Меня увольняли почти год

скачать книгу бесплатно


Поэтому максимально уважительно я изложил суть своей позиции. Она была в том, что я настроен на продолжительную и эффективную работу. С соблюдением основного принципа – оплата этой работы должна строится на справедливых условиях, совпадающих с действующим законодательством.

То есть – на ставку я делаю все что положено, в том числе по должностной инструкции и сложившейся практики. А дополнительные проекты оплачиваются дополнительно в разумных пределах.

Изначально, прекрасно понимая, сколько реально стоит моя квалификация на открытом рынке, я всегда настаивал только на 30% от ее стоимости. По моему мнению, это справедливо и адекватно. Тем более, что реально трудозатраты на дополнительную работу меня не больно-то и отягощали в силу большого практического опыта в этой сфере.

То, что новичок делал бы две недели, я без всякого напряжения мог сделать за три дня. И делал. Однако совершенно бесплатно работать по трем-четырем совершенно разным специальностям я вовсе не собирался.

Однако после почти полуторачасового разговора позиции определились по- другому. Директор выкатил мне условие, по которому я должен делать вообще ВСЕ только за зарплату. И в конце разговора как-то неловко пригрозил, что иначе с меня снимут премиальные и оставят на голом окладе.

Естественно, это меня никак не устраивало. Мы мило попрощались, и я удалился. Практически сразу я известил всех, кто, как говорится, был в теме, что исходом разговора я недоволен. Трудно быть довольным, когда ты выходишь с длительного больничного, а тебя вместо "здрасьте" сажают на голый оклад, прекрасно понимая важность выполняемой тобой работы. И тот факт, что после больничного у человека остается не так-то уж много денег.

Справедливости ради, стоит отметить, что директор пытался предложить варианты, как погасить мне выпадающие доходы. Однако варианты были явно сырыми и, мягко сказать, неприемлемыми с точки зрения законодательства.

То есть, опять вне правового поля. Оформить такие обещания было невозможно, а следовательно, я опять попадал в зависимость от прихоти руководителя: хотим – заплатим, не хотим – нет. А именно с этим я последнее время и боролся.

Честно говоря, уже устав объяснять всем этим многочисленным новым директорам, что бюджет нашей организации это – казенные деньги, а не личный кошелек руководства.

В общем, в ожидании первой выплаты (с урезанными премиальными) я сделал еще одну попытку перевести давний конфликт в более продуктивное русло. Подготовил пояснительную записку, в которой четко расписал все нюансы и коммерческую эффективность взаимодействия по оптимальной для меня схеме. Отправил директору с предложением все это еще раз обсудить. Но ответа так и не дождался. А потому заодно начал готовиться к новой фазе борьбы с учетом того, что с новым руководством по-хорошему договориться не получится…

Двойная атака

Ждать, когда новый директор решит меня "ошкурить", переведя на голый оклад, я не стал. И запустил два заранее готовых заявления: в Управление казначейства по поводу нарушений, допускаемых при исполнении организацией государственного задания, и в прокуратуру по поводу неисполнения отраслевой нормативки.

Первое заявление позволяло рассчитывать, что казначейство обратится с запросом как в нашу организацию, так и к учредителю – в министерство. При этом реальных санкций по данному вопросу в нашем законодательстве не предусмотрено. Ну, мне было достаточно и иных последствий. А именно – привлечь к конфликту внимание министерства (по моему мнению, они решили эту ситуацию пустить на самотек, предоставив директору ущемить меня по зарплате). Одних моих слов, что я недоволен, было явно недостаточно. Пришлось продемонстрировать, насколько велико мое недовольство.

Кроме того, привлечение разных контролирующий органов также позволяло на будущее подготовить массив претензий к руководству нашей организации. Неважно, что их инициировал один человек – я.

В этой среде важно, что тревожные сигналы начали поступать из совершенно разных ведомств. Таким образом формируется общий негативный фон в отношении организации и персонально – руководителя.

У нас, к сожалению, на реальное решение проблем обращают крайне мало внимания. А вот на шум вокруг них – очень даже обращают. Поэтому потревожить болото и нарушить тишину с разных сторон и было моей основной задачей на этом этапе.

Эффект от прокуратуры ожидался более тяжелым. Заявление я писал под конкретную статью Кодекса об административных правонарушениях (КоАП). Санкции по ним подразумевались в виде штрафа для организации и персонально для руководителя. А в случае повторного нарушения по этой же статье руководителя могла ждать дисквалификация. То есть, в принципе это был первый достаточно серьезный удар с моей стороны.

Уже разобравшись, что быстрого эффекта от подобных заявлений можно не ждать (работать контролеры у нас предпочитают не торопясь – главное, чтобы не пропустить 30-дневный срок исполнения), я как ни в чем не бывало продолжал работать.

Предельно вежливо и аккуратно я продолжал общаться с представителями "вражеской" стороны. Важно было не подавать им лишний повод для возникновения ко мне претензий. Или создания провокационных ситуаций. В этом традиционно сильна женская часть любого коллектива. Тем более, занимающая ключевые посты в ее управлении. А конфронтация продолжалась, напоминаю, с плановым, юридическим отделами и кадровиками.

Впрочем, так как я не проявлял совершенно никакой агрессивности, даже наоборот, всячески убаюкивал своих коллег в ожидании движений по заявлениям, время выдалось спокойным.

Кстати, “ошкурить” меня по зарплате новый директор так и не решился. Не знаю, сам уж догадался, что мне лишних поводов для гнева лучше не давать, или ему подсказали мои друзья в министерстве.

Однако это уже было неважно. Теперь моя конечная цель стала более отчетливой: нанести максимальный урон противоборствующей группировке, в том числе и новому директору.

Но если от всех остальных я решил избавиться, то с директором еще надеялся поработать. После того, как смогу довести до него весь массив накопившихся в организации проблем и степень последствий, готовых на него обрушиться, если он намеревается продолжать борьбу со мной, а не решать эти самые проблемы.

Назначили аттестацию

Поняв, что просто так меня не уволить, “вражеские силы” все-таки напрягли мозги и родили идею аттестации. Я уже говорил, что возможностей уволить сотрудника в бюджетной сфере по закону крайне мало. Трудовой Кодекс стоит на страже, по крайней мере, этой категории трудящихся.

Защищает Трудовой Кодекс, в принципе, всех. Однако в бюджетной сфере руководство гораздо больше боится последствий нарушений законодательства, чем в бизнесе.

С частником бороться намного сложнее. Он сам себе хозяин. А вот у верхушки бюджетной организации есть вышестоящее руководство. И даже, если оно целиком одобряет действия своих подопечных, все равно вынуждено также беспокоиться и о своем благополучии. Ведь нарушения законодательства бросают тень на всю иерархию.

Я буквально всем талдычил, что увольняться не собираюсь. А после того, как перешел в атаку, обратившись в прокуратуру и другие надзорные органы, все чаще в неофициальных разговорах в коллективе я стал прямо заявлять о своей главной цели – убрать нерадивых работников, восстановить справедливость по оплате и т.п.

Стесняться было уже нечего. Со дня на день должны была последовать реакции прокуратуры, казначейства. Кроме того, у меня уже были готовы еще три заявления в разные органы. Чисто ради прикола, я хотел довести их количество до пяти. Просто нравилась эта цифра. Причем, запуск этих заявлений уже никак не зависел от действий руководителя организации. Он уже начал потихоньку выплачивать мне долги.

Это ему настойчиво рекомендовали кураторы из министерства, которым я также откровенно рассказал, что именно я собираюсь сделать с организацией и кто конкретно пострадает.

Это принесло пользу в смысле денег – мне стали платить гораздо больше. Такими темпами весь долг организации мне в 130 тысяч, по моим подсчетам, должен был погашен до конца года.

Однако это же и привело кураторов к решению от меня окончательно избавиться. Продолжая мне дружески улыбаться, мои министерские "друзья" дали отмашку на аттестацию. Так как, по общему мнению, ее я бы не смог пройти в силу отсутствия у меня профильного высшего образования.

Полунамеки-полуугрозы по этому поводу раздавались давно. А теперь они взялись за дело серьезно. Прислали мне уведомление об аттестации.

Оно меня очень порадовало. В двух смыслах. Во-первых, показало мне истинное соотношение сил – я практически один против всех. Во-вторых, оно было составлено неграмотно (про совершенно непрофессиональных юристов я уже рассказывал).

Меня удивляло только одно – почему они не догадались поискать кого-то еще. Поспрашивать знакомых, поискать профессионалов – они бы меня «разделали под орех» гораздо быстрее и эффективнее. Вот эта их очень глупая уверенность в своем всемогуществе меня очень потешала. Я привык к конфликтам относиться гораздо более серьезно. Именно поэтому всегда и старался их избегать.

Ну, раз уж мне так повезло с “врагами”, я с радостью этим воспользовался. И практически в тот же день отправил еще одно заявление в Рострудинспекцию по поводу нарушений в положении об аттестации, принятом в нашем учреждении (а его я очень внимательно изучил). Кстати, его подписывала та самая Римма, с которой активная фаза конфликта и началась. Это меня порадовало отдельно.

В этом обращении я не преминул отметить, что данное нарушение является повторным. А я уже говорил, что повторные нарушения ряда статей ТК могли привести к дисквалификации руководителя, то есть, нового директора. Ведь его уже один раз наказали.

Естественно, я к обращению приложил сканы всех документов, в том числе приказа о назначении аттестации и графика ее проведения, которые также были составлены с нарушениями законодательства.

И с легкой душой продолжал выполнять свои трудовые обязанности. Точно в срок и в полном объеме. Шанса зацепить меня с этой стороны я решил не давать вообще. А аттестацию проходить я и вовсе не собирался…

Начало зачистки

Конечно, основной конфликт с моим начальством был из-за невыплаченных за выполненную работу денег. Смысл его в том, что первые пять лет моей работы за ведение отдельно организованного производства мне доплачивали. А потом после многочисленных перемен в руководстве – перестали. Хотя работу с меня никто не снимал.

Да и снять было невозможно – проект полностью разработал и реализовал именно я. Производство специфическое – никто из организации необходимыми навыками и квалификацией просто не обладал. Именно поэтому я чувствовал себя достаточно уверенно.

Просто был убежден, что на данном этапе заменить меня просто некем.

Однако я недооценил несколько моментов. Первый был самый печальный: мне пришлось убедиться в итоге, что качественное производство здесь вовсе не нужно. Ну, то есть, хорошо бы, чтобы оно было, но если нет – то и черт с ним.

В моем случае это означало, что моя незаменимость это просто миф. По мнению руководства, достаточно было заменить меня на любого – и ничего страшного не произойдет. Отчитаться можно будет по любому. А это и есть главное в бюджетной организации – отчитаться.

Конечно же, я это понимал, но никак не мог поверить, что разумные люди (а все же я был уверен, что они разумны) способны мыслить такими категориями. Для меня это было просто неприемлемо: моя привычка либо делать качественно, либо никак, изживается крайне трудно.

Однако мне пришлось столкнуться с тем, что просто для того, чтобы не доплачивать, меня постарались от проекта отстранить. Назначили куратором моего непосредственного руководителя – Катю. Расчет, в принципе, верный. У нас были хорошие отношения и, чтобы ее не подводить, я был бы вынужден продолжать выполнять работу бесплатно. Либо она могла бы от меня это требовать так сказать "по уставу" – как у подчиненного.

Кате было явно неловко. Она ситуацию понимала предельно ясно – опыт административной работы у нее был. Тем более, что именно я ее и вводил в курс дела, когда она только устроилась к нам на работу год назад.

Однако она явно не собиралась вступать в конфликт с руководством по этому поводу (да и по какому-либо еще). Она приехала в город недавно, на работу попала по рекомендации "больших людей". И была кровно заинтересовано закрепиться, чтобы никого не подводить.

Да и квартиру недавно купила, так что ей были нужны деньги. В том числе можно было рассчитывать и на мои – ведь недоплаченное мне распределялось среди руководства. Именно поэтому я и оказался в окружении многочисленных и, как им представлялось, всесильных «противников».

Поэтому я и вынужден был действовать, защищая себя, и еще стремился сделать эффективной деятельность Конторы, погрязшей в болоте бездействия.

Нужно сказать, что на протяжении почти полугода, пока развивался этот конфликт, я планомерно добивался еще снятия с должностей главбуха и начальницу планового отдела.

И теперь пришлось активизироваться. Действовал я незамысловато и откровенно. Через кураторов в министерстве. Просто раздувал каждую их ошибку (а их было море) до вселенских масштабов. Прямо говорил, что от них необходимо избавиться, пока ошибки не стали критическими.

А так как все находились под впечатлением последней разгромной проверки Счетной палаты (стоившей должности двум директорам в течение года) мои доводы находили живой отклик. Тем более, что даже неспециалисту было понятно, что основной массив нарушений был совершен именно бухгалтерией и плановым отделом.

Мой личный интерес был в том, что именно бухгалтер и плановик год за годом пытались урезать бюджет моего проекта. Раньше я обращал на это мало внимания, а теперь это стало для меня вопросом выживания на этом этапе.

Было важным от этих людей избавиться. И у меня получилось… Сначала уволили начальника планового отдела. Потом ушла и главбух.

Естественно, что все понимали, что это произошло из-за меня. Повторюсь – я действовал предельно откровенно.

Надо сказать, что в моем понимании, в данном случае мои интересы и интересы нового директора совпадали. Я глубоко убежден, что каждый руководитель, придя в "колхоз", тем более «косячный», должен зачистить бухгалтерию, плановый отдел и юридическую службу. Первым делом. Иначе все «косяки» прежнего руководства повиснут на нем.

Однако директор это оценил по-другому…

Итоги зачистки

После скорого увольнения главбуха и начальницы планового отдела в коллективе меня стали еще больше опасаться. В общем-то, правильно делали.

Причин несколько. Первая:

Я был практически единственным "долгожителем" в нашей организации. Из более чем 150 сотрудников только 7 проработали на тот момент столько же или дольше, чем я. Знал и понимал в этой Системе гораздо больше многих "новеньких", в том числе руководителей, и мог реально это использовать. Вторая:

Если кто-то и был не в курсе моих налаженных связей с гораздо более вышестоящими сотрудниками в министерстве, нас учредившем, теперь им стало все предельно понятно.

А главное, стало понятно, что я в перспективе – гораздо более серьезная угроза, чем просто "склочник, который о себе слишком возомнил".

Немного отступлю:

С обоими определениями я был не согласен. Отстаивать свои интересы на основании действующего законодательства ничего общего с бытовой склокой по поводу того, «кто сидит у окна» – не имеет.

Слишком много о себе возомнившим я себя также не считал. Просто потому, что всегда старался предельно четко понимать истинное положение вещей и свои принципы. Главный из которых – статус руководителя не дает никому никакого превосходства просто по определению.

Может и пафосно звучит – но я уверен, мы все равны изначально.

И руководитель достоин уважения только в случае достойного поведения и адекватного ведения дел. В иных случаях его удел, как минимум, ровное отношение со стороны подчиненного, как к необходимому винтику в общей машине.