скачать книгу бесплатно
Назад они шли медленно, прижавшись под одним зонтом, болтали ни о чём, и Стас поймал себя на мысли, что считает дождь очень своевременным и благословенным.
Расстались у дверей Светиной квартиры, как старые знакомые. И хотя никто не заикнулся о новой встрече, оба чувствовали, что она состоится.
Сегодня Стас вернулся домой немного раньше обычного. Удивлённая бабушка вышла в прихожую.
– Тебя уволили с работы? – с тревогой спросила она.
– Нет, не уволили, но сегодня у меня был повод уйти пораньше, – с загадочной улыбкой проговорил внук и нежно обнял бабулю, – Родная, когда же ты прекратишь беспокоиться обо мне? Я взрослый парень, и даже если меня уволят с работы, справлюсь с этим сам.
Он разделся и протянул Надежде Егоровне коробку с тортом.
– Идём на кухню. Будем праздновать. Ради этого я и ушёл пораньше с работы.
– Стасик, а какой же у нас праздник?
Стас провёл бабушку на кухню, достал из портфеля документы и протянул ей.
– Я сегодня получил документы на квартиру, – объяснил он, – Теперь ты можешь не волноваться, эта квартира принадлежит мне, и никто у нас её не отберёт. Ты рада?
– Конечно, я ведь этого и хотела, – проговорила бабуля с грустью в голосе.
– Ну что ещё, ба? Почему я не вижу радости в твоих глазах?
– Рита будет очень недовольна…
– А когда она была довольна? – вспылил Станислав, – Ты переживаешь о ней больше, чем она заслуживает! Ты всегда защищаешь её, хотя она не стоит волоса на твоей голове! Почему ты думаешь о ней, а она не поинтересуется твоим здоровьем?
– Стасик, потому что она моя дочь, и она твоя мать, – это прозвучало обречённо.
– Мать? Где была эта мать все моё детство? Где была твоя дочь, когда ты болела, когда тебе нужна была хоть какая-то помощь, чтобы поднять её ребёнка. Ба, ты моя мать, а она никто. И если бы не эта квартира, она бы не показывалась сюда. Ведь она только за этим ходит, ты же сама понимаешь, поэтому мы и переоформили квартиру на меня.
– Всё я понимаю, – под тяжестью реальности бабушка показалась Стасу такой уставшей, такой старенькой и больной… Он крепко обнял её.
Трёхкомнатная квартира в престижном районе стала камнем преткновения между бабушкой и его матерью. Как только очередное замужество оказывалось неудачным или просто нужны были деньги, Рита вспоминала о ценах на квартиры в сталинском доме, и являлась к матери с требованием продать или разменять квартиру, оперируя тем, что имеет право на наследство. Надежда Егоровна понимала, что если она уступит и выделит ей часть финансовую, или в виде жилья, надолго у взбалмошной дочери это не задержится. Она снова явится с просьбами о помощи. К тому же продать квартиру, доставшуюся от родителей, в которой выросло несколько поколений, которая должна стать гарантом благополучия любимому внуку, было выше сил Надежды Егоровны.
– Не расстраивай себя, не терзай, – успокаивающе произнёс Стас, – Тебе нельзя волноваться, снова давление подскочит. Я же поклялся, что и после твоей смерти буду помогать этой женщине, насколько в моих силах, – напомнил он, – Что бы у неё ни произошло, на улице жить она не останется, и всегда может прийти сюда, если когда-нибудь захочет, конечно. Но любить её, как мать, я не смогу.
– Да, я понимаю, – снова проговорила бабушка уже не так обречённо, – Давай пить чай, эти оформления так долго длились, что стоит отпраздновать завершение, – успокоенная внуком, она улыбнулась.
Поднимаясь на следующий день после работы в квартиру Веры Степановны, Стас поймал себя на мысли, что дико, непреодолимо хочет увидеть Светлану. Недолго раздумывая, и не пытаясь побороть свои желания, он надавил на звонок в квартиру девушек. Дверь открыла Света. Как же он был рад той ослепительной улыбке, которая озарила её лицо.
– Света, привет, мне срочно нужна твоя помощь! – с ходу импровизирует он, так как заранее не приготовил повода для встречи.
– Привет, Стас. Всё, что в моих силах. Я благодарна тебе за вчерашнюю прогулку под дождём. Мне понравилось! – искренне призналась она.
– Мне тоже. Скажи, ты разбираешься в комнатных цветах?
– Немного, как и любая женщина. У бабушки было много цветов. Я помогала ей ухаживать, с этой стороны разбираюсь, но если тебе нужны названия, то я их не знаю.
– Названия мне как раз не нужны. У тебя есть время?
– Да.
– Ты не могла бы со мной подняться в квартиру и помочь разобраться, какой цветок как поливать, – на лице Стаса отобразилась такая беспомощность, что Света рассмеялась.
– Хорошо, идём, – она захлопнула дверь, – Я здесь живу второй год, но раньше тебя почему-то не видела. Ты недавно переехал? – поинтересовалась она, следуя за парнем на пятый этаж.
– Нет, я здесь не живу. Здесь живёт подруга моей бабушки, она уехала погостить к дочери, а я присматриваю за квартирой, за её котом и за цветами. С котом я ещё справляюсь. Но сегодня нужно полить цветы, она рассказывала, какой и как поливать, но я, если честно, не запомнил, – объяснил Стас.
Они подошли к квартире, он открыл дверь, включил свет, пропустил девушку вперёд, и запер дверь на ключ. Обернулся и вздрогнул.
Светлана стояла, вжавшись в стену, и глазами, распахнутыми в безумной панике, с ужасом смотрела на него. В голове Стаса вспыхнули картины: её уже избитую, заталкивают в какую-то квартиру, её отпускают на миг, чтобы запереть дверь, сейчас он обернётся, подойдёт к ней и снова будет боль, только другого рода.
– Нет! Света! Нет, нет! – у него у самого началась паника.
Она в нём видела того маньяка. Как это исправить, получится ли у него?
Стасу до боли захотелось, чтобы получилось. Он быстро преодолел расстояние до неё, она закричала, закрыла голову руками и присела на корточки. Стас опустился на пол рядом с ней, схватил её ледяные руки, и всеми силами души постарался влить в неё успокоение. Он чувствовал, что паника постепенно отпускает её, она начинает осознавать, где находится, но не собирался останавливаться на достигнутом.
Обнимая за плечи, он перевёл её на диван, усадил так, чтобы видеть глаза и завораживающим голосом стал произносить вслух то, что обычно приказывал мысленно:
– Ты забудешь весь ужас, который произошёл с тобой, никто больше не причинит тебе боль, ты перестанешь бояться и станешь жить нормальной жизнью. Ты красивая, уверенная в себе девушка, ты никому не позволишь себя обидеть.
Стас замолчал, ещё раз мысленно повторяя слова, дающие уверенность и силу. Света смотрела в его глаза, но ничего не видела. Через какое-то время она пришла в себя, тряхнула головой, и, хотя была уверена, что её глаза открыты, ей показалось, что она только что проснулась.
– Стас, а почему ты одет? – удивилась она, обратив внимание на то, что он сидит перед ней в куртке, в шапке, а по лицу его катится пот.
Он снисходительно улыбнулся:
– Я так был заинтересован твоим рассказом, что забыл, – он стянул куртку, вытер шапкой лицо.
– У меня голова, как в тумане, я, наверное, дура, но напомни, о чём я тебе рассказывала.
– Ты рассказывала, как этим летом два подонка изнасиловали тебя, а ещё ты сказала, что хочешь забыть это, – Стас понимал, что рискует, но как иначе проверить результат?
– Да, точно. Я это рассказывала. Стас, я никому об этом не рассказывала, даже не знаю, почему тебе…
– Ты мне доверяешь.
– Доверяю.
Вдруг из её глаз покатились слёзы, он знал, это слёзы облегчения. Прижал её к груди.
– Всё хорошо, теперь всё будет хорошо, – успокаивающе шептал он, – Я уверен, судьба накажет этих тварей. И это последний раз, когда ты плачешь из-за них.
– Я не плакала, – всхлипывая, произнесла Светлана, – Представляешь, я не плакала ни разу с тех пор, как меня выбросили на дороге. Я не помню, как добралась домой, вообще не помню, как провела первые дни, но я точно помню, что не плакала. Мама ничего не заметила, у неё большое хозяйство, младших двое, ей не до меня. А больше мне некому рассказывать, даже если бы они и не пригрозили, чтобы молчала. Я не знаю, зачем это на тебя вывалила, прости.
– Не извиняйся, – он отстранил её и провёл ладонью по щеке, вытирая слёзы.
– А ещё я тебе вымочила весь джемпер, – уже с улыбкой проговорила она.
– Это мелочи, – Стас тоже улыбался и праздновал в душе победу. Никогда, никому он пока не оказывал такую серьёзную помощь. Кроме бабушки, конечно.
– Ой, я же обещала тебе помочь! – спохватилась Света, – Что нужно делать? Где цветы, где вода? – судя по её тону, Стас понял, что она окончательно пришла в себя.
– Цветы здесь везде, вода в ванной, в бутылках, пойдём, покажу.
Пока Света передвигалась по комнатам, поливая цветы, которых было здесь очень много и они стояли везде: на подоконниках, на шкафах, на специальных подставках, Стас выполнял ритуал общения с котом, как и обещал Вере Степановне. Чтобы любимец не одичал, Станиславу надлежало держать Барона на руках, поглаживая и разговаривая с животным. Гладить разжиревшего рыжего монстра он согласился, а вот о чём разговаривать с котом, в отличие от хозяйки, не знал. Поэтому разговаривал с девушкой, следуя за ней из комнаты в комнату по большой двухкомнатной квартире.
– Я смотрю на тебя и удивляюсь: как ты умудряешься так спрятать свои роскошные волосы, – сделал он почти комплимент, имея в виду тугой пучок на затылке, в котором невероятным образом скрылась её медная пышная копна, виденная им однажды.
– Ой, Стас, мне подруги тоже постоянно делают замечание по этому поводу, – смущённо улыбнувшись, заметила она, – Алла говорит, то, что я делаю на голове страшно немодно, а Валя советует волосы не завязывать, но я не могу. Это сила привычки.
– Странная привычка, – заметил он.
– Меня бабушка приучила. Она меня воспитала. Родители много работают, им нами заниматься некогда, поэтому детство я провела с бабушкой. Она воспитывала меня по старинке, как воспитывали её. Объясняла, какой должна быть девушка, скромной и послушной, говорила, что косы – это украшение девушки, и не разрешала мне их обрезать, но в то же время заставляла всегда заплетать, убирать волосы под косынку или под шапочку, чтобы не показываться на люди простоволосой, как она говорила. Я особо не понимала смысла этого слова, но всегда послушно исполняла её просьбы и следовала советам. Мне так её не хватает сейчас, – с тихой грустью произнесла она.
– Сколько тебе было лет, когда её не стало?
– Пятнадцать. Мне кажется, с ней я жила как в сказке. Она ушла, и сказка закончилась, – в словах послышались нотки боли и отчаянья.
– Она всегда с тобой, в твоём сердце, ты же понимаешь, – он смотрел на неё мягким тёплым взглядом.
– Понимаю. А знаешь, эта квартира мне чем-то напоминает бабушкин дом в деревне, – сказала она, восхищённо оглядываясь по сторонам, – У бабушки тоже было много цветов, и не только в доме, но и на улице. Особенно она любила розы. Каких только у неё не было! Я теперь, когда вижу эти цветы, всегда вспоминаю бабушку. Ещё она рукодельница, любила вязать крючком, и у неё тоже везде были разложены похожие ажурные салфетки. А вообще квартира очень уютная, просто веет домашним теплом и хочется здесь задержаться.
– Мы можем здесь задержаться, если хочешь.
– Да нет, что ты, тебе домой, наверное, пора. Цветы я уже все полила. А можно мне тоже котика погладить?
– Конечно, – Стас радостно протянул ей семикилограммового котика, – Только пойдём, сядешь на диван, долго ты его на руках не удержишь.
Света охнула, ощутив тяжесть кота, очень довольного тем, что его ещё кто-то потискает.
Она уселась на диване, кот перевернулся у неё на коленях на спину, подставляя живот. Стас залюбовался открывшейся картиной: красно-коричневые волосы перекликались с ярко-рыжей шерстью кота, Светлана казалась милой и по-детски трогательной.
Света посмотрела на него, стоящего напротив, опершись о стену, со скрещёнными на груди руками и невозмутимо произнесла:
– Ты очень красивый.
Его губы тронула улыбка:
– Обычно подобные комплименты делают девушкам.
– А это не комплимент, это констатация факта, – ничуть не смущаясь, пояснила она, – У тебя совершенная фигура: широкие плечи, узкие бёдра. У тебя правильные черты лица: высокие скулы, чётко очерченные губы, скульптурный нос и выразительные глаза. Даже трудно понять, какого цвета. Сначала я думала, светло-голубые, но теперь вижу, что серые, даже можно сказать, серебряные.
– Ты меня описываешь, как художник.
– А я и есть художник, – простодушно улыбнулась она, – Правда, художник-модельер одежды, и то в будущем, а пока только учусь.
– Понятно, ты меня оценила как манекен для будущих шедевров.
– Угадал, – Светлана засмеялась, – На тебе прекрасно смотрелись бы самые убогие модели.
– Что-то мне не хочется надевать убогие модели, хотя к одежде равнодушен, главное, чтобы тепло и удобно.
Стас уселся рядом с ней на диван, кот незамедлительно этим воспользовался, перебравшись на колени к парню.
– Предатель, – буркнула Света, но дотянулась погладить Барона, – Мне так не хватает общения с животными… У нас дома куча разной живности, а уж котов и кошек не счесть.
– Ты из деревни?
– Да, Калужская область. Родители сейчас занимаются фермерским хозяйством, а раньше работали на местном заводе, пока его не закрыли. Я уже говорила, что росла с бабушкой, она-то мне и привила любовь к рукоделию. У меня всегда получалось сшить что-то интересное, и я подумала, что моя профессия должна быть связана со швейным производством.
– А тебе не говорила бабушка, что сообщать мужчине о том, что считаешь его красивым, даже если это по твоему мнению факт – опасно, – самодовольно заметил Стас.
– Говорила, – неожиданно серьёзно ответила Света, – Она говорила, что я не должна доверять ни одному парню, и лучше вообще от них держаться подальше. Но, несмотря на то, что я старалась придерживаться её советов, это не уберегло меня. Я не встречалась с парнями, я никак не привлекала их, но это, кажется, только провоцирует некоторых. Я и в тот вечер, – Стас прекрасно понял, какой вечер она имеет в виду, – пришла в клуб только за компанию с подругой. Я сидела в сторонке и ждала, когда она натанцуется. Он несколько раз приглашал меня, я отказывалась, тогда он сказал, что я пожалею. Подруги я не дождалась, решила сама идти домой, и тут…, – она замолчала, проглотив ком в горле, он снова взял её за руку.
– А потом, несмотря на то, что моделируешь одежду, ты решила даже одеваться так, чтобы не привлекать к себе внимания, – выразил он догадку.
– Да! Мне не нужно внимание, мне не нужны отношения, не нужны никакие мужчины, я и сама проживу как-нибудь, без них, – со злостью выпалила она и, вскочив, подбежала к окну и замерла, задумчиво уставившись за стекло.
– Света, – окликнул Стас, подходя к ней, – Ты заметила, я тоже мужчина.
– Ой, – она резко обернулась, едва не столкнувшись с ним, открыто улыбнулась, глядя ему в глаза, – Ты не такой, как все, ты необыкновенный, ты добрый, заботливый, бескорыстный. От тебя веет каким-то душевным покоем. Я доверяю тебе, хотя знаю всего три дня, но я верю тебе, как не верила никому на свете, кроме бабушки, конечно, – бесхитростно заявила она.
Стас прекрасно понимал, почему эта наивная девочка настолько доверяет ему. Совесть подсказывала, что он не должен пользоваться этим по отношению к ней. Если он, как и всегда, не сможет продолжать отношения, это разобьёт ей сердце, и тогда никакой гипноз не поможет. Но две мысли заглушили голос совести. Первая: я попытаюсь продлить отношения настолько, чтобы не причинять ей боль. Вторая – я должен доказать ей, что не стоит бояться того, что происходит между мужчиной и женщиной, и если это не сделаю я, она не позволит это сделать никому. Была ещё и третья мысль, которую он озвучил:
– И всё-таки, Света, я мужчина, а ты очень привлекательная девушка, и я не могу долго сопротивляться безудержному желанию поцеловать тебя, – в его манящих серых глазах она заметила такое недвусмысленное приглашение, что не нашла в себе силы ни оттолкнуть его, ни избежать неизбежного. Она только стояла и широко открытыми глазами наблюдала, как бы со стороны, как он медленно приближается к ней, как его рука касается её щеки, скользит на плечо, другая за талию привлекает ближе. Он тоже не отрывает глаз, медленно наклоняясь к ней, словно давая возможность опомниться и сказать «нет». Но она не шевелится, не в силах отвести глаз от его завораживающего взгляда. Он нежно гладит её по волосам, очень быстро и умело вытаскивая все шпильки и заколки, так что солнечная копна рассыпается по плечам.
– Ты прекрасна, – произносит он сдавленно и хрипло, прежде чем легко касается её приоткрытых от удивления губ.
«Не хочу!» – с ужасом думает она. «Я сделаю так, что захочешь», – молчаливо обещает он. И поцелуй из нежного и трепетного превращается в иступленный, обжигающий и пылкий, сминающий её неопытные и неумелые губы. Он целовал её томительно долго, наслаждаясь вкусом и каждым мигом близости. И вот его ласки ломают барьеры в её душе, делают слабой и беспомощной, охваченной пока неясным для неё желанием чего-то большего, неизведанного. С глухим стоном она прильнула к мужской груди, обвила его шею и, как могла, ответила на поцелуй, неосознанно повторяя то, что делал он.
– Милая, – с трудом переводя дыхание, проговорил он, расцепив её руки, переплетая её тонкие пальцы со своими, – Если я сейчас не остановлюсь, я не остановлюсь до утра. Бабуля будет волноваться, ведь я не предупредил её.
Её взгляд, не утративший удивлённого выражения от происходящего, наполнился ещё одним невысказанным вопросом.
– Да, да. Меня тоже воспитывала бабушка. Я живу с ней, и она очень переживает, если я задерживаюсь без предупреждения, – он коснулся губами её лба и позволил себе отпустить её руки, чтобы одеться, – Пойдём?
Она кивнула головой и направилась к двери. Ему не нравилось её ошеломлённое выражение, ему не нравился тот сумбур, который царил в её голове, но она должна сама разобраться в том, что с ней произошло. Достаточно он влиял на её психику.
Возле двери в её квартиру он задержал её.
– Ты ведь не будешь возражать, если мы снова встретимся? – спросил он, заранее зная ответ, в котором она сама не была уверена.
– Наверное, не буду, – с сомнением проговорила она.
– Тогда, до завтра?
