скачать книгу бесплатно
– Дыши. Ты не один, я с тобой. Рядом нет людей, я специально вел тебя по пустым улицам, чтобы не привлекать внимания. Видишь слева квадратное строение? Это морг. Следуй моим указаниям, и ты окажешься внутри. Сейчас там никого нет. Дверь я смогу и отсюда взломать.
Данакт сам не заметил, как оказался внутри, причем страх быть замеченным в морге и вовсе не подоспел к самому событию. Только он собрался открыть дверь, за которой должно лежать тело его мамы, как Бенджамин остановил его:
– Постой. Я хочу просить, ты что-нибудь помнишь о ней?
Вопрос оказался Данакту не менее неприятным, чем так и не произнесенный ответ. Данакт хотел ее увидеть ради возобновления той уникальной и такой недостающей связи с родителем. Возродить те нежные чувства, должные быть в его сердце, но отсутствующие с момента пробуждения так явственно, словно не хватает части тела. Это единственный способ, который знал ребенок благодаря природному инстинкту, для нахождения своего места, своей роли.
Он с трудом выдвинул тело из морозильной камеры. Ему предстала женщина лет пятидесяти, длинные черные волосы, худая, невысокая. И важнейшим моментом в его жизни и взрослении стало очень легкое по эмоциям, но неприятное по сути понимание: ему не хочется знать ее имя. Все ожидание безжалостно столкнулось с суровой реальностью, отрезав без предупреждения связь с родителем на самом примитивном уровне. Вот оно, его прошлое, мертвое и обезличенное, больше тянущее на роль ненужного груза, нежели крепкого фундамента.
– Что ты хочешь про нее знать?
– Ничего, – очень странно прозвучал ответ для него и Бенджамина.
– Я могу лишь представить твои чувства, потому что своих родителей я не знал.
– Это плохо.
– Тут ты прав. Вырос сиротой в детском доме, а их так и не решился найти… Скорее всего, они уже мертвы, так что я никогда не узнаю правду. Отчего не могу не дать тебе совет: подумать еще раз, потому что…
– Вы знаете, что со мной случилось? – Данакт заговорил чуточку иным, более осмысленным голосом.
– Нет. – Бенджамин решил дальше не подталкивать подростка к неприятной теме. – Но я помогу тебе узнать. Постарайся не делать поспешных выводов. Я вполне могу допустить, что она помогла сделать это с тобой, чтобы спасти. Родитель сделает все для своего ребенка, даже если это кажется чем-то неправильным, мотивы вполне могут быть самыми добрыми.
– Вы так говорите, словно знаете, каково мне.
– Я знаю, каково людям, которые готовы на все ради близких. Когда-то мы занимались разработкой технологии, чтобы делать людей лучше. Оказалось, человеческий мозг не особо любит вмешательство. Случилась большая трагедия, много людей пострадало, немало умерло в ужасных мучениях, а мы закрыли проект, который получил именование «Сбой». Знаешь, что мотивировало меня в том проекте? Жажда людей спасать жизнь и исправлять ее. Ты бы видел, сколько матерей и отцов были готовы на все, лишь бы мы помогли их детям с исправлением дефектов.
– Думаете, кто-то таким образом пытался спасти мне жизнь?
– Тебе это может казаться странным, но поверь, нет ничего ценнее жизни близкого человека. Мне потребовалось время, чтобы это усвоить. Если бы кто-то хотел навредить тебе, то точно не таким образом.
Данакт вышел из зоны хранения тел и, оказавшись в умывальне, подметил на стене зеркало. Включив настенный свет, он аккуратно снял капюшон. Очень медленно и поэтапно приходило осознание увиденного, а вот понимание давалось с большим трудом, да и то лишь догадки. Полностью лысая гладкая голова, правый глаз заменен на недвижимый механический, а от него на всю сторону головы – три больших расходящихся шрама, скрывающих внедренные в мозг компьютерные микроплаты. Ощупывая это место, Данакт нашел множество неровностей на всей правой стороне, но самое удивительное – он не ощущал этих прикосновений, словно это не его часть тела. В этот самый момент случился некий сбой в виде искаженного зрения и слуха, почти заставивший его вскричать от раздражения, – но внезапно все закончилось. Более того, как оказалось, ранее он видел лишь левым глазом и слышал тем же ухом, в то время как правая сторона попросту не работала – слуховой аппарат также оказался в списке измененных. Данакт всерьез поразился расширению возможностей: видеть в оба глаза, слышать в оба уха. Это было не менее странно, чем появление перед глазами в небольшом окошке светло-голубого оттенка лица Бенджамина.
– Не знаю, что ты сделал, но у меня появился частичный доступ к твоей системе. И, судя по всему, ты восстановил зрение и слух, так что я могу тебе передавать информацию не только по связи. – Посмотрев в свою камеру, Бенджамин произнес: – Ну, здравствуй!
– Вы видите через этот… этот глаз?
– Да. Видимо, у тебя внедрена не только аудио-, но и визуальная связь. Но, чтобы понять все твои возможности, нужно провести полноценную диагностику, заодно заменить эти старые детали на современные. Недалеко от тебя, часах в двух пути, есть один из складов, там ЦРТ хранит и ремонтирует технику.
– ЦРТ?
– Центр развития технологий – это место существует давно, целая корпорация по созданию всего на свете. Когда-то оно дало мне образование, жилье и работу, а потом я даже руководил им.
– Вы знаете Итана? – спросил Данакт с неожиданными нотками азарта, словно говорит о кумире. – Я видел полет в космос, удивительно, как это – полететь в космос!.. Я бы хотел сам. Там еще говорили про Четверку космонавтов. Вы их знаете?
– Общался, да. Но я не участвую в этом. У нас с Итаном разные профили работы.
– Но вы дружите?
– Итан Майерс – это… мы друзья, да. Дружим очень давно.
– Почему он улетел?
– Это не важно. Сейчас ты должен…
– Почему вы не говорите? Вы же друзья.
– Это немного другая дружба, Данакт, да и не важно все это сейчас.
– Я все равно не понимаю. Еще там, на улице, много говорили про него, не только хорошее, но и плохое. Почему они так говорили?
– Потому что не все люди довольны им, как и многим в этой жизни. Это нормально, не воспринимай всерьез. Люди разные, у всех свои точки зрения, основанные на прожитом опыте.
– Как же тогда понять, кому верить, а кому нет?
– Это отличный вопрос. Думаю, лучшим выходом будет спросить себя, чего хочешь ты. А потом, когда определишься с целью, искать способ ее реализовать, но всегда помни о последствиях. Твои действия имеют силу влиять на других людей, и это не всегда будет так, как ты хочешь, а предсказать результат…
– Поэтому Итан улетел?
– Что? Нет-нет. Отчасти, наверное, да. Но нет, не целиком. Ты, главное, сейчас пойми вот что. Когда мы проведем твою полную диагностику и улучшим то, что было сделано плохо, тогда у нас появится…
– Почему я должен верить, что вы вправду хотите мне добра?
– Я помогаю, потому что могу, к тому же никто, кроме меня, не сможет это сделать. Я использую эту возможность, чтобы сделать доброе тебе дело, точно так же, как и ты, рано или поздно, имея те возможности, которые у тебя есть и будут, встанешь перед выбором, кому и как помочь, используя свой потенциал. Так устроен мир, каждый реализует свой потенциал, свои силы и знания именно тем образом, каким считает нужным. Сейчас пришло время тебе принимать решение: ты можешь сделать так, как я прошу, и получишь ответы, а еще возможность использовать то, что с тобой случилось, во благо. А можешь принять иное решение – но только я не знаю, чем оно тебе или кому-либо поможет.
Приходится взрослеть так быстро – а ему не отделаться от постоянно всплывающего чувства растерянности. И дня не прошло, как он был под лестницей, хотя готов спорить о целой пропасти. Данакт уже и не замечает, как медленно комплектуется некий собирательный образ его мировоззрения, а желание заполнить внутреннюю пустоту уступило место стремлению укрепить дружбу.
Но пока он идет по маршруту к складу ЦРТ, наслаждаясь расширением зрительных и слуховых возможностей, внутри так и напрашивается тема заслуженности его жуткого состояния. Совершенно без причины ему проще представить собственную вину, а то и целое наказание в виде этого пожизненного образа, нежели наличие у мамы или творцов его судьбы той жестокости, толкнувшей их на кошмарное деяние.
2
Деревянный двухэтажный дом с большими окнами стоял прямо на центре крыши круглого небоскреба, занимая примерно половину площади, благодаря чему вокруг строения десять на десять было достаточно места для прогулки по идеальному газону. Ночное время открывало не только чудесный вид усыпанного белыми точками неба, но и неровность Мегаполиса. Мужчина и женщина лет шестидесяти смотрели на весь город внизу с особым любопытством, будто бы выискивая в разности высоты и форме строений некую закономерность или спрятанную тайну. Они хорошо выглядели для своих лет, а вместе составляли красивых супругов, глядя на которых веришь в нерушимость если не любви между ними, то уж точно преданности.
– Ну, как вы тут?
Они медленно обернулись, быстро осмотрев с ног до головы новоприбывшего: чуть выше них, короткие светлые волосы, немного полноватый, одетый лишь в белую рубашку на размер больше и просторные брюки. Его откровенная улыбка будто меняла лицо до неузнаваемости, пряча и без того глубоко посаженные глаза еще глубже.
– Сыночек! – Женщина радостно подошла к нему и крепко обняла, рядом сразу же оказался отец.
– Наконец-то решил навестить нас, здоровяк! – Отец выдал напускную строгость, после чего громко посмеялся и крепко обнял сына.
– А где наш внук? – спросила мама, оглядываясь. – А твоя жена?
– Мам, ее зовут Алина, ты же знаешь.
– Лишь статус твоей избранницы делает ее в моих глазах хоть кем-то.
– Мам, ну хватит, я люблю ее, а она любит меня, так что, может, уже…
– Мне лучше знать, кто и как любит.
– Сын, мы уже говорили, что человек, не разделяющий нашу судьбу…
– Да, я знаю, пап, я все знаю.
Он устал от подобного настолько, что пропускает данные суждения мимо ушей, но, с другой стороны, от этого ему легче лгать о грустной причине отсутствия рядом их внука.
– А подростку скажи, чтобы перестал дурью маяться и навестил нас. Я все понимаю, период любопытства – он такой, но семья – это главное, а ему еще быть твоим преемником. Так что смотри, не успеешь оглянуться, как таким же, как я, станешь! – более позитивно высказался отец.
Несколько минут они прохаживались по краю крыши, позволяя тишине наполнить их сердца теплом от семейной встречи. Он любил своих родителей, как и они его, но в тот момент, когда он решил найти свой путь, отец и мать все еще видели в нем ребенка.
– Как у вас тут дела, расскажите лучше. – Он шел между ними, вновь ловя момент безопасного окружения, вспоминая свое детство в кругу большой семьи.
– Ты давай-ка сам лучше расскажи, – начал отец серьезно, – как проходит развитие твоей «Дороги света»?
– Вполне хорошо! – уверенно прозвучал его ответ. – У нас достаточно спонсирования для игровых центров, о которых я говорил, где мы сможем открыть глаза молодым и перспективным, – с особым воодушевлением говорил он, вглядываясь в одобрительные глаза родителей.
– Признаюсь, сын, я все еще сомневаюсь насчет твоей идеи. Мир технократов чужд нам, ибо чем больше развивается у людей ум, тем сильнее тухнет сердце.
