скачать книгу бесплатно
Печаль
Я грущу. Я не знаю что делать. Мой конь заболел. Я не вижу его уже целый месяц. Мой милый, верный, черный Сайгон…
На душе так противно и неприятно – меня не пускают в лазарет, чтобы увидеть его, прикоснуться к его голове, погладить его, дать кусочек морковки…
Но… я верю врачам. Доверяю им своего вороного любимца. И каждый день, вспоминая о Сайгоне, уверяю себя, что скоро – очень скоро – он снова будет здоров. И мы с ним вновь окажемся на поле. Будем носиться, обгоняя всадников. Будем веселиться… да, веселиться.
Каждый день для меня – словно вечность. И каждый день, вспоминая о Сайгоне, я все больше ощущаю себя одинокой. Наверное, и он сейчас чувствует себя одиноким…
Но в сердце моем – надежда. Надежда на то, что ему станет лучше. Что он поправиться, и мы снова будем вместе.
А до тех пор, пока он не выйдет из лазарета… мне приходиться терпеливо ждать. Ждать с тяжелой печалью в душе…
– 22 августа 2005 года.
Радость
День я начала с радостной мысли – наконец-то я проедусь на своем Сайгоне! И дорога до конюшни уже стала легкой и приятной. А как только я оказалась в деннике Сайгона, сразу погрузилась в этот маленький мирок созидания и добра.
Теплый нос у моего плеча. Ласковый взгляд карих глаз. Тихое, спокойное дыхание…
Он здесь, он рядом, он здоров, и рад видеть меня.
Мой милый Сайгон.
Он тычется носом в карманы, и тихонечко прикусывает рукава, выпрашивая угощение. Пару кусочков сочной морковки. Он заслуживает их, и я протягиваю ему ладонь с несколькими кусочками лакомства.
Сайгон, тут же слизнув их с моей руки, довольно вскидывает голову, с хрустом поглощая угощение. А я… я обнимаю его, и глажу по шее, плечам, голове…
Как я рада быть рядом с ним!
Но нельзя расслабляться и забывать про время – я и так немного припозднилась.
Поднимаю уздечку и подхожу к Сайгону, а он тут же склоняет голову, спокойно ожидая, пока я взнуздаю его. И как только уздечка оказывается на нем, а я выхожу за седлом, он тихонечко касается носом моей спины – мол, дай морковки за то, что я такой хороший.
На моих губах улыбка. Но пока не поседлаю, не смогу дать угощения.
И вот, когда седло на его спине и подпруги застегнуты, я протягиваю ему горсть кусочков моркови, и он с довольным хрустом сжевывает их. А потом ластится ко мне, но уже не выпрашивая лакомство, а просто так – за то, что любит меня. За то, что я пришла к нему и люблю его. За то, что рада ему и его редким шалостям и выходкам.
Несколько минут спустя я вывожу его в манеж, и уже ощущаю его игривый настрой.
Как только я оказываюсь в седле, Сайгон дает мне понять, что он предчувствует каждое мое движение и каждую мою мысль. Он готов работать, и счастлив, что я снова с ним. Он в отличном настроении. Он рад мне и это ощущается в его упругих, полных силы движениях.
С ним легко и спокойно. Даже когда он шугается, взбрыкивает на других лошадей или хочет подраться. Таков он, драчун…
Первая рысь проходит быстро, пока я разогреваю коня и не даю ему броситься на новичка, с которым занимается другой тренер. После рыси отшагиваю Сайгона, подготавливая его к активной второй части занятия, и чувствую, что он стремится начать рысить прежде чем тренер даст сигнал. Но я сдерживаю его, хоть и сама не прочь поскакать на нем столько, сколько он сам того пожелает.
Вторая рысь… Начало самого интересного. Если за первую рысь я только разогревала Сайгона и лишь пару раз сделала вольт, то теперь мне и ему придется по-настоящему работать… И я сосредотачиваюсь на голосе моего тренера, отдающего приказы:
Кавалетти?! Нет проблем. Проезжаю спокойно и ровно, без напряжения. И Сайгон красиво скачет через положенные на землю специальные балки.
Без стремян?! С легкостью. И в следующее мгновение вынимаю ноги из стремян, зная, что следующие двадцать минут буду ездить в таком положении. Главное, найти точку равновесия. А на Сайгоне это просто сделать. Он мягкий и плавный на движениях. Мечта, а не конь.
Руки в стороны?! Проще простого. Заворачиваю на кавалетти и, бросив поводья на шею коню, развожу руки в стороны, держа осанку и легко удерживая равновесие.
Руки за спину?! Ерунда. Снова поворачиваю на кавалетти, и в этот раз убираю руки за спину.
Руки за голову?! Чепуха. Спокойно и ровно захожу на балки и, снова бросив поводья, поднимаю руки к голове и сцепляю их на затылке.
Прибавленная рысь?! Красота! Сайгон предчувствует каждое мое движение, и как будто сам ускоряет рысь.
Все сделано легко и просто.
Сайгон заслужил похвалу и несколько кусочков моркови. Теперь можно немного передохнуть и пошагать, прежде чем приниматься за галоп…
Несколько минут спустя тренер дает сигнал. Я вставляю ноги в стремена, делаю постановление, Сайгон поднимается в галоп, и… моя душа летит навстречу ветру и приключениям.
Сайгон будто летит на выросших у него на спине крыльях. Мой очаровательный вороной пегас.
Конь угадывает мое желание, и сам делает шаг шире. Теперь мы скачем не кентром, а хорошим галопом.
Манеж? Какой манеж?! Мы не в манеже. Мы скачем свободно по просторам, покрытым мягкой изумрудной травой. Над нашими головами раскинулось безграничное голубое небо. Дует легкий ветерок, где-то поют птицы… А теплые лучи летнего солнца приятно ласкают мою кожу.
В душе бушуют чувства, и на глазах появляются слезы счастья. Я так рада снова быть с Сайгоном!
Возглас тренера возвращает меня в реальность. Пора сокращать галоп и «отшагнуть» Сайгона, прежде чем возвращать его в денник. И я, с сожалением, сокращаю шаг коня едва заметными движениями. Он переходит в шаг, но начинает мотать головой – ему хочется броситься вскачь и забыть про стены манежа. Я сгибаюсь к его могучей шее и обнимаю его, радуясь, что я сегодня пробыла с ним этот великолепный час. Жаль, что только час… Зато это был Наш час. Его и мой. Мы были вместе.
Но наше время на исходе. Тренер дает сигнал заводить лошадей. И я соскакиваю с седла. А Сайгон тут же тычется мне в плечо своим бархатным носом.
Спустя минуту я уже завожу его в денник и снимаю с него седло и уздечку. Он бросается к кормушке, где его ожидает каша, но не забывает и про меня – как только я выхожу из денника, его морда поднимается к решетке. И, хоть он жует кашу, его взгляд говорит сам за себя.
С улыбкой я высыпаю ему в кормушку содержимое карманов. И Сайгон принимается уплетать морковь, мешая ее с кашей.
Перед тем, как унести экипировку, я глажу его по голове и обещаю принести еще моркови. Он вскидывает голову, будто кивает – «конечно, конечно, приходи – я тебе всегда рад».
Я ухожу, но возвращаюсь через пять минут с маленьким пакетиком моркови. Сайгон, не отрываясь от своего обеда, все же тычется носом в решетку, и мне ничего не приходится, кроме как высыпать морковь в кормушку. Пока он ест, я наслаждаюсь его мягким лбом и мохнатыми ушами. Сайгон обычно не дает всадникам гладить свои уши. Но мне он почему-то доверяет и спокоен, когда я касаюсь его лба и ушей.
Меня переполняет радость. Я счастлива быть рядом с ним. Как жаль, что я не могу остаться с ним дольше. Еще на час… два… три… Но меня ждут дела, мне пора домой. И я, погладив на прощание моего вороного любимца, выхожу из конюшни.
Переодеваясь, я пытаюсь сохранить в себе все ощущения, всю радость, что сегодня обрела за этот драгоценный час. А выходя в холодный ноябрьский день, я все еще чувствую легкость, тепло и вдохновение, подаренные мне Сайгоном.
Мой милый, черный, Дикий Гон.
Всем сердцем я люблю тебя, Сайгон.
(16 ноября 2005)
Разбитое сердце
Сайгон. Мой милый вороной любимец… Неужели, мы видимся в последний раз?! Неужели я больше не смогу ощутить себя Амазонкой на пегасе?! Неужели мы расстанемся вот так?!
Я не верю, что все закончится именно так. Я люблю тебя, Сайгон. Я не хочу отпускать тебя, отдавать другому… Да, тебя купили… Жаль, что не я.
В душе бездна отчаяния и боль потери. Разум не желает мириться с расставанием. А сердце обливается кровью.
Ты мой любимый конь. И мы должны расстаться… Должны ли? Нет, не верю. Не хочу верить.
Сгиньте слезы – я не хочу, чтобы Сайгон видел вас. Я не могу… не хочу…
Предательские слезы. Зачем вы катитесь из глаз?! И резкий жест не положит вам конец – им лишь можно стереть тонкую полоску слезы на щеке. И с каждой слезой мне не станет легче. На сердце все сильнее давит тоска.
Кто тебя купил, Сайгон? Кому теперь сидеть на твоей спине?! Кому ты будешь другом?
Не мне… не мне.
Мои слезы на твоей шее. Разве мы должны расставаться? Не хочу. Не могу… не верю, что ты не мой…
Мы ведь понимали друг друга. Ты знал меня, а я – тебя… Твой новый хозяин будет знать тебя так, как я?!
Нужно уходить, но я не могу. Не могу оторваться… не могу заставить себя уйти… ведь я уйду, а в следующий раз тебя уже не будет здесь…
Жаль, что не могу сказать: «До следующего раза», и потрепать твою челку. На сердце слишком тяжело, но правда режет душу жестокими словами – мы не увидимся больше. Следующего раза не будет. Не будет…
Прости меня за слезы. Прости за то, что не могу взять тебя себе… Прости за то, что не увидимся больше. Прости…
Прости. Прощай…
Ты будешь помнить меня? Ты будешь помнить часы, проведенные вместе?
Я буду помнить вечно. Ты, и твой образ останутся в моем сердце навеки. Ты – мой любимый конь. Куда я без тебя?!
Я буду вспоминать каждое мгновение, проведенное на твоей спине. Я буду помнить тебя, Сайгон. Вечно.
Мое сердце разбито. Тебя отняли у меня. Время залечит эти раны? Сомневаюсь. Я буду вспоминать тебя, и каждый раз мое сердце будет ныть от тоски.
Не будет второго такого коня, как ты.
Прощай. И будь здоров, мой милый Дикий Гон.
Начало января 2006 года.
Лучина
В конюшне мне всегда хорошо. Озорные взгляды из-за решеток денников вызывают улыбку – лошади тычутся носами и фыркают, пытаясь выпросить кусочек сладости.
Но только не Она. Эта кобыла не похожа на остальных. Вместо дружественного приветствия, она начинает строить «крысу» – эдакое выражение морды, говорящее о том, что если зайдешь в денник, тут же ощутишь на себе зубы этой лошади.
Ее имя Лучина.
Первая «проверка на прочность» последовала как только я впервые зашла к ней в денник – Лучина попыталась прихватить мое бедро. Но не успела – я оказалась проворнее, и влепила ей по носу перчаткой. Лучина взбрыкнула и отскочила от уздечки, которую я хотела одеть на нее. Обернувшись ко мне задом, кобыла снова попыталась взбрыкнуть. На этот раз она получила легкий удар поводом по крупу, и это заставило ее призадуматься – стоит ли ей пытаться выпроводить меня из денника…
Вторая проверка на прочность последовала уже в манеже. На этот раз пришлось заставлять ее двигаться… На рыси Лучина постоянно пыталась сбиться в шаг, и мне приходилось постоянно поддевать ее бока пятками. И когда я в первый раз направила ее в галоп, она тоже ленилась, и сбивалась на рысь или шаг.
