Лучшая рифма в мире. Сборник стихотворений

Времена года

с октябрём я играю в классики:

чёрно-белые фильмы Бергмана

и проглоченный Бунин наскоро

изгоняют осенних демонов.

изгоняют, но только временно.

с декабрём буду прыгать в озеро,

ледяное, как шкура мамонта.

усмехнётся холодным отблеском

и меня в себя примет с радостью.

прорубь долго не будет скалиться

и затянется ближе к полночи.

с маем пляшем мы вальсы парные

на манер современный дёрганный,

(чтоб партнёршу свою порадовать

нужно быть ну хотя бы Гослингом).

мой последний звонок сорвался, ведь

по межгороду слишком дорого.

красный август со мной заигрывал

на манер Ералашных образов:

то бросает в меня записками,

то портфелем ударит в голову.

мне не больно, мне просто совестно,

что надежду даю напрасную.

сердце связано вечно с осенью,

ни с зимой, ни с весной, ни с августом.

Листья

вязкость ночи, блеск сапфиров, что в глазах нашли приют.

я, своё окно покинув, улетаю на луну.

улетаю, чтоб вернуться с лунной крошкой золотой.

и, посыпав на сапфиры, погружаю крошку в сон.

крошку, что устала за день собирать цветы в тетрадь.

свежевысохший гербарий ожидает у окна,

но остервенело ветер спляшет с листьями фокстрот

и взрывает вязкость ночи багрянеющим костром.

я не смог смотреть на это – с подоконника нырнув,

отобрал у злого ветра хной залитую весну.

разложил опять по книжке и, ладони приложив,

на прощание малышке подарил цветные сны.

сны о солнце, что девчонка собирала целый день.

не для школьного урока, а для мая в октябре.

Мечта

небо превратится в сектора

пиццы с белым сыром облаков

под ножом блестящего крыла.

глухо замурлыкает мотор,

что заводит твёрдая рука.

опытный, проверенный пилот

в сотый раз берётся за штурвал,

чтобы алюминиевым ножом

снова резать дыни-облака.

каждый твой полёт как в первый раз -

музыка мечтающей души.

птицы просят что-нибудь сыграть,

ты играешь, выходя на бис

сотню раз, но повторений нет,

ноты, ударяясь о металл,

каждый раз сплетаются в сюжет,

новый, незнакомый облакам.

…

иглы солнца – жёлтого ежа -

мягко колют светлое лицо.

снова ты взлетаешь к облакам,

хоть и мал для самолёта рост.

на мгновенье в небе замерев,

птицам улыбнуться не забудь.

старые качели будут петь,

звать в свою крылатую мечту.

Эпоха невинности или почему вымерли динозавры

Наши панцири были крепче Эгиды Зевса,

Мы по дну ползли грациозно и благородно.

Трилобитовый блеск шипов ослеплял и резал,

Нас ковали моря, придав совершенство форме.

Мы на сушу вышли, росли, набирали в весе,

Не худели к лету – готовились к мезозою.

Предрептильный оскал того, кто потом залезет

На вершину почти любой пищевой цепочки.

Наконец расцвет – мы сильнее вулканов с лавой,

Превосходим силы, что двигают континенты.

Рексозавровый рёв стихии – а где-то, слабо,

Начинает жужжать фатальный комар сомнений.

Ведь идея безумной силы, природной мощи,

Воплощённой в телах чешуйчатых и громоздких,

Будет сломана и растоптана тем, кто хочет

На Земле себя ощущать одиночкой-Богом.

Во Вселенной есть справедливость – немного выше.

И оттуда летит спасение нам на радость.

Мы уснём навечно – теперь не придётся видеть

Развитие смертоносного Homo Sapiens

Посвящение

Под разобранным небом осенним

В мириадах листов беспризорных

Потерялась смущённая зелень,

Прячась в землю, притихше и скромно.

Я бесформенной тенью – фонарный,

Ослепительно лунный и звёздный

Оступаюсь на линии «рано».

Оступаюсь над пропастью «поздно».

Ты ушла, убежала, умчалась,

Я по лестнице самооценки

Так безудержно быстро спускаюсь.

Упираясь губами в ступеньки.

Под забеленным снегом наутро

Я проснусь слишком пусто-счастливым.

Я тебя никогда не забуду.

Ты меня никогда не увидишь.

Любовь-реминисценция

your hair was long when we first met,

и я отказался от этой идеи с каре

(тебе не идёт)

а рифмовать английские слова так по-детски таинстве_нно.

you are my sweetest_downfall,

хотя такие вещи немного напоминают творение франкенштейна виктора.

и так же молнии бьют в шпиль, играя с динамомашинами,

так же злюсь на деревенщин, злюсь на глупую церковь,

ведь на вопрос "what is love" ответ до ужаса очевиден:

"вы правда хотите спросить у смертного что-то про вечность?"

гениальный холод франца кафки множится с шумами луиджи руссоло,

когда твои пальцы устраивают тур де my haircut.

здесь вся мультикультурность – от советских до светских тусовок,

и, судя по красным щекам, с советскостью я перебрал.

близок день, когда двое станут the happiest creature,

и простите меня за такое прилюдное сплетение языков.

просто скоро сотрутся границы и совершенно обычным

станет то, что сейчас у смертного спрашивать просто смешно.

Осень

Листья так доблестно рвут капилляры

На теле, залившись сентябровой кровью.

А для кого они столько страдают,

Знает метла молчаливого дворника.

Зелень цепляется в смутной надежде

Веточку-мать не покинуть до лета.

Она бы и рада – но северный ветер

Гонит за дверь, погрустив по-отечески.

А календарь не спешит расставаться

С пледом из плотных октябрых дневиц.

Я раскрываю болезненно панцирь

На витаминах поймавши бэд-трип.

Слазит последняя краска с сетчатки,

Мир обращая в простудно-чихательный

Клетчатый шарф и поуже перчатки,

Так, чтоб одежда смогла без хозяина

жить. И ходить по озябшим проспектам

В поисках мыслей, с карниза сорвавшихся.

Ждать, волноваться. Когда же нам с неба

Белого счастья отсыпят за храбрость?

Сломанный шприц заменяю на градусник,

Ртуть разгоняя по вздувшимся венам

Тусклый фонарь, коридор новоябренный.

Спящим глазам, не дождавшимся снега.

Прощание со снегом

Поезда растекаются в вены немытой России.

Твоя тушь растекалась по всё же дрожащим плечам.

Вспоминали тепло одеял и уюты гостиных,

Когда я от тебя в сто пятнадцатый раз уезжал

в заполярные трипы, где иглы и белые полосы,

Только иглы мороза, а полосы вечного снега.

Я в него, как в твои златоволосы бросился полностью,

Забывая о прелестях краснокипящего лета.

Где-то сны, где-то серые птицы клюют безразличие,

Ведь оно не кончается, если отхватишь кусок.

На вокзале Норильска я строки про Астрахань вычеркнул.

На вокзале Ростова я вычеркнул строки про боль.

А однажды тот поезд почувствует что-то неладное,

Будто что-то внутри опустело и дверца скрипит.

Я решил, что сегодня пора бы декабрь порадовать

И с норильскими птицами пляшем мы бешеный свинг.