скачать книгу бесплатно
Они вышли из подвала, и свет ламп вернул ему человеческое видение.
– Чёрт, а к этому надо привыкнуть.
Стив ухмыльнулся:
– Через неделю привыкнешь.
Бэл попрощался со Стивом и направился домой. Было уже поздно, фонари погасли, но Бэлу было на это плевать. Он пригляделся к окружению и начал замечать то, что обычно пряталось в ночи. Как рыскает крыса по мусорным пакетам, каждый ухаб на тротуаре, силуэты, бродящие за окнами, спящих в подворотнях людей.
Бэл приближался к своему белому двухэтажному дому. Войдя, по привычке потянулся к выключателю, про себя ухмыльнулся и направился в свою комнату. Проходя мимо лестницы, он остановился. Подошёл к стене, которая служила лестничным фундаментом. Ему послышалось, как что-то скребётся за стенкой, словно заострённой палкой водят по кирпичу. Позади Бэла появилась Джил и обняла его.
– Я так волновалась за тебя. Ну вот куда ты вляпался?!
– Я уже не маленький.
– Я так переживала, все ногти в пустоте себе сгрызла, вот, смотри!
Джил показала ему надкусанные заострённые ногти.
– Я тоже заволновался, когда ты была готова убить Стива! Он мне кажется хорошим мужиком, не трогай его!
– Да я и не думала его убивать, – Джил отвела взгляд. – Просто была готова на случай чего. Да и тем более, если я иллюзия, то ничего бы ему не сделала. Да и если убийство или забвение будет ценой за твоё спасение, то я убью тысячи и десятки тысяч людей. И пусть меня навечно за это отправят в холодный ад, это неважно, если ты будешь жить!
– Ладно, всё, закрыли эту тему.
Бэл заметил, что Джил совсем не пахла гнилью или чем-то подобным, от неё исходил запах пота вперемешку с духами. Бэлу нравился этот запах.
– Ты спать? Я с тобой.
Лицо стало красным.
– Только без приставаний.
Джил сделала довольное лицо.
– Хорошо-хорошо, – и подумала при этом: «Да кто тебя спрашивать будет».
Они легли, Джил тут же его обняла, а Бэл начал засыпать. Джил лежала тихо, мирно, немного посапывая. Бэлу давно не было так спокойно, и он быстро уснул. Встал он ближе к полудню, а Джил исчезла. Бэл умылся и заметил, что его ухо немного покраснело и побаливало. Он не придал этому значения и спустился на кухню. В холодильнике ничего не было. Тогда он собрался и пошёл в магазин за продуктами. Проходя мимо кафе, он решил себя побаловать и зашёл внутрь. Сел за стойку и начал дожидаться официантку.
Глава 3. Покупатель
Раздался крик:
– Художник!
Бэл развернулся. Это была девушка, которая хотела купить его картину.
– Привет. Я забыл спросить твоё имя. Меня вот Бэл зовут.
Официантка растеклась в улыбке:
– Знаю, а меня Маргарет. Рада с тобой снова познакомиться. Извини, что убежала так резко. Просто у меня всегда так. Идея голову захватит, и больше ни о чём другом думать не могу.
– Да ерунда.
– Ты ведь ещё не продал ту картину?
– Нет.
– Вот и славненько. Что будешь заказывать?
– Холодный кофе с трубочкой.
– И на этом всё?
– Угу.
– Это же не еда! Сейчас только начало дня. Ты, наверно, совсем голодный. Закажи ещё что-нибудь.
– Я бы рад, но не хочу смущать посетителей.
– Да плевать на них. Что ты хочешь?
– Ладно, давай я перефразирую. Я не хочу, чтобы они смущали меня.
– В каком это смысле?
– Ну, называли уродом или говорили, что от меня им хочется блевать. Из-за этого мне запретили заказывать тут горячую еду.
Маргарет надломила меню, а затем и вовсе разорвала напополам.
– Уроды чёртовы!
Вышел управляющий и упрекнул её:
– Что не работаешь? Увольнения захотела?!
Маргарет кинула меню ему в харю.
– Да пошёл ты, урод!
После чего взяла Бэла за руку и вывела из кафе. А за ними выбежал управляющий с криками:
– Эй! Да что ты себе позволяешь, тварь?! Он даже не заплатил!
– Вычти из моей зарплаты!
Бэл удивлённо на неё посмотрел.
– Пойдём в нормальное кафе, и пусть хоть какая псина посмеет гавкнуть что-то в твой адрес, я им так задам, что вовек не забудут.
Бэл рассмеялся, и Маргарет вместе с ним.
– Знаю я тут одну кафешку неподалёку, пойдём.
– Хорошо, но только если позволишь тебя угостить.
Маргарет улыбнулась:
– Ладно.
Они дошли до кафе, Бэл заказал себе горячего, а Маргарет – всего лишь картошку фри, но Бэла это не устроило, и он добавил к заказу ещё пару блюд и кофе. Бэл огляделся и увидел, что на столах у всех лежали белые пирожные, и заказал его себе. Он было хотел взять такое же для Маргарет, но она его остановила и взяла другое. Им принесли заказ.
– Да не стоило на меня тратиться.
Бэл про себя улыбнулся.
– То, что ты для меня сделала, бесценно, и это самое меньшее из того, что я могу тебе дать. Так что, пожалуйста, прими это.
Маргарет на него так мягко посмотрела, затем перевела взгляд на бар и заметила, как нечто синее смешали с красным, и получился фиолетовый. Им принесли еду. Бэл снял маску и внимательно посмотрел на лицо Маргарет. Оно не выражало ни отвращения, ни страха, лишь небольшое смущение. Они принялись есть.
– Знаешь, я не думаю, что моя картина настолько дорогая, чтобы пахать ради неё.
Маргарет вонзила вилку в стейк.
– Конечно, дорогая, и ещё как нужно пахать. Скажу тебе откровенно, Бэл, у меня сейчас совершенно нет денег. Я просто хочу, чтобы ты понял, для меня самая величайшая плата, которую я могу предложить за то, что задело мою душу, – это хоть какая-то эмоциональная отдача. Деньги на самом деле такая ерунда, они у меня были, и уже тогда я могла купить твою картину, но я не хотела, чтобы это было так просто. Бери что нравится и радуйся жизни? Нет, я ненавижу такой подход, поэтому я отдала эти деньги на благотворительность.
Для меня единственная достойная плата тебе как автору – это мой труд, я хочу доказать самой себе, что достойна твоей картины, даже если ты не будешь знать, что я работаю ради неё. Но вот теперь ты знаешь, и мне приятно. Для меня это не побрякушка, которую можно просто купить, нет! И меня очень злит в этом мире, что люди без конца всё берут да берут. Нужно же и уметь что-то отдавать, и я не о деньгах, хотя, безусловно, я заплачу за твою картину.
Она ухмыльнулась:
– Но моя настоящая плата не в этом. Просто понимаешь, как мне кажется, для любого автора самая лучшая награда – это эмоциональная отдача от других. Вот, допустим, кто-то посмотрел какой-то фильм, и он зацепил его до глубины души. И этот человек, безусловно, отдал деньги за него. И вот он чувствует, что этого мало, нужно что-то ещё, и тогда он пишет рецензию или аналитический разбор, затем отправляет это автору, благодарит его за этот шедевр. По его мнению, конечно. И чувствует, что он отдал что-то равноценное этому произведению. Понимаешь, суть не только в деньгах, но и в эмоциях, которые вкладывает покупатель. Я не могу описать твою картину, но я могу работать в доказательство самой себе, что она меня задела. Это моя плата.
Маргарет улыбнулась:
– В общем, вот.
Бэл вылупил на неё глаза и сглотнул. Затем зачесал волосы назад и произнёс.
– Спасибо, я очень это ценю. Знаешь, в нашем вузе будет проходить открытый показ картин, так что ты на него приходи, там я и выставлю законченный вариант твоей будущей картины.
– Правда?! Это же потрясающе! Я обязательно приду! Это будет самое главное событие в моём календаре!
Мимо них прошла парочка, и они с отвращением посмотрели на Бэла. Маргарет было хотела кинуть в них пустую тарелку, но Бэл взял её за запястье. Маргарет опустила тарелку, скрестила руки и злобно на них посмотрела.
– В следующий раз я точно не сдержусь. И ты меня не сдерживай. Понял?
– Как скажешь.
Они принялись за десерт. Бэл заказал себе треугольное пирожное белого цвета с ореховой стружкой. Оно было стройное, гладкое, внутри находилась булочка с кремом. Маргарет заказала себе простое шоколадное пирожное, небольшое, ничем не примечательное, волнистое, рыхлое и мягкое. Маргарет не начинала есть и ждала, когда Бэл первый попробует своё. Она не скрывала ехидную ухмылку. Бэл откусил кусочек, прожевал, через силу проглотил. Маргарет схватилась за живот и начала хохотать.
Бэл произнёс, смотря на пирожное:
– Но как же так?
Маргарет успокоилась, надломила кусочек своего пирожного, протянула его Бэлу. Он смутился, но попробовал. Его язык ощутил потрясающий вкус, всё было подобрано идеально, консистенция шоколада, запах и сладость. Бэл резко встал из-за стола, захватив с собой белое пирожное, и выкинул его в урну, а затем заказал себе то же, что и у Маргарет. Сел, и за несколько надломов тут же съел его. Откинулся в кресле и вздохнул от облечения. Маргарет надломала пирожное, не спеша положила себе в рот и слизала всё, что было на ложке. Бэл зачесал волосы назад, поглядывая то в окно, то на Маргарет.
– Знаешь, это и напоминает жизнь, – сказала Маргарет. – Люди гонятся за примечательной обложкой, за красивой книжкой, за брендом, и в этом совершенно нет ни жизни, ни искренности, а только внушения других, что это якобы хорошо. Люди так часто обманываются этими обложками, а потом думают, другая обложка будет лучше, другой фантик будет покрасивее, он точно принесёт мне счастье и радость.
Но это не более чем воздушный замок, иллюзия. Ведь для счастья человеку всего лишь нужно быть искренним с собой. Но в этом мире искренний человек осуждается, так как он не такой, как они. Нам не говорили, что это правильно, завопят они. А значит, это неправильно, а если это неправильно, то мы и не должны этому следовать и даже не задумаемся над тем, а вдруг нас обманывали? Знаешь, Бэл всё в этом мире пропитано ложью, и я так устала от этого, от мира, от людей, от всего, и я даже думала об…
Она запнулась.
– В общем, неважно. Но когда я посмотрела на твою картину, всё это ушло, все эти мысли, все гнусные чувства, и я поняла, вот она, искренняя душа, вот она, жизнь. Всё это я увидела в твоей картине. Как бы там ни было, ты не смутился её написать и не побоишься показать другим. Эта картина для меня отражает абсолютно всё, во что я верю. Она мой манифест, моя мечта, просто… – у Маргарет потекли слёзы
– Просто, понимаешь, она доказывает всё то, во что я верю, то, что я права. Всё в моей жизни не было напрасно, всё ради этого момента. Я так хотела создать нечто подобное, нечто искреннее, но у меня не получилось из-за собственной слабости и бесталанности. И так я поняла, что никогда не смогу передать подобного. Так что единственное, что мне остаётся на данный момент, это лишь выразить тебе свою признательность тем, что я сейчас делаю. Я очень тебе благодарна, Бэл, даже если ты этого не осознаёшь в полной мере.
Бэл протянул ей салфетку, зачесал волосы назад.
– А знаешь, что мне напоминает жизнь? Жизнь для меня – это как находиться у края бездны и наблюдать за вращающейся в водовороте тьмой, в которой видны звёзды. И ты, находясь у её порога, сам для себя решаешь, прыгать в неё, смотреть или уйти.
– А что из этого правильно?
– Правильно то, что ты сама для себя решишь. Как ты и говорила, главное быть искренним с самим собой. И ещё. Если хочешь, я бы мог научить тебя писать картины, чтобы ты выразила свою искренность.
Маргарет покраснела и вскрикнула:
– Клянёшься?!
– Клянусь всем, что у меня есть.
Раздался сильный шум падающих тарелок. Маргарет и Бэл обернулись и увидели ударившихся друг об друга официанта и официантку. Они оба были в еде. Потирая лбы, глянули друг на друга и смущённо посмеялись, а из своего кабинета вышел начальник и дал им нагоняй. Они стояли ровно и серьёзно, а затем, когда начальник ушёл, снова переглянулись, улыбчиво смутились и начали собирать побитую посуду и счищать остатки еды с пола и с себя.
Маргарет от испуга впилась ногтями в руку Бэла, а он и бровью не повёл. Надел маску, посмотрел на часы, которые висели в кафе, про себя подумал: «Пора на работу». Затем произнёс:
– Ну что, пойдём. Давай я тебя провожу до дома.
Маргарет опомнилась:
– Нет, не стоит, я сама дойду.
Она продолжала смотреть на официантов.
– Уверена? Я буду только рад тебя проводить.
– О, не стоит.
– Ну, хорошо, тогда ещё увидимся?
