скачать книгу бесплатно
Несмотря на бесхитростное название, «Баньки у Иваныча» оказались большим, ухоженным комплексом. Сами бани, в количестве семнадцати штук, разместились в сосновом лесу. Между домиками бань талантливый ландшафтный дизайнер втиснул открытое кафе, прудик и многочисленные пешеходные дорожки, выводящие к небольшим беседкам с мангалами. Судя по припаркованным автомобилям, «Баньки у Иваныча» пользовались большим спросом у состоятельной публики.
Кирилла по-королевски и в гордом одиночестве разместили в домике под номером три. Вадим Аронович встречал гостей в баньке с порядковым номером пятнадцать. Несмотря на разницу в номерах, эти домики находились практически друг напротив друга и располагались на самом краю огороженной территории. До появления Шаца Оператор успел разместить прослушивающую аппаратуру в комнате отдыха пятнадцатой бани, а потом посидел на лавочке перед своим домиком, вдоволь надышался теплым хвойным воздухом и мысленно уважительно пожал руку неизвестному предпринимателю, организовавшему этот уютный комплекс. Некий Иваныч подошел к делу с душой, которая чувствовалась в каждой детали, будь то разбросанные под деревьями садовые гномики или милая резьба на деревянных лавочках.
Ближе к сумеркам пришлось приниматься за работу. Разумеется, Кирилл не заходил в парилку и даже не раздевался. Предложение обслуживающего персонала о доставке в баню напитков и еды было вежливо отклонено. Кирилл попросил его не беспокоить, дополнительно акцентировав на этом внимание администратора пятисотрублевой купюрой. Разложив аппаратуру, Оператор включил монитор терминала, ввёл код безопасности, разблокировав терминал, и из-за приоткрытой занавески наблюдал за прибытием веселой компании, за которой следовал хмурый Вадим Аронович.
Четыре мужчины, включая Шаца, пропустили вперед себя трёх крепких молодых людей, тащивших пакеты с алкоголем и различной снедью. Носильщики оставили свой груз и, бегло осмотрев баню, пожелали хорошего отдыха. Компания мужчин, подбадривавших друг друга сальными шутками, скрылась за дверями бани. Кирилл убедился, что троица крепких молодых людей направилась в здание крытого кафе у входа в банный комплекс, и сосредоточился на экране.
Судя по разобранным пакетам, гости собирались отдыхать шумно и со вкусом. Арендованная на шесть часов баня освобождалась далеко за полночь, к тому времени московские гости должны были быть в полнейшей некондиции. Хотя компания подобралась суровая. Щеголяющие в одних полотенцах мужчины производили впечатление крепких и выносливых. Даже явно старший здесь по возрасту Севастьянов, мужик исполинских габаритов, несмотря на некоторую обрюзглость, излучал богатырское здоровье и молодецкую удаль. Да, такие перепьют любого.
– Ну как вам, дорогие гости? – пробасил ещё трезвый Севастьянов. – Шац даром, что еврей, знает толк в правильном отдыхе.
– Женщины будут? – отозвался кто-то из парилки.
– Конечно, – Шац разливал напитки по стаканам и раскладывал нарезку.
– Только давай без марамоек, Вадик, – прокомментировал тот же голос. – Не порть отдых.
– Только лучшие женщины города-героя Свердловска, – поддержал младшего товарища Севастьянов. – Мы за ценой не постоим!
– А что, Свердловск город-герой? – спросил мужчина, до сих пор не отрывающийся от планшета.
– А вот увидишь наших баб и сам решишь, – расхохотался собственной грубой шутке Севастьянов.
– Ты, дядя Миша, интригуешь. Давай часа через три вызывай, а пока потолкуем по-мужски.
Мужчина отложил планшет и направился в душевую. По скромному предположению притаившегося в соседнем домике Оператора, в этот раз московские гости приезда раскрепощенных женщин не дождутся. Не допустит Вадим Аронович лишних жертв, не его, если это уместно сказать в сложившихся обстоятельствах, стиль.
Прошедшие с начала вечеринки два часа не подарили никаких запоминающихся событий. Миниатюрная колонка чистым звуком передавала Оператору все разговоры. Беседа в бане не отличалась от любой другой. Мужчины травили байки, периодически вставляя в разговор рассуждения о расстановке сил на политических олимпах разных уровней. Сегодняшнее собрание не подразумевало никаких переговоров, они пришли отдохнуть и расслабиться в неформальной атмосфере. В том формате, который был недоступен в обычной жизни большинству присутствующих из-за высокой занятости.
Кирилл поглядывал на дорожку, ведущую к домикам. Извилистая, укрепленная по бокам белоснежными камешками, тропка раздваивалась непосредственно перед баньками под номерами три и пятнадцать. Оператор посмотрел на развилку и усмехнулся, вспомнив о прочитанной сегодня утром на форуме теории бифуркации. Когда много думаешь о вариантах развития событий, начинаешь искать точки отсчета в любых бытовых вещах.
Большей частью Оператор следил за дорогой из-за опасения увидеть приближающуюся охрану, но за два часа гостей соседнего домика никто так и не побеспокоил. Важные люди отдыхали в проверенном кругу друзей и холуям были не рады. Тем не менее, Кирилл не сомневался, что охрана находится неподалеку и при необходимости прибудет на место в считанные секунды. Вадим Аронович по-прежнему медлил, а Оператор поглядывал на монитор одним глазом. Слушать бесконечные разговоры с вкраплением мата, усиливающимся по мере поступления в организм алкоголя, было скучно.
В скором времени Кирилл планировал отправиться в заслуженный отпуск и перебирал возможные варианты направлений. Благодаря своей работе он не нуждался в деньгах и мог себе позволить любой сервис и географию. Оператор много ездил по России и отпуск хотелось провести на зарубежных курортах.
Несколько практически слившихся в единый треск хлопков вывели Оператора из состояния благодушных размышлений. Кирилл даже не сообразил, как услышал эти хлопки – через аппаратуру или окно. Вадим Аронович работал пистолетом с глушителем, но этот, как сейчас модно говорить, девайс не делал оружие полностью бесшумным. За три года работы Кирилл научился разбираться в оружии. Оператор лихорадочно считывал обстановку в бане, не забывая поглядывать в сторону дорожки: появление вооруженной охраны потребовало бы немедленной реакции и прекращения сеанса.
Никто из телохранителей московских гостей не появился. Вадим Аронович сменил обойму и обходил залитую кровью баню, завершая начатое контрольными выстрелами. Кроме него, в домике номер пятнадцать ещё дышал только истинный антигерой сегодняшнего вечера – Севастьянов. Огромная туша Михаила Антоновича свернулась в большой комок и скулила. Похоже Шац прострелил старому товарищу обе коленки.
– Рассказывай.
Шац положил пистолет на стол и держал в руке армейский нож. Кирилл пропустил начало разговора и теперь наклонился к колонке (в чем не было никакого смысла), чтобы не пропустить ни одного слова и разобраться в странном поведении Клиента.
– Ты с ума сошел, Вадик! Ты чего творишь?
– Рассказывай. Не надо юлить.
– Да ты понимаешь, кого ты завалил, идиот?
Севастьянов смог взять себя в руки и сел на полу, поджимая ноги и опершись на стену.
– Чтобы ты не задумал, мы уже трупы. Даже мне не отмазаться.
– Наплевать, – тем же усталым грустным тоном оборвал истерику Вадим Аронович.
– Наплевать ему! – Севастьянов вскинул руку в знак негодования. – Что ты тут расселся со своим ножичком? Ты забыл кто я?
Вадим Аронович молниеносно наклонился к сидящему на полу Севастьянову и резкими быстрыми движениями нанес несколько резанных ран Михаилу Антоновичу. Севастьянов взвыл от боли.
– Сука! – орал Севастьянов. – Да как же так-то? Что на тебя, сволочь, нашло!?
– Расскажи про Машу.
– Какая ещё Маша, урод?
– Сестра, – Вадим Аронович сунул в лицо Севастьянову фотографию старшеклассницы. – Моя сестра.
Михаил Антонович много матерился. Он переходил с крика на мольбы, пытался увещевать и обещал простить. Вадим Аронович ловко и болезненно орудовал ножом. Севастьянов снова орал и матерился. Он клялся, что не помнит никакой Маши, потом вспоминал о десятках своих жертв.
– Ты знаешь сколько было этих прошмандовок? Их хватали на улицах и тащили ко мне. Отовсюду! Из кафе и кинотеатров, с дискотек и свиданий. Все хотели уважить дядю Мишу!
– Дядя Миша, – презрительно пробормотал Шац. – Ты ответишь за всех. Ты ведь понимаешь, что не уйдешь отсюда?
– Да куда уж мне, – зло выкрикнул Севастьянов и выразительно посмотрел на простреленные ноги. – Резать меня прекрати, трусливый ты жидёнок.
– Прекращу. Признайся, – Вадим Аронович воткнул нож в громадную ляжку своей жертвы.
– Хорошо! – заорал от новой порции боли раненый. – Хорошо, сволочь ты поганая. Была она, да! Я об этом позже узнал, когда тебя уже к себе взял. Рассказали мне добрые люди, но что это меняло? Ну трахнул я её и что?! Подробностей хочешь? Как она кусалась хочешь знать?
Глаза Севастьянова налились кровью, изо рта при каждом выкрикнутом слове фонтаном брызгала слюна. Казалось в порыве гнева он может встать несмотря на все ранения и проломить голову своего мучителя.
– А потом убил? – без эмоций спросил Шац.
– Конечно, нет! Зачем? Я их всех отдавал. Я всегда делился.
– Тварь, – со всхлипом выдавил Вадим Аронович и с усилием повернул рукоять ножа, разрывая плоть. Севастьянов опять заорал благим матом. – А кто убил? – тихо спросил Шац.
– Я мальчишкам её отдал. Дружка твоего бригаде. Они её и притащили!
– Имена вспомнишь? – Шац говорил всё тише.
– Да откуда? У дружка своего спроси!
– Спрошу, – почти беззвучно прошептал Вадим Аронович.
Шац стиснул зубы и вонзил армейский нож в висок Севастьянова. Могучее тело Михаила Антоновича даже не дернулось, только тяжёлая голова гулко стукнулась об обшитую деревянной вагонкой стенку.
В бане номер пятнадцать воцарилась тишина. Кириллу показалось, что он слышит собственное сердце. Пожалуй, впервые за три года он хотел посмотреть на убитого Клиентом человека. Состояние Шаца Оператор даже не пытался представить. Безобразное, отвратительное откровение Севастьянова останется навсегда. Скоро Оператор отмотает сегодняшний день на десять тридцать утра, «дядя Миша» Севастьянов будет сытно и счастливо жить, а Вадим Аронович никогда не забудет случившегося.
Через некоторое время Шац появился в единственном окне, прорубленном в прихожей. Он подал условный знак, перекрещивая руки, и Кирилл облегченно вздохнув приготовился совершить последнюю манипуляцию психологически тяжелого сеанса. Нажимая кнопку, он представил себя в утреннем восточном кафе и пообещал сам себе постараться забыть страшную историю Севастьянова.
Кнопка поддалась пальцу и ушла в основание корпуса. Кирилл моргнул и, забывая сглотнуть мгновенно скопившуюся во рту слюну, осознал: он по-прежнему находился на окраине вечернего Екатеринбурга, а в соседнем домике оставался Клиент в окружении трёх трупов.
Глава 4
День первый. Пятница. Екатеринбург.
Случайному свидетелю, оказавшемуся на дорожке, ведущей к домикам под номерами три и пятнадцать, могло показаться забавным, что полуголый мужчина, обернутый одним полотенцем, забыв про тапочки, выбежал из одной бани и, не оглядываясь по сторонам, припустил к домику напротив. Этот же мужчина вскоре вернулся, проделал обратный путь и через некоторое время появился на дорожке вновь. На этот раз полуголый мужчина внимательно посмотрел в разные стороны, он даже задрал голову вверх и замер на несколько секунд словно выискивая что-то в сгущающихся сумерках. Не обнаружив ни радуги, ни дронов, ни волшебных фей, он во второй раз бросился к домику с литерой три.
На этот раз мужчина пробыл в домике подольше. Сторонний наблюдатель мог бы уже и забыть о странном поведении обернутого в полотенце мужчины, но тот снова появился на крыльце. Мужчина ещё раз неспешно осмотрелся и подав кому-то знак рукой, направился к своему домику под номером пятнадцать. За мужчиной вышел молодой человек. Тот выглядел взъерошенным и растерянным. В отличие от своего спутника парень был полностью одет и нес в руке спортивный рюкзак.
***
Кирилл по-прежнему ощущал на шее железные пальцы Шаца. Оператор понуро плёлся за своим Клиентом на место преступления. Место и само преступление должны были исчезнуть, но Оператор шёл именно туда. Кириллу стало дурно.
На ватных ногах он миновал узкую прихожую и практически ввалился в комнату отдыха. По телу стремительно, в разных направлениях одновременно, растекалась противная слабость, колени предательски подгибались. В комнате мелькнули растянувшиеся в нелепых позах, казавшиеся бесконечно большими в этом помещении с низким потолком, тела. Кирилл на мгновение зажмурился. Он непроизвольно втянул носом воздух. Никакого запаха смерти, никакого давящего ужаса, ничего такого. Только мерный скучный голос бесстрастного репортёра из включённого телевизора. Кирилл заставил себя открыть глаза.
Шац уже прошёл в другой конец комнаты. Он удалился на добрый десяток шагов и замер рядом с осевшим на пол Севастьяновым. Окровавленный «дядя Миша» словно вышел из парилки и присел отдохнуть, опёршись спиной на прохладную стенку. Всю могучую грудь Севастьянова заливала кровь, из правого виска торчала рукоятка ножа. Вдоль правой стены, ровно между полупрозрачными дверями в душ и парилку лежали два тела с пулевыми отверстиями в голове. Этих мужчин убили первыми. Без эмоций, быстро и эффективно. Севастьянову досталось больше.
Вадим Аронович с противным хрустом вытащил нож из виска Севастьянова. Крупная голова подалась за рукой своего палача, а затем откинулась обратно и завалилась подбородком на грудь. Шац направил окровавленный клинок в сторону Кирилла и показал на перевернутую скамейку.
– Пробуй ещё.
Ослабевшими руками Кирилл поставил на место тяжёлую скамью и расстегнул молнию рюкзака – терминал как ни в чем не бывало поблескивал стальным корпусом. Разместив устройство на столе, Оператор приступил к уже кажущемуся идиотским действию – беспрерывному нажатию на клавишу. Экран терминала работал. На Кирилла смотрели данные сессии, показатели Клиента. Графики ползли, диаграммы мигали и меняли пропорции. Даже текущее время, Оператор сверился с наручными часами, шло верно и без перебоев. Но возврат в точку отсчета не происходил. Кириллу было нужно время. Но его у Оператора не было.
– Собираемся, – Шац уже был одет и складывал в кожаную походную сумку оружие.
Тон Вадима Ароновича не подразумевал и малейшего возражения. Хотя возразить Кириллу было как раз нечего. За всё время с момента неудавшегося возврата в точку отсчета он не проронил и слова, если не считать невнятного лепета о сбое системы.
Кирилл захлопнул терминал и закинул аппарат в рюкзак. Он ещё раз скользнул глазами по трём трупам. Намеренно не задерживаясь взглядом на мёртвых телах, он автоматически отмечал аккуратные отверстия на головах двух мужчин, изуродованное ножевыми ранами тело Севастьянова… Чёрт побери, Кирилл видел зверства и похуже, так почему именно Шац остался со своими трупами в реальности? Почему именно Кирилл стал тем самым Оператором, который не вернул Клиента в условленное время? Не может быть, чтобы он стал первым провалившим заказ Клиента. В конце концов, он не настолько невезучий.
– Нам нужно убраться отсюда. Никогда и никому не отмыться на этом месте преступления. Мы ведь можем уйти отсюда? – Шац показал на терминал. – Не стоит дожидаться гостей.
После краткой вспышки ярости после незакрытой петли времени, Вадим Аронович оставался сдержанным и собранным, в его тоне даже сохранялись оттенки вежливости. Оператор помотал головой – точка возврата была во времени и не зависела от их местоположения, они могли уйти. Он закинул рюкзак на спину и в этот момент входная дверь распахнулась. Кирилла обдал свежий воздух.
– Тук-тук, кто заказывал суши?
Веселый немного истеричный и скрипучий мужской голос парализовал Кирилла. Оператор застыл спиной к входной двери, так и не продев вторую руку в лямку рюкзака. Он поборол желание вновь зажмуриться и впился взглядом в Шаца. Вадим Аронович как раз направлялся к выходу, он был одет и в правой руке держал свою похожую на торпеду походную сумку. И без того обтянутые кожей скулы Шаца побелели от сжатых челюстей. Кирилл находился между Шацем и неизвестным посетителем. Он медленно развернулся в сторону двери.
Мужчина в плотных темных джинсах и красной поло уже миновал прихожую и застыл в двух шагах от Кирилла. Незваному гостю было далеко за пятьдесят. Чуть ниже среднего роста, коренастый, с короткой как у Шаца стрижкой, он с нелепым видом оглядывал помещение. В руках мужчины гроздьями повисли не менее шести пакетов с суши.
– Тебя-то кто звал, Юра, – устало и немного обреченно выдавил Шац.
– Суши вот привез.
Юра приподнял пакеты с коробками еды в качестве доказательства своих слов. На его лице, покрытом сетью глубоких морщинок, застыло недоумение. Он несомненно уже разглядел мёртвые тела, глубоко посаженные серые глаза растерянно оглядывали помещение, переходя с одного трупа на другой. Наконец взгляд остановился на Вадиме. Лицо мужчины резко изменилось, а взгляд стал жёстким. Он видимо хотел что-то сказать, уже открыл рот и сделал шаг назад, но Вадим Аронович среагировал быстрее.
Шац разжал руку с сумкой, и пока торпедообразный саквояж падал, уже приблизился к мужчине, сократив расстояние в несколько метров двумя то ли шагами, то ли прыжками. Еще не сблизившись с Юрой, он выбросил вперед руку. Удар в горло как будто совсем не потревожил так некстати появившегося мужчину, он лишь крякнул и прекратил пятиться. Через мгновение Вадим Аронович был уже сзади невольного свидетеля тройного убийства. Кирилл толком не рассмотрел всю серию ударов, в которую вошли тычок ногой под колени, пара болезненных ударов по почкам.
С головокружительной скоростью Вадим Аронович уложил скрючившегося Юрия на полу. Шац с сомнением посмотрел на Кирилла, словно обдумывая попросить ли того о помощи, но быстро отказался от своей мысли и приступил к самостоятельным действиям. Через считанные секунды Юра был стреножен брючным ремнём, его руки заломлены за спину и плотно зафиксированы лямкой от торпедообразной сумки. Рот перевязан разорванной простыней.
– Юра, Юра.
Вадим Аронович наконец присел на лавку. Связанный Юра отчаянно мычал. Тугая повязка практически не пропускала звуки. Шац с видимым усилием поднялся, переступил через разбросанные пакеты с японской едой и взял с пола небольшую сумочку Юры. Быстро проверив содержимое, он убрал в карман брюк ключи от машины и деньги.
– Уходим, – бросил Кириллу Вадим Аронович.
Кирилл подхватил сумку Шаца, поправил на спине рюкзак с терминалом, аккуратно обошёл связанного и поспешил вслед за Вадимом Ароновичем. Напоследок он бросил взгляд на связанного Юру. Мужчина отчаянно хрипел и ёрзал на полу, его глаза налились кровью и яростно буравили Кирилла. Оператор был рад, что не слышит всей гневной тирады пленника. Самодельный кляп плотно закрывал рот связанного мужчины, он мог дышать только носом.
– А если у него насморк? – спросил на крыльце Кирилл и это были его первые внятные слова за последние несколько часов.
Шац ничего не ответил, он внимательно рассматривал выход из банного комплекса. Настало время покинуть место преступления.
***
Они беспрепятственно прошли по петляющей между домиками-баньками и могучими соснами дорожке до самого выхода. В летнем кафе из семи столиков только за одним расположился посетитель. Мужчина в красной бейсболке задумчиво что-то черкал в блокноте, он не посмотрел на Шаца и Оператора, как раз сейчас официант подавал клиенту фирменный шашлык. Никого из охраны Севастьянова и его сопровождающих на улице не оказалось. Хоть в чём-то повезло.
Вадим Аронович вышел за пределы банного комплекса и облегченно вздохнул. Они уже были на парковке, по трассе пролетали машины, сумерки окончательно уступали место ночной темноте.
***
– У вас работают камеры? – неожиданно спросил посетитель в красной бейсболке.
– Видеонаблюдение? – сообразительный официант бросил взгляд на одну из камер, закрепленную на одной из сосен. – Муляжи. Только это секрет, – молодой человек подмигнул и заговорщицки добавил. – Для безопасности была мысль вести съемку, но у нас публика солидная. Многие гости бывают в приватной компании, если вы меня понимаете. А ведь они, как правило, в законных отношениях, – добавил официант для полной ясности.
– Понимаю, – лаконично ответил мужчина в красной бейсболке и сделал какую-то пометку в блокноте.
Официант подозрительно посмотрел на блокнот одинокого посетителя. Пожалуй, он сболтнул лишнее. Мужчина потерял к нему всякий интерес и, немного помявшись у столика, официант наконец ушёл.
Мужчина в красной бейсболке отпил пиво и одной затяжкой докурил тлеющую в пепельнице сигарету. Он придвинул к себе шашлык и с аппетитом принялся ужинать.
Глава 5
День первый. Пятница. Екатеринбург.
Белый Х5 мерно мигал аварийкой, в открытое окно заплывал теплый сладковатый от множества росших на лугу трав воздух. То затихая, то вновь набирая силу трещали насекомые. Цикады? Нет, откуда на Урале цикады. Пожалуй, обычные кузнечики или сверчки.
Шац остановился здесь после тридцати минут бешеной гонки. Он не проронил ни слова за весь путь, неожиданно остановился и несколько раз ударил кулаком в середину руля. Клаксон обиженно захлебывался под кулаком Вадима Ароновича. Шац быстро вышел из машины, практически выбежал и даже не закрыл дверь. Кирилл никогда бы не подумал, что в короткое слово «сука» можно вложить столько отчаяния. Ночь была не такой уж и тёмной. Полная луна освещала дорогу и поле справа. По левой стороне дорожного полотна монолитной стеной замерли деревья. Смешанный лес из хвои и берез безучастно наблюдал за одинокой машиной, не мешал волнением крон, не оттягивал на себя внимание.
Вадим Аронович сидел на обочине и смотрел в сторону бескрайнего поля. Кирилл не сводил глаз со своего Клиента. Он ли его подвёл, должна ли его грызть совесть? За три года он сотни раз сдерживал ярость и накатывающую рвоту, мечтал о возмездии для собственных Клиентов, представлял их опозоренными, раскрытыми в своих зверствах и извращениях, представших с обречёнными лицами и поникшими фигурами перед законом и общественностью. Так почему он переживает из-за Шаца? Только ли потому что по обычным меркам Фирмы Вадим Аронович был незатейливым убийцей или он, Клиент, подкупил его подчеркнутым тактом и сдержанной вежливостью? Наверное, ответ крылся в другом. Кирилл чувствовал ответственность. И отвращение к жертве Шаца – Севастьянову.
Кирилл ощущал себя беспомощным. После тройного убийства он ожидал другого. Ему мерещились погони и перестрелки, вереницы полицейских патрулей и озлобленные бандиты. Но наяву ничего не происходило. Совсем ничего. Только летняя ночь, сверчки и притихший Клиент.
Шац поднялся с земли, отряхнул брюки и вернулся к машине. Он молча забрал смартфон Кирилла и зашвырнул его в кусты у обочины. Распотрошив рюкзак, Шац выкинул в другую сторону дороги ноутбук. Некоторое время разглядывал терминал и, так ничего и не сказав, обошёл BMW и сел за руль. Вадим Аронович пристегнулся ремнём безопасности, выключил аварийку и выехал на дорогу. Похоже, в отличие от Кирилла у него был план.
***
День второй. Суббота. Екатеринбург. Улица Академическая.
