше вести себя, что сделать, чтобы выйти сухой из воды. Но самое интересное, что он заявит касательно этого дома… Продаст он тебе его или нет?
Честно признаюсь, что в эту минуту я меньше всего заботилась о доме. Меня волновало другое. Что, если Розалия или ее зять поймут, что это я посадила труп Сабины в свою машину и сожгла его? Как я докажу им тогда, что не убивала Сабину?
Розалия выбежала встречать Николая на крыльцо. Я не могла последовать за ней и осталась в кухне, ожидая решения своей дальнейшей участи. Каким человеком окажется этот Николай? Как он отнесется к моему присутствию в своем доме?
Я слышала, как Розалия быстро что-то ему объясняет. Голоса же самого Николая не прозвучало. Наконец они вошли вдвоем, и я увидела высокого худощавого мужчину с коротко стриженными, седыми, почти белыми, волосами. И это при том, что на вид ему можно было дать лет сорок с небольшим. Вероятно, он относился к тому типу людей, которые белеют еще в молодости. Загорелый, с серьезным узким лицом со впалыми щеками, в черной куртке с капюшоном, в сером свитере и черных штанах, он выглядел весьма привлекательно. Понятное дело, что вошел он с видом хозяина. И уставился на меня немигающим взглядом светло-карих глаз.
