скачать книгу бесплатно
Лучше оставь меня, милый – сломанный, никто не выиграет в прятки с одиночеством.
Или дай мне времени все-таки, созвонимся-спишемся, кофе, вина, приставочки, найдемся-потеряемся.
9.03.22
Зато
Сегодняшним «зато» станет солнце за окном и дом, где тебя всегда ждут.
Моим «зато» будут теплые пятки сестры, сонно ищущие меня утром, глаза мамы находящие изъяны в наряде и баня с папой, полная ритуалов. Моим «зато» станет то, что в целом все хорошо, что мне просто не на что жаловаться.
У меня есть все, чего хотелось бы многим, но нет того, чего хотелось бы мне. Много вещей, которым я радуюсь как ребенок, но нарисованная карта не привела к сокровищам, а только наполнила остров скелетами.
Интересная натура: компьютерный анализ ситуации полный теорий и знаний о том, как «надо» и «должно быть», в сочетании с рвущим внутри чувством. И тебе не нужно бить меня в грудь и просить стать человеком. Не мишенью, и не оружием, не целеустремленной Пулей, не принцем и не планетой.
«Я живая, мне больно».
Препарировать каждое ощущение, разложить все на цвет и вкус, быть страшной занудой, но оставаться в этом занудстве верной себе. Хороший способ себя идентифицировать в надежде найти «золото» на дне реки.
24.10.21
Шарф
Побитой дворняжкой бреду по обледенелому двору, где все еще тлеет мое детство. Безвольный раб чужой ласки, с петлей заботы на шее. Душить в себе слезы отчаяния от бессилия, давить из себя благодарность, тушить злость оправданиями. Кажется, и я люблю так же.
Наверное, страшно смотреть в две бездны, обрамленные тенью усталости, опущенные в полную тарелку. Страшно отпустить, не быть больше голосом навигатора, хоть и сам вряд ли знаешь жизненный фарватер.
Не всегда «как лучше» есть правильно.
Они боятся, и я боюсь. Как будто масштаб детской проблемы – глупой ссадины увеличивается до открытого перелома черепа. Как будто кто-то знает о моих мыслях лучше, чем я.
Стоицизм учит предаваться потоку, отпускать. Но стоит спрятать шипы, как не только три слепые старухи сплетают нити судьбы, но и любой зевака норовит влезть меж петель уже пожратого молью шарфа.
Мне просто хочется подышать самой – без аппаратов, без костылей пройтись по замороженному городу. Он содрогается в конвульсии огней грядущего праздника.
Я еще дышу. Прошу учесть это в плане на мою жизнь.
25.11.21
Ждать
Требование решительных действий, диктуемое средой – почему ты остановился и замер, почему ты не хочешь на курс/уехать/меняться?! Купи, купи, продай себя подороже, торг уместен.
Кто сказал, что эта бесконечная гонка-преследование результативнее ожидания, вроде этому меня постоянно пытаются научить?
Хриплый от истерики голос, красные разводы лопнувших капилляров на влажных глазах, из самой груди немой вопрос в мудрую фигуру матери – «мама, когда у меня появятся друзья?».
Ответами всегда летели вопросы: «Что норма? Что дом? Кто все?».
И я точно знала, что значит друг для меня, но не предполагала, что мое мироощущение может не совпадать с тем, что кипит в умах других. Откуда это страшное желание человека – делить свое восприятие/точку зрения/жизнь?
Монолитной плитой на надгробии разбитых мечт станут мои принципы. Я замурую это где-то глубоко в себе, не разочарование и обиду, нет, в этом никто не виноват – это могила моей веры в книжки, в сказки, в то, что если все будут добрыми и хорошими, всем будет хорошо.
Только так не бывает. Мотивы, мысли, которые точат каждого – «почему он, а не я?».
В свои скверные десять я буду сжимать мамину руку, еще не зная, что она лукавит во благо:
– Обязательно встретятся те, кто тебя оценят, просто умей ждать.
Сидя у запотевшего окна, разрисованного холодом, искать теплую руку и уже не бояться положить голову на плечо. Верить обещаниям, а потом бегать по районам, звонить риэлторам, искать объявления на подъездах – сейчас, побег – тогда. Сладкая мечта, планы о большем, ведь уже столько пережили, выбирать фасоны белого, то вписывать, то зачеркивать имена гостей, и за чашкой чая с бутербродом с перетертой смородиной ловить суровый взгляд:
– Торопыга, всему свое время.
Сжимая все в себе, искренне кивая, я научусь, я уже знаю, как. Ты же оценил меня, а значит, мама была права: если ждать, все получится. В свои удивительные двадцать один я снова поверила, потому что эти глаза не умели врать, как не пытались.
Хотя уже тогда знала, что все временное, что нельзя терять время попусту.
– Прости, я ненадолго, надо ответить, – дверь балкона закроется.
– Подожди, я сейчас, – останавливаешься на полпути.
– Прости, давай в следующий раз?
Подождем другого, как троллейбуса
Я запишу на кассету свой вздох, в банку для анализов соберу эти сладкие-горькие. Все-таки тебе верю, раз ты веришь в меня. Правда, сил совсем на донышке, в лаборатории скажут, что в слезах слишком много надежды, а я лишь пожму плечами. Глядишь, и она меня оставит, надо лишь только немного подождать.
01.11.21
Учителя
Он встретит меня на дороге, спустившийся с гор с голодными блестящими глазами. Мы немного посидим на камне и послушаем себя, прежде чем заведем беседу. Как бы между прочим, он бросит:
– Неужто и ты еще не слыхала о том, что Бог мертв?
– Зачем ему было умирать?
Он промолчит на мой вопрос, то ли задумавшись, то ли проигнорировав.
Так сладко горевать в понятном мире, где есть правила и святые, где четко очерчено белое и черное, дополняющие друг друга, но никогда не сливающиеся. Хорошо, покрывая голову, каяться, ведь тебе обещают прощение. Он говорил злые слова— ему вторили. Вы сами убили в себе Бога. Отрекаясь, готовыми будьте быть отреченными, среди вас больше не будет плохих и хороших, все станет серым, не будет смысла в добре, ведь никто не ждет вас на пороге у открытых ворот, никто не укрывает вас мягкими перьями надежды на лучшее, никто не спасет вас, кроме вас самих.
Кто-то тронет меня за плечо. Обернувшись, я и не замечу, как мой собеседник двинулся дальше, к городу. Рядом оказался чуть более современный человек, с большими квадратными очками и разведенными по сторонам зрачками. Он сжимал в руке оторванную дверную ручку.
– Она не кажется тебе противной?
– Мне много что кажется противным, потому что весь мир – мое отражение.
– Чудненько! Ты вовсе не функция, заданная кем-то, не написанная программа, а …
– Сгусток череды собственных выборов?
– Восхитительно!
– Да, а еще моя экзистенция не помещается в грудной клетке и жутко душит, находясь в бесконечном бунте.
– Это твоя внутренняя свобода! Свобода сделать выбор, тысячи выборов, понимаешь?
– Но я не хочу ничего не выбирать. Я не умею.
– Учись! Это лучшее, чему может научиться человек.
Я посмотрю на него как на умалишенного, пока он уже давно отбросил кусок железа в пыль дороги. Ручку было уже не узнать, она притворилась змеей или ящеркой, готовой вот-вот удрать. Набив трубку и закурив, он пытливо смотрел прямо в мое побелевшее лицо. Я не знаю, что ему противопоставить. Быть может, нам стоило тогда обоим остановиться, вернуть Заратустру к скалам, чтобы он никогда не говорил гадостей. Чтобы ни один не чувствовал себя обреченным, глотая пули в кромешной тьме двадцатого века, чтобы никто не ощущал себя лишь мелким винтиком механизма.
– Извините, что помешал, я просто, – вытянутый как струна, слишком долговязый, но удивительно влекущий бездной глаз юноша появился из ниоткуда, протискиваясь между мной и человеком в очках, чтобы длинными пальцами жилистой руки поднять сидящего на камне таракана и положить на ладонь, закрывая другой сверху.
– Я вам не помешал?
– Что вам нужно?
– Я жду посыльного из Замка. Вы не видели? Такой высокий и светлый…
– Варнава не придет, нет у него для вас никаких новостей.
Он посмотрит прямо. Не знай я его, ни за что не прочитала бы в этих чуть сжатых губах укор. Нежность глаз отдала вдруг железом, будто где-то далеко прогремела буря.
– А знаете, мальчики…
– Что?
– Да ничего вы не знаете. Как и я. Как и все вокруг. Вы тоже всего лишь люди. И все ваши экзистенции-метаморфозы – просто дым от сигареты на кухне любой из квартир, тающий в предрассветный миг, запечатленный на тонких печатных листах.
Слова ничего не стоят. И все же стоят всего.
3.11.21
Эдичка
В пыли мелких атрибутов хаоса от внешнего прятаться, за плотными складками штор-защитников. Нежелание выйти из круга. Внешне создаю ощущение мыльного пузыря на морозе – перламутровая жизнь пустая-пустая внутри. Глазами-безднами бороздить все новые и новые строки показаний к применению. Где же из них указано, когда принимать себя, пропорции, до или после еды? Обнимать разбитые колени – сколько раз еще нужно упасть, чтобы хватило сил подняться?
Внутри головы роем вьются вопросы, я люблю их, там, где вопросы, – там исцеление, как светлячки или чьи-то глаза в темноте, главное – не бойся, ты сам себя кусаешь в разы больнее. Разбросанные зерна вдруг прорастают из-под ледяной корки, я замечу улыбку на утро и этого будет так много, это будет так странно.
Но что заставляет тянуть эту ношу, ходить по кругу – а я уже вырвалась или это очередной оборот, пять секунд для вдоха до погружения? Ну нет, милые тени, я помню вас кадрами фильмов, оттенками, игрой мышц в спазмах боли – я вам больше не дамся, теперь я знаю, что я больше, чем вы.
Хочу и не нахожу причин для отказа себе – мой внутренний загорелый Нью-Йоркский бродяга раскинет кости на Детской горе, любуясь собой и городом. Он будет безумен, но в безумии своем будет честнее младенца. В отсутствии рамок – животным, но свободным и деятельным, несчастным, а значит, счастливейшим.
В мире, где себя смять, раздавить, уничтожить не составляет труда, напротив, доставит удовольствие многим, – будь хулиганом, эгоцентристом, не поддавайся. Не ломай, строй.
15.12.21
Календарь
Если слова ничего не значат, а дела значат все – что мне сделать, чтобы стать значимой?
19.08.22
Планы
В книгах пишут о том, что мы теряем возможность ощутить полноту жизни, имея план. Я теряю мир, когда планы рушатся. Остаются пустые слова из горящего экрана о любви и дружбе, о том, что стало просто галочкой в чужом списке и было важным для меня.
Я препарирую эмоции под лупой сомнений. Бальзамирую это время, чтобы пустить его на опыты. Я напишу нашу историю заново, чтобы не забывать, что ожидания – предвестники боли.
Я прыгаю снова. Держи меня за руку.
17.11.19
Дни осени
В оголенной тьме много нежности. Ты чувствуешь острее, и пусть будет проще задеть, но и коснуться тебя проще. Весь в иголках, но оборона на нуле. Ветер подпевает, вихрями с тобой играют пожелтевшие листья. Ты замечаешь, что трава еще зеленая, хоть и покрыта ледяной проседью.
Смотришь так глубоко в себя, что никакие реплики не заставят сдвинуться с намеченного курса, ты властен и нежен одновременно.
Это нормально, умирать каждую осень и расцветать весной, так чувствуешь единство с миром, не притворяясь, не бегая. Позволяя себе чувствовать то, что чувствуешь, быть тем, кем хочешь быть.
Работаю на солнечных батарейках, даже когда градусы начинают падать ниже нуля, если есть солнце, значит можно улыбаться.
Наблюдаю за собирающимися в путь птицами, последние тренировочные полеты перед большой дорогой. Им открыты все ветра и вся синева, не боясь погибнуть, сквозь бури к неуловимой Ультима Туле, верно?
Я буду вся в черном на перроне провожать поездами хаос своей головы, всех выдуманных.
Сядь у окна, я хочу видеть, как ты заваришь чай, разрешишь себе мечтать. Заплети косы, я люблю, когда ты перебираешь руками пряди, и выходит криво, но по-твоему.
Притворись, что тебе четыре, ты едешь на море с мамой, достань кроссворды, я шепну тебе на ухо все ответы о том, что ждет тебя, но ты не услышишь, погрязнув в своих сладких грезах. Я останусь забытым черным фломастером без колпачка на общем столике в вагоне плацкарта, пока твой поезд упрямо отправляется в прошлое.
Оставь всех лишних, не тяни за собой отболевшее, только ты и эссенция боли.
26.10.21
Теории
Мне нравится теория о людях процесса и людях результата. Как системному человеку, мне доставляют удовольствие всякого рода градации, классификации, с минимальной ценой деления. Я люблю «просеивать» личность как различные фракции крупного наполнителя, чтобы в итоге ничего, кроме пыли, от меня не осталось.
Люблю конкретику, как учил наш школьный физик «Определение – это…», в первом последующем слове вся суть, (например «диффузия – это процесс»). Это слово тоже не случайно, ведь несмотря на такое рвение к поиску отличий, как и любой другой человек, я хочу ощущать единство.
Не определить, сколько времени уже потрачено впустую. Я щедра, я оплакиваю себя, баюкаю, жалею. Упиваюсь процессом, не отвлекаясь на то, что, возможно, помогло бы мне.
Знания приумножают скорбь, потому так блаженны болваны, не пускающие в голову ни одной тревожной мысли.
28.10.21
