скачать книгу бесплатно
О, знаю, хочется вам в сад,
где бы без слёз от счастья пелось,
ведь ваши чувства в холст висят
и страшен вам крылатый эрос.
Кто верит в крест, кто верит в тьму,
но вы не розны в дольнем мире,
раз все живёте по уму
под властью буквы иль цифири.
И не для вас, как час пробьёт,
сквозь вечер мутный, словно клейстер,
сиянье истины прольёт
не очернённый ложью Геспер.
Дьявол
1
В клубе – музыки рэп и свист,
столик с закуской и водкой…
А дьявол был смугл и лыс,
с узкой рыжей бородкой;
из рюмки, как кот, лакал,
салат с кальмарами кушал
и мне всё толкал, нахал,
бессмертие тела за душу.
Ну а я предлагал ему
на брудершафт упиться;
в ответ он мычал: «К чему?
Нам же не породниться!»
Да, был он во зле не прост, —
в улыбках читал ухмылки,
но я прищемил ему хвост
после третьей бутылки.
Оторвать от хвоста телеса
не смел он, чтоб драпнуть наружу,
и кровью расчёт подписал,
и продал мне свою душу.
2
Месяц почти прошёл
с этой попойки мутной.
Что с дьяволовой душой
мне делать?.. Придумать трудно.
Искушать с ней девиц и дам?
Но льстить не могу во зле я!..
Сатане за сюжет продать?
У него своя сатанее…
Нательным крестом страша,
мучить святой водицей?..
Жалко, всё же – душа,
хоть чёрная, но ведь – птица.
Много в её глазу
знанья нечистой твари…
Что ж, засушу, как лозу,
вложу в страниц гербарий.
Да, дьявол во зле не прост,
знатный торгаш он, тёртый.
Вот продал бы мне свой хвост,
вся б нечисть держала за чёрта!
Стена листа
Тот человек, который за листом, —
двойник? иль кто? – мне незнаком воочью,
но – чаще утром, иногда и ночью —
ко мне доходит грустным шепотком.
Я – человек, который пред листом,
залистному незримый тоже, впрочем,
покорно заключаю в скверный почерк
всё, что он мне доносит шепотком.
Нам друг без друга жить давно немило,
но твердь листа навек нас разделила
здесь, в мире блеска солнца и луны.
Стена листа крепка, как божья сила…
Ты спрашиваешь: страшна ли мне могила?
Но, может быть, не будет там стены!
«To be at not to be?»
1
Венозным светом брызгает аврора
На мрачный берег, стены Эльсинора,
На спящих чаек, дремлющее море,
На щёки принца, память его горя…
Что значит – «быть»?.. Коронной власти ради
Пробить путь к правде, вскрыв коварство дяди,
И, совершив по зову чести мщенье,
Душе отца послать успокоенье?..
Но стоят ль сон её и облик кары зримой
Безумия и мёртвых губ любимой?..
Светило выплывает жирной рыбой…
О, Гамлет, Гамлет, ты ль свершаешь выбор
Или сквозь серый призрак с силой тока
Магнитит твои мысли воля Рока?!
2
Зачем в кругу дерев у Чёрной речки,
Подняв под взгляд лепажный пистолет,
Идёшь ты смерти собственной навстречу,
Вспылав презреньем, истинный поэт?
Ну разве стоит возмущенья духа
Придворной черни пакостный трезвон,
Когда так ясно различает ухо
Глас с божьих уст над тявканьем времён?
И стоит ль честь, чтобы над снежной новью,
Жизнь поручив безумию свинца,
Французика своей забрызгать кровью
И превратить в живого мертвеца?..
Но небо надъянварское высоко,
А синь его сегодня так пуста,
И в памяти сквозит зияньем Рока
Твоей живой мадонны красота!
«Эпоха, где все говорят…»
Эпоха, где все говорят
Умело, умно и упруго,
Стихами блестяще сорят,
Но мало кто слышит друг друга.
Особица в каждой душе
Предания, веры, замаха…
Такое бывало уже,
Пример – времена Каллимаха.
Писал треугольной строфой
И в прочем слыл многих умнее,
Но греки читали Сапфо,
Но греки читали Алкея.
В уме – разнобой, суета,
Их блески – алмазное свинство,
Лишь тайная чувств простота
Всё розное сводит в единство.
Но тропы в неё далеки:
От Каллимаховой арки —
Четыреста лет до Луки,
Пятнадцать веков до Петрарки.
Вороны
1
По травке газона пластаясь сторожко,
к бродящей вороне приблизилась кошка,
но только с броском изготовилась метким,
ворона вспорхнула в убежище ветки,
на ветке зашлась в призывающем карке…
На крик на берёзу слетелись товарки
и стали в полёте стелиться над кошкой,
когтями спины не касаясь немножко.
Мяунья, чтоб взбучки избегнуть и таски,
в подъезд унесла свои хищные глазки,
помыслив разумно: опасно здесь, право, —
вороны, как крысы, взметелят оравой.
2
Ворона вороне не выклюнет глазу,
ворона при драке бьёт в темечко сразу.
Хитро уклоняясь от схватки анфасной,
которая глазу, конечно ж, опасна,
та, что порезвей, со спины залетает,
вертя пируэт, и пощады не знает:
в хруст темя ломает махаловкой клюва,
потом труп убитой расклёвывает люто,
глотает врагини кровавое мясо…
Вороне вороне не выклюнет глазу.
3
Над зданьем детсада в февральском затишьи
вороны от скуки катались по крыше.
На гребне рассядутся, каждая фертом,
и с хохотом вниз по снежку боковертом.
Как с кромки сорвутся, враз крылья расправят
и снова на гребне фигурки расставят…
Вот так с полчаса погружались в забаву
четыре вороны по вольному нраву,
а я, наблюдая за ними с балкона,
жалел с полчаса, что я сам – не ворона.
4
По берегу Волги у среза водицы
гуляют вороны, вельможные птицы,
то роются клювами в гальке и иле,
то моются, в воду забравшись по крылья.
И галки, и голуби, и воробьишки —
все в лужах стирают перьишек бельишки;
вороны же, птицы боярской породы,
в купаньях приемлют лишь чистые воды.
А то вдруг засмотрятся в жарком влеченьи,
как лодками чайки плывут по теченью, —
печально воронам: умнее, ей богу,
прожорливых чаек, а плавать не могут.
5
Открыли наук генетических мавры:
в ворон превратились в веках динозавры,
ещё раскопали, от мудрости лысы:
