скачать книгу бесплатно
– Я могу идти?
– А ты действительно решила стать моей камеристкой? – с неожиданной надеждой посмотрела на нее Леонидия.
– Если в цене сойдемся, – пообещала Эста, и сердито сопевший Кэнк язвительно заухмылялся.
Как видно, торгующиеся женщины были ему более привычны и понятны, в ответ усмехнулась про себя тихоня.
– Хорошо, утром поговорим, иди, – кивнула госпожа на дверь, и сестра Тишины покорно пошла прочь.
Но у самой двери на миг замерла, обернулась и кротко поинтересовалась:
– А если кто-то из ваших людей все же решится… проникнуть в мою спальню, что мне делать?
– Подвинуться, – развеселился бандит.
– Можешь делать все, – разрешила Леонидия, – только не убивай.
– Хорошо, – покорно кивнула девушка и теперь уже ушла окончательно.
Едва открыв дверь в свою каморку, тихоня поняла, здесь ее уже ждут незваные гости. Вот только определить, сколько их, один или больше, пока не могла. Зато дыхание того, который скрывался за выступом камня дальше по коридору, слышала отчетливо, в каменном убежище властвовала почти такая же тишина, как в ее родном монастыре. Девушка улыбнулась невидимой сестре и, не входя в комнату, направилась к тому бандиту, что сидел в засаде.
– Ты куда? – ударил в спину донесшийся из каморки горячий шепот.
– К нему, – не останавливаясь, уверенно сообщила тихоня в ответ.
– А я чем хуже? – Уже знакомый Тижан догнал девушку и схватил за рукав. – Ты не поняла?! Я ведь не играю! А жениться хочу.
– Прямо тут? – задумчиво переспросила Эста.
– Нет, пойдем в твою комнатку, – облапив ее как медведь, объявил парень, и, почувствовав, как прохладная ручка скользнула ему на шею, ухмыльнулся. – Или не терпится?!
Недовольно дернулся, почувствовав легкий укол, отметил, что нужно будет не забыть постричь ногти женушке, и начал тихо сползать по стенке на пол.
– Куда ты меня тянешь, – с притворной обидой проворчала Эста, расслышав, как стоявший в тени бандит шагнул к ним ближе. – Вот все вы такие! Ни цветочка девушке, ни колечка! Сразу обниматься и жениться!
– Я подарю тебе и цветочки, и колечки, – интригующе пообещал верзила низким голосом, надвигаясь на девушку. – Оставь этого молокососа.
– Уже оставила, – сообщила тихоня, – а ты тоже жениться хочешь? И тоже прямо сейчас?
– Ну да, догадливая моя. Идем к тебе.
– Там воздуха маловато, – загадочно объяснила она, крепко вцепившись в схватившую ее за талию руку.
– Полегче, милая, – недовольно цыкнул он, – когтищи-то отрастила!
– Какой нежный, – проворчала Эста, усаживая его рядом с Тижаном, – такой малости потерпеть не мог. Теперь, надеюсь, вам долго жениться не захочется.
В своей комнатке девушка первым делом заперла дверь на засов, проверила его крепость, потом прибавила свет в стоящей на маленьком столике лампе и села писать отчет. Стоявшую возле кровати госпожи высокую шкатулку, в каких хранили большие пирамидки, она не спутала бы ни с чем, даже если не сумела туда заглянуть, пока взбивала подушки.
Отправив пенал, тихоня очень тщательно перебрала и перепрятала свой арсенал, убрав самое ценное в атласный корсет телесного цвета, с которым не расставалась, когда была на работе, даже в купальне. И лишь покончив со всеми делами, перед тем, как устроиться на ночлег на жестком и холодном ложе, отважилась взять в руки единственную оставшуюся на столике вещицу. Старинное кольцо с изумрудом. Некоторое время рассматривала его, пытаясь представить носивших это фамильное украшение женщин и мужчин, угадать, счастье или горе оно им принесло, затем решительно поджала края ободка по своему пальчику и надела на тот, где положено носить кольца замужним женщинам.
Глава 4
– Ну, в чем дело? – подождав, пока стук в дверь превратится в грохот, сестра Тишины откинула засов и стремительно отступила, держа в руках лампу.
– Демонская девка! Как ты додумалась отравить моих воинов?! – мощным рывком распахнув дверь, рявкнул Кэнк и замер, подавившись невольным вскриком. – Пресвятые духи! Это что за нечисть?
В женщине, стоявшей гордо выпрямившись прямо напротив него, не было ровно ничего от вчерашней провинциалки. Ни в одежде, ни в лице. Впрочем, именно лицо он и рассмотрел в первую очередь, и вот оно-то и ввергло верного помощника Леонидии в глубокую оторопь. Никогда раньше он не только не видел такого, но и не мог представить себе девушку, способную добровольно так себя изуродовать. Черные и алые полосы, похожие на раны от острых когтей, капли сочащейся из них крови… только присмотревшись получше, Кэнк понял: все это нарисовано.
Да и одежда, которую он окинул взглядом чуть позже, стала другой, вместо чепчика голову пленницы прикрывала маленькая шляпка, обмотанная вуалью, вместо жакета почти мужская черная куртка, подпоясанная ремнем, с дерзко выставленным напоказ кинжалом, из-под укороченной юбки видны мужские штаны. Непонятно было, где она все это взяла, но еще сильнее стискивала душу тревога, а кого именно они привезли в тайное логово, от которого до их жилища осталось проехать всего несколько часов верхом?
– Не отравила, – ледяным тоном отрезала эта странная девушка, – просто положила поспать… и остыть. А как прикажешь обходиться с насильниками?! Вы ведь не простые разбойники… нетрудно было понять. Так почему начинаете действовать их методами?
– Что здесь происходит? – раздался недовольный голос Леонидии, и Эста тонко усмехнулась.
Девушка и на секунду не поверила, что та не стояла за приоткрытой дверью своей комнаты и не подслушивала.
– Ваш адъютант интересуется, почему его люди спят у меня под порогом, – с ледяной вежливостью пояснила сестра Тишины и скривила губы в едкой усмешке, отчего ее ужасное лицо показалось Кэнку особенно зловещим.
– Кто именно? – Хозяйка отважилась выйти в коридор и рассмотреть мужчин, слаженно похрапывающих, привалившись друг к дружке. – А, Тижан! Я же послала его сделать объявление!
– Он решил начать с моей комнаты, – холодно пояснила Эста, с удовольствием наблюдая, как меняется взгляд Леонидии по мере того, как та осознает, что видит перед собой вовсе не ту девчонку, которая прислуживала ей за ужином.
– А как их разбудить? – Кэнк угрюмо смотрел на пленницу, догадываясь по ее новому облику, сколько неприятностей доставит ему эта перемена.
– Сами скоро проснутся, – сухо пояснила тихоня и, глядя только на Леонидию, добавила: – Госпожа… я принимаю предложение стать вашей компаньонкой.
– Вчера речь шла о камеристке! – едко ухмыльнулся адъютант.
– Или секретарем, – уточнила Эста, – на цену это не повлияет.
– А ты считаешь… – Атаманша на миг запнулась. – Мы договоримся о цене?
– Несомненно. Хотя она и будет очень велика, но жизнь ведь дороже.
– Да разве это жизнь, – с внезапной тоской выдохнула хозяйка, помолчала и, искоса глянув на помрачневшего Кэнка, поправилась: – Но ты права. Я готова платить.
– Значит, сопровождающий секретарь, – окончательно определилась с должностью Эста, – с правами телохранителя.
– Ха! – с ядовитым весельем фыркнул злой, как весенний медведь, Кэнк. – Наглость в ней растет, как тесто на бешеных дрожжах!
– Неверное определение. – Эста больше не желала выражаться, как юная провинциалка. – Не наглость, а уровень взятых на себя обязательств. Как мне вас называть, госпожа?
– Так и называй, «госпожа»! – рыкнул раздосадованный адъютант, уже считавший вчера Тижана устроенным.
– Госпожа Ниди, – тихо произнесла несостоявшаяся королева, – ведь ты меня узнала?
– Разумеется. Потому и взяла этот контракт, что его оплатой смогу закрыть тот, что на мне висит, – одновременно откровенно и туманно объявила Эста и перешла к обыденным вопросам, – где и как мы будем завтракать?
– Сейчас скажу, чтобы принесли еды. – Кэнк дождался от подруги повелительного кивка и почти бегом ринулся к лестнице.
– А мы пока обсудим с тобой оплату. – Скользнув неприязненным взглядом по похрапывающим подчиненным, атаманша направилась в свою комнату. – Но не представляю, как ты будешь вывозить отсюда золото. Сама понимаешь, мы не храним деньги в гномьем банке.
– Ну если бы я взяла деньги, то воспользовалась бы вашей пирамидкой для отправки их друзьям, – входя следом за ней и накрепко запирая дверь, твердо пояснила тихоня, – но я намерена взять дом или поместье в придачу к информации.
– К информации?! – Леонидия побледнела и с надеждой глянула на дверь.
– Госпожа Ниди! – с укором уставилась на нее Эста. – Зря вы так испугались! Просто пока еще не знаете последних новостей! А когда узнаете, поймете, ваши секреты имеют какое-то значение всего для двух-трех человек, которые испытывают к вам личный интерес. А всему Ардагскому королевству больше совершенно не интересно, что делает несостоявшаяся жена бывшего короля!
– Последних новостей? – еще больше побледнела та. – Как хорошо, что мы заговорили сейчас! Расскажешь мне немедленно?
– Конечно, – помедлив всего секунду, кивнула Эста и метнулась к двери. – Кэнк идет.
Она успела неслышно отпереть засов и вернуться к столу, когда дверь резко распахнулась, и ворвавшийся адъютант смерил их испытующим взглядом.
– Вот еда.
Тихоня немедленно достала скатерть и расстелила на столе, отметив про себя, что остатки ужина кто-то убрал еще раньше, расставила тарелки и принялась их заполнять, следя краем глаза, как успокоенный Кэнк выглядывает в коридор, проверяя, не проснулись ли его друзья.
– Яда нет, – проведя над миской с политым медом творогом и над еще теплыми лепешками, сообщила она деловито. – Можете кушать спокойно.
– Как ты это определяешь?
– Амулет, – не стала скрывать Эста, – привязан ко мне кровью.
– Дорогая вещь, – подозрительно прищурился Кэнк и вдруг заметил на заветном пальце свежеиспеченного секретаря нагло поблескивающее зеленым камнем кольцо. – А это откуда?!
– Амулет? – подняла делано-непонимающий взгляд Эста. – Это подарок матушки.
Которой именно, уточнять она не стала, не его это дело.
– Нет! – свирепея, прикрикнул адъютант. – Кольцо откуда?!
– Это? – Тихоня подняла руку, полюбовалась загадочной игрой света в гранях и широко усмехнулась, намеренно придав своей улыбке вид звериного оскала. – Муж подарил. Фамильное.
– Кто твой муж? – в рыке мужчины звучало что-то затаенное.
– Граф Дагорд аш Феррез, – веско отчеканила она, гордо посматривая на адъютанта, – или проще, Змей.
– Но разве это он был в башне?! – резко обернувшись, испытующе уставился на свою госпожу Кэнк.
– Конечно, он, – с превосходством ответила за Леонидию сестра Тишины. – А ты кого надеялся увидеть? Ведь кричал же, змей?!
И сама замерла от вспыхнувшей яркой молнией неожиданной догадки.
Пресвятая Тишина! Так вот кто должен был попасть в ту башню! И вот почему там его давно ожидали хорошо знакомые слуги! Ах, как кстати они пришли в поместье герцога все вместе, если бы не предусмотрительность матушки, вряд ли бы ей, Эсте, удалось выполнить второе задание! Ведь после того, как Олтерн оказался бы в разрушенном доме, за его жизнь и самый беспечный игрок на ступенях храма Всех Святых не дал бы жалкого медяка!
– Просто слово у меня такое, – всматриваясь в ее лицо, мирно проворчал Кэнк, – а каким образом Дагорд оказался в поместье герцога?
– По службе, – отрезала девушка, – но больше ничего не спрашивай. Лучше скажи, откуда он тебе знаком?
– Когда-то был кузеном, – саркастически усмехнулся адъютант, – правда, потом мы были по разные стороны передовой. Вроде как врагами стали.
– Кто-то идет, – предупредила Эста и принялась торопливо хозяйничать на столе, разливать горячий отвар, подкладывать на тарелки еду.
– Госпожа, все готово, – доложил пришедший бандит, – лошади нагружены.
– Выступайте, мы уже идем, – скомандовала Леонидия. – А Тижан пришел завтракать? Напомни ему, они с Зартом сегодня песочники.
А едва посыльный ушел, повернулась к тихоне и с мольбой уставилась в ее лицо.
– Ты новости обещала… про короля.
– Король теперь Лоурден, его отец отрекся в пользу сына. И первые два указа, которые молодой король подписал по просьбе отца, были о полной амнистии и о более строгом свадебном ритуале. Каждая невеста и жених должны будут три раза ответить «да» на вопросы, по любви ли они вступают в священный союз, и по своей ли воле.
– Как амнистии?! – неверяще помотал головой Кэнк. – Для всех?
– Да, – чувствуя, как у нее перехватило горло, тихо подтвердила Эста. – Мой отец и брат тоже были осужденными. И даже лишенными памяти. А Змею герцог сказал, что уже распорядился привезти его братьев и кузенов. И еще сказал, они были на самой легкой работе, рубили лес.
– И куда Дагорд их поведет? – собирая сумки, мрачно ухмыльнулся бандит. – Поместье разрушено, а у некоторых появились жены и даже дети.
– Поместье ему вернули. Правда, не так давно, но один друг Дага уже несколько лет как выкупил его в аренду и держит там охранников. Змей собирался все восстановить, он на это деньги копит.
– Вот теперь я верю, что ты его жена, – усмехнулся Кэнк, – все знаешь. Не знаешь только одного. Помнишь, вчера мы проезжали длинный подвесной мост через пропасть? Так вот, то ущелье – граница королевских земель. И сейчас мы уже находимся на чужой территории. А того моста, через который мы все сюда пришли, больше не существует.
– И кому же они принадлежат, эти камни? – деловито поинтересовалась Эста, опуская на лицо вуаль и застегивая пряжки плаща.
Говорить кузену жениха, что она отлично знает очертания не только границ родного королевства, но и всех крупных стран на этом континенте, тихоня считала излишним.
– Лет двести назад здешние места принадлежали гномам, а потом они выгодно продали весь Западный хребет Торемскому ханству. Но торемцы очень скоро поняли, что им эти горы и даром не нужны. Добывать, кроме мрамора и гранита, тут нечего, но возить мрамор по горным тропам не возьмется ни один самоубийца. А железные и медные жилы очень бедны, все значительные гномы выработали сами. Ну а таких самоцветов, как в Геркойских горах, тут и вовсе нет, – шагая по коридору к лестнице, пояснял Кэнк.
Монашка согласно кивнула, все верно, то же самое говорила и сестра Армиса. Но еще она говорила, что после ухода гномов труднодоступные внутренние долинки и высокогорные луга Западного хребта облюбовали беглецы изо всех ханств и королевств, да контрабандисты, доставлявшие по местным тропам ювелирам Торема самоцветы из Дройвии. А назад они везли голубые жемчуга Лорейского моря, тончайшие шелковые кружева из Гардена и расшитые дивными узорами Торемские покрывала.
Оседланные лошади ждали их в паре сотен шагов от той пещеры, куда отряд прибыл вечером. К выходу из широкого, но низкого тоннеля идти пришлось пешком, но вот поговорить о серьезных вещах здесь не удалось. Везде сновали бандиты, подтаскивающие последние тюки и заканчивающие приготовления к отъезду, и за пять минут они вылили на Эсту значительно больше заинтересованности, чем досталось ей вчера за весь день. Многие старались подойти к девушке как можно ближе, чтобы рассмотреть ее во всех подробностях, и их озадаченные лица яснее, чем написанное на двери трактира объявление, выдавали всеобщее потрясение.
Сегодняшняя пленница отличалась от вчерашней, как шмель от бабочки, и большинство бандитов искренне жалело, что наивная и веснушчатая селянка сегодня скрыта под непроницаемой вуалью и строгим полумужским костюмом. Но еще больше поражало ее поведение и отношение к ней госпожи и ее верного телохранителя и помощника. Хозяйка почти дружески о чем-то тихо переговаривалась с девчонкой, на которую вчера поглядывала издали с задумчивым интересом.
И конечно, всех нестерпимо интересовало, почему обычно веселый и болтливый Тижан и хозяйственный Зарт мрачны, как зимняя вьюжная ночь, и везут у седел снаряжение песочников.
Эста слышала все шепотки, ловила все взгляды и понимала настроение большинства из нечаянных спутников и их мысли. Не понимала только одного, почему у нее никак не складывается четкое видение взаимосвязи причин и следствия произошедших пятнадцать лет назад событий и происходящего сейчас. Чего-то пока не хватало в объяснениях герцога и в обрывках сведений, полученных от так и не ставшей королевой женщины. И все росла в мозгу девушки уверенность, что именно эта неизвестная пока информация и является главной, и только ее и хватит, чтобы оплатить ее собственный труд и необходимость обмана Змея.
Тропа, вильнув несколько раз между скал и перебравшись через пару подвесных мостиков, значительно более коротких, чем тот, который бандиты сбросили в пропасть, обрубив за прошедшей последней лошадью канаты, внезапно вывернула на сверкающий на нежарком солнце, гладкий, как лучшее фрезийское зеркало, язык ледника. Он лез из соседнего, более широкого ущелья, подходившего к тропе под углом, и полностью перекрывал путь сильно подтаявшим, скользким катком почти в полтысячи шагов в ширину. И его невозможно было ни обойти, ни миновать никаким иным способом, кроме одного – пройти напрямик.
Вот теперь Эсте стало понятно, что означает название «песочник» и почему оно считается наказанием. Оба ее ночных жениха нацепили на сапоги и накрепко привязали к ним широкие ступни, усеянные снизу острыми шипами, затем повесили на плечи мешки с песком. И осторожно выдвинулись на лед, предварительно посыпая перед собой дорожку смешанным с золой песком. Как вскоре стало девушке понятно, случайно укатиться и погибнуть они не могли, у каждого за пояс была привязана длинная веревка, второй конец которой держали оставшиеся на тропе бандиты. Но все равно работа песочников оказалась очень тяжелой, требовалось осторожно продвигаться по льду вперед и очень тщательно насыпать перед собой дорожку из песка чуть более полушага шириной. Эста прекрасно понимала, как непросто несколько часов, которые потребуются, чтобы закончить прокладку тропы, провести в постоянном напряжении на слепящем глаза льду. Но как ни сочувствовали песочникам сообщники, желающих встать на их место не находилось. Лишь еще один из бандитов, по-видимому, тоже за что-то наказанный, сновал между замершим на последнем каменистом отрезке дорожки отрядом и первопроходцами, поднося им мешки, остальные терпеливо ждали.
– И как долго простоит такая тропа? – заинтересовалась тихоня.
– Ровно один день, – испытующе глянув на нее, веско сообщил Кэнк, – к вечеру она наполнится талой водой, а за ночь замерзнет, сверху, с горных вершин, все время стекает холод. А через несколько дней тропа еще и сдвинется, этот язык все время потихоньку сползает вниз, к бурной речке. Ну а ниже переходить очень неудобно, там пришлось бы в конце подниматься к тропе, и лошадям такое намного тяжелее.
