скачать книгу бесплатно
Утка Пвон Пина
Чигихиро Коюдзаки
Кто ищет утку? Утку ищут все. Ее ищут в прошлом, ее ищут в настоящем и даже, возможно, в будущем. Ее ищут бандиты и бизнесмены, ниндзя и дайме, проходимцы и императоры. Говоря, что утка…
Чигихиро Коюдзаки
Утка Пвон Пина
Рэкрок Смит, бритый наголо здоровенный качок, долбил бейсбольной битой по груше. Он носил майку без рукавов и было видно как сокращаются мощные бицепсы и мышцы предплечий. Никто в зале не посмел бы подойти к нему и сказать: «Эй, знаешь, Рэкрок ты занят вовсе не тем делом, пойди займись чем – нибудь стоящим, принеси пользу команде». Но вовсе не потому что безбашенный верзила мог бы закончить с грушей и начать с живой мишенью, и не потому что здесь не было никого сильнее и круче, а просто потому что право отдавать приказы принадлежало в этой банде ему и только ему. Вот Дональд Макдауэлл и помалкивал непрерывно работая кулаками со своим «снарядом», Гэрри Грувер по кличке «Пистон» бросал на канаты ринга Джерри «Кука» Рэмстоуна, а тренер Флинт делал вид что просматривает никому не нужные бумаги. Сегодня Рэкрок был очень зол, а все из – за проклятых китаез или япошек, а может и тайваньцев или вьетнамцев, кто их там разберет. Эти «желтопузые» прижали троих парней возле перехода и не смотря на то что те регулярно качались и таскали с собой бейсбольные биты, жестоко отметелили их, а последнего, Ричи Рэнапса, приложили головой об угол ограждения. Теперь боец выбыл из строя, надолго, если не навсегда.
Власть на этом берегу принадлежала трем бандам, но те беспредельщики, которые отмолотили ребят Рэкрока не принадлежали ни к одной из них. Вот он и силился понять кто же это такие, прикидывал и так и эдак, но пазл не складывался и тогда босс колотил грушу битой от беспомощности и злости.
– Эй, Смити – решился наконец прервать бессмысленную долбежку Макдауэлл «Кнайт».
– Че!? – с размаху врезал по груше Рэкрок, даже не думая тормозить.
Этот колоссальный шлепок вдохновил «Кука» на сопротивление и он наконец отлип от канатов и провел более менее сносную серию, однако, вот незадача, в конце раскрылся и чуть не сел на задницу, но снова канаты спасли. Старый тренер Флинт только плечами пожал и опять углубился в бумаги.
– Да говорю, тебе к психологу надо Смити – подошел Кнайт и похлопал босса по мускулистой спине – Я тут был у одной. Такая знаешь ничего себе баба в круглых очках, все спрашивала меня про детство и…
– Ну ты и рассказал ей как вы с Ричи тачки на пару вскрывали!? – хохотнул издалека Флинт.
– Брось дед. Это ж профессиональная тайна… – возразил Кнайт – Мы все больше про белочек болтали.
– И как же разговоры о белочках помогают справиться с личностной дезориентацией хотел бы я знать? – поддел Флинт, инстинктивно присев слегка от очередного безудержного замаха босса битой.
– Просто мы в детстве с мамой шли по парку, ну я и говорю, давай посмотрим на белочку с шишкой. А она нет пойдем, я опаздываю. А я ору во всю глотку «Хочу белочку!», а она спешит и тянет меня. Я уперся двумя ногами и пру назад, а она вперед. В итоге белка сбежала и мы никуда не успели. С тех пор я слегка отмороженный понимаешь!? Все дело в этом, не в образовании, не в плохой компании, ни в копах которые нас колотили по мордам, а в дурацкой белке. Из – за нее я стал таким. Если бы она была чуть поумнее то пришла бы ко мне домой сама и…
– Ха – ха и торт принесла – заржал тренер – Не ты прикинь Кук, стоит на пороге здоровенная белка с тортом и пялиться своим огромным глазом, открывайте, я блин пришла лечить детские травмы!
– А!? че!? – оглянулся на секунду с ринга Кук и пропустил дальний правый, после чего повис на канатах лицом вниз и наконец отключился. Пистон все танцевал вокруг, стуча перчаткой о перчатку, видно адреналин еще не весь вышел.
– Да вы блин парни не въехали – запротестовал Кнайт – Я ей грю и че теперь делать то!? А она, пойти блин в парк поглазеть на этих самых белок. А я тогда такой, да я лучше в кино смотаюсь, посмотрю как мужик в плаще и маске по крышам прыгает. А она говорит нет иди и смотри как белка лазеет, а я, ну мужик то наверняка скачет круче, ему такие бабки платят, а она нет, белка это говорит блин естественно…
– Ну и чем кончилось то? – равнодушно бросил Флинт теряя к белкам интерес и в сотый раз перебирая бумаги.
– Я проснулся у нее дома, на столе бутылка шампанского и очки, башка раскалывается, ее нет… И ниче, прикинь, ниче толком то и не помню, ну как все это дело было то…
– Ща китаезы напомнят – сказал Рэндалл Тагерт по кличке «Грин», выходя из кабинета в зал и громко хлопая дверью.
– А че такое? – обернулся к нему Смити, отшвыривая в сторону надоевшую биту. Она стукнула несколько раз по полу, прокатилась и замерла у ног тренера.
– Да они подъехали на трех тачках и прут сюда. Но! – многозначительно произнес он, доставая из под спортивной куртки автомат с круглым магазином – Я тут прикупил у русских одну вещицу. Называется автомат ППШ, парни. Времен второй мировой. И щас я… – он щелкнул магазином и рванул ко входу в зал. По лестнице как раз поднимались пятеро татуированных «желтопузых» в новеньких рубашках, начищенных туфлях и с острыми мечами в руках. «Ааа!» – завопили они и стремглав ринулись наверх. Рэндалл открыл огонь и все китаезы один за другим покатились вниз, теряя оружие, а последний вылетел на улицу, расколотив спиной окно и грохнулся на асфальт. Грин быстро спустился на пролет ниже и через пустую теперь раму расстрелял вражеские машины. Две остались с пробитыми корпусами и парой трупов внутри, а третья взвизгнув шинами стремительно умчалась вперед по дороге.
– Это вам не средние века! Тут блин стреляют! – орал ей вслед с улицы Рэндалл, размахивая стволом.
– Че блин тут происходит? Че за непонятки? Китаезы ломятся средь бела дня, как будто тут блин долбанная вечеринка с петардами!? – спрашивал тренер Флинт.
Смити только пожал плечами, взял с вешалки пиджак и вышел из зала.
В автосервисе над «ямой» висела машина без колес, аккуратные плакаты с тачками из восьмидесятых украшали плиточные стены. Никто сегодня не искрил сваркой и не гудел резаками. Гаечные ключи и отвертки покоились на полках, дожидаясь своего часа. Но тишина в этот раз не сопутствовала перерыву в работе. Рэкрок построил двадцать своих отборных «быков» посреди помещения и проводил с ними мотивационный инструктаж:
– Кто мы такие!!? – ревел он.
– Дуболомы Бонни!!! – отвечали боевики, проглатывая «ти». По настоящему банда называлась именно дуболомы Т – Бонни, но откуда взялась эта дурацкая буква никто уже давно не помнил. Почти столетняя история группировки скромно об этом умалчивала. Однако спортивный зал где «быки» тренировались имел вывеску именно с буквой «ти», «боксерский зал Т – Бонни». Это являлось и фишкой, но и предметом насмешек на районе.
– Почему нас так называют!? – опять спрашивал босс.
– Потому что мы крушим!!!
– А еще почему!?
– Потому что ломаем!!!
– Отлично – похвалил босс – Желтопузые на нас наехали и я думаю, что за этим стоят «резаки Рэндо», эти плюгавые япошки.
Якудза из банды Рэндо конечно не были плюгавыми, а все сплошь выглядели сильными, широкоплечими и знали боевые искусства. Просто Рэкрок немного выпендривался и демонстрировал уверенность, чтобы парни не струхнули.
– Они решили не мараться сами и прислали наемников. Но теперь мы ответим. – закончил босс и сложил на груди руки, проницательным взглядом окидывая толпу. Джонг и Хром, самые здоровенные бойцы с короткими стрижками, держали руки в карманах и глазели в пол. Остальные небритые рожи ухмылялись или пихали друг друга плечами. Неорганизованные пни все конечно, но других вариантов нет, нужно ответить, иначе развеселым денькам под солнцем придет конец и вся территория достанется ускоглазым.
Вечером Рэкрок и его банда на трех лодках переправились через канал под прикрытием пацанов «болел», которые отлично знали район и подавали сигналы с берега, что никто из «япошек» не наблюдает. Эти мелкие фанаты «стрелков» часто оказывали «дуболомам» услуги, если надо было например пробить чем человек занят, покрутиться вокруг или отследить движения патрульных олухов. Весла негромко плескались, мягко касаясь спокойной воды, рыжее солнце плавно уходило на закат. Тихий безветренный вечер обещал быть приятным для обывателей, но не для якудза из банды «резаков». Мальчишки уже рассыпались по узким переулкам и проведут незаметно к самому бару «Глупышка Дженни», где «желтопузые» обычно и собираются. Потом расколотят камнем окно и швырнут внутрь пару файеров. Начнется гомон и суета, вот тогда и можно будет вылезти и напасть. Парни сжимали в руках кто биту, кто гаечный ключ. Стволов не брали на случай проблем с полицией, чтоб отбрехаться можно было. Помнут в участке бока да и выпустят к утру.
Началось все ударно и угарно: вломились в окутанный дымом бар, перевернули столы, расколотили стульями полки с выпивкой, свернули нескольким посетителям носы набок, сцепились с некоторыми из япошек и перевес был явно на стороне парней Рэкрока. Но тут из подсобки вылетели трое голых по пояс бойцов в цветных «татухах» и принялись ураганно работать ногами вырубая стойких «дуболомов», а с улицы вломились еще с длинными и широкими ножами. Смити и его оставшиеся на ногах парни оказались прижаты к стене. Бармен с разбитой окровавленной рожей наводил из – за стойки обрез, но боялся попасть своим в спины, а из – за дымной пелены навстречу Рэкроку выходил главарь «резаков», прыщавый и гибкий словно ящерица жестокий молодчик в дорогом костюме. Он брезгливо стряхнул с рукавов пылинки, раскрыл ладонь и один из тупых «япошек» вложил в нее крупнокалиберный «магнум». Быть бы мозгам Рэкрока на стене если бы не Кнайт. Тот вытащил «беретту» из штанов и направил «желтопузому» в рыло. К нему еще и Грин подключился наводя на прыщавого «глок». Остальные сжали стулья и биты покрепче. Тут уж Смити не стал возмущаться из – за нарушенных приказов насчет «железа». «Ящер», тем временем, поприкидывал и так и эдак, пощелкал длинной шеей, опустил наконец ствол и бросил резко:
– Ты че приперся болван!? Я тя звал!?
– Твои собачки слишком громко лаяли в чужом районе. Вот мы и ломанулись на звук… – задумчиво выдавил Смити, поводя мощными плечами.
– Мы ж с тобой перетерли и типа, типа, ну все решили, ты че типа!? Мое, твое, ты здесь я там, че за дела я не понял!? – возразил прыщавый ящер и потер себе левой нос. Он двигался быстро и резко, как будто сожрал десяток батареек.
– А че тогда наемников присылаешь!? – прямо наехал на него Кнайт. «Япошкам» вокруг это не понравилось, они дернулись вперед, некоторые перебросили ножи из руки в руку, но стволы все еще направленные на прыщавого слегка охладили их пыл.
– Че, кто, как, как, как выглядели они!? – протараторил ящер.
– Ну такие знаешь… как бы тебе сказать… модники с мечами… – принялся объяснять Рэкрок.
Прыщавый явно не знал что на это ответить и все крутил башкой по сторонам в надежде видимо избежать большой крови, но не было рядом такого дриблера, который обошел бы всех защитников и спас его от поражения на последних минутах. Тогда он вытащил мобилу, что – то залопотал в нее по своему и врубил громкую связь. Терпение парней Смити было на исходе, босс кожей чувствовал что Грин сейчас не выдержит и всадит обойму кому – нибудь в грудак, да и Кнайт неторопливо щекотал курок пальцем. Эх, щас бы минералки глотнуть, во рту пересохло.
И тут трубка заверещала на ломаном, но все же понятном языке:
– Это короче моя, твоя, не твоя, а наша, не наша тема. Они говорят приходи говори, а я говорить, не хочу говорить. Тогда они пойти к Сяку Тао и тот цинканул, что утка здесь. Он так описался, так пугаться, что сказать, утка у таких парней тупо… я хотел сказать крутых, сильных парней Рэкрока. У них утка и они пошли.
После вот такой вот лишенной смысла чуши, говорящий еще ляпнул пару фраз по своему, видимо непосредственно своему боссу и отключился. Прыщавый многозначительно склонил голову набок и уставился на Смити, словно спрашивал, ну и что ты теперь стоишь здесь и мешаешь мне весело проводить время.
– И ты хочешь чтобы я поверил в этот бессвязный бред? – вцепился в биту Рэкрок.
– А что остается Смити? – благоразумно рассудил Кнайт, убирая палец с курка.
Парни шеренгой потянулись к выходу, хрустя по осколкам и раздолбанному хламу и через выбитые окна выбираясь на улицу. Рэкрок побрел за ними, мимо расступившихся взмыленных «желтопузых».
Над замком Дзасаку – Сизого Журавля поднималось яркое полуденное солнце. Птицы приземлялись на поверхность многоярусных изогнутых крыш и на перебой возвещали о наступлении несущей жизнь весны. Во внутренних покоях висела томная и ленивая тишина. Изредка по длинным коридорам пробегали одинокие служанки или прохаживались степенные воины, суровыми взглядами из под густых бровей окидывая пространство. Но по стенам пока еще не лезли лазутчики в темных костюмах, цепляясь специальными крюками, и не бежала вверх по дороге к главным воротам толпа разъяренных бойцов в тяжелых доспехах. Поэтому солдаты слегка зевали.
В своих покоях сидел за небольшим вычурным столом черного дерева и держал в руках гусиное перо Дзасихиро Цзы Кен, дайме провинции Гасаку. Перед ним лежал совершенно чистый лист белой бумаги без единой помарки. Широкие рукава оранжевого с красным, расписанного листьями и ветвями кимоно мирно свисали от края. Он сосредоточенно и напряженно думал. Вошел советник Надзаку Го Рюн, с заспанным лицом и надутыми пухлыми губами. Его сиреневое одеяние небрежно болталось на длинном и тонком теле. Он замер напротив и без всякого усердия, даже распущенно поклонился. Дзасихиро грозно насупился, но не стал пока брать добротную отполированную палку и наносить удары. Он лишь бросил небрежно:
– Ты слышал, Надзаку, что задумал император?
– Он всегда думает, всегда господин, то как устроить смотр войск, то как наказать неугодного вассала, он…
– На этот раз все куда серьезнее, дурак. – рявкнул дайме – Мой шпион из дворца доложил что его императорское величество собирается объединить провинции, нашу и Хиромаки, ты понимаешь что это значит олух!?
– Конечно господин. – стал лепетать советник – Это значит что будет только одна провинция и только один правитель, вы или его высочество Дзаматуро, а назовут ее скажем Хо…
– Мне плевать как ее назовут! – вскинулся Дзасихиро и швырнул бесполезное перо на стол – И не называй этого долбанного кретина высочеством, пожалуйста. – закончил он мягко.
– Конечно, конечно – стал кланяться этот бездельник – Значит кого то из вас в итоге подвесят за ребра на крюк или бросят псам на съедение или станут избивать на глазах у всех жестокие и озлобленные солдаты, они будут втаптывать лицо в грязь кованными сапогами или…
– Заткнись! Это я и без тебя знаю! Вопрос, что ты намерен предпринять в связи с этим, а!? – и дайме сложив руки на мощной и гордо выпяченной груди приготовился со вниманием слушать.
– Не могу знать господин – стал оправдываться советник – Мне ведь не было изве…
– Не ври! Ты хочешь сказать что тебе просто плевать, а наглая рожа!? – и Дзасихиро резко скомкал ровную дотоле бумагу, но бросать передумал – И не смей… Ладно – успокоился он – Пока останешься жить и жрать нахаляву. Ты действительно не… Впрочем. Зато! Зато я уже кое-что придумал… Иди садись.
Надзаку проворно засеменил вперед короткими шажками и с шумом придвинул изогнутый стул, чем вызвал недовольный взгляд своего повелителя. Из – за шелковых занавесок, словно стеснительные дамы, проглядывали мягкие лучи солнца и советник тоскливо вздохнул о том, что не имеет возможности сейчас прогуливаться в тенистой прохладе возле реки, слушая ласковое журчание воды и приходиться сидеть здесь в пыльных покоях.
– Значит смотри – начал дайме – Я много размышлял, очень много и решил что напишу на него императору ложный донос. И да, не думай я не дурак, от чужого имени конечно. Я расскажу о злоупотреблениях, о воровстве, о том что он занижает доходы и не выплачивает подати в срок, как подмял под себя торговцев и школы боевых искусств, как он беспринципно и дерзко угнетает их! Нет, молчи – оборвал движение губ советника правитель и продолжил – Я все расскажу, о да! Правитель конечно пришлет своих самых преданных и свирепых самураев для проверки и когда они…
– Когда они обнаружат что донос не соответствует действительности, потому что Дзаматуро то не идиот и к их приезду успеет подготовиться, не так ли господин!? – закончил за дайме подданый.
– И…И что!? – выдавил из себя обескураженный Дзасихиро.
– Тогда подстава вскроется и они станут злиться, очень и очень, как голодные волки. И тут, вот тут то, их гнев будет направлен наконец в нужную сторону. Потому что не то же ли самое делаете и вы, что только что обрисовали в своем красочном донесении, господин!?
– Ну, ну ладно… – замялся дайме, потом вскричал – Ах ты поганая обезьяна! Скотина! Болван! Ты все мне испортил! – он хотел ударить кулаком по столу, но несколько раз вдохнул и выдохнул шумно и передумал. Надзаку терпеливо ждал, перебирая на животе пальцы и улавливая щекой ветерок из окна.
– Тогда…тогда! Ты что думаешь твой господин полный кретин!? Нет Го Рюн это вовсе не так! У меня есть еще план! О да, инфантильная твоя рожа! Я подошлю к его дочери завлекательного Тагакори Кугимото, прекрасного лицом бездельника и напудренного белилами ловеласа! Он споет ей свои соловьиные страстные трели, он закружит ее в танце на открытом балконе, он станет читать ей стихи и рассказывать идиотские истории из жизни двора, а потом, потом он уведет ее в покои и вот тут то мы и вступим в игру. Наутро мы обвиним их в порочной связи и тем самым… Что!? Я вижу на твоем лице перекошенную мину и слипшиеся в недоумении губы!? Что опять не так, ты, мерзкая лягушка!? – взвился Дзасихиро и шлепнул наконец ладонью по столу.
Надзаку даже и бровью не повел, лишь ответил невозмутимо:
– А что если он ей просто не понравится? Ведь так бывает, люди просто не подходят друг другу. Не сходятся характерами и все в таком духе. – закончил поданный и невинно уставился на своего господина, хлопая глазами.
– Хорошо! – сдался дайме – Что ты предлагаешь!?
– Я уже давно все продумал, господин. Задолго до означенных событий. Мы просто подошлем к нему убийц. Сразу пятерых. Для верности. Тогда и выбора не останется, кому править. Они как раз сейчас ждут во дворе. Вашего решения.
Дзасихиро недовольно скривился, но смолчал и пошел переодеваться в походную одежду.
На улице возле стены переминались с ноги на ногу разбойничьего и отталкивающего вида люди с оружием в руках. Первый имел бороду с клоками, изодранную одежду на себе, а также кровавый подтек под глазом и носил имя Гадзаку Доку, Непробиваемый Череп. В руках он держал шипастую дубинку. Рядом смеялись над ним и собственными шутками, двое высоких олухов в черных костюмах без масок, по виду ниндзя, но на самом деле конечно не искусные воины и шпионы, а оборванцы с большой дороги, потому что настоящие синоби никогда не станут расхаживать в маскировочной одежде у людей на виду и всем демонстрировать свою принадлежность к клану убийц. Подле них опиралась на высокий лук изящная женщина с короткой стрижкой и умными черными глазами. Ее одеяние было простым и легким как ветер, без излишней напыщенности и яркости красок. Только о ней пожалуй можно было произнести несколько приятных и ласкающих слух слов. Как индюк возле лебедя, около дамы переступал с ноги на ногу невысокий толстяк с откормленным свиным рылом, красными как пузо у креветки щеками, и сильными грубыми руками, часто использующими широкий нож для разделки мяса. Его выцветшее синее кимоно все сплошь измазали брызги грязи и мелкие пятна от напитков. Дайме откуда то помнил что зовут этого страшного урода мясник Бугну. При виде правителя сброд попытался вытянуться в струнку, но разве возможно за один миг из червей вылепить благородных аистов? Строй разваливался и кренился набок.
– И это все что ты можешь мне предложить? – зашикал на советника Дзасихиро.
– Поверьте господин это лучшее, что может нам позволить наша скромная, довольно скромная, хочу подчеркнуть, на сегодняшний день казна. – принялся оправдываться Надзаку.
– Я лучше тебя продам, нелепый осел, и найму настоящих синоби! – огрызнулся дайме.
– Даже если вы продадите не только меня, но и весь свой дом, плюс еще лошадей, птиц и других животных, а вместе с ними и себя господин, вам все равно этого не хватит для того чтобы оплатить услуги черного клана. – съязвил Надзаку и показал бабе язык. Та подмигнула в ответ, а мясник Бугну зыркнул сурово своим оплывшим глазом.
– Так и быть болван. Ты меня убедил. Возьму то что есть. – согласился Дзасихиро и дал мяснику кулаком под живот. Тот лишь усмехнулся и получил второй удар по печени. Пришлось толстяку все- таки осесть вниз. Для вида. Чтобы не раздражать готового платить крикуна.
Кнайт шел по улице засунув руки в карманы дешевых джинсов и с раздражением глядел по сторонам. Рядом с ним топал босс Рэкрок и две накрашенных бабы в цветастых майках. Впереди, по другую сторону дороги, навстречу им, пьяно огибая незажженные пока еще фонари валила шумная толпа «болел» Лэдлок Сити, ряженая как стая крылатых клоунов. Они подходили все ближе и у Дональда зачесались кулаки.
– Эй! – крикнул один «клоун», прилизанный, со светло – желтыми волосами и растянул над башкой отвратного цвета голубой шарф – Промазали седня ваши стрелки! Пиф – паф – паф, промахнулись три раза! – и он толкнул в бок осоловелого здоровяка с синим носом. Тот явно перебрал в пабе и теперь отчаяно мотался на ветру будто королевский флаг. Они праздновали со скрипом добытую в неравной борьбе ничью, вот кретины. Наподдать бы молодчикам хорошего пинка, но босс остановил рвущегося в атаку Кнайта. «Не сегодня Донни» – мудро рассудил он и «болелы» бело – голубых пошлепали себе дальше. Кнайт все стоял и глазел им вслед, пока Рэкрок не надоумил девок вцепиться в него и потащить по тротуару дальше.
– Тут я знаю одного человечка. Часовщика – шепнул ему на ухо босс – Он всегда в курсе… разных там дел. Зайдем потолкуем?
И Рэкрок взмахнув руками отогнал девчонок и велел им дожидаться в кабаке. Сам же пихнул Донни в бок и быстро потопал вперед, склонив голову и натянув почти на нос кепку. Кнайт поправил свой красно – белый шарф и зашагал следом. Возле пятиэтажного дома в старом стиле с деревянной изысканной дверью и кнопками звонков, он осторожно спросил:
– А кто он ваще? Че за тема?
– Еврей немецкого происхождения. Дитрих Горлукович. Добродушный малый, все время в ходиках ковыряется. – пояснил Рэкрок.
– Еврей немецкого? Это звучит почти как фанат красных в секторе «пахарей»… – усмехнулся Дональд. Босс промолчал и надавил на потертую кнопку.
Старинные высоченные часы, установленные на полу, качали огромным маятником и металлические стрелки неторопливо, словно нефтяной танкер, ползли наверх. В почти рассыпающемся кресле, укрытый клетчатым одеялом сидел согбенный иссохшийся старик с морщинистым ямочным лицом и живыми бледно – голубыми глазами. Люстра на потолке давала совсем немного света от одной из трех имеющихся ламп, а плотные зеленые шторы помогали ей создавать в комнате уютный полумрак.
Рэкрок и Донни плюхнулись на классический диванчик напротив. Босс преспокойно ждал, а Кнайт слегка нервничал, елозил и то и дело принимался разминать костяшки пальцев. Старик медленно приподнял слегка дрожащую голову, которая едва держалась на тощей куриной шейке, и прокашлял:
– Доковылял значит, старый бродяга…Ну выкладывай, что ты там потерял? Или кто тебя опять надул?
– Как дела мистер Горлукович? У вас все в порядке? Здоровье не подводит? – невпопад стал интересоваться босс.
– А то ты не видишь что я сижу в долбанном кресле и грею трухлявые кости? – проскрипел дед и задумчиво почесал подбородок – Меня дико достала эта значительная, блин почетная, и благородная старость! Давай без вежливых прелюдий, что ты приперся в этот пыльный каземат!? Дед начал подниматься с трудом опираясь трясущимися тонкими руками на подлокотники и когда Рэкрок кинулся помогать только раздраженно мотнул головой, отчего босс сразу же шлепнулся обратно на место. Старик боролся долго и отчаянно, попутно еще пытаясь запустить ноги в клетчатые шерстяные тапки и почти сломавшись, наконец все – таки победил. Его слегка качнуло, как мачту ветром, но он устоял и направился к древнему шкафу. На нем был добротный вязанный свитер и шерстяные носки, натянутые сверху на брюки, но он все равно то и дело потирал плечи руками, будто от холода. Дед вытащил на свет большую фарфоровую чашку с тонкой ручкой и поплелся к столику с заварочным чайником и печеньем в вазочке. Он долго возился, но все же в итоге соорудил себе напиток и побрел обратно к креслу. Кнайт ерзал все сильнее, не в силах уже больше терпеть эти неторопливые инсинуации. Старик тем временем развернулся к сиденью попой, прицелился и бухнулся туда, чуть не расплескав по полу весь чай. Однако, он видно уже весьма поднаторел в этом трюке и не лишился напитка. Дед устроился, шумно отхлебнул и уставился на парней.
– Короче… такая тема… – начал босс – Вощем «япошки» толкуют о какой – то утке, а я не могу понять че за дела? Средь бела дня к нам ломятся долбанные самураи, а мы палим как блин революционеры что ли… – закончил он и уставился в пол.
– Я еще про жабу слышал – усмехнулся Горлукович и шумно хлюпнул, оживляясь – В этой долбанной китайской школе где все машут ногами, ну там, за каналом, на районе «страшил». Говорят этот ихний мастер во всем слушается тупую лягуху, пузатую как жбан. – и дед попытался улыбнуться искривив шелушащиеся губы.
– Че опять за туфта? – злобно выдавил босс – Какая нафиг еще лягушка!?
– Попрыгушка! – хохотнул еврей, а Донни подхватил, вслед ему:
– Такая блин Смити! Послушай. Если б не гребанная утка, я бы никогда, слышь, ни за что, не поверил бы в долбанную жабу, ты ж меня знаешь. Но, так или иначе, и это факт, гребанная утка у нас есть и поэтому теперь, я готов поверить и в долбанную жабу, и в ходячего пеликана и даже нафиг в каракатицу с крылышками!
Горлукович смеялся трескуче, дуя на чай и разбрызгивая его во все стороны. Рэкрок в недоумении крутил стриженной башкой, а Кнайт подмигивал деду, украдкой, стараясь босса не раздражать. На его лице отражалась напряженная работа мысли пополам с агрессией и готовностью сейчас же вмазать кому – нибудь, но в конце концов здравый смысл все – таки победил и босс с трудом скорчив умную рожу спросил опять:
– Короче ты хочешь сказать это блин обычная тема для китаез, всякие утки, жабы и я не знаю там че еще? Цапельки там, нафиг, а?
– Конечно, это же тупые «желтопузые» мой мальчик. И они по ходу ситуации хотят сожрать твой бутерброд, не так ли!? Не кусок, а весь бутерброд, вместе с рукой, до локтя, я прав!? – уверенно заявил Горлукович.
– Ну типа того – нехотя согласился Рэкрок и уныло опустил голову.
