скачать книгу бесплатно
– Какие у вас, у… девушек оригинальные методы поиска клиентов, – ошарашено произнёс инспектор.
– Приходится вертеться, – притворно вздохнула лже-шляпница и положила руки ему на плечи. Инспектор хотел, было, отстраниться и вежливо отказаться, но внезапно понял, что не хочет уходить.
Как зачарованный он смотрел на девушку, лицо которой вдруг начало меняться.
«Смотри на меня… Верь мне… Тебе понравится», – зазвучал в голове тихий, обволакивающий шёпот. В свете луны он увидел, как лоб девушки сморщился, челюсть выдалась вперёд, открывая вытянувшиеся клыки, с которых капала пенящаяся слюна. Кожа стала желтоватой, а милые веснушки превратились в красноватые пятна, усеивающие всю морду чудовища. Ощутив боль в плече, Лэнгли тупо посмотрел вниз. Кривые когти на покрытых короткой шерстью лапах порвали пиджак и медленно погружались в его плоть. Навалилась странная апатия: не хотелось кричать, звать на помощь или защищаться.
Внезапно какая-то сила оттолкнула монстра от ослабевшего инспектора, который тут же рухнул на землю. В неверном свете звёзд он увидел гибкую чёрную тень, бросившуюся на оборотня. Сверкнул клинок, и туша мешковато осела вдоль стены дома. Неизвестный спаситель подошёл к Лэнгли и склонился над ним, одновременно убирая полумаску с нижней части лица. Инспектор почувствовал, как сердце пропустило удар: перед ним было бледное встревоженное лицо Вероники Донахью.
***
Ему снились сны: жуткие, отвратительные, тошнотворные. Монстры, покрытые серой шерстью, рвали его тело, он слышал шипение слюны и сытое урчание чудовищ. Но однажды всё закончилось. Он проснулся в небольшой светлой комнате, где стояла только его кровать и небольшой столик, на котором громоздилась куча пузырьков, бинтов и корпии. Пахло карболкой, к тяжёлому запаху которой примешивался пряный аромат каких-то духов. У окна спиной к нему стояла женщина в платье из синего атласа. По изящной хрупкой фигуре и пышным тёмным волосам он узнал баронессу.
– Где я? – прохрипел Лэнгли.
Вероника повернулась и приблизилась к нему:
– Наконец-то, – с облегчением сказала она. – Вы сейчас у доктора Тэнта, моего доброго друга. Вы двое суток были в беспамятстве.
Инспектор ощупал себя: плечо было туго забинтовано.
– Так это не сон? Что со мной случилось?
– Вас чуть не загрызла Тварь. Эти создания питаются человечиной. Они предпочитают пожирать свою жертву живьём, а так как удобнее это делать тихо, они вводят её в некий транс. Сильной боли нет, но это мучительно, мерзко, а поделать ничего нельзя. Единственный шанс победить Тварь – это напасть очень быстро и неожиданно. Если она успела опомниться, лучше бежать. Вам повезло, что я охотилась в городе. Обычно я уезжаю.
– Миледи, – Лэнгли попытался приподняться, – откуда вы всё это знаете? Хотя… Ваши родители…
Баронесса горько хмыкнула:
– Именно. Это были не просто звери. Меня спас дядя, когда Тварь уже начала рвать моё тело. Никто бы не поверил, поэтому дядя не стал опровергать версию о волках. Он воспитал меня и научил их убивать.
– Миледи, вы спасли мне жизнь. И теперь она принадлежит вам.
– Не стоит, мистер Лэнгли. Я ведь немного виновата перед вами: не успела предотвратить ваше ранение…
Она опустила руки ему на плечи и мягко надавила, заставляя снова лечь:
– Я знаю, что вам очень плохо. Слюна Твари ядовита, и даже самые лёгкие раны опасны. Лежите, я настаиваю.
Сердце инспектора сделало какой-то невообразимый кульбит, и он осторожно накрыл её пальцы здоровой рукой:
– Миледи, я болен, и мне простительны любые, самые невозможные слова, но… Вы самая непостижимая, таинственная и прекрасная женщина в мире. Я полюбил вас с первого взгляда! Я понимаю разницу между нами и не жду взаимности. Но я готов служить вам, не отвергайте хотя бы моё восхищение и преклонение.
Вероника ласково улыбнулась и мягко коснулась его лба:
– У вас сильный жар. Как ваше имя, инспектор?
– Роберт.
– Это очень плохо, что вы меня любите, Роберт. Плохо для вас. А теперь поспите.
– Но я должен идти, – возразил он. – Меня комиссар хватится.
Баронесса приложила палец к его губам:
– О работе не беспокойтесь, доктор послал комиссару Доусону записку, что вы тяжело больны и находитесь у него на лечении. Спите, Роберт. Я приду завтра.
***
Роберт пролежал в постели ещё неделю. Газеты, которые ему любезно давал почитать доктор Тэнт, кричали о новой жертве таинственного маниака. Сухощавый седой доктор Тэнт проникся к молодому человеку горячей симпатией и, когда выдавалось свободное время, часто приходил в его комнату выпить чаю или просто побеседовать. Как-то вечером они сидели за чаем, и Лэнгли чуть смущённо сказал:
– Вы простите меня, доктор, я немного загостился у вас. Завтра же…
– И слышать ничего не хочу! – замахал руками Тэнт. – Вы пробудете здесь столько, сколько нужно. Вы не представляете, насколько опасны эти создания. Девочка правильно сделала, что привезла вас ко мне.
Роберт помолчал и показал на газету:
– Так это всё она?
Доктор Тэнт кивнул:
– После смерти они снова принимают человеческий облик. У бедняжки тяжёлый путь. Я не раз лечил её раны. Но шрамы на теле ничто по сравнению с тем, как эти монстры изуродовали её душу.
– Доктор, я всё понимаю.… Но зачем потрошить их?
Старик испытывающе посмотрел на него:
– Так она вам не сказала…
В комнату без стука ворвался запыхавшийся лакей:
– Сэр, от Донахью пришли! С баронессой плохо!
Доктор побледнел и вскочил с кресла:
– Неужели опять! Как скоро… Я еду.
– Я с вами, – поднялся Лэнгли.
– Нет, вы должны лежать, – возразил Тэнт.
Роберт мотнул головой и молча взял пиджак. Спорить было некогда.
***
Вероника металась на кровати, словно в бреду. Всё её тело охватывало огненное кольцо боли, а настойчивый шёпот змеёй въедался в мозг.
«Вероника, иди к нам… Больше не будет боли… Вероника…»
Лэнгли держал её, а доктор Тэнт пытался напоить лекарством. Тело баронессы содрогалось в конвульсиях. Роберт внезапно поймал себя на том, что нежно гладит её по голове и шепчет бессвязные, успокаивающие слова. Наконец она затихла.
– Побудьте с ней, мой мальчик, – попросил доктор. – Я съезжу к себе за ингредиентами для лекарства. Торопился, вот и взял мало.
Когда Тэнт уехал, Лэнгли сел рядом с кроватью баронессы и взял её тонкую, почти прозрачную руку. Как эта хрупкая девушка могла бороться с монстрами? Уму непостижимо!
– Это вы, Роберт? Хорошо, что вы здесь, – прошелестел еле слышный шёпот.
– Я хочу вам помочь. Что с вами происходит, Вероника? Только скажите, я всё сделаю.
Она прикрыла глаза, на нижние веки упали синеватые тени, и она стала похожа на умершую.
– Теперь нет смысла скрывать: я больна, Роберт. Первая встреча с Тварью изувечила не только моё тело. Когда они вводят жертву в транс… это как насилие над разумом. Оно не проходит бесследно. Именно поэтому доктор Тэнт продержал вас у себя так долго: он хотел убедиться, что с вами всё в порядке.
Лэнгли похолодел: по долгу службы он бывал в доме скорби.
– Но должно же быть средство!
Она метнула на него быстрый взгляд:
– Вы знаете, что такое безоаровый камень?
– Слышал что-то…. Может вырасти в желудке у козы. Раньше считалось, что это сильное противоядие.
Она кивнула:
– В желудке каждой Твари всегда есть безоар. Они разных размеров и цветов. Чёрный безоар только у самых старых и опытных. Именно он обладает свойством исцелять безумие, если верить древним трактатам. Другой надежды у меня нет. Микстура доктора Тэнта просто отдаляет неизбежное. Приступы будут учащаться, и однажды мой разум погаснет. Я бы не хотела дожить до этого момента.
– Я найду этот чёртов камень! Но вы…Вероника, вы больше не должны охотиться, это опасно. Обещайте!
Она слабо улыбнулась и коснулась его щеки.
– Обещайте!
– Спасибо, Роберт.
***
– Вовремя вы вернулись, Лэнгли! – шумно радовался комиссар Доусон. – Такие дела творятся! Ещё два выпотрошенных трупа и окончательно спятившая убийца.
Роберт тупо кивал и что-то отвечал, но не слышал себя. Всё рухнуло и обратилось в прах. Жить дальше было незачем. Утром в полицию прибежал запыхавшийся констебль с потрясающей новостью. Таинственный потрошитель был пойман у свежего трупа в совершенно невменяемом состоянии. Им оказалась не кто иная, как полоумная баронесса Донахью!
Её сразу же увезли в сумасшедший дом. Полицейские осматривали место убийства. Роберт бессмысленно пялился на брусчатку, закопченные стены зданий.
– Так что поздравляю вас, Лэнгли: вы оказались совершенно правы, подозревая её, – оживлённо продолжал комиссар. – Однако, какой скандал, богатейшая аристократка, красавица – и вдруг сумасшедшая убийца с ножом!
– А она не могла оказаться здесь случайно? – тихо спросил Роберт.
– Да что вы! Скажете тоже. Вся в крови, рядом нож, каменюка какая-то в руках. Добивала, видимо.
– Каменюка? – переспросил Лэнгли.
– Да вот, сэр, – откликнулся констебль, – еле вырвали из рук. – Она будто сама в камень превратилась.
И он показал на чёрный кругляш, сверкающий на утреннем солнце, словно кусок антрацита.
***
«Милый Роберт! Если вы это читаете, значит, со мной случилась беда. Я молю Бога, чтобы это была смерть. В любом случае, мы больше не увидимся. Я благодарю вас за то тепло и внимание, которым вы меня одарили в эти последние дни. Мне очень хотелось хоть на миг почувствовать себя под защитой, и вы дали мне это счастье. Я молю вас только об одном, если моё тело ещё живо, спасите его от дома скорби. Вам по плечу эта ноша. Мне некого больше просить. Моё имущество по завещанию разделено на три доли: самая большая часть пойдёт на благотворительность, вторая – доктору Тэнту, вам, мой друг, я оставляю свой дом на Гросен-сквер. Вы можете использовать его и всё его содержимое на полное ваше усмотрение. В моей спальне у камина есть потайная дверь. Чтобы её открыть, поверните подсвечник на каминной полке по часовой стрелке. Вспоминайте меня с улыбкой или не вспоминайте вовсе. Вероника».
Чёткий, уверенный почерк, аккуратные ровные строки. Она всё продумала. Письмо ждало его у двери квартиры. На следующий день он ненадолго заехал к доктору Тэнту и отправился в дом для умалишённых. Его провели к комнате, где находилась Вероника. Сквозь решётчатое окно он увидел, что она сидит неподвижно в углу, глядя в одну точку. Белая рубашка, растрёпанные волосы…
– Вероника, – тихо позвал он, но она не повернула головы. Он осторожно вошёл и заглянул ей в глаза. Они были пусты. Её больше нет, осталась лишь оболочка.
Роберт передал санитару пухлую пачку денег и маленький флакончик, полученный у доктора Тэнта.
– Спасибо, сэр. Сегодня за ужином.
Роберт кивнул и медленно, точно столетний старик двинулся по коридору. Из-за дверей палат раздавались, крики, рычание, стоны. Он не колебался, но как же было больно…
***
В потайной комнате дома на Гросен-сквер он нашёл оружие и огромную библиотеку старинных трактатов и сборников легенд об оборотнях. В ящиках письменного стола лежали блокноты с записями. Очевидно, изучать Тварей начал ещё дядя Вероники. «На полное ваше усмотрение…» Роберт улыбнулся: она поняла его гораздо лучше, чем он её. Вот и новая цель. Он сел за стол и открыл первый попавшийся блокнот.
Пружинки-на-пятках
Дэниэл Найтингейл был счастлив. На это у него было целых четыре причины. Во-первых, во внутреннем кармане пиджака у него лежал диплом юриста, выданный Университетом Абердина. Во-вторых, вредный папаша Люси Скейлз наконец-то согласился выдать за него свою красавицу-дочь. В-третьих, старый друг покойного батюшки Дэниэла согласился взять новоиспечённого юриста в свою крохотную, но вполне уважаемую адвокатскую контору. А в-четвёртых, Дэниэл был молод, хорош собой и не имел никаких проблем со здоровьем. Чем не причины для полного и безоблачного счастья?
Дэниэл шёл по оживлённой улице, щурясь на заходящее солнце и предаваясь мечтам о будущем. Немного поработать под началом старого дядюшки Фрэнсиса, а потом можно будет задуматься о собственной конторе. Купить для Люси и их будущих ребятишек небольшой домик здесь в Ислингтоне
(пока, правда, на это нет средств, но ведь нет причин думать, что они не появятся).
Около часовни Уэсли юрист заметил нескольких нищих и слегка удивился: обычно в этой части Лондона просящих милостыню нещадно гоняли констебли. От группы отделился один и человек и заковылял в сторону Найтингейла. Дэниэл, будто заворожённый, смотрел на гноящиеся глаза, перемотанные грязнейшими бинтами скрюченные пальцы, которые нищий протягивал к нему.
– Господин, добрый господин, – загнусавил калека, – пожалей старого несчастного солдата. Я воевал за королеву и Отечество, а потом выкинули меня на обочину, на дно…
Юрист вздрогнул, но достал из кармана несколько мелких монет и протянул нищему. Глаза нищего вспыхнули красноватым светом, он схватил руку Найтингейла с неожиданной для его тщедушного телосложения силой и оскалился. Редкие гнилые зубы превратились в кошмарные острые клыки, которые моментально вонзились в плечо Дэниэла. Молодой юрист закричал от боли и попытался отодрать от себя бесноватого калеку. Вокруг послышались крики, свистки полисменов. В голову Дэниэла ударила вязкая душная волна дурноты. Он увидел, как нищего ударили по голове резиновой дубинкой, но тот лишь громко расхохотался, широко разинув окровавленный рот. В ушах зазвенело, и юрист потерял сознание.
***
Последствия укуса сумасшедшего нищего оказались довольно серьёзными. Дэниэл пролежал в постели почти две недели. Но что его беспокоило больше всего – ему ничуть не полегчало, стало только хуже. Надменный молодой доктор, приглашённый будущим тестем Найтингейла, с каждым днём выглядел всё более растерянным. Сама рана зажила на удивление быстро, не оставив даже заметного шрама. Но молодого юриста мучала лихорадка, боли во всём теле и ночные кошмары. А окна пришлось повесить более плотные портьеры, так как малейший солнечный лучик, казалось, усиливал боль в сотни раз.
С ним сидела Люси, которую периодически сменяла хозяйка квартиры, которую снимал Дэниэл, миссис Стилтон.
– Люси, – как-то в момент особенно сильной боли прошептал Найтинейл, – простите меня. Я так хотел сделать вас счастливой.
Девушка вскинула на жениха сверкнувший сталью взгляд:
– Милый Дэниэл, не смейте прощаться! Вы обязательно выздоровеете. Наверное, этот сумасшедший заразил вас чем-то. Его просто заперли в клинике для умалишённых. Но он-то жив! И вы останетесь живы.
