скачать книгу бесплатно
«Без нервов» – холодно ответил консультант – «Мы к вам по срочному делу с деловым предложением, которое полностью соответствует Вашим интересам – если Вы сейчас поднимете шум, мы покинем здание и вернёмся с обыском и изъятием всей документации по биржевым операциям фонда. Думаю, не стоит объяснять последствия огласки данной ситуации для Ваших инвесторов и котировок Ваших паёв. У нас ордер на ваш арест, но будем надеяться, что при Вашем активном участии он нам не потребуется».
Почувствовав деловую хватку партнёра, Эдуард смягчил тон – «Мы работаем, в том числе под юрисдикцией международного и американского права. Я – гражданин Соединённых Штатов Америки. При необходимости, мы поднимем этот вопрос на самый верхний уровень».
«Тихомиров, Вы нас не поняли. Ваши связи нас совсем не интересуют и абсолютно не пугают. В то же время Комиссии по ценным бумагам США в свою очередь будет очень интересно узнать о Ваших махинациях с бумагами российских энергокомпаний. Из-за приостановления деятельности Вашего фонда в России из-за самих этих махинаций многие американские инвесторы Вашего фонда потеряют большую часть своих капиталовложений. Эти инвесторы будут преследовать Вас в судебном порядке до конца жизни в любой стране мира. Ваше гражданство в этом Вам случае Вам ничем не поможет – финансовое законодательство США и норму ответственности Вы прекрасно знаете. Поверьте мне, мои связи легко позволяют это организовать. Хотите проверить?» – нежно и заботливо предложил консультант.
Тихомиров занервничал, ослабил галстук и вытер платком пот со лба? и испуганно посмотрел на своих подчинённых.
«Сейчас мы пришли сюда только ради Вас и Вашего фонда – нам нужна информация. Но можем уйти и сделать всё официальным порядком» – также мягко продолжил консультант и, взглянув, на коллег из следственной группы добавил – «Уходим коллеги, они не готовы на компромисс – действуем по жёсткому варианту».
«Нет! Не надо!» – выкрикнул Эдуард – «Мы готовы на компромисс! Всё обсуждаемо…».
«Для ясности – мы не представляем интересы службы по контролю финансовых рынков – свои проблемы с ними Вы решите, как обычно в рабочем порядке, со связями или без – и уж точно без нашего участия» – начал излагать ситуацию контрагентам консультант – «Мы расследуем дело о взрывах на линиях электропередач, приведших к блэкауту в Москве».
«А мы?» – робко протянул Эдуард.
«А вы продали 200 миллионов акций московской энергетической компании за пару дней до кризиса, а если точнее – то заняли эквивалентную позицию в деривативных бумагах по данной компании» – продолжил консультант – «Соответственно, принимая во внимание сложившуюся в отрасли схему работы с получением процента от прибыли, Вы лично и ваша компания являетесь прямым бенефициаром данной ситуации. Коллеги предполагают, что именно вы и ваша компания были заказчиком взрывов».
Эдуард побледнел, дрожащей рукой налил воды в стакан и медленно выпил – он ожидал разговора о неправомерном использовании инсайдерской информации, о намеренном введении в заблуждение инвесторов, выдаче необоснованных инвестиционных рекомендаций, но никак не обвинения в организации теракта.
«Так считают мои коллеги» – мягким голосом подчеркнул консультант – «Но не я. Я же полагаю, что у Вас в распоряжении каким-то образом оказалась инсайдерская информация о состоянии дел в компании, возможно об ожидаемых итогах работы за второй квартал года. Эта информация и позволила Вам уверенно, с привлечением большого объёма заёмных средств, занять столь необычную позицию на растущем рынке акций. Если это так – Вам потребуется убедить в этом моих коллег, чтобы выйти отсюда без наручников свободным человеком».
Эдуард перебирал все аргументы за и против признания в использовании инсайдерской информации в данной ситуации. С одной стороны признание в инсайде могло привести к существенно менее тяжкому приговору для него лично, но с другой стороны, возможно, адвокаты смогли бы уладить данный вопрос мирно и «обелить» его запятнанную репутацию, пользуясь особенностями процессуального права. Но с другой стороны – отказ предоставить информацию по инсайду, грозил ему втягиванием в историю с терактом в качестве заказчика с весьма сомнительными перспективами. В этом случае даже его связи «наверху» в финансовом мире будут бессильны – никто из политиков не станет связываться со столь дурно пахнущим делом. А все улики против него были на лицо – ведь их фонд единственный, кто занял столь значительную позицию против бумаг компании на рынке, в расчёте на достоверную инсайдерскую информацию, и, соответственно, только фонд стал основным бенефициаром злосчастных взрывов. Но чтобы доказать непричастность к терактам надо было сдать свои связи в московской энергетической компании.
Понаблюдав в течение определённого времени за эмоциями, стремительно проносившимися по лицу Эдуарда, консультант произнёс – «Эдуард, от Вас нам нужна только информация, чтобы поверить в Вашу непричастность к событиям, не более. Мы не собираемся записывать показания, разговор и собирать какую-либо документальную информацию – это не касается нашего дела».
«Вы не будете записывать разговор?» – недоверчиво переспросил Тихомиров.
«Не будем» – кивнул консультант и, обращаясь к подполковнику, попросил – «Виталий, включите устройство глушения связи и проведите идентификацию записывающих устройств, если таковые имеются в комнате». Устройство глушения связи было включено – Виталию оставалось лишь демонстративно открыто поставить его на стол. Через 3 минуты сканирования помещения аппаратурой для обнаружения жучков и камер Виталий удовлетворительно кивнул – жучков нет, кроме сотовых телефонов.
«Господа, выключите Ваши сотовые телефоны и сложите их на центр стола» – обратился ко всем присутствующим консультант. Присутствующие с обеих сторон выполнили данное требование, образовав тем самым на столе нечто вроде минимаркета устройств сотовой связи – от ультрасовременных устройств, до античных моделей, в зависимости от бюджета их владельца.
Эдуард, не столько убеждённый продемонстрированной искренностью консультанта, сколько возможными последствиями отказа, наконец, сделал свой выбор и начал рассказ – «Мы действовали по инсайдерской информации. По нашим данным, прибыль энергокомпании будет почти втрое ниже за счёт формирования существенных резервов по плохим долгам в результате роста неплатежей отдельных крупных промышленных потребителей и, в том числе, из-за проблем с взаиморасчётами с энергосетевой компанией».
«Откуда данные? И почему Вы так рано встали в позицию по бумагам? До публикации отчётности почти полтора месяца – зачем было так рисковать?» – продолжил допрос консультант.
«Данные напрямую от финансового директора компании» – неохотно признался Эдуард – «Он мотивирован – бенефициар одного из наших кипрских фондов по энергетическому сектору России и иные формы мотивации. Ждать не стали, поскольку, падение прибыли колоссальное, а через неделю, по подтверждённой статистике, информация точно просочится на рынок – сработают другие инсайдеры».
«Вызывайте его сюда – с документами – мы должны убедиться, что это правда» – распорядился консультант.
«Только не сюда! Все узнают – это же катастрофа!» – взмолился Эдуард – «В соседней башне у меня апартаменты – я назначу встречу там – мы с Вами будем там через 10 минут».
«Действуйте, но оперативно – у нас каждый час на счету» – жёстким тоном приказал Алик.
Через десять минут все участники этой «конфиденциальной встречи» уже сидели в жилых апартаментах господина Тихомирова на 17 этаже другой башни. Эдуард, не мог представить в какой форме ему следует изложить финансовому директору сложившуюся ситуацию. Голова раскалывалась, но мыслей не приходило.
«Мы не хотим огласки» – внезапно вмешался в мыслительный процесс Эдуарда консультант – «Представьте нас крупными теневыми российскими инвесторами из нефтянки, крайне обеспокоенными сложившейся ситуацией и опасающимися за свои инвестиции в Ваш фонд. Скажите, что позиция по бумагам выглядит крайне компрометирующее в связи с терактом, и мы очень встревожены состоянием дел, а такими деньгами не шутят. Отметьте, что мы не хотим потерять всё, если вскроется, что фонд был причастен к теракту. Далее, убедите его в конфиденциальности разговора и полном доверии к нам. Потом заверьте нас в его присутствии, что короткие позиции в деривативах не столь видны, как в обычных акциях, а сами позиции будут закрыты позже, когда ситуация с блэкаутом Москвы нормализуется, хотя и с меньшей прибылью. Всё чтобы фонд не показал феноменальную прибыль по сомнительной сделке, вызвав тем самым лишние подозрения и обвинения в причастности к теракту» – жёстко проинструктировал руководителя фонда Алик.
Эдуард готов был упасть на колени перед консультантом после этих спасительных слов.
На срочный звонок Тихомирова финансовый директор московской энергетической компании откликнулся оперативно и уже через пятнадцать минут прибыл на место с необходимыми материалами. После весьма обстоятельного представления ему присутствующих крупных «теневых» российских инвесторов из нефтянки и описания ситуации вокруг сделки, финансовый директор быстро понял, что дело приобретает крайне негативный оборот. И чётко понял, что от того как эффектно и правдоподобно он уверит присутствующих нефтяных инвесторов в корректности инсайдерской информации, зависит не только его деловая репутация, но и жизнь, особенно, принимая во внимание, масштаб их инвестиций и неподдельный испуг на лице Эдуарда. Финансовый директор был чутким и разумным человеком, в результате чего, быстро, доходчиво, эффектно и максимально понятно презентовал «инвесторам» внутреннюю информацию компании об ожидаемых провальных финансово-хозяйственных итогах второго квартала, убедив их в наличии всех оснований для подобной позиции по бумагам компании.
Через 30 минут после презентации, окончательно удовлетворив любопытство группы нефтяных инвесторов, вопросы которых озвучивал в основном стройный молодой человек, одетый в изящный костюм тёмно-синего цвета, в аккуратных очках прямоугольной формы, финансовый директор уехал.
«Нам пора, коллеги» – сказал Алик, обращаясь к членам следственной группы.
«А ордер?» – нерешительно спросил Виталий, смотря на всё ещё дрожащего Эдуарда и его подчинённых.
«Это нас не касается – со службой по контролю финансовых рынков они уладят вопрос самостоятельно» – отрезал консультант – «У нас же нет никаких улик, и документального подтверждения сказанного. Версию закрываем. Ордер аннулируйте в установленном порядке. Нам пора – и так столько времени потеряли». С этими словами консультант вышел из апартаментов и направился к лифту. Не найдя что возразить, все последовали за ним.
Эдуард сел в кресло и, глубоко выдохнув, перекрестился. Руководитель инвестиционно – аналитической службы, робко стоявший всё это время в углу комнаты, рухнул в соседнее кресло. Каждый из них за эти два часа постарел года на два или даже более. Эдуард посмотрел на коллег и решительно сказал – «Сейчас фиксировать не будем – пусть хоть половину прибыли по сделке потеряем – чёрт с ней – главное теперь выйти сухими из воды. А со службой по контролю финансовых рынков договоримся – не в первый раз». Вице – президент фонда одним движением вскрыл бутылку дорого коньяка, стоявшую на столе, и наполнил до краёв стоявшие три бокала для вина коньяком. После такого необходимо было даже не выпить, а точнее им нужно было просто напиться…
Выходя из башни Виталий, обращаясь к консультанту, торжественно произнёс – «Это было просто нечто!».
«Я это называю обычной деловой хваткой» – спокойно отметил консультант и, подходя к машине, добавил – «С нашим генералом о ситуации вокруг фонда я поговорю сам несколько позже, чтобы он не наломал дров. А сейчас самое время для обеда – поэтому собираемся в управлении через полтора часа – в 13–00. Если прибудете раньше – можете начинать допрос Кузовлева без меня. Виталий, если не сложно подбросьте майора до управления на своей машине».
«Конечно, без проблем» – отозвался Виталий.
Консультант уехал. Александр и Артём, без промедления, направились к своему руководству, очевидно, для доклада о ситуации с фондом.
«Покурим?» – вопросительно посмотрел на майора Виталий.
«Давай» – поддержал идею Сергей – «Давно ты знаешь нашего консультанта?».
«Да – уже довольно долго» – односложно ответил Виталий и добавил – «Он у нас своего рода гений – руководство на него молится в особенно сложных делах».
«Да, очень талантливый парень» – поддакнул Сергей – «Но характер – точно не подарок».
«Я бы сказал – уникальный – поэтому, в отличие от нас, может проявлять свой характер даже на работе и при общении с высоким руководством, и никто ему ничего не скажет – потому, что дело своё знает, да ещё и ни от кого, ни карьерой, ни материально не зависит».
«Да, уж независимый наш» – буркнул Сергей.
«Он нам очень сильно помог в расследовании одного случая – лет 6 назад. С тех пор весьма тесно с ним и работаем» – пустился в отдалённые воспоминания подполковник – «Группе российских хакеров удалось взломать систему защиты одного из ведомств, которому в то время было поручено вести централизованный учёт биографических и иных данных госслужащих страны. Всё было бы не так грустно, если бы это были только биографические данные – но там было нечто большее, а сам взлом осуществлялся по заказу одной из иностранных спецслужб. Для нас это была катастрофа – хакеры, как потом было установлено не без помощи одного из специалистов этого ведомства, дистанционно слили закодированную базу данных. В течение двух дней наши попытки найти их техническими средствами не увенчались успехом – вероятность найти их группу и предотвратить утечку информации была практически нулевой, несмотря на все предпринятые меры. А меры, предпринятые в связи с утечкой информации, тогда были, действительно, беспрецедентными – весь исходящий Интернет – трафик из Москвы жёстко отслеживался с блокированием любой подозрительной передачи информации. По сути, в течение нескольких дней вся новая информация с Интернет – ресурсов Москвы была недоступна извне – проинструктированные нами провайдеры заверяли пользователей, что эти «технические» проблемы вот – вот будут решены. В аэропортах, вокзалах и даже на основных выездах из Москвы оперативники с нашими специалистами проверяли всех подозрительных лиц, под видом усиления бдительности в преддверии возможного теракта, в попытках предотвратить вывоз информации на физических носителях. В целях предотвращения несанкционированного доступа к информации – база данных ведомства была закодирована особым алгоритмом, с добавлением цифрового шума, что делало информацию базы данных крайне объёмной, а её вывоз или слив по Интернет – каналам затруднённым. Но даже несмотря на это наши шансы таяли прямо на глазах».
«И тогда вы обратились к консультанту?» – неохотно затягиваясь сигаретой, уловил ход дальнейших действий Сергей.
«Да, нам его рекомендовали из федеральной службы безопасности. Контрразведчики, работавшие с нами, сперва были против независимого консультанта, поскольку, не хотели привлекать к делу людей не из системы, но ситуация была патовой. За последующих два непрерывной работы ему удалось своими методами выйти на группу хакеров, в то время активно искавших возможные каналы передачи и параллельно работавших над декодированием информации. В ходе спецоперации мы задержали почти всю группу хакеров с необходимой доказательной базой, и полностью предотвратили утечку данных. Впрочем, доказательная база по делу не потребовалась – дело было слишком «горячим» и не подлежало огласке. Задержанных хакеров немедленно передали в распоряжение контрразведчиков и федеральной службы безопасности… о том, что стало с ними дальше можно только догадываться…».
«Да, дела…» – задумчиво произнёс Сергей, выбрасывая докуренную сигарету.
«Едем» – кивнул Виталий.
Анархист
(23.06.2011, Москва, 13–00)
Консультант приехал в управление точно к обозначенному времени. В конференц – зале вовсю кипела работа по анализу последних материалов дела, в которые помимо прочего уже были включены первые записи допроса Кузовлева, опись содержимого его персонального компьютера и другие документы подозреваемого, изъятые при обыске.
Во главе стола с довольным видом сидел генерал, в этот раз уже с большим интересом наблюдавший за работой подчинённых. По его виду было очевидно, что последний доклад генерала руководству был встречен позитивно и принёс ему первое долгожданное облегчение, после постоянных отчётов об отсутствии лиц, подозреваемых в совершении теракта.
Консультант прошёл к окну, по пути взяв несколько папок с документами, и занял своё привычное место, стоя у окна. Генерал торжествующе посмотрел на консультанта – в этом деле им удалось сработать на опережение и задержать главного исполнителя теракта даже без его помощи! Не заметив никакой реакции консультанта, генерал продолжил – «Алик, Вы действительно поразительно и очень профессионально сработали там – в башнях. Майор подробно доложил мне о произошедшем. Впрочем, ваши комментарии по ситуации по телефону также оказались весьма кстати – полчаса тому назад звонили «сверху» с просьбой ни в коем случае не вмешивать в дело не имеющий отношения к терактам уважаемый фонд. Я пояснил, что у нас больше нет никаких претензий к фонду».
«Разумеется, звонили» – безучастно резюмировал ситуацию консультант – «Это было вполне очевидным шагом с их стороны. Впрочем, нам фонд также уже неинтересен».
Виталий с любопытством наблюдал за происходящим диалогом, попивая кофе. Сергея, Александра, Артёма, Антона и Людмилы не было зале, что могло свидетельствовать только об очень срочном поручении их шефа.
«Впрочем, и мы времени зря не теряли. В настоящее время идёт второй допрос Кузовлева. Он признал своё прямое участие в совершение теракта, прояснил отдельные детали подготовки теракта и чётко обозначил свою позицию, что готов дать признательные показания в ходе открытых слушаний на суде!» – ликовал генерал.
«Открытых?» – безучастно переспросил консультант.
«Да» – с улыбкой подтвердил генерал.
«В комнате допроса есть телефон?» – осведомился консультант у присутствующих коллег – «Свяжите нас с ними».
«Да, конечно» – ответила секретарь генерала и набрала номер, включив громкую связь.
Трубку поднял майор, официально представившись – «Мазаев слушает».
«И что конкретно Вы там слушаете?» – издевательски осведомился консультант, вызвав широкие улыбки подчинённых генерала и Виталия в конференц – зале.
«Мы проводим допрос подозреваемого по делу…» – начал Сергей.
«Завязывайте с этим шутом» – отрезал консультант – «Через 5 минут генерал ждёт всех вас в конференц – зале на срочное совещание. Кузовлева в наручниках под охраной приведите в соседнюю с конференц-залом комнату – он тоже нам потребуется». На этих словах консультант, подошедший к столу генерала, выключил громкую связь и положил трубку.
Брови генерала поднялись, дыхание участилось. Его хватило только на то, чтобы сдержать себя в руках и до крайности возмущённым голосом произнести – «Зачем?!».
Виталий с широкой улыбкой обворожительно с ожиданием смотрел на происходящее.
Консультант вернулся к окну и, не оборачиваясь, мягко ответил – «Не люблю всякие – там подвалы – лучше здесь поговорим. Да и какой там из него подозреваемый… Надеюсь, Вы, генерал, не успели доложить своему руководству о поимке подозреваемого и первых результатах допросов?».
Генерал нерешительно потупил взор – ведь если консультант был прав, то ровно 15 минут назад, подробно радостно доложив руководству о ситуации с делом и задержании исполнителя теракта, генерал сам выставил себя полным идиотом. Такие накладки в работе случались, но случались весьма редко и, как правило, всегда сопровождались очень болезненными последствиями для самолюбия чиновника и негативно сказывались на возможных карьерных перспективах.
«Глупо» – оценивающе посмотрев на генерала, произнёс консультант.
«Мы были уверены, что это он» – нервным голосом ответил генерал – «Факты совпали, анархист, образование, мотивация, возможные сообщники из числа анархистов – всё есть».
«Этого мало» – парировал консультант.
«Почему? Чего не хватает?» – испуганно переспросил генерал.
«Интеллекта» – также спокойно ответил консультант – «Вы и в правду думали, что человек, исполнивший этот весьма хитроумный теракт, окажется каким-то чокнутым анархистом?».
В этот момент, активно жестикулируя и разговаривая между собой, в конференц – зал вошли все недостающие члены следственной группы во главе с Сергеем. Наступила пауза.
Генерал, всё ещё шокированный своей возможной оплошностью, не дожидаясь действий Алика, взял инициативу в свои руки – «Мазаев, разъясните ещё раз, нашему уважаемому консультанту и присутствующим, почему Кузовлев является нашим основным подозреваемым по делу».
Сергей, оторопев от серьёзности тона генерала, который ещё пятнадцать минут назад был так же, как и он сам уверен в полной причастности Кузовлева к данному делу, сел на своё место за столом и быстро начал излагать факты. «Кузовлев, разместил достаточно подробную информацию о взрыве в сети Интернет со своего домашнего компьютера с изложением своих целей и мотивов – данные факты подтверждаются коллегами» – сказал Мазаев, кивнув на Виталия, и продолжил. «В ходе обыска, проведённого на квартире Кузовлева, обнаружен целый арсенал различной электронной аппаратуры и комплектующих, а также профессиональная паяльная станция, система радиосвязи и другое оборудование. Изъят набор различных кварцевых генераторов, схожих с теми, что были использованы для часовых механизмов взрывных устройств. Кроме этого в доме имеется множество книг по электронному оборудованию и политико – философским учениям, в основном анархической и социал – коммунистической направленности. На допросе Кузовлев точно указал, время всех 7 взрывов, которое мог знать только исполнитель теракта, а также отметил, что целью первых двух взрывов было создание перегрузки в энергетической инфраструктуре в результате разрыва кольца. Сам Кузовлев недавно окончил один из инженерных ВУЗов Москвы по направлению промышленной автоматики».
«Как вёл себя подозреваемый при задержании?» – спросил консультант, обращаясь к Людмиле.
«Очень уверенно и нагло – можно сказать открыто бравировал перед нами» – ответила Людмила – «Охотно показывал литературу и оборудование».
«Отлично! Какие у него были мотивы? Что изложено в его открытом письме?» – продолжил опрос консультант, уже обращаясь к майору.
«В письме он отмечает, что базовые принципы создания цивилизованного общества, такие как свобода, равенство, братство и другие грубо попираются существующим режимом и властью фактически узурпированной узкой группой лиц. При этом наше общество пассивно в результате проводимой режимом целенаправленной программы тотальной дебилизации населения с использованием средств массовой информации…» – подытожил майор.
«И он, и его сторонники решили хотя бы временно устранить эффект дебилизации населения средствами массовой информации, выключив свет во всём городе?» – поинтересовался консультант.
«Именно!» – радостным голосом поддержал своего шефа Антон.
Консультант раскатисто продолжительно, но не очень по – доброму рассмеялся и выдал – «Коллеги, Вы знаете, а ведь исполнителю теракта на энергетическом кольце города Москвы действительно можно поставить памятник!».
«За что? За прекращение дебилизации?» – с удивлением поинтересовалась Людмила.
«Разуйте глаза!» – весело прикрикнул на всех консультант – «Там за окном почти во всей Москве всё ещё нет света, телевизора с его футбольными матчами и мыльными операми и даже Интернета!».
«И что с того?» – с подозрением, ощущая какой-то подвох, спросил Сергей.
«Как что, майор?!» – консультант в очередной посмотрел на майора как на идиота, непонимающего самых элементарных вещей – «Да вы только представьте себе, какой бум рождаемости будет в Москве через девять месяцев! Да это будет даже круче чем, Олимпиада восьмидесятых!».
Сергей потупил взор, остальные члены команды тихо рассмеялись.
«Но ведь факты на лицо!» – в этот раз не выдержал сам генерал.
Консультант мгновенно повернулся к подполковнику и, всё ещё продолжая широко улыбаться, спросил – «Виталий, полагаю, у вас с собой есть ноутбук? С выходом в Интернет? Доставайте!».
Виталий быстро достал ноутбук, сотовый телефон и вышел в Интернет – «Что ищем?».
«Ваша задача найти упоминания о числе взрывов, их времени и перегрузке сети в результате первых взрывов и точное время появления этих упоминаний, а также сопоставить это время с временем открытого письма Кузовлева» – чётко расставил акценты консультант.
«В ходе допросов ему демонстрировали детали взрывных устройств?» – поинтересовался консультант, обращаясь к майору.
«Ещё нет, пока был только предварительный допрос – по инициативе подозреваемого и без участия адвоката» – ответил Сергей.
«Восхитительно!» – задорно обнародовал свои мысли консультант – «Пригласите его сюда».
Александр, налил себе кофе, и удобно устроился в кресле рядом с Виталием готовясь насладиться надвигавшейся бурей страстей. Ему было вполне комфортно и приятно, поскольку, в отличие от генерала, работавшего с консультантом в первый раз, Александр привык давать своему руководству только проверенную информацию, а именно информацию в отношении которой у консультанта не находилось особых возражений. Также и в этот раз он не стал спешить докладывать руководству о поимке господина Кузовлева.
Через минуту в двери конференц – зала вошёл худощавый юноша лет 25-ти или около того, среднего роста с взъерошенными рыжими волосами в наручниках и в сопровождении охраны. Его посадили на другом конце стола вдали от материалов по делу. Охранники сопровождения вышли за дверь, терпеливо дожидаться возврата подследственного в их распоряжение.
Консультант, широко улыбаясь, внимательно оглядел анархиста, слегка притихшего от количества звёздочек, сиявших на погонах членов следственной группы, собравшихся в зале.
«Павел, зачем?» – спокойно спросил консультант.
Кузовлев ожил, распрямился во всю грудь и громким ораторским голосом продекларировал – «Как я уже объяснял Вашему непонятливому майору, анархическое движение предполагает не борьбу с властью и действующим режимом, а лишь подразумевает борьбу за отсутствие власти – отсутствие подавление и навязывания чужой воли свободным членам общества! Обществу в его исходном виде чужды власть и доминирование интересов отдельных групп – в своём естественном состоянии общество предполагает свободу, равенство, братство и отсутствие власти… Но это естественное состояние общества может быть достигнуто только в результате активной борьбы отдельных индивидуумов за свои права и свободы! Именно поэтому мы…».
«Вы, идиот» – мягко заметил консультант и продолжил – «Я Вас спросил не о классических теориях анархизма, а о том, зачем вы сломали себе жизнь!».
Кузовлев оторопел и выдавил – «Рад слышать, что Вы знакомы с теорией анархизма, что показывает Вашу образованность, но зачем же вот так называть первого встречного идиотом?».
