скачать книгу бесплатно
Лина сказала:
– Спасибо, но в этом нет необходимости.
Она открыла дверь и неожиданно в нее вошел Мишель.
– Привет, малыш. Как ты? – сказал он.
– Чего это ты пришел? – с недовольством спросила Лина.
– Просто зашел проведать тебя.
Он посмотрел на Джоанну и, протягивая руку, представился:
– Здравствуйте. Я Мишель, друг Лины.
Прежде, чем Джоанна смогла ответить, Лина сказала:
– Бывший друг.
– Ого! – воскликнула Джоанна, пожимая Мишелю руку и переводя взгляд то на Мишеля, то на Лину.
Ей вдруг стало неловко, и она не знала, что сказать.
– Я знаю, что в воскресенье ты была не в себе, но сейчас-то ведь все прошло, – вопрошал Мишель.
– Нет, не прошло, – сказала Лина, все больше раздражаясь.
Он повернулся к Джоанне и сказал:
– Простите, я не услышал, как вас зовут.
– Ах да, я Джоанна. Я из больницы, навешаю пациентов на дому проверить, все ли в порядке, – объяснила Джоанна, не уточняя, что она психолог, которая работает над диссертацией.
– Какая забота о пациентах! Знаете, я всегда говорил, что миру нужно больше заботливых докторов и медсестер, – сказал Мишель, смягчая свой тон. Джоанна улыбнулась. Он ей явно понравился.
– Это просто необходимо. А вы доктор?
– Так. Довольно, – вмешиваясь, сказала Лина. – Я устала и хочу отдохнуть. Вам пора, – сказала она, посмотрев на Мишеля.
– Да, малыш, конечно, – сказал он с некоторым стеснением.
– Не называй меня так, – сказала Лина, подталкивая его к выходу. Джоанна тоже направилась к выходу, боясь, что ее выпихнут.
– Стой! – крикнула Лина. – Верни ключ от моей квартиры.
– Милая! – Мишель попытался протестовать.
– Дай сюда ключ! – выпалила Лина.
– Ты уверена? – спросил он заботливо.
Она ответила, что да. Он взглянул на Джоанну и сказал:
– Простите, что так все происходит. Для вас, должно быть, это так неловко.
Джоанна сказала, что все в порядке, хотя ей хотелось уйти как можно быстрее.
Лина стояла с протянутой рукой, ожидая, когда он отдаст ключ. Мишель с неохотой достал ключ из кармана, снял его с дужки и протянул ей. Лина резко взяла ключ, стараясь не касаться его руки. Джоанна с беспокойством посмотрела на нее.
Больше никому из них Лина ничего не сказала. Она закрыла дверь, стараясь не хлопать, поскольку Джоанна еще не успела отойти от порога. Защелкнув дверь, она оперлась на нее. Направляясь в спальню, она слышала, как Мишель извинялся перед Джоанной и предлагал вместе попить кофе, чтобы сгладить ситуацию. Лина даже не стала слушать ответа. Она шла по коридору, сомкнув зубы, чтобы забыть обо всем. А забыть было совсем не легко.
Глава третья
Лина работала в деловом районе Филадельфии, на Маркет-стрит, недалеко от городской администрации, в большом бизнес-центре, на двенадцатом этаже. Несколько больших и престижных инвестиционных компаний, в том числе и та, в которой она работала, располагались здесь. Она гордилась тем, что работает в таком месте: в этом районе и в этой компании. Хотя ей не нужны были одобрения от других, но было приятно, что ее способности и таланты признавались. Это давало ей утешение: осознавать, что она что-то значит в этом мире и все вокруг об этом знают.
Окно офиса Лины выходит на маленький парк, и это доставляет Лине особую радость. У Лины отдельный кабинет, хотя в этом филиале компании работают около пятидесяти человек. Еще у компании есть офис в Сан Франциско, да и в Европе собираются тоже открывать представительства.
В свой первый рабочий день после больничного Лина надела простое, с коротким рукавом и кружевной окантовкой, хлопковое платье светло-серого цвета – очень скромно. Обычно к этому платью она надевала ремень, но сегодня решила не надевать – вдруг будет давить и заболит живот.
На двенадцатом этаже она вышла из лифта, глубоко вздохнула. Она успела выдохнуть до того, как ее успела заметить администратор, привлекательная девушка из штата Небраска, лет двадцати-двадцати пяти, по имени Уэнди.
– Ой, Лина! Как ты? – спросила Уэнди проходившую мимо Лину.
Девушку приняли на работу три месяца назад, и они едва друг друга знали.
– Спасибо, хорошо, – ответила Лина, надеясь, что на этом разговор закончится.
– Я слышала, что ты попала в аварию. Тебя долго не было. Все хорошо? – спросила Уэнди.
Она не знала о беременности Лины. Знали только Лекси и ее начальник, Роджер Стринджер.
Лине было трудно поверить, что эта девушка-администратор действительно может ей посочувствовать. Казалось, ее больше интересуют записи в Фейсбуке и жизнь знаменитостей. Все же из вежливости Лина сказала:
– Все хорошо. Синяки и царапины. Но спасибо, что спросила.
– Знаешь, если бы у тебя была страница в Фейсбуке, ты бы просто написала там пост, и все бы знали, что с тобой, – посоветовала Уэнди, пытаясь хоть чем-то помочь Лине.
– Наверно, мне стоит там зарегистрироваться, но это не мой стиль, – объяснила Лина Уэнди, но та нахмурилась.
Лина не регистрировалась в Фейсбуке, потому что не видела в этом смысла. Ей казалось там, по большей части, одна бессмыслица. Она не хотела никому рассказывать об отпуске или о том, что делает каждый день, а о том, чтобы писать об аварии и потере ребенка не могло быть и речи. Даже если бы она и решилась написать об этом, любой ответ в виде аббревиатур, иконок для выражения эмоций, рассердили бы ее.
– Ну, теперь хочу поработать, – сказала она.
– Да, конечно, – сказала Уэнди, извиняясь и соглашаясь.
– Да, чуть не забыла: Гамильтон просила тебе заглянуть к ней как придешь, до того, как пройдешь к себе.
Уэнди передала ей записку на розовой бумаге. Лина взяла записку и кивнула, слегка улыбнувшись.
Мисс Гамильтон была начальницей отдела персонала. Лина ее недолюбливала. Не то, чтобы начальница кадров была плохим или трудным человеком, просто Лина не могла потеплеть к ней. Их главный кадровик была несколько мужеподобной, но не это вызывало антипатию к ней, а ее чрезмерная деловитость. Гамильтон настаивала, чтобы ее называли на «вы», и это раздражало Лину, ведь только с Роджером Стринджером она была на «вы» – и Лина знала, что он ценит этот знак уважения. Она подозревала, что эта такая коммуникативная тактика со стороны Гамильтон, чтобы держать дистанцию между собой и всеми работниками офиса. Лину же это просто выводило из себя.
Лина не спеша шла по коридору в кабинет Гамильтон, пытаясь не встречаться с людьми, но и специально не таясь. Она знала, что ей придется рано или поздно увидеться со всеми в офисе, и каждый захочет поделиться практическим советом или выразить сожаление или расспрашивать подробности аварии. Ее бесило это. До того, как она дошла до кабинета Гамильтон, ей попались только четверо, и те лишь спросили, как она себя чувствует: никаких вопросов про аварию. Очевидно, не все знали, что она попала в аварию и думали, что она была на больничном. Она отбивалась от них, благодарила их за заботу и говорила, что ее вызвала Гамильтон, и она не может остановиться поболтать.
Мисс Гамильтон не было в офисе, только ее ассистент. Ассистент сказала, что Гамильтон была в столовой, а Лине туда идти не хотелось. В это время там будет много людей – жаворонки щебечущие! Но ассистентка Гамильтон сказала, что сама направляется туда и проводит ее. Лина пыталась сопротивляться, но безуспешно. Ассистентка подцепила ее на крючок, и она даже подумать не могла, чтобы отказаться. Только войдя в столовую и увидев присутствующую там толпу, она поняла, что зря согласилась. Ассистентка направилась к кофе машине, а Лина осталась у входа и увидела Гамильтон, стоявшую спиной к ней.
В комнате всего сидело или стояло человек десять. Они (точно «жаворонки»!) улыбались, смеялись, хотя было начало девятого. Один-двое уткнулись в газету, но другие радовались началу дня. Лина же никогда не была оптимистично настроена по утрам, но и «совой» она тоже не была. Она просто проводила свои дни ровно, в заданном темпе.
Ассистентка дошла до Гамильтон и сказала:
– Лина тут.
Все увидели, как она вошла, перестали говорить и посмотрели на вход, куда указала рукой ассистентка.
– Лина, как ты? – спросил кто-то.
Другой спросил:
– Ты сильно пострадала?
Еще кто-то спросил:
– Бедняжка! Это из-за пьяного водителя?
Очевидно, в этом «клубе жаворонков» знали, почему ее не было на работе. Лину подвели в глубину комнаты, засыпая вопросами, как произошла авария, пострадал ли еще кто-то, больно ли ей было, чья была вина, на ходу ли машина, и была ли страховка у водителя.
Лина пыталась на каждый вопрос ответить кратко, чтобы свести на нет и закончить эту групповую дискуссию как можно быстрее. Она не сказала, что в аварию попала не ее машина. Не обмолвилась ни словом о том, что за рулем был Мишель, что он был навеселе. Она не хотела, чтоб они вмешивались в ее личные дела. К счастью, никто из них не знал, что она была беременна и в результате был выкидыш. Это превратилось бы в невыносимую какофонию написанных в словаре слов выражения сочувствия: «бедная», «жалко», «ужасно», «сердце разрывается», «трагедия».
Спустя пару минут вмешалась Гамильтон, и Лина была ей благодарна за это. Она прервала этот допрос и сказала:
– Простите, но нам с мисс Демур надо кое-что обсудить до того, как она вернется к своем обязанностям.
Она всегда всех называла по фамилии.
– Сюда, мисс Демур, – сказала она, показывая на дверь.
Когда они вышли, комментарии продолжались. Лина лишь улыбнулась, когда Гамильтон ухватила ее за рукав и повела к выходу. Они шли по коридору, а комментарии и обмен мнениями все продолжались.
– Может, она в результате получит новую машину, – сказал кто-то.
В ответ послушались звуки одобрения, показывая, что, возможно, это было бы наилучшим из результатов.
Еще один сказал:
– А она не плохо выглядит.
– Вряд ли ей надо было отдыхать пол-недели, – поделился наблюдением другой, за чем последовало несколько звуков одобрения в ответ.
– Это точно ее вина. Она, наверное, выпила, – это был последний комментарий, который Лина отчетливо услышала.
Звук их обсуждения резко прекратился, когда они зашли в кабинет Гамильтон и та закрыла дверь.
– Располагайтесь, – сказала Гамильтон, указывая на один из стульев для посетителей.
Затем она обошла стол и села за него. Лина присела, как и было сказано, но села осторожно, сжимая кулаки. Жесткое сидение было чересчур неудобным, учитывая ее травму.
– Ну, мисс Демур, как вы? – напрямую спросила Гамильтон, словно учитель физкультуры в старших классах.
– Спасибо, хорошо.
Она моргнула, расслабляя мышцы.
– Мы все сожалели, когда услышали об аварии. Я надеюсь, теперь все хорошо, – сказала Гамильтон с подчеркнуто сочувственным тоном, сцепив руки в замок и облокотившись на стол.
– Спасибо, мисс Гамильтон. Я признательна вам за это.
– Вы уверены, что готовы так скоро вернуться к работе?
– Да, я нормально себя чувствую. Спасибо.
– Хорошо. Вы молодая сильная девушка и тщеславная. Вы никогда не позволите вашей личной жизни мешать работе.
Она на мгновение улыбнулась, посмотрев в упор на Лину. Лина слегка улыбнулась в ответ. По сравнению с другими выражениями сочувствия, ей больше нравился этот холодный тон.
Гамильтон открыла папку на своем столе.
– Теперь перейдем к делу.
– Хорошо. Что я должна сделать?
– Вначале скажу, что, хотя вы и отсутствовали два дня, мы считаем только один.
– Это весьма великодушно, – из вежливости согласилась Лина.
– Да. Мне только нужно, чтобы вы подписали эту форму, где говорится, что вы понимаете и принимаете как будут учитываться эти дни по нетрудоспособности.
Гамильтон положила форму на стол и пододвинула ее к Лине. Лина слегка нагнулась, чтоб рассмотреть этот бланк, но вдруг почувствовала резкую боль в боку. Ей захотелось закрыть глаза, сделать вдох и на выдохе поглотить эту боль, но она забоялась, что это будет слишком заметно для Гамильтон. С трудом, она заставила себя не показать виду. Начальница отдела кадров положила ручку рядом с документом, которую Лина взяла чтобы подписать документ.
– Второй вопрос – подписать соглашение, где говорится, что ни компания, ни ее владельцы и руководители не заставляли вас возвращаться к работе в столь короткий срок, – сказала Гамильтон, положив перед Линой, сверху первого, второй документ. – И в случае возникновения проблем, вы не будете обвинять компанию, ее владельцев и представителей.
Лине захотелось закатить глаза, но она она удержалась.
– Конечно, – вместо этого сказала она и подписала второй документ.
– Очень хорошо. На этом мы решили все вопросы, – беспечным голосом сказала Гамильтон, взяв документы и сложив их обратно в папку.
– Теперь, вы можете вернуться к своим обычным обязанностям, – сказала она с улыбкой.
– Спасибо, мисс Гамильтон, – сказала Лина, сжав подлокотники кресла, готовясь встать.
