скачать книгу бесплатно
– Давай-давай! Я же не буду делать тебе вычурную прическу. Просто я хочу красиво уложить волосы моей девочке. Мне будет очень приятно, – улыбнулась мама.
Соня послушно встала рядом с мамой, и та аккуратно, прядь за прядью, принялась расчесывать ее длинные, густые черные волосы.
– Мама, а почему у тебя, у папы и у Наташки волосы светлые, а у меня – темные? На кого я похожа? – спросила Соня, глядя на мамино отражение в зеркале.
– На мою бабушку. Тебе она будет прабабушка. У нее были такие же красивые волосы, как у тебя, – ответила мама, переплетая длинные пряди в косы.
– Красивые? – удивилась Соня и скривила лицо. – Да я с ними уже одиннадцать лет мучаюсь! Чего же красивого в такой черноте? Вот у Наташки красивые. Я бы тоже хотела такие светлые…
Соня подумала про Маринку Шахину. Вряд ли та стала бы нападать на нее, если бы она тоже была прекрасной блондинкой.
– Просто ты сейчас еще пока маленькая и не понимаешь, какое богатство – твои волосы, – улыбнулась мама и поцеловала Соню в макушку, – и какое удовольствие прикасаться к ним.
Соня хмыкнула и пожала плечами. Маме, конечно, лучше знать, но пока волосы приносили Соне больше разочарований, чем радости. Она повернулась одним боком, потом другим, критически разглядывая себя в зеркало. С заплетенной косой, и правда, было лучше, чем с топорщащимся во все стороны хвостом. Да, сегодня она была определенно хороша! Соня даже улыбнулась и игриво подмигнула своему отражению, что делала крайне редко.
– Мам? А какая она была? – спросила Соня, рассматривая себя в зеркале.
– Кто?
– Ну, прабабушка…
– Хорошая… – мама задумчиво улыбнулась, – и очень добрая. Только загадочная. У нее все время были какие-то секреты, которые она никому не рассказывала. А еще я помню из своих детских воспоминаний, что она все время куда-то пропадала…
– Как это? – Соня удивленно вытаращила глаза.
– Ну… исчезала, – мама поводила в воздухе руками, подбирая слова.
– Ооо! – восторженно протянула Соня, рисуя в воображении таинственное исчезновение прабабушки.
– Ну что ты окаешь? Ничего там такого странного не было. Просто она неожиданно куда-то уходила, потом так же неожиданно снова появлялась, и никто не знал, где она была, а на вопросы бабушка только хитро улыбалась. Не знаю, может, к подруге уходила… Просто напускала на себя таинственность.
Соня ничего не ответила, она уже представляла себе увлекательную жизнь загадочной прабабушки, и даже мама не смогла бы ее сейчас разубедить в том, что бабушка была, действительно, таинственная и странная. И вот бы было здорово – разгадать ее секреты! Соня еще раз посмотрела на себя в зеркало, провела рукой по своим черным, как крыло ворона, волосам, и с отличным настроением направилась в школу.
Самое страшное всегда было зайти с утра в класс. Вся решительность, накопленная дома, перед дверью кабинета вдруг куда-то улетучивалась, оставался только страх и ожидание насмешек. Соня набрала побольше воздуха, медленно выдохнула и решительно открыла дверь.
– О! Муха-то в обновке! – злорадно воскликнула Ленка Семенова, и весь класс повернулся в сторону Сони.
Сразу позабылась та горделивая осанка, которую она примеряла дома перед зеркалом. Стараясь не запнуться, потому что ноги стали вдруг ватными, под любопытными взглядами всего класса, Соня прошла к своему месту и села. Только тогда она, словно обретя невидимую защиту, потихоньку выдохнула, выпуская напряжение.
– Что, Муха, по магазинам поношенных вещей пробежалась? А на юбчонку денег не хватило? – под общий смех веселилась Семенова. Сама она одевалась всегда ярко и модно, и с гордостью носила свои вещи, высоко задрав нос.
– Нет, она просто решила все сразу не надевать, растянуть удовольствие, – гоготал Карпин.
Сонины щеки вспыхнули, она сжала кулаки и вскочила, готовая броситься на обидчиков. Чем вызвала новую волну веселья.
– Смотрите-ка, Муха сейчас взлетит!
– Да, куда ей! Бескрылой-то!
– Ха-ха!! Бескрылая Муха!
– В новой кофте!
Зазвенел звонок, И это означало, что мучения пока приостановлены. Ребята стали расходиться по своим местам, Соня с дрожащими от обиды губами постаралась взять себя в руки и успокоиться, но никак не могла справиться со злостью и обидой. Сколько одноклассники еще будут над ней издеваться? Когда же им, наконец, это надоест? Почувствовав, что вот-вот из глаз брызнут слезы, Соня схватила со стола учебники, сумку, вскочила и побежала к выходу. Еще чего не хватало показать им, что она плачет! Не дождутся! В дверях она столкнулась с учительницей и чуть не сшибла ее с ног.
– Травина! Звонок не для тебя звенел? Ты куда?
Но Соня уже бежала по коридору, куда глаза глядят. Лишь бы подальше отсюда. Лишь бы никто не видел, как она плачет.
«Дорогой Дневник!
Если бы я была красивая, я бы никогда не обижала некрасивых девочек и не смеялась бы над ними… Почему жизнь так несправедлива? Почему Семенова и Шахина красивые и богатые, а у меня ни денег, ни красоты? Только тебе я могу рассказать, как больно и обидно мне сегодня было… Не могу же я сказать маме, которая купила мне этот джемпер, что девчонки в классе высмеяли меня… Мама расстроится… И Наташке не скажу, потому что она пойдет разбираться с моими одноклассниками, и мне тогда вообще житья не будет… Как же я ненавижу школу и мой класс! Сижу вот с тобой и плачу… Хорошо, что ты молча меня выслушиваешь и не даешь глупых советов».
Уроки она прогуляла. Возвращаться в школу не было никакого желания. От одной только мысли про одноклассников холодели руки, и сжималось все в животе. Соня бродила по парку, ковыряла веткой талый снег, пробивая дорогу ручейкам. Соединяла мелкие ручейки в один большой, и они весело журчали, успокаивая.
Когда Соня пришла домой, мамы не было. Соня воспользовалась этим и засунула новый джемпер подальше в шкаф.
– Вот так… не было у меня обновок, и не надо, – печально пробормотала она, шмыгая носом.
…Мама продолжала искать работу. Поиски были по-прежнему безрезультатны, и, хотя мама улыбалась, девочки прекрасно знали, что эта ситуация очень ее расстраивает.
– Наташ, а со скольки лет берут на работу? – спросила Соня, когда они с сестрой были одни дома.
– Ну, лет с четырнадцати, наверное… И то каким-нибудь дворником или уборщицей, потому что на другие специальности нужно учиться.
– Жалко… Я бы бросила школу и пошла работать. И у нас сразу стало бы побольше денег, – мечтательно произнесла Соня.
– Таак, это что за разговорчики такие? И почему глазенки красные? Давай, рассказывай.
– Ничего. Просто учиться надоело… – ответила Соня и отвернулась.
– Это у тебя из-за весны. Витамины за зиму в организме закончились, а новые еще не появились. Вот и устала. Ничего, пройдет.
– Да, пройдет… Просто устала…
ВОЛШЕБСТВО В ЛАДОНЯХ
Сквозь сон все отчетливее слышались какие-то звуки. Сначала это больше было похоже на шелест листвы или тихое журчание ручья где-то очень далеко. Но звуки усиливались, и теперь в этом шелесте можно было даже различить отдельные слова: «Где ты?.. Не прячься… Я все равно найду тебя…»
«Наверное, родители смотрят какой-нибудь фильм», – подумала Соня и открыла глаза. Но в комнате было темно, телевизор не работал, и все спали. Соня повернула голову в сторону сестры. Темные волосы Сони, раскиданные по подушке, смешивались с ее светлыми кудрями, отчего контраст был виден еще сильнее. Наташа спала, смешно сплющив щеку о подушку. Соня уже собралась снова закрыть глаза и забыться сном, но вдруг опять послышался тот же странный шепот. Девочка осторожно привстала, пытаясь разглядеть в темноте источник звука, но комната опять погрузилась в полную тишину.
«Может быть, это из шкафа?..» – подумала Соня, с опаской поглядывая на шкаф, разделяющий комнату пополам. Она осторожно перелезла через спящую сестру, подняла с пола тапок, посмотрела на него, подержала на весу, словно примеряясь, сможет ли с его помощью защититься в случае опасности. Потом покачала головой, решив, что тапок – недостаточно грозное оружие, и осмотрелась. Взгляд ее упал на стул с одеждой, приготовленной на завтрашний день. Соня осторожно собрала всю одежду в охапку и, сложив ее на край кровати, подняла стул. На цыпочках, стараясь не наделать шума и не спугнуть злодея, забравшегося без спроса в их шкаф, она стала подкрадываться к источнику звука. Уже оставалась всего пара шагов, и Соня готова была резко распахнуть дверцу, чтоб застать злодея врасплох, но тут какая-то сила заставила ее повернуть голову в сторону стоящего у противоположной стены зеркала. Соне даже и присматриваться не пришлось. Несмотря на ночной полумрак, в зеркале отчетливо виднелся силуэт в черном плаще с накинутым на голову капюшоном, из-за которого было невозможно разглядеть его лицо. Человек медленно поднял руку и, поманив Соню к себе, прошептал: «А вот и ты…»
Соню пронзил такой ужас, что передать невозможно. Она готова была увидеть кого угодно – воришку, неумелого шутника – но реального человека, а не нечто призрачное в зеркале. Соня закричала и со всей силы швырнула в зеркало стулом. Силуэт в тот же миг исказился, пошел трещинами, распался на множество мелких осколков, которые с громким звоном посыпались на пол…
– Соня, Соня! – Наташа трясла сестру за плечо, с волнением глядя на нее, – Соня, что случилось? Ты стонала… Тебе приснился кошмар?
Соня непонимающе посмотрела на Наташу, потом с удивлением оглядела комнату. Она не могла понять, почему опять лежит в постели, почему стул стоит на своем прежнем месте, а на нем аккуратно лежит одежда, почему зеркало опять целое, ведь Соня только что разбила его. Наконец мысли ее стали четче, она успокоилась и стала осознавать, где реальность, а где сон.
– Да, мне приснился кошмар, – шепотом, чтоб не разбудить родителей, повторила Соня за сестрой, все еще с опаской поглядывая на зеркало.
– Ты, похоже, и правда устала. Третья четверть самая длинная. Ничего, скоро каникулы, отдохнешь.
– Да… – согласилась Соня.
***
«18 марта.
Дорогой Дневник! Я давно тебе ничего не рассказывала, потому что нечего было рассказывать. Все, как обычно – скучно. Про школу даже и писать не хочу. Хотя, напишу, что контрольную по математике написала на пятерку, и еще по истории. По математике вообще сложная контрольная была, только у меня пятерка из всего класса. Даже Чижиков и тот умудрился чего-то напутать, и получил четверку, а у меня пятерка. Я очень довольна.
На улице уже заметно тает снег, местами даже земля видна. Но этих мест еще пока мало. Так хочется, чтоб побыстрее наступило лето… и не надо было бы ходить в школу…
Я опять вчера прогуляла уроки, хотя была готова по всем предметам. Просто не хотелось снова встречаться с одноклассниками. Я гуляла по парку и пускала ручейки. И еще я строго следила за временем, чтоб нечаянно не загуляться и прийти домой точно после пятого урока. А оказалось, что меня кто-то видел и рассказал классной, что я прогуливала… Сегодня Тамара Петровна сказала, чтоб я дала ей дневник, что она хочет написать там о моем прогуле. Не могла же я позволить, чтоб она расстроила маму, ведь правда? Ну, я и сказала, что забыла дневник дома, а она отправила меня домой за дневником… Я же не знала, что она отправит… Думала, поругает просто, и все… а она отправила… И я пошла. А куда идти, если дневник лежит в сумке в классе? Я побродила по коридору минут пятнадцать, потом натерла щеки, как будто я с улицы пришла, зашла в кабинет, тяжело дыша, как будто бегом бежала, будто торопилась я. Ну и говорю, что дома никого, а ключа у меня нет. А она говорит, что Денис Зимин порылся в моей сумке и нашел дневник, а я из-за плохого зрения его, наверное, не разглядела. И вот теперь в моем дневнике красуется замечание красной пастой, что я вчера прогуляла все уроки… Никак не пойму, почему людям разрешается рыться в чужих сумках, и им за это не пишут замечание, а из-за прогулянных уроков пишут. Неужели прогулять урок – это страшнее, чем без разрешения трогать чужие вещи? А представляешь, дорогой Дневник, если бы я тебя взяла в школу сегодня? Это же он мог и тебя найти? И прочитать? Ужас…
И еще, я тут подумала, что мне срочно нужно перепрятать тебя куда-нибудь, а то вдруг… Нет, я, конечно, уверена в порядочности моей семьи, но и в Тамаре Петровне до сегодняшнего дня была уверена…»
Соня нарисовала завитушку в конце записи и, закрыв тетрадь, оглядела комнату. Жалко, что у них однокомнатная квартира. Здесь совершенно негде спрятать вещь. Поперек комнаты стоял шкаф, отделяя спальню родителей от спальни Сони и Наташи, в каждой половине было по кровати, у окна находился письменный стол, а у противоположной стены на тумбочке стоял старенький телевизор. Самым главным украшением комнате, пожалуй, служило большое напольное зеркало в толстой резной раме, стоящее на подпорках у стены. Наверное, оно было очень старинным, потому что Соня нигде, ни в чьем-либо доме, ни даже в магазине, ничего похожего не видела. Вот вся мебель. Где тут что-нибудь спрячешь? Если раньше Соня прятала дневник под матрасом, то сегодняшний случай заставил ее позаботиться о более надежном месте.
Соня обошла всю квартиру, даже в туалете и в ванной все осмотрела, и очень ей понравилась вентиляционные решетки на кухне и в ванной. В ванной даже, пожалуй, поудобнее будет, можно спокойно закрыться и доставать дневник, когда вздумается. Соня упаковала дневник в пакет, а то мало ли что, аккуратно открыла решетку и засунула туда свои секреты и мысли.
«Вот здорово! Прямо как в сейфе! Теперь у меня есть свой тайник!» – улыбаясь, подумала Соня.
Вечером, когда все собрались, и папа пришел с работы, Соня честно показала красное замечание в дневнике. Виновато опустив голову, она стояла и ковыряла ногой край паласа, пытаясь закрутить его в тонкую трубочку.
– И что это? – удивилась мама, не привыкшая к таким замечаниям.
– Вот… – только и смогла ответить Соня и развела руками, – так получилось…
– А в чем причина?
– Не знаю…
– Как не знаешь? – удивленно воскликнул папа, – у тебя, что ли, рассудок помутился, и ты забыла дорогу в школу?
– Просто вчера я не хотела туда идти…
– Ничего себе… – растерялся папа, – а если я не захочу идти на работу, знаешь, что будет?
– Тебя уволят?
– Да, уволят!
– Но работа – это же не школа… я на работу обязательно буду ходить! Каждый день! А в школу не хочу…
– Так кто же тебя на работу возьмет, если ты не учишься, а прогуливаешь?!
– Я учусь! У меня нет ни одной тройки! И пятерок даже больше, чем четверок! А вчера все равно никаких контрольных не было…
С тем, что Соня хорошо училась, поспорить было сложно, да никто и не стал. Поэтому беседа закончилась тем, что Соня сказала, что все осознала, и пообещала больше не прогуливать.
***
Урок уже начался, шум потихоньку улегся, и ребята в ожидании опроса зашуршали учебниками. Вдруг дверь открылась, и на пороге показалась Тамара Петровна, как всегда улыбающаяся, элегантно одетая, с поставленной и залакированной челкой. Тамара Петровна была стройная и подтянутая, она очень следила за своим внешним видом и тщательно скрывала свой возраст, но ребята как-то говорили, что ей около пятидесяти. При ее вполне обычном среднем росте у нее были очень маленькие кисти рук и ступни. Каждый раз, когда взгляд Сони падал на туфельки Тамары Петровны, она удивлялась, какие же они маленькие. Наверно, размер обуви у нее такой же, как у Сони, а может даже и меньше. А ручки у Тамары Петровны были до того изящные, и она их так умилительно складывала одну в другую, когда вела урок, что Соня невольно любовалась.
Тамара Петровна зашла в кабинет, ведя незнакомую девочку. У нее были темно-русые волосы, ровно подстриженные до плеч, на лоб спускалась густая челка, почти полностью закрывая брови, но подчеркивая красивые карие глаза. Одета она была в хороший темно-синий костюм, состоящий из юбки и жилетки, а под жилеткой был надет белый тонкий свитерок, плотно облегающий фигуру. Весь ее внешний облик , несмотря на простоту, был таким гармоничным, что некоторые модницы принялись ревниво рассматривать новенькую. Девочка стеснялась и робко улыбалась, как бы извиняясь.
– Ребята, это ваша новая одноклассница, будет теперь учиться вместе с вами. Зовут ее Настя. Не обижайте. – Тамара Петровна легонько подтолкнула Настю вперед и взяла за плечи, наверное, чтоб все смогли получше ее рассмотреть, а та застенчиво улыбнулась и опустила глаза, – Ты, Настенька, ничего не бойся. Класс у нас хороший, дружный, тебя здесь не обидят. Правда, ребята?
Все дружно закричали: «Правда!», а Соня, усмехнувшись про себя, подумала: «Ага, дружный. Как осиный рой. Осы тоже такие дружелюбные!»
– Ну, что, Настя, вот тут рядом с Соней Травиной свободное место, садись сюда.
Девочка прошла к первому ряду, подошла ко второй парте, села и улыбнулась Соне:
– Привет!
– Привет, – стесняясь, ответила Соня. Она не привыкла сидеть с кем-то, поэтому напряженно выпрямилась и искоса подсматривала за соседкой по парте, а случайно встречаясь с ней взглядом, спешно отводила глаза.
На перемене к парте подошли Семенова и Шахина.
– Настя, ты новенькая, еще пока не знаешь, с кем нужно дружить в нашем классе, поэтому мы решили тебе помочь, – начала Шахина, а Соня отвернулась к окну и поморщилась, чувствуя, о чем дальше пойдет речь. – Вот мы с Леной – самые популярные девочки в классе. Со мной дружить вообще очень выгодно, я знаю много магазинов и разбираюсь в косметике. А с Мухой никто не дружит, она нищая и, кроме учебы, ни в чем не разбирается и ничего не умеет. – Марина брезгливо окинула Соню взглядом. – Ты, конечно, подумай, но надо уметь выбирать друзей. И да, мы второй раз дружбу не предлагаем.
– Спасибо, – улыбнулась Настя, – я учту.
Марина с Леной ушли за свою парту, а Соня молча выжидала, что же будет дальше. Первой молчание прервала Настя:
– Соня, а почему они такие важные? Они спортсменки? Или отличницы?
– Ты что?! Отличник у нас Ромка Чижиков, он тихий и стеснительный, а эти просто богатые, вот и выпендриваются.
– Ааа… понятно… богатые и глупые…
– И еще злые, – добавила Соня, усмехнувшись.
– Соня, ты меня прости за такой вопрос, но почему тебя называют Мухой? Из-за маленького роста, что ли?
– И из-за роста, и из-за очков, и из-за того, что я хожу всегда в сером костюме и волосы у меня темные. А еще из-за имени.
– Из-за имени? – удивилась Настя, – а при чем тут имя-то?
– Ну, как же? Соня – засоня – сонная – сонная муха – ну, и просто Муха. Сократили.
– Ну и фантазия у твоих одноклассников!.. – хохотнула Настя.
– Это да… – сказала Соня и улыбнулась, – кстати, они теперь и твои одноклассники! Так что будь готова ко всему.
«22 марта.
