скачать книгу бесплатно
Разнообразное
Антон Чёрный
Книга включает в себя поэтические и прозаические опыты автора, относящиеся к разным годам и странам. С 2015 года её автор путешествует по миру, на момент издания этой книги живёт в Лос-Анджелесе. Местное и далёкое, своё и чужое, личное и переводное, прозой и стихами – под одной обложкой. В оформлении обложки использована графическая работа Антонины Чёрной «Веселая вермишель доброй совы». Книга из серии проекта «Том писателей» (Вологодское отделение Союза российских писателей).
Разнообразное
Антон Чёрный
© Антон Чёрный, 2016
© Творческая группа FUNdb?RO, дизайн обложки, 2016
© Алексей Кириловский, фотографии, 2016
© Антонина Чёрная, иллюстрации, 2016
Редактор Ната Сучкова
Корректор Елена Титова
ISBN 978-5-4483-1950-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Новый Свет
«Никого тут нет в Америке…»
Никого тут нет в Америке,
Только ветер и песок.
Листья вянут в тихом скверике,
Небосклон высок.
Каждый вечер начинается
У накрытого стола.
Пустота мне улыбается,
Спрашивает: «Как дела?»
Говорю: «Дела неважные,
Дорогая пустота.
Спят дома одноэтажные
И другая красота.
Я смотрел помехи в телике,
И, по данным ВКС,
Нету никакой Америки.
Стало быть, и я исчез».
Разговор
«Надо быть по жизни попроворнее», —
Говорили мне ночной порой
Хвойные деревья Калифорнии,
Охристой покрытые корой.
«Да вот как-то всё не получается», —
Отвечал я прямо в темноту, —
«Силы и терпение кончаются,
Как узнать последнюю черту?»
Говорило дерево осеннее:
«Повторителя нелёгок путь.
После полосы перерождения
Не забудь направо повернуть:
В золотом саду на склоне лета
Мертвецы покоятся в тени.
Полосою медленного света
Мирно убаюканы они.
Палые плоды лежат в покое,
Воздух электрический дрожит.
Странствователь, видевший такое,
Непременно смерти убежит».
Кроны воздевая в выси горние,
Говорили мне ночной порой
Хвойные деревья Калифорнии,
Охристой покрытые корой.
Малибу
«Огромная вода тут близко?
Вода весёлая, как снег?» —
Спросил на ломаном английском
Один нерусский человек.
«Огромная вода тут рядом», —
Я отвечал ему тотчас, —
«Вода, напитанная ядом
И неприятная для глаз».
Ответом огорчён он не был,
Вскричал он радостно тогда:
«Вода! Весёлая, как небо!
Большая добрая вода!»
Потом пошёл, как так и надо,
И в набегающей волне
Стоял с жестянкой лимонада,
Добившись своего вполне.
Морская соль смывает сажу,
Рокочет добрый водоём.
Мы с Ваней тут идём по пляжу
И вам привет передаём.
Озеро Пиру
Было ветрено. Было мокро.
Бирюза переходит в охру.
Красота – вверху и внизу.
Охра падает в бирюзу.
Я как рана – ещё не зажил.
И торчу я в этом пейзаже,
Как из бани выскочил в снег —
Незадачливый человек.
Вокруг пальца земли, так близко,
Путь мой росчерком проведён
Там, где утки плывут по-английски,
Через все двенадцать времён.
Что ни день, всё та же беседа
В кабинете моей груди —
Странствователя и домоседа —
Об оставленном позади.
«База, база, мы в тени Плутона…»
База, база, мы в тени Плутона,
С высоты не видно ничего,
Словно летней ночью у затона,
Вечное во мраке торжество.
Припадаю к тёмному окошку:.
Как вы там? Ни тронуть, ни спросить.
Дома не окучена картошка,
И за баней надо обкосить.
База, база, здесь так мало света.
Мчат лучи, как прутики хвои.
Я передаю, но нет ответа.
Где же избы серые твои?
«Уверен, этот мир не настоящий…»
Уверен, этот мир не настоящий.
Здесь просто сняли скучное кино,
Оставили цветы, какой-то ящик,
Всё кверху дном.
Тутовник, пальмы, фикусы и сливы —
Перечислять гербарий нету сил.
Не может быть вот просто так красиво —
Господь бы этого не допустил.
«Как люди движутся сквозь собственные судьбы —…»
Как люди движутся сквозь собственные судьбы —
Как их движения отточенно-верны,
Спокойны взгляды, устремления высоки,
Какая ясная спокойная готовность
И послушание в их облике сквозят!
Как это правильно и как это жестоко…
Поцеловать бы их. Обнять. Предотвратить.
«Прибывает тепло понемножку…»
Прибывает тепло понемножку,
Вдалеке убывает Луна,
Мама с папой сажают картошку,
Потому что картошка нужна.
Пробегают над ними светила
В непомерной своей темноте,
И Луна багрецом окатила
Небосводы на дальней черте.
Тех созвездий не помню я имя,
Что бегут солнотечным путём.
Теплоту поедает зазимье,
Стынет августа окоём.
Убывает тепло понемножку,
Чернотой глубинеет вода,
Мама с папой копают картошку,
Потому что так было всегда.
Константин
Не река – болотина да тина
Отразила много лет назад
Золотое имя Константина
И его погасшие глаза.
Годы, годы неподвижной муки
Созерцал он низенький причал.
