скачать книгу бесплатно
– Да? – с сомнением в голосе спросила мама, но поскольку других версий не было, то пришлось довольствоваться этой.
Соня с облегчением выдохнула. Похоже, ее план сработал. Мама ничего не поняла из того, что сказала Тамара Петровна, а учительница высказала все, что хотела и, выполнив учительский долг, успокоилась. Теперь, если Соня будет продолжать одеваться не по форме, Тамара Петровна просто будет думать, что родители не в силах на нее повлиять, а значит, и вызывать их на беседу бессмысленно.
***
Так Соня обеспечила себе возможность безнаказанно ходить в той одежде, которую она сама себе выбрала. Со временем, после нескольких замечаний и напоминаний, Тамара Петровна, действительно, махнула на нее рукой. Она решила, что черный цвет не так привлекает внимание, как, к примеру, красный. К тому же этот цвет не был разбавлен никаким другим, одежда Сони выглядела скромно и неброско, и она не носила украшений. Точнее, ее медальона никто не видел, а колечко выглядело настолько простым, что и за украшение не сходило. Поэтому Тамара Петровна решила, что проще – не замечать Сонино непослушание, чем зря трепать себе нервы. И Соня продолжала ходить в школу в черной одежде, окончательно вжившись в этот образ.
ЦАРСТВО ТЬМЫ
«18 октября.
Чувствую в себе силу. Все так, как и говорила Маргарита Тихоновна: всему свое время. Время настало, и я ощущаю, что мне подвластно многое.
Я научилась управлять головной болью. Потребовалось чуть больше месяца и несколько десятков экспериментов, чтоб понять, что она появляется, когда во мне просыпаются такие чувства, как: доброта, жалость, сострадание, забота о ком-то. Все это ненужное и бесполезное. На самом деле лишнее. Эти чувства вызывают лишь жалкий трепет в душе и невыносимую пульсирующую боль в висках. Как только я отказываюсь от них, боль отступает. Я отказалась от друзей. Общение с ними для меня – мучение. Я запираюсь в своей комнате, чтоб как можно меньше общаться с семьей. Как только я беру на руки Саньку, меня пронзает боль и то темное, что живет во мне, напоминает о себе… Я понимаю, что это расплата за то, что моя семья живет, что есть Санька. Если бы я не пошла в мир Найданы, если бы не вступила в бой с Вороном, то ничего не было: ни укуса, ни этого перевоплощения, ни головных болей. Но тогда и брат не родился бы. И, как знать, возможно, не было бы и меня… Нет, я не жалею о том, что сделала! И сделала бы это снова…
Не могу… Голова опять болит…»
Соня уже давно лежала в постели, а сон все не шел. Она сделала уже, наверное, все для того, чтоб уснуть: насчитала восемьдесят шесть слонов, идущих друг за другом по потолку; полежала с закрытыми глазами, придумывая планы на завтрашний день; накрылась с головой одеялом, надеясь, что так удастся быстрее уснуть, но ничего не помогало. Вдруг в тишине она услышала приглушенные голоса родителей, доносящиеся из кухни за стенкой.
– Я не понимаю, что происходит с Соней… – жаловалась мама.
Соня услышала свое имя и затихла, прислушиваясь к разговору.
– А что происходит? – послышался папин голос.
– Ты со своей работой совершенно ничего не замечаешь вокруг! – возмутилась мама. – Неужели ты не видишь, какой раздражительной стала Соня? Она всем грубит, от нее не дождаться никакой помощи… Нашу дочь как будто подменили…
При этих словах Соня распахнула глаза и уставилась в потолок. Она старалась даже не дышать или дышать через раз, чтоб дыхание не мешало ей слушать.
– Да ну! – ответил папа. – Это тебе кажется. Просто у Сони переходный возраст. В этот период все подростки ведут себя так, будто их подменили.
– Но Наташа-то в тринадцать лет так себя не вела! – возразила мама.
– Все люди разные. Через годик-два перебесится, повзрослеет и поумнеет. Вот увидишь.
– А если нет? Если у нее что-то случилось, и она просто держит это в себе, переживает в одиночку? У меня такое чувство, будто она что-то скрывает… Может, ей нужна помощь?
– Ну, что ты себе придумываешь? – хохотнул папа. – Что она может скрывать? Соня – слишком разумная девочка, чтоб вляпаться в какую-нибудь историю.
– Ой, не знаю… Волнуюсь я что-то… Чует мое сердце: тут что-то не так…
Потом родители говорили еще о чем-то, но Соне это было уже не интересно. Она все думала и думала: почему это всем кажется, что она изменилась? Разве она изменилась? Может быть, это раньше она была ненастоящей? Будто спала и не понимала, на что способна? Может быть, она как раз сейчас истинная? Мысли в голове пролетали, сменяли друг дружку, путались, переплетались в клубки, рвались на полуслове, и снова срастались совсем в другом месте, отчего совершенно терялся смысл. Соня уже не прислушивалась к разговору за стенкой, родительские голоса стали фоном и больше походили на «бу-бу-бу», гулкое, как из пустой бутылки, как будто окутанное туманом. Соня сама не заметила, как уснула…
Сквозь сон она почувствовала, как кто-то легонько коснулся ее плеча. Прикосновение было едва ощутимым, но Соня тут же подскочила в постели. В квартире было тихо, на кухне уже никто не разговаривал, и только холодильник тихо урчал, как огромный, довольный, белый кот, насытившийся всеми этими припасами. Все давно уже спали.
Соня перевела взгляд, и с удивлением увидела, что на краю ее кровати сидит Найдана Как же давно они не виделись! Сколько же времени прошло с тех пор, как Соня вернулась из ее мира?.. Она как никто другой понимала Соню, ведь их связывало не только общее дело, но и общая кровь. Найдана улыбалась, но глаза ее были такими печальными, что казалось, будто она вот-вот расплачется.
– Дана! Как же я рада тебя видеть! – воскликнула Соня и кинулась обнимать подругу, – я думала, что мы уже никогда не увидимся!..
– Я тоже очень рада видеть тебя… – ответила Найдана.
– У тебя опять отросли волосы! Так быстро! – Соня дотронулась до длинной косы Найданы. – Значит, твои силы вернулись, и ты опять можешь приходить ко мне? Как там Ведагор поживает? Как у тебя дела? Рассказывай, скорее! Мне все-все интересно!
– Софи, прости меня… – грустно сказала Найдана, словно не расслышав вопросов Сони.
– Ну, что ты! За что мне тебя прощать? – удивилась Соня.
– Прости, что я впутала тебя в эти дела…
– Ты совсем забыла! Это не ты впутала, это было древнее пророчество и от него никуда не деться. Все случилось так, как и должно было случиться. Не вини себя!
– Да, но ты теперь… – Найдана замолчала. С ее ресниц скатилась крупная слезинка и пробежала по щеке.
– Кто? Кто я теперь? Найдана, ответь мне, кто я теперь?!!
… Соня проснулась от своего голоса:
– Кто я теперь? Кто я? – повторяла она, как заклинание.
Окончательно проснувшись, она села в постели и растерянно оглядела комнату. Рядом никого не было… Соня провела рукой по постели там, где только что сидела Найдана.
– Неужели это был всего лишь сон?.. – тихо пробормотала она, отказываясь верить этой догадке.
Взгляд Сони упал на зеркало, таинственно и призывно мерцающее в полумраке. Внезапная мысль озарила ее. Найдана… зеркало… проход в другой мир… в мир Найданы! Ведь это точно такое же зеркало! Точно такое же стоит в потайной комнате и в хижине Найданы!
Соня торопливо соскочила с кровати, на ходу сняла медальон, и, бросившись на колени перед зеркалом, принялась ощупывать раму. Вот здесь, внизу, где-то в этом месте должен быть секретный замок!.. Эх, в темноте так плохо видно… ничего не разобрать!.. Тут Соне показалось, что она нашла знакомые выпуклые точки и черточки. Она практически вслепую, прощупывая одной рукой раму, второй попыталась приложить к ней медальон так, чтоб символы совпали. От волнения руки тряслись, и ей никак не удавалось приладить медальон. Соня после каждой неудачной попытки качала головой и, закусив губу, пробовала снова. Наконец, она услышала знакомый тихий щелчок, и, улыбнувшись, облегченно выдохнула. Получилось.
– Как же мне это раньше в голову не пришло? – шепотом ругала она себя, – Зациклилась на том зеркале, в Кукушкино, а это ведь его точная копия! Я так привыкла к тому, что оно всегда здесь, и даже не подумала, что оно такое же! Вот, глупая-то! И что же я так долго ждала!
Она поднялась, и решительно шагнула в зеркальную поверхность, в предвкушении встречи с подругой. Тело сразу обволокло чем-то прохладным, вязким, прозрачным, – словно густым воздухом. Давно, уже почти два месяца она не проходила в другие миры, не чувствовала этого необычного прикосновения к коже, поэтому зажмурилась, как будто шла в первый раз.
…Соня открыла глаза и огляделась. Даже в полумраке можно было понять, что это вовсе не хижина Найданы, а какое-то другое место. Куда же она попала на этот раз? Настороженно оглядываясь по сторонам, Соня присела возле зеркала, протянула руку за медальоном, на ощупь нашла его там, с другой стороны и вытащила, закрыв за собой проход, как когда-то учила ее Найдана. Потом надела медальон на шею и привычным жестом спрятала за ворот сорочки. Только сейчас, почувствовав пальцами тонкую полоску кружева, пришитого по краю горловины, Соня осознала, что на ней надета только ночнушка и больше ничего. В спешке забыв даже про тапки, сейчас она ощущала босыми ступнями холод каменного пола. Соня оглянулась и посмотрела на себя в зеркало. Сорочка хоть и ниже колена, но негоже разгуливать в незнакомом помещении в нижнем белье, да еще и босиком. Немного посомневавшись, Соня махнула рукой:
– Ай, ладно. Я тут быстренько осмотрюсь, и домой. Сейчас ведь ночь, все спят, так что меня никто не увидит, – сказала она сама себе шепотом, словно пытаясь убедить, что поступает правильно.
В помещении было тихо и темно. Где-то вдалеке виднелась тонкая полоска тусклого света, благодаря которой можно было хоть что-то увидеть. Даже не увидеть, а примерно предположить, что место, где очутилась Соня – довольно-таки большой зал, с очень высокими потолками, такими высокими, что казалось, будто их и нет вовсе. Стены уходили куда-то ввысь, и терялись там в полной темноте. Соня прищурилась, вглядываясь перед собой в полумрак. Здесь совсем не было мебели, за исключением большого зеркала, сквозь которое она попала сюда, и некоего подобия трона. Соня казалась себе маленькой Дюймовочкой, попавшей в огромный мир людей, и только размеры зеркала возвращали ее в реальность. Это зеркало явно здесь чужое. Соня обошла вокруг трона. Громоздкий, угловатый, со сколами и выбоинами. Похоже, он каменный? Соня коснулась пальцами подлокотника и провела рукой, почувствовав неровную, холодную поверхность, царапающую кожу. Да, трон был высечен из цельного камня. Словно молчаливый истукан, он величественно возвышался в центре пустого зала. Соне показалось, что она уже где-то видела этот трон. Может быть, в фильме? Или на фото в каком-нибудь журнале? Соня напрягла память и даже нахмурила лоб, чтоб лучше вспоминалось. И тут ее осенило!
– Это же то самое кресло из видений! – воскликнула она, забыв про осторожность, и ее голос неожиданно громко прозвучал в пустом каменном зале. Соня сжалась, и, подождав, пока утихнет гулкое эхо, уже шепотом добавила: – Помнится, здесь должны быть свечи.
Она окинула взглядом зал, пристально вглядываясь в темную пустоту, как было написано в учебнике для юных ведьм, и вдруг, то тут, то там стали зажигаться огни. Соня улыбнулась: да, она не ошиблась насчет свечей, и именно этот зал она видела в волшебном зеркале, когда оно впервые дало знать о себе. Как хорошо, что она овладела умением зажигать взглядом огонь! Все же ведьминский дар – полезная штука! Теперь можно было осмотреться. Высоко на стенах густыми пучками разрастались толстые лианы. Или это были ветви деревьев? Скорее всего они проникли сюда снаружи через окна, и теперь как змеи, туго переплетались между собой в клубок, не позволяя просочиться внутрь дневному свету. От дергающегося пламени свечей казалось, что они двигаются, как живые, и вот-вот заползут внутрь. «Фу! Какое неприятное зрелище!» – подумала Соня и, передернув плечами, спешно отвела взгляд.
Потихоньку все стало становиться на свои места: вот он – зал, вот трон, а вот и она – Соня. Так вот, оказывается, что подсказывало ей зеркало! Соня взглянула на свое отражение: да, и глаза у нее теперь были точно такие же, как в тех видениях – черные, пленяющие своей красотой и одновременно вселяющие ужас. Это она была в том видении. Правда, тогда на ней было надето шикарное платье, а вовсе не ночная сорочка, но в остальном все сходится. Вот только, что все это может означать?
Соня в раздумьях потерла одной озябшей ступней о другую: стоять босиком на холодном каменном полу – малоприятное занятие. Но любопытство сильнее всего, а приоткрытая дверь вдалеке так и манила к себе. Соня торопливо пошла к своей цели, по пути бросая опасливые взгляды на стены, где шевелились причудливые тени от неровного пламени свечей. Пройдя через весь зал и подойдя к двери, Соня замедлила шаг, и осторожно, стараясь ни к чему не прикасаться, заглянула в щель. Осторожность еще никому не навредила. Ведь неспроста же здесь все таких гигантских размеров, ведь для кого-то же сделан этот огромный проход и тот большой трон. Страшно подумать, существа какого размера здесь обитают. Прямо напротив двери, на стене, в вычурном канделябре, горела свеча, это ее свет проникал в большой зал. Снаружи был коридор, но через полуоткрытую дверь можно было видеть только его левую часть, уходящую куда-то в темную даль. Все еще разрываясь между сомнением и любопытством, Соня дотронулась рукой до медальона и оглянулась на зеркало, примеряясь к расстоянию до него, прикидывая, куда ей бежать в случае опасности. Потом уперлась руками в огромную дверь, и со всей силы толкнула. Дверь, такая гигантская, толстая и тяжелая на вид, на удивление легко и безо всякого скрипа открылась, будто петли ее были только что смазаны. Соня чуть не вывалилась в коридор под действием собственной силы тяжести.
Коридор шел в обе стороны: налево – мрачный, прямой, длинный, а вправо коридор резко поворачивал, виднелась только темная стена. Соня растерянно посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую. Какой путь выбрать? Прямой путь показался ей более безопасным, ведь неизвестно, что может ожидать там, за поворотом. Приняв решение, она вынула свечу из подсвечника, и торопливо пошла, чувствуя босыми ступнями округлость булыжников. «Наверное, там выход» – подумала Соня и прибавила шаг. Ведь это жутко интересно – посмотреть, что там, снаружи, в какой мир она попала на этот раз.
Коридор оказался не таким уж и длинным. Вскоре Соня поняла, что каменные стены уже давно остались позади, а она идет по туннелю из переплетенных между собой стволов и ветвей деревьев. Почувствовался сквозняк, и пламя свечи затрепетало, готовое вот-вот погаснуть. Соня торопливо прикрыла его рукой – не хватало еще остаться здесь без света.
Туннель был значительно ниже коридора и с каждым шагом становился все ниже и ниже. Сначала переплетения ветвей были такими густыми и плотными, что казалось, будто это и не ветви вовсе, а какие-то высеченные на стенах рельефные узоры. Свет от трепещущего пламени свечи падал на эти тугие узлы и обвития, создавая иллюзию движения. Толстые побеги переплетались с тонкими, словно душили их в борьбе за место существования. От всего этого создавалось неприятное ощущение. Постепенно, ближе к выходу ветки редели, становились тоньше, местами даже стали попадаться одиночные пучки листьев, и сквозь них можно было разглядеть мрачное темное небо, низкое и тяжелое, затянутое сизыми с розоватым отливом тучами, сквозь которые тщетно пыталась пробиться луна. Поредевший туннель закончился, и Соня, выйдя на улицу, замешкалась. Она не знала, что ждет ее там, за пределами туннеля, и она все дальше отходила от зеркала – единственного спасительного выхода из этого места. Соня осмотрелась.
Повсюду росли деревья, изогнутые, кривые стволы которых были подобны каким-то странным, уродливым фигурам, застывшим в вычурных позах. От туннеля между деревьями извивалась песчаная тропинка, заманивая все дальше и дальше. Густой туман застилал землю, свисал мутными лохмотьями с ветвей деревьев, со всех сторон тянул к Соне свои призрачные руки. Мрачный, унылый пейзаж. И тишина… Жуткая, пугающая, неживая тишина… Ни птичьих трелей, ни дуновения ветра… Словно туман окутал все и всех, и усыпил на только ему одному известное время. Не решаясь отходить слишком далеко от того места, где стояло зеркало, Соня оглянулась. Позади нее возвышался темной глыбой огромный каменный замок с острыми башнями и выступающими зубчатыми деталями. В полумраке сложно было его разглядеть, но казалось, он весь состоит из углов и острых краев, и почти до половины густо зарос ползучими лианами. Понятно, почему в зале не было видно окон: они плотно затянулись разросшимися стеблями. Соня, запрокинув голову, медленно подняла взгляд до самых верхушек башенок: только там, наверху виднелись изредка расположенные маленькие, незастекленные окошки.
Но несмотря на туман и такой мрачный пейзаж, здесь не было холодно. И Соня, стоя в одной ночной сорочке, совсем не замерзла. Она пошевелила пальцами босых ног, на которые прилипли влажные песчинки, и неожиданно улыбнулась. Было в этом странном месте что-то такое… не объяснить. Соне уже давно не было так легко: она ни на кого не сердилась, никому не желала зла, и при этом ее голову не пронзала та ужасная боль. Она, как будто, снова стала прежней – веселой, беззаботной и счастливой. И это чувство, так неожиданно свалившееся на нее, опьяняло и наполняло радостью сердце. Хотелось вдыхать полной грудью, смеяться и кружиться в каком-нибудь безумном танце. Она почувствовала, что вдруг освободилась от чего-то страшного.
Вдруг в полной тишине раздался громкий рык.
Соня от неожиданности вздрогнула и заозиралась по сторонам. Казалось, это страшное рычание звучит отовсюду. Звук становился все громче, к рычанию добавился треск ломающихся деревьев, тревожный крик птиц, согнанных с насиженных мест. В ту же минуту пламя свечи погасло, и Соня оказалась в полной темноте. Казалось, будто маленький огонек тоже испугался и решил спрятаться. Соня застыла, пытаясь разглядеть в тумане источник этих звуков. И вот, наконец, она увидела нечто. Это был не человек и не зверь. Вдалеке сквозь туман пробиралось чудовище огромного роста. На голове его были рога, один из которых воинственно торчал вверх, а второй заворачивался вниз, почти к самому уху. Его сутулые плечи были покрыты волосами, а руки настолько огромны, что чудовище с легкостью вырывало деревья на своем пути. Подобно человеку оно передвигалось на двух ногах, и шло, издавая страшное грозное рычание, в сторону замка, прямо на Соню. Очнувшись от испуга, Соня отбросила теперь уже бесполезную свечу в сторону, и резко выставила вперед обе руки, чтоб волной магической энергии откинуть от себя это чудовище. Но оно даже не остановилось. Соня растерянно посмотрела на свои руки и попробовала снова, собрав всю силу, на какую только была способна. Страшное чудовище тем временем выбралось из зарослей и, несдерживаемое препятствиями, с удвоенной скоростью приближалось к ней, свирепо рыча, размахивая огромными ручищами, готовое вот-вот схватить и растерзать ее. Теперь Соня разглядела его лицо, если его можно было так назвать… Увешанное длинными волосами, оно было настолько ужасным, что не могло привидеться даже в самом жутком кошмаре!..
Осознав, что ее магия не действует, Соня, парализованная ужасом, медленно попятилась назад в туннель. Но очередной устрашающий рык привел ее в чувство, и она бегом бросилась туда, где стояло зеркало – спасительный выход из этого опасного места. Она бежала по темному коридору, в панике пытаясь разглядеть ту дверь, в которую только что вышла, а сзади раздавалось рычание, которое слышалось уже совсем близко и подгоняло ее. У нее даже не было времени, чтоб оглянуться, все свое внимание Соня направила на поиски двери, которую сложно было разглядеть в темном коридоре. Обдирая пальцы, она лихорадочно шарила руками в темноте по корявым каменным стенам. Сердце бешено колотилось в груди, готовое выпрыгнуть или разорваться на части от страха. В отчаянии Соня приговаривала: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» – сама точно не зная, к кому обращается. То ли к чудищу: «Пожалуйста, не трогай меня!», – то ли к себе: «Пожалуйста, поторопись!», – то ли к двери: «Пожалуйста, найдись же уже, наконец!» И когда она уже стала терять надежду, ее ладони почувствовали ровную поверхность. Вот она! Толстая деревянная дверь, которую она искала. Соня торопливо открыла ее, забежала в зал, с радостью отметив, что здесь все еще горят свечи и не нужно искать в темноте замок на раме. Не останавливаясь и на ходу доставая медальон, Соня подбежала к спасительному зеркалу.
Она и сама не заметила, как в паническом ужасе проскочила сквозь проход, оказалась у себя в комнате и вырвала медальон из замка.
Тут Соня торопливо забралась в постель, зарылась с головой в одеяло и затихла, сжимая в руке медальон и слушая бешеное биение сердца. Спустя минуту, успокоившись, она осторожно высунула голову из-под одеяла и посмотрела на зеркало. Оно было спокойным, как прежде, словно ничего и не произошло. Выдохнув, Соня расслабленно откинула одеяло и, неожиданно для себя, рассмеялась. Панический ужас, который только что владел ее разумом, вдруг сменился каким-то диким восторгом от осознания того, что она в безопасности.
***
– Соня, пора вставать!.. – мама мельком заглянула в комнату, включила свет, и уже собиралась выходить, как вдруг снова повернулась и удивленно воскликнула: – Соня! Что у тебя с ногами?!
Соня приоткрыла заспанные глаза и посмотрела на свои пятки, торчащие из-под одеяла. Они были жутко перепачканы, как будто Соня всю ночь бродила босиком по грязи. Минуточку! Босиком по грязи? Так значит, это был не сон?! Значит, сегодня ночью она, действительно, попала сквозь зеркало в другой мир? Она вспомнила каменный замок с троном и страшное чудовище, которое чуть было не поймало ее. От этих мыслей Соня окончательно проснулась.
– Эх, Соня, Соня… Неужели ты с такими чумазыми ногами вчера спать улеглась? – ужаснулась мама. – Не понимаю я, что с тобой происходит?..
Соня посмотрела на маму и молча пожала плечами. А что она могла сказать? Что ночью бегала босиком по какому-то таинственному туннелю, в каком-то неизвестном месте? Вряд ли маму убедит ее рассказ. В таком случае лучше ограничиться молчаливым пожиманием плечами. Мама вздохнула, покачала головой и вышла из ее комнаты. А Соня снова откинулась на подушки и задумчиво посмотрела на зеркало. Целая куча вопросов роилась у нее в голове. Что это было сегодня ночью? Почему не получилось пройти к Найдане? Что это за место? Почему она попала именно туда? Что это было за чудовище? Почему ей там было так хорошо? И сможет ли она попасть туда снова?
– Соня! Ты встаешь? – мамин голос прервал Сонины размышления.
Она рывком откинула с себя одеяло и встала. Сейчас первым делом нужно было помыть ноги. Проходя мимо зеркала, Соня коснулась пальцами холодного стекла и улыбнулась, словно приветствуя давнего знакомого. А, выйдя из комнаты и столкнувшись с Наташкой, тут же изменилась в лице, как будто зеркалу она была больше рада, чем сестре.
***
В школе Соня, как обычно, держалась обособленно, стараясь ни с кем не разговаривать. Ребята, похоже, привыкли к такому ее поведению, и не приставали с расспросами. Лишь только Зимин молчаливой тенью все еще повсюду следовал за ней. Да и он в последнее время стал отдаляться, и с каждым днем Соня все чаще оставалась совсем одна.
– Ну, чего тебе опять? – раздраженно спросила Соня, почувствовав на себе его взгляд.
– Ты домой одна идешь? – спросил он.
– Одна, – твердо ответила Соня.
– Давай провожу, – предложил Зимин.
– Я же сказала, одна иду, – сказала Соня, как отрезала. – И не говори мне про маньяков. И вообще, если ты и дальше хочешь сидеть на этом месте, то сиди молча. Понял?
– А… – попытался сделать еще одну попытку Денис, но Соня посмотрела на него таким взглядом, что он притих, так и не высказав свою мысль.
– Вот и отлично, – усмехнулась Соня.
Зимин до конца уроков сидел молчаливый и печальный. Он, как будто, пытался осмыслить что-то очень важное для себя, принять какое-то решение. Наконец, после уроков он сказал:
– Я, наверное, пересяду на свое место… Ты, правда, сильно изменилась. Может быть, ты считаешь, что я дурак и учусь на тройки, но то, что ты стала другой, и дурак заметит. Ты, конечно, извини, но та Соня мне нравилась больше.
Он закинул сумку на плечо и, не дожидаясь ответа, вышел из класса. Соня молча смотрела ему вслед. «Все правильно. Я должна быть одна. Так всем будет лучше», – с грустью подумала она, но внешне ничем не выдала огорчения.
– Нам нужно поговорить, – послышался за спиной Настин голос.
Соня оглянулась. Подруга застенчиво теребила пуговицу на жилетке. Соня окинула ее безразличным взглядом: – Чего тебе? – спросила она, может быть, даже слишком грубо.
– Ты чего добиваешься? Посмотри, как от тебя все шарахаются. Специально, что ли, настраиваешь всех против себя? Ты можешь сказать, что случилось? В прошлом году ты была совсем другая, тебя, как будто, подменили…
– Ну, что вы все заладили «подменили, подменили»? И ты, и Зимин, и даже родители! – недовольно воскликнула Соня. – Может, это вас всех подменили?!
– Если нужна моя помощь, ты только скажи, – Настя коснулась Сониной руки.
– Настя… – Соня будто на мгновение очнулась от кошмарного сна и жалобно посмотрела на подругу. Она протянула руку, хотела что-то сказать, и в ту же секунду дикая нестерпимая боль запульсировала в висках. Соня отдернула руку и, схватившись за голову, закричала: – Никогда больше не подходи ко мне!!
Настя с растерянным, непонимающим видом сделала шаг назад, потом резко развернулась и, не оглядываясь, вышла из кабинета. Боль тут же стихла. Соня выпрямилась и с безразличным видом посмотрела вслед подруге. Бывшей подруге.
Теперь Соня была уверена, что невыносимая боль уже не вернется: ведь рядом с ней не осталось друзей, тех, кто мог бы вызвать в ней хорошие, добрые чувства.
***
Соня сидела напротив зеркала и исподлобья смотрела на него. Уже несколько дней она боролась с искушением снова попасть в тот мир, где почувствовала неожиданную свободу и где так легко дышалось, потому что черная злоба не сдавливала грудь. Но там жило страшное рогатое чудовище, на которое не действовала даже ее магия. Это пугало ее, потому что без магии она становилась беззащитна, как улитка без панциря.
Сегодня в школе отменили последние уроки, и Соня раньше обычного вернулась домой. Мама с Санькой ушла в поликлинику, папа был на работе, а Наташа возвращалась из университета поздно, поэтому Соня была предоставлена на какое-то время сама себе. Туська старалась куда-нибудь спрятаться, если в квартире, кроме Сони, никого не было. Она так и не смогла принять свою хозяйку такой, и теперь при встрече она каждый раз шипела и убегала. Сначала это огорчало Соню, но потом она смирилась. Вот и сейчас Туська спряталась так, что ее не нашли бы даже самые лучшие в мире сыщики.
Уже несколько раз Соня порывалась встать, она подходила к зеркалу, а потом, злясь на свою нерешительность и трусость, отходила обратно. Она разрывалась между желанием вновь ощутить свободу и страхом быть растерзанной чудовищем. Наконец, Соня решительно сняла медальон и подошла к зеркалу, готовая, несмотря на опасность, вновь оказаться в том загадочном мире. Все-таки сейчас день, а при дневном свете все кошмары рассеиваются и кажутся уже не такими страшными, как ночью. Она уже приложила медальон к замку, как вдруг в последний момент замешкалась, что-то вспомнив, и побежала в прихожую. Порывшись в шкафу, она вытащила оттуда кроссовки – уж в них-то удобнее бегать, чем босиком. Торопливо натянув обувь и в спешке даже не завязав шнурки, Соня подошла к зеркалу и – шагнула в другой мир.
В мрачном зале опять было темно. «Кто-то потушил свечи…» – подумала Соня и с опаской принялась всматриваться в темноту, ведь этот «кто-то» мог быть совсем рядом, и этим «кто-то» могло оказаться то самое чудище. В темноте ничего не было видно, дверь на этот раз была плотно закрыта, и даже тусклый луч не проникал в зал. Соня напрягла слух и затаила дыхание, но ничего, кроме биения своего собственного сердца, не услышала. Немного успокоившись, она осторожно по очереди зажгла взглядом несколько свечей, расположенных поблизости, и окончательно убедившись, что в зале, кроме нее, действительно никого нет, Соня осмелела и зажгла остальные свечи. Здесь ничего не изменилось: было так же пустынно, а трон стоял на своем прежнем месте. Да и вряд ли такая громадина могла бы куда-то деться. Уже зная, что этот зал пуст, и рассматривать здесь особенно нечего, Соня поспешила к выходу. Осторожно приоткрыв дверь, она потихоньку выглянула в коридор и прислушалась. Никаких звуков: ни рыка, ни шагов чудовища, ни даже робкого шебуршания мышей. Тишина.
– Ну, что ж, налево – выход из замка и страшилище. Это я уже знаю. Сегодня я разведаю, что же тут справа, – шепотом сказала сама себе Соня, и побежала по коридору, стараясь ступать мягко и не топать. Благо, резиновая подошва кроссовок это позволяет.
За поворотом оказалась винтовая лестница. Она заворачивала и вела вверх, куда-то в темноту. Если возле зала еще можно было что-то разглядеть, то здесь была кромешная тьма! Соня бегло провела взглядом по стенам, пытаясь найти свечи и зажечь их, но это ей не удалось. Идти в темноту, в незнакомое место, да еще взбираться на ощупь по лестнице было не очень-то приятно, и Соня в растерянности остановилась. Но тут же, озаренная идеей, кинулась обратно в пустынный зал, где горели сотни свечей. Соня взяла одну из них и, осторожно прикрывая ладонью трепещущее пламя, пошла осматривать замок. Удивительно, но вдоль лестницы, на стенах в канделябрах, все же были закреплены свечи, и еще более удивительным было то, что Соне не удавалось зажечь их взглядом. Или это какие-то особенные свечи, или магия Сони кроме зала нигде не действовала. «Странно, – подумала она, – ведь я же стала еще сильнее. Так почему же у меня не получается такое простое заклинание?..» После нескольких безрезультатных попыток она стала зажигать их по старинке, просто поднося горящую свечу к фитилям других. Так она и шла дальше, останавливаясь, чтоб зажечь очередную свечу, и оставляя за собой освещенный коридор. Вскоре лестница вывела ее к еще одному длинному коридору, идущему полукругом, по обеим сторонам которого располагались закрытые двери. Они были гораздо меньше, чем дверь внизу. Соня толкнула первую и та открылась с такой же легкостью, как дверь в тронном зале. Соня в нерешительности остановилась на пороге, перед ней была темная комната и неизвестно, чего следовало ожидать на этот раз. Поразмыслив, она сделала шаг внутрь, и тусклый свет ее свечи слегка осветил неведомое пространство небольшой комнаты. Соня бегло осмотрелась, все еще опасаясь встречи с чудовищем. В комнате никого не было. В центре стоял большой стол, занимающий почти все пространство, на нем лежали какие-то мелкие предметы. Осмелев, она подошла к столу и взяла в руки первый попавшийся предмет, чтоб рассмотреть его. Это была крошечная шкатулочка, размером с кубик для настольной игры, – точно такая же, как попалась ей однажды в Кукушкино, когда ей пришлось столкнуться со страшным демоном. Она так же была украшена маленькими разноцветными камнями, и так же в ней было миниатюрное отверстие для ключика. Соня с удивлением покрутила в руках шкатулку, вспоминая события того лета, затем поставила ее на место и окинула взглядом остальные предметы на столе. Это были точно такие же маленькие шкатулочки, и было их здесь, наверное, штук сто или даже двести. Но если та шкатулка была связана с демоном, то что это за шкатулки? Неужели за каждой стоит свой демон?
– Как все это странно… – задумчиво пробормотала Соня
Она снова взяла свою свечу и пошла дальше исследовать замок. Там были разные комнаты, одни маленькие, как та, со шкатулочками, другие огромные, с высокими потолками и большими дверями. Одни комнаты были убраны, как спальни, другие – как гардеробные полные странной одежды, третьи – просто пустые, некоторые были закрыты, и Соне так и не удалось посмотреть, что там внутри. Попался Соне и большой зал, явно бывший когда-то обеденным, потому что по центру его шел длинный стол, с обеих сторон которого стояли стулья с высокими спинками, а стоящий во главе стола стул был особенно большим. «Для какой-то важной персоны, – подумала Соня. – А может быть, для того чудовища…» Она невольно оглянулась , быстро вышла из обеденного зала и пошла дальше по коридору, который извивался, выводя то на другие лестницы, то к другим коридорам с комнатами. Где-то уже совсем на верхних этажах стали появляться окна, но без свечи все равно было не обойтись, потому что проникавший сквозь них свет был тусклым, как в пасмурный зимний вечер. Соня выглянула в окно. Несмотря на то, что на этот раз она попала сюда днем, здесь все равно было мрачно. Небо плотно затянуто тучами, а внизу, словно пушистый плед, все укрывал туман, не давая возможности разглядеть местность.
Комнаты в замке были разные, и убранство в них разное, они были удивительно хорошо подготовлены для жизни, но сразу бросалось в глаза, что здесь давно никто не обитал. Дойдя до самого верха, она повернула обратно, прошла назад весь путь, уже не отвлекаясь на двери и на то, что за ними. Решившись, она прошла мимо большого зала, в котором стояло зеркало, и вышла по древесному туннелю на улицу. Здесь Соня замешкалась. Ведь где-то рядом бродит чудовище. А может быть, оно здесь не одно, может, их тут целое племя?..
Она стояла возле входа в туннель, не решаясь отойти ни на шаг, и рассматривала окрестности, насколько это было возможно, потому что там по-прежнему все окутывал туман, пряча в своих мутных, белых лохмотьях все, что находилось дальше двадцати шагов. Слишком свежи еще были воспоминания о том, как она убегала от чудовища, на ходу прощаясь с жизнью, поэтому Соня так и не решилась сегодня продолжить свои исследования. Она вернулась в большой зал, подошла к зеркалу и возвратилась в свою комнату, в свой привычный мир.
Здесь к ней возвращалась ее раздражительность, здесь она была одинока по собственному желанию. И, хотя в том, другом мире она чувствовала себя намного лучше, остаться там насовсем она не могла, – потому что ее мир был здесь…
МЕСТЬ ОБИДЧИЦАМ
Почему-то первый снег у всех людей вызывает одинаковую реакцию. Даже если ты не любишь зиму и мечтаешь жить в стране, где всегда солнце и жара, все равно, увидев первый снег, ты улыбнешься – проверено.
За ночь весь двор превратился в чистый лист бумаги, белый и сверкающий. Редкие цепочки следов веером расходились в разные стороны. Воздух сразу стал каким-то легким, свежим и прозрачным. Соня вышла из подъезда и невольно улыбнулась, увидев эту белизну. Но в ту же секунду поморщилась от нарастающей боли и, снова надев на себя маску безразличия, с бесстрастным лицом направилась в школу.
