скачать книгу бесплатно
– И что, где он?!
– Сказал, все нормально. Он на пятом километре Дмитровского шоссе. Там еще табличка на повороте к садовому товариществу «Смородинка», возле автобусной остановки.
– Все, понял.
Я отключился и посмотрел на Костю.
– Слышал?
– Слышал. Это до Химок, там по МКАДу и на Дмитровское. Отсюда часа полтора. Едем?
– Едем. Нужно по дороге симку и новый телефон купить.
* * *
Когда мы подъезжали к месту, поздние сумерки уже накрыли город. Я приоткрыл ветровое стекло, пытаясь рассмотреть среди людей на автобусной остановке своего друга, и в салон проник легкий запах дыма от костров.
– Саня, звони Любе, – не выдержал Костя.
Я вытащил купленный по дороге телефон и уже начал вводить номер, когда от группы людей на остановке отделилась коренастая фигура и двинулась в нашу сторону.
– Да вот он! – крикнул Уваров.
– Вижу.
Косов шел, слегка покачиваясь.
– Пьяный он, что ли? – предположил Костя.
Я с сомнением покачал головой. Чтобы Ваську вело при ходьбе, ему нужно выжрать ведро, не меньше, а при сложившихся обстоятельствах такое трудно представить.
Я быстро вышел из машины и двинулся навстречу другу. Тот ускорил шаг. Когда мы сошлись, Вася сначала оперся на меня, а потом навалился всем телом, чуть не свалив с ног. Я поторопился втащить его на заднее сиденье джипа, где он сразу растянулся и закрыл глаза. Как только за мной захлопнулась дверь, Уваров рванул с места, резко развернулся и погнал в город. Через несколько минут наш пассажир заворочался, потом тихо спросил:
– Мы сейчас куда?
Я обернулся:
– На мою старую квартиру, где я раньше жил. Не переживай: этого адреса никто не знает.
Адрес квартиры, в которой прошло мое детство, действительно никто не знал. Я был прописан у матери и ту жилплощадь продал в конце девяностых. А бабушкину квартиру продать рука не поднималась. Она была для меня связью с детством, своеобразной отдушиной, местом, в котором оживало мое прошлое. Я изредка приезжал туда, бродил по комнатам или просто сидел на старом диване, перебирая фотографии, вдыхая воздух, пропитанный воспоминаниями. Раз в месяц я звонил в клининговую компанию, и в квартире наводили чистоту.
– Вась, не хочешь рассказать, что произошло? – осторожно спросил я у друга.
– Потом. Подремлю немного, устал.
Я тоже наконец-то смог расслабиться, хотя где-то внутри слегка царапало предчувствие, что случившееся сегодня утром может иметь неприятное продолжение.
До места мы добрались без происшествий. Вася самостоятельно поднялся в квартиру, где мы наконец смогли его осмотреть.
Видок у друга был еще тот… Серое лицо, в волосах сгустки запекшейся крови. Помятая куртка в темных потеках – видимо, он пытался смыть въевшуюся в ткань грязь. Когда Васька снял куртку, оказалось, что вся спина свитера тоже пропитана запекшейся кровью – ее было так много, что я даже испугался. Однако, рассмотрев источник крови – небольшое рассечение на затылке, – я понял, что рана неглубокая и неопасная. Просто при ударе был поврежден какой-то крупный сосуд. Но кровь уже остановилась, и, немного успокоившись, я отправил Ваську в душ.
Пока он приводил себя в порядок, Костя сгонял в магазин, который находился на первом этаже соседнего подъезда. Вернувшись, он быстро накромсал колбасу, хлеб, овощи, открыл три банки рыбных консервов. Выйдя из душа и вытираясь махровым полотенцем, Васька на секунду застыл и тут же присел к накрытому столу. Он поглощал нехитрую снедь с жадностью голодного арестанта: это выглядело так заразительно, что мы с Костей тоже включились в процесс. Неожиданно Васька замер с набитым ртом и вопросительно дернул головой, характерно щелкнув пальцем по горлу. Уваров скосил на меня глаза, я кивнул. Честно говоря, я ожидал, что Костя снова метнется в магазин, но он, будто фокусник, ловко достал из-под стола бутыль виски и отвернул пробку. Васька перехватил у него бутылку и до половины наполнил своевременно подставленные мной стаканы. Чокнувшись, мы дружно опрокинули в себя янтарный напиток.
Когда с ужином было покончено и бутылка опустела, Василий перебрался из-за стола на диван и вытянулся на нем во весь рост, закинув руки за голову. Я нетерпеливо повернулся к нему вместе со стулом.
– Ну!
Васька несколько секунд поводил во рту языком, выковыривая из зубов остатки еды, и вдруг выдал:
– А вискарь закончился?
Я чуть не задохнулся от возмущения:
– Ты не охренел? Тебе что, последние мозги отбили?
Костя тихо заржал и извлек из-под стола вторую бутылку. Васька ленивой рукой принял протянутый ему стакан.
– Типа того, – отшутился он. – А если серьезно – слегка поколачивает меня… Я больше десяти лет в уголовном розыске и только один раз из табельного пьяному отморозку ляжку прострелил. А сегодня четверых завалил, притом двоих – в упор. Они, конечно, животные конченные, но честно: до сих пор не по себе. Тем более один из них мой бывший сослуживец.
Мы с Уваровым застыли, ожидая пояснений, но Васька молча тянул виски.
– Так ты чё, бывшего мента застрелил?
Косов оторвался от стакана.
– Почему бывшего – действующего! Хотя перед тем, как на курок нажать, я его уволил. А бывший – это я. Меня уже четыре месяца как… коленом под зад. Вот так-то!
– И за что тебя? – невольно ляпнул я.
Вопрос был дурацкий, да меня вовсе не интересовала причина Васькиного увольнения, но его слова настолько шокировали, что я не мог собраться с мыслями.
– Да ни за что! В общем – накопилось. Достали меня эти уроды, ну и дал одному в рыло. Прямо в кабинете. Вообще-то сначала меня пытались посадить, но потом просто уволили.
Васька хотел еще что-то добавить, но передумал и опять припал губами к стакану. Я потихоньку переваривал услышанное.
– Васян, давай-ка по порядку. Насколько я понял, сотрудник среди них был один?
Косов сел на диване.
– Один. Двое бандосов и какой-то доктор, как я помню.
– Доктор? – уточнил Костя.
Васька утвердительно кивнул.
– Я думаю, они мне какую-то дрянь вколоть хотели, чтобы я все рассказал, и, похоже, пасли они меня несколько дней. Естественно, теперь меня будут искать друзья этих уродов, а просто послать их – не вариант. Эти ребята отмороженные на всю голову.
Костя очень серьезно воспринял его слова и спросил тоном следователя на допросе:
– Так. Еще раз и подробно.
– Хорошо, товарищ начальник, – ухмыльнулся Косов, – давай подробно. В девяносто седьмом я закончил школу милиции, пришел в районный УГРО. Там меня прикрепили к Бурову Павлу Михайловичу, опытному оперу. Крутой был мужик, в милиции почти двадцать лет оттрубил. Шестерых начальников розыска пересидел и район знал как свои пять пальцев. Район у нас хоть и огромный: села, поселки, вахтовые городки на лесозаготовках, – но работа, в принципе, непыльная. Думать не надо, в основном двигать ногами да руками. Преступления – или труп по пьяной разборке, или скот у друг друга воруют. В общем – не столица. Но это я поначалу так думал. Позже узнал, что криминал в нашем районном центре работает по-крупному, но это была не наша вахта, а оперов из ОБЭП и наркоконтроля. Буров гонял меня, как щенка, и я иной раз думал, что он меня ненавидит или отыгрывается на мне за что-то. Только старик добился своего, сделал из меня профессионала. Вообще-то – все супер было, нормально жили, детей растили… Любаня магазин выкупила, в котором работала – конечно, не без моего участия, но без криминала. С Буровым мы вообще как родственники стали. Своих детей он не имел, так моих сына и дочку баловал как родных – за деда им был. Мы с Михалычем в передовиках ходили – и по раскрываемости, и вообще по всем показателям. А года два назад начался у нас полный беспредел. К тому времени я уже был в курсе, что существуют налаженные поставки ворованного леса за границу, а оттуда гонят наркоту. Знал, что при поддержке криминала промышленные группы рвут друг у друга предприятия области. Но, я уже говорил, нас это не касалось до поры до времени – пока эта шобла не начала передел сфер влияния. Раньше весь этот бизнес курировали прокурорские, а наш прокурор – он, как и Буров, сидел на своей должности со времен царя Гороха, – держал весь криминал в узде. Все началось, когда сменилось наше милицейское начальство. Старый полкан совсем спился, сверху прислали молодого, борзого, а он притащил целую бригаду своих сотрудников и начал щемить криминал… В районе появились новые «бизнесмены», они замыкались на новое милицейское начальство. А местные-то не собирались сдавать позиции – ну и понеслось! Я за всю службу столько трупов не видел, сколько они за полгода настреляли! Машины жгли, дома… Жен и детей воровали. Короче, Чикаго. Жизнь пошла – как на пороховой бочке. И, главное, расследовать ничего почти не давали. Только выйдем на след, нас сразу – хоп, и на короткий поводок. Хотя чего там расследовать-то, никто особо не скрывался, мочили друг друга в открытую. При этом прокуратура с нашим ведомством разваливали дела наперегонки. Не все им, конечно, удалось развались, пару десятков человек мы все-таки закрыли – но это были мелкие сошки, рядовые бойцы, которых вообще никто не считал на этой войне. На них-то и списали весь беспредел в городе и все трупы повесили. В конечном итоге после очередного побоища в центе города Бурову это все надоело, и он полез в бочку. Естественно, его очень быстро сожрали: полгода старик просидел в архиве, потом просто уволился. Знаете, меня тогда поразило: человек столько лет честно отслужил – и так быстро спекся. Но, как потом выяснилось, Михалыч вовсе не сдался, а начал свое расследование. Причем не только дел по убою, но и по экономике. Хотя в прямом смысле это не было расследованием. Буров собирал компромат. Очень много документов он утащил из архива, затем каким-то образом вышел на черную бухгалтерию по контрабанде и тоже собрал кучу бумаг. В общем – образовалась приличная папка не на одно уголовное дело.
Василий на несколько секунд умолк. Мы с Костей напряженно ждали продолжения.
– Поскольку я о расследовании Бурова ничего не знал, то, скорее всего, он не хотел меня втягивать. Что он с материалами собирался делать – мне неизвестно, но где-то старик прокололся, эти твари его вычислили. Когда они приехали к нему домой, дед час отстреливался, пока не схватил пулю в голову… Жена его в это время гостила у родственников и приехала через два дня, как раз на похороны… – Косов вздохнул. – Естественно, возбудили уголовное дело, даже бригаду создали, но я-то видел, что толку не будет и никого не найдут. Неделя прошла с похорон, когда жена Бурова передала мне от него письмо. Там он подробно описал, что успел накопать и где документы спрятал. Честно говоря, я не знал, что мне с этим наследством делать и к кому обращаться. Думал почти месяц, резину тянул, потом все-таки поехал за папкой на охотничью заимку Михалыча – а папки в тайнике не оказалось! Об этой его заимке вообще никто не знал, да и тайник он здорово оборудовал, случайно на него не наткнешься. Пошарил я там везде, где мог – пусто. Вдова пустила в доме поискать – нашел некоторые материалы под ящиком письменного стола. Мелочь, несколько экспертиз, которые заменили в убойных делах, но, если грамотно копнуть, – можно нашего начальника к этим делам пристегнуть. Но честно, ребята, я тогда думал, что ввязываться в эту бодягу – все равно, что биться головой об стену. В Москве я никого не знаю: ни силовиков, ни журналюг, да и вообще… А через месяц убили жену Михалыча. Притом, насколько я смог выяснить, ее пытали перед смертью и, видимо, узнали про письмо и папку. Её убийство тоже начали спускать на тормозах, квалифицировали как самоубийство. Тут уж я не выдержал, полез в бочку. Оперу, который занимался этим делом, челюсть сломал – прямо в кабинете. Ну и выперли меня из органов очень быстро. Кстати, это его я сегодня пристрелил. Сволочь редкостная…
– Ну, это все понятно, – перебил Васю Уваров. – Ты вообще-то понимаешь, как они на тебя в Москве вышли? А семья?! Они же сейчас там, на месте, твоих в заложники возьмут!
Васька криво усмехнулся и свернул из пальцев смачную фигу.
– Обломятся! Я своих еще месяц назад вывез. Нет там никого. И магазин, и квартиру продали – так что с этим все в порядке. А по поводу того, как вышли на меня… Думаю, либо в Генпрокуратуре слили, либо от самого дома до Москвы пасли.
– В Генпрокуратуре? Это вряд ли, – покачал головой Уваров.
– Вряд ли?! А ничего, что меня из отеля на встречу вызвали от имени следака из Генпрокуратуры? Думаешь, я просто так в шесть утра, да еще после пьянки, поперся бы куда? Правда, остается вопрос: на этого прокурорского меня очень хороший человек вывел. Короче, надо разбираться.
Костя небрежно махнул рукой.
– Вызвали его от имени следака! Могли просто узнать, к кому ты ходил в Генпрокуратуре и… Ты, кстати, документы ему передал?
– Конечно! Очень они его заинтересовали. Только письмо Бурова – не оригинал, копию отдал.
– Предусмотрительный, – усмехнулся Уваров. – Покажи, с какого номера звонили. Может, и не из Генпрокуратуры.
– Да нет телефона, и у этих упырей я его не нашел! Выбросили, наверное. Ты можешь пробить оповещение о последних звонках? Мне надо понять, кто за кого играет.
– Не факт, что поймешь, но попробовать стоит. Хотя на твоем месте я бы сейчас уже никому не доверял.
На этом слове Костя на секунду застыл и сразу резко вскочил.
– Черт! Я ведь сегодня жене обещал не задерживаться. Пожалуй, побегу. Думаю, сегодня дел уже не будет.
– Ты прав, вряд ли они раньше утра спохватятся. Живых я не оставил, машину и телефоны сжег, все улики уничтожил. Так что пока сообразят – успею придумать, куда податься.
Я молча слушал своих друзей, начиная осознавать, что друг мой вляпался не по-детски.
– Скажи, Вася, если у вас там такое творилось, почему ты просто не переехал сюда, в столицу? Работал бы у меня, жил спокойно, и не пришлось бы сейчас бегать, как зайцу.
Васька зло зыркнул на меня из-под бровей и почти выкрикнул:
– Потому что я не заяц!
– Я знаю! Но эти ребята – не тупая толпа самонадеянных дембелей. Табуретками их не остановишь.
В глазах друга блеснул озорной огонек.
– По-о-омнишь! – с удовольствием констатировал он. – Ох и весело было!
– Да уж, куда веселее, – вздохнул я в ответ.
Конечно, сейчас я тоже вспоминал о том приключении с удовольствием, и мой вздох относился скорее к нынешней проблеме.
Костя быстро попрощался и свалил из квартиры. Я его понимал. Дома ждет жена, а на ночь глядя заниматься высказыванием разных идей нет никакого смысла.
Васька опять развалился на диване и посасывал виски. Я подошел к окну. Был обычный осенний вечер. Куда-то спешили прохожие – деловые, сосредоточенные; зазывно светились вывески магазинов и кафе. Мирное время, мирная страна. А то, что я услышал от друга, не вязалось с нормальной жизнью. Просто в голове не укладывалось. За последние годы я как-то расслабился и считал, что похищения, стрельба, убийства и все такое существуют если не в кино, то только в криминальной среде, в параллельном мире, к которому я не имею никакого отношения.
– Васек, у меня сейчас такое чувство, будто я из-за бугра только что вернулся. Нет, я, конечно, в курсе – коррупция у нас процветает и бардак везде, но чтобы такой беспредел…
Вася поднялся, поставил пустой стакан на стол и стал сооружать себе очередной бутерброд. Откусив порядочный шмат и прожевав, он ответил:
– Надеюсь, что нет. Просто появилась отморозь и пошла по трупам к своей цели. Вопрос в другом: кто-то должен это остановить? Я не про простых людей, не им же на подонков с вилами идти! Но вышестоящие начальники – они что, не понимают, куда все это приведет? Мне иногда кажется, что наша страна не государство.
– Ты сам понял, что сказал?! В каком смысле, страна – не государство?
– В прямом! Сплошное сборище бандосов!
– Ага, а ты один – весь в белом!
– Не поверишь! Почти в белом. Белая ворона – это про меня.
– Я думаю, ты не один такой. У меня опыт общения с органами небольшой, но вопросы возникали. Ты знаешь, всегда получал реальную помощь.
Васька недовольно поморщился.
– Вот именно, что небольшой. Не дай бог, возникнет серьезная ситуация – мыкнёшь горя. Так вцепятся – не оторвешь! Правда, финансовые возможности у тебя почти безграничные. Откупишься или адвоката крутого наймешь… А если им середнячок какой попадется, его сожрут и не поперхнутся. Да и ты особо не обольщайся, это ведь смотря на каком уровне наедут…
Слушая Ваську, я мысленно соглашался с ним. Истории про то, как отжимали всё у бизнесменов, и довольно богатых, были на слуху. Видимо, пока мой бизнес не попал в разряд интересных. Пока… А если попадет? Ладно, сейчас не до того, после надо будет поразмыслить.
– Тебя послушать, Вась, – вздохнул я, – так и жить не хочется.
– Вот я и спрашиваю – где государство? Почему у нас на все кладут с прибором? Простые люди живут надеждами и верят телевизору. А как окунешься в какую-нибудь госструктуру и увидишь все изнутри, так просто оторопь берет.
Мне в голову пришла неожиданная мысль.
– А ФСБ?! Почему вы не обратились в «контору»?
Вася поднял на меня глаза, и я прочитал в них сочувствие к моей непроходимой наивности.
– У нас они все одним миром мазаны. Они же в итоге между собой договорились.
– Они, это кто?
– Ну все, менты с прокурорскими. Губернатор их благословил, а губернатор, сам понимаешь, – последняя инстанция.
– И что ты предлагаешь – все бросить и уезжать?
– Сань, ты чё, дурак? Я ж тебе не предлагаю сваливать или на демонстрации выходить! Нет, ты меня не понял. Я тебе просто правила игры объясняю. Объясняю, как все устроено.
