скачать книгу бесплатно
– Если Вы желали видеть меня здесь, значит причины веские и отлагательств не терпят.
– Ты прав. Дело слишком деликатное, чтобы обсуждать его по сети.
В кабинет постучали и Сомери разрешила войти. Охранник принес Зафиру кофе и тут же скрылся с глаз.
– Перейдем к делу, – кивнула Сомери. – Три месяца назад ты обезвредил опасную группировку в одном из престижных заведений Альтранса. Ты понимаешь, о каком деле я говорю?
– Да, госпожа, – кивнул Зафир. – Подробный отчет о том, что там происходило, я отправил каждому члену Совета Всевидящих.
– Я прочла твою писанину. А потом до меня дошли интересные сведения. Почему ты умолчал о том, что работал там не один?
– Думаю, Вам известен ответ на этот вопрос, – Зафир пригубил кофе и продолжил делать вид, что не понимает, почему Сомери решила повидаться с ним лично. Хорошо еще, что она только чтец, а не менталист…
– Сафелия – Наследница Доннарской Империи! – перешла на повышенный тон Сомери. – Если Фуиджи узнает о том, чем промышляет его дочь, находясь якобы на Суе, он снимет шкуру сначала с тебя, а потом и с меня заодно!
– Вряд ли Фуиджи под силу тягаться с Вами, госпожа. Иначе, давно бы это сделал.
Сомери откинулась на спинку кресла и сложила руки на груди.
– Там была еще одна персона, которой удалось избежать зачистки памяти.
– Рискну предположить, что об этой персоне Вам известно гораздо больше, чем мне, – Зафир допил горячий кофе в два глотка и поставил чашку на блюдце. – Если честно, я собирался обратится к ней за помощью и привлечь к расследованию убийств на Олмании.
– Без разрешения Совета? – едва ли не взвилась Сомери.
– Почему же, – пожал плечами Зафир. – Запрос на привлечение агента «Егерь» к этому делу я отправил еще пять дней назад. Разрешение на ее допуск к материалам дела я получил от шести членов Совета. К сожалению, другие семь членов, включая Вас, госпожа, ответ мне пока не дали. Предполагаю, что именно это прошение и стало причиной моего внезапного вызова на Сую.
– Не только оно, – Сомери опасно улыбнулась и наклонилась к Зафиру через стол, – агент «Темный».
На этот раз Зафир действительно был застигнут врасплох. Он даже вскинул брови, всем своим видом выражая неподдельное удивление.
– Что-то не так с моим позывным? – спросил он.
– С твоим новым позывным, – отчеканила Сомери и весьма неграциозно плюхнулась в кресло. – Это Егерь тебя так назвала?
Брови Зафира еще выше залезли на лоб.
– Егерь? Причем здесь вообще Егерь?
– Это ты мне ответь!
– Что я могу на это ответить? – Зафир даже усмехнулся. – Егерь к моем новому позывному не имеет никакого отношения.
Он исподлобья взглянул на Сомери и оценил состояние ее оболочки. Черные пятна пожирали госпожу Президента, и сама она прекрасно об этом знала. Значит, ярость ее была неконтролируемой, страх неподдельным, а бессилие – очевидным. Егерь и его позывной. Как могут быть связаны «Егерь» и «Темный»? Где точка соприкосновения и в чем подвох?
– Я выбрал этот позывной самостоятельно, – продолжил Зафир. – Выбрал из сотен тысяч других возможных псевдонимов и сменил регистрационный номер на новое имя. Если позывной «Темный» Вам не нравится по каким-то личным причинам, я могу сменить его на любой другой прямо сейчас.
Лицо Сомери перекосило. Угол рта суирянки поплыл вверх и губы скривились в омерзительную полуулыбку, больше призванную устрашить, нежели успокоить.
– Теперь я точно знаю, что она здесь ни при чем, – не то прошипела, не то прошептала она. – Что ж, быть тебе «Темным» Зафир. Вот только помни, что в поэме Суиргида Лавэ смерть была повержена рукой Создателя и обречена на вечное существование во тьме.
Угроза? С чего вдруг? Из-за псевдонима? Да он выбрал его просто так! Строки из поэмы всплыли в памяти сами собой, как только некая Роден Кенигстен вошла в комнату для психокоррекции в клинике доктора Ситен. Прежде он никогда не видел подобных оболочек. Тьма, окружавшая эту особу, казалось настолько всепоглощающей, что ее обладательницу можно было назвать самой опасной и изощренной в мире убийцей. Не жертва чужой расправы присела в кресло рядом с ним, а сама Смерть. Светло-серые глаза этого существа будто пронизывали пространство насквозь, заглядывая в глубины чужого подсознания, чтобы вывернуть оттуда неприглядные секреты. Насколько четко она подобрала новые имена всем участникам той терапии. «Язва» – жертва наркотической зависимости с распадом личности, которая годами кровоточила в своем окружении, пока не перфорировала самых близкий ей людей, вынудив, наконец, отказаться от нее. «Красавчик» – сексоголик и фетишист, склонный к манипуляциям и проявлению агрессии, вовремя припрятанный от общества после очередной попытки свести счеты с жизнью. Лоскутное Одеяло – Наследница Доннарской Империи, ставшая заложницей обстоятельств и непомерной требовательности слишком властного отца. Перфекционизм, взращенный в ней с малых лет, сломался под натиском травмы, изуродовавшей тело. И теперь Сафелия – это другая личность, собранная из лоскутов прежней жизни, как новое одеяло, сшитое из кусков ткани некогда более ярких и красивых одеял. Себя она назвала Страшилой. Не «страшной», не «уродливой», а именно Страшилой, как пугало из детской сказки, которое отпугивало птиц. Может, в этом был смысл? Роден Кенигстен стала пугалом, отпугивающим стервятников, кидающихся на легкую добычу. Возможно, в уголке ее сознания и пряталось желание стать прежней, желание вернуть себе нормальную жизнь, но тьма вокруг сожрала все и осталось только тело, пугающее окружающих. В тот день он назвал себя «Темным», и она не стала называть его по-другому. Его привлекательная внешность всегда противоречила содержанию. За облаком чистого голубого свечения оболочки скрывалась такая же непроглядная Тьма, какой обладала Роден Кенигстен. Вне сомнений, в этом они с ней были схожи.
– Зафир! – второй раз позвала Сомери.
– Да, госпожа. Я Вас понял.
– Что ты понял? – взвилась Сомери.
– Что вы по каким-то причинам боитесь Егеря и предупреждаете об опасности меня.
– Я никого не боюсь, Зафир, – отчеканила Президент и отвернулась, сверля глазами книжные стеллажи, установленные вдоль стен. – Хочешь привлечь к расследованию Егеря – привлекай. Но прежде чем сделать это, посмотри, что она может сделать с тобой и всеми, кто окажется у нее на пути, – Сомери достала из ящика стола электронный накопитель и бросила Зафиру в руки. – Если после всего ты решишь привлечь эту персону к расследованию дела на Олмании, привлекай. Любое твое решение я приму.
– Если она представляет опасность, почему ее не изолировали? – напрямую спросил Зафир. – Почему Егерь имеет доступ к делам бюро общественной безопасности, а Совет Всевидящих даже не знает о том, что она существует?
– Правило «независимости сторон», – улыбнулась Сомери. – У каждого представителя Совета Всевидящих есть ряд внедренных агентов в бюро общественной безопасности. Егерь – мой агент и действует с моего разрешения. Когда я посчитаю, что ее нужно устранить, я сделаю это. А пока она приносит пользу, пусть даже методы ее работы несколько «незаконны», Егерь будет делать то, что умеет лучше всего – служить этому обществу.
– Значит, Вы считаете ее хорошим агентом? – улыбнулся Зафир.
– Лучшим в своем деле, – кивнула Сомери.
Зафир положил накопитель на стол и придвинул его ближе к Сомери.
– Тогда, это все, что мне стоит знать о Егере.
Сомери понимающе кивнула и забрала накопитель.
– Если честно, причина твоего вызова ко мне весьма проста. Я хотела лично взглянуть на твою оболочку и убедиться, что ты готов к тому, что я хочу тебе предложить.
Зафир неопределенно повел плечом.
– Убедились, госпожа Сомери?
– Вполне. Итак, ты знаешь, что господин Ромери не очень хорошо себя чувствует в последнее время.
Зафиру ход мыслей Сомери не понравился, но, в принципе, и к такому повороту событий он был готов.
– Господин Ромери болеет, но насколько я знаю, это не отражается на его работе.
– Отражается. И сильно отражается. Я собираюсь предложить ему оставить кресло в Совете Всевидящих и передать его тебе. Ты, как один из лучших его Учеников, как достойный представитель Олманской стороны, доказавший свою преданность Совету Всевидящих, готов занять его место.
– Вы еще не говорили с Учителем на эту тему? – мягко уточнил Зафир.
– Он примет мое предложение, тем более, что в качестве замены я предложу ему твою кандидатуру.
– А если он все же откажется?
– Он не откажется, – Сомери вздохнула и встала. – Главное, чтобы ты оправдал все мои ожидания и не натворил дел.
А вот и суть. Зафир знал, что самую соль Сомери припасла на конец беседы, и насыпает она ее на какую-нибудь очень больную рану.
– Я Вас не подведу, госпожа, – Зафир встал и кивнул.
– Ты всегда умел находить общий язык с женщинами. С твоей внешностью и вылизанными манерами, это не составляет труда. Сафелия была покладистой и уравновешенной девушкой, однако, несчастье немного изменило ее. Сейчас она винит весь в мир в том, что с ней произошло, и особенно это касается твоего брата… – Сомери обернулась и улыбнулась Зафиру. – Я хочу, чтобы ты обезопасил семью от ее влияния и, в то же время, защитил Сафелию от себя самой. Нет лучшего лекарства от депрессии, чем новая любовь, Зафир. Сделай все, чтобы излечить Сафелию. И как можно быстрее.
У Зафира потяжелели ноги. Такого маневра не ожидал даже он. Соблазнить Сафелию и жениться на ней, чтобы получить место Ромери в Совете?
– Вы хотите, чтобы я женился на ней? – будто не своим голосом спросил Зафир.
Сомери кивнула и добавила:
– Желательно, чтобы заявление о вашей помолвке было сделано до свадьбы Стефана.
– А если у меня не получится? – решил уточнить Зафир.
– Ты рискуешь не только местом в Совете, – Сомери выпустила коготки. – Скандал о каком-то насилии Трон Стефана может и не пережить.
А вот и суть ее просьбы. Один и тот же шантаж. Крючок плотно застрял в глотках членов Императорской Олманской семьи, и Сомери вновь подергала леску, чтобы напомнить, кто держит удочку.
– Я Вас понял, госпожа, – кивнул Зафир и покинул кабинет Президента.
***
Она закинула ноги на стол и затянулась.
– Задолбала курить в доме. Вали на улицу! – Сафелия практически вползла на кухню после тренировки и плюхнулась на стул.
Роден любезно пододвинула миску с кашей поближе к ней.
– Ешь, не подавись!
– Кашу подсластила? – спросила Сафелия, трясущейся рукой опуская ложку.
– Чем, Одеялко?
– Задницу оторвала бы от стула и съездила в поселок за сахаром! Уже три дня как закончился сахар!
– Пока Учитель не прикажет, моя задница останется в резиденции, – Роден затянулась и выпустила колечко дыма. – Давно хотела спросить, – невзначай обронила она, – как прошла твоя встреча с родственниками?
– Отлично прошла, – Сафелия набила кашей рот и начала жевать.
– Быстро же ты от них слиняла, – Роден пустила еще несколько колец дыма.
– Никогда не понимала, почему Учитель позволяет тебе курить в доме.
– Потому что, если она не будет курить, начнет пить, – Учитель вошел на кухню и отвесил подзатыльник Роден. – Ноги со стола убери!
– Извините, Учитель, – Роден почтенно склонила голову.
– Сафелия, как доешь, возьми список покупок и отправляйся в поселок.
Сафелия облизала ложку и встала из-за стола. В молчании помыла посуду и обратилась к Ромери:
– Учитель, я могу идти?
– Да, можешь.
Как только Сафелия покинула кухню, Ромери присел напротив Роден.
– Ты опять игнорируешь послания от матери?
– Избавьте меня от этого говна, Учитель!
Ромери осуждающе покачал головой.
– Твоя речь, манеры и поведение безобразны.
– Как и вся я, – улыбнулась Роден.
Учитель протянул руку через стол и сжал ее ладонь.
– Меня не отталкивает твоя внешность. Ты необычна. Уникальна. Задайся ты целью, могла бы все начать сначала.
– Это мы уже проходили, – она рассмеялась. – Не стоит.
– Мать не виновата в том, что с тобой произошло.
Лицо Роден окаменело.
– Ты убила его. Его больше нет.
Она выдернула ладонь и встала из-за стола.
– Но ужас, который он мне подарил, никуда не делся.
– Пока ты не избавишься от ужаса в сердце, ничто в жизни твоей не изменится.
– Вылечить мою душу не по силам даже психиатрам, Учитель. Смиритесь, как смирилась я, – она затушила елотку и прикурила новую.
– Ладно, Роден. А теперь к делу. Через несколько часов к нам прилетит один высокопоставленный гость.
Роден хмыкнула:
– Вы по этой причине Одеялко в поселок отправили?
– Сахар в доме закончился три дня назад, – улыбнулся Учитель.
– Гостю нужна моя помощь? – выдохнула дым Роден.
