скачать книгу бесплатно
Цитатник. Книга первая
Сергий Чернец
Высказывания великих людей можно найти в энциклопедиях «Мудрость тысячелетий» и других. Автор анализирует высказывания наших великих предков на одну из тем и соединяет цитаты в понятные объяснения истин, через которые людям легче понять и современную жизнь, узнать, как правильно относиться к жизни и не ошибаться, ибо древние уже прошли эти ошибки и поделились своим опытом с нами. Узнайте опыт древних: «лучше учиться на ошибках других, чтобы не совершать их вновь на своем опыте в своей жизни».
Цитатник
Книга первая
Сергий Чернец
© Сергий Чернец, 2016
ISBN 978-5-4483-2903-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Авторское
Каждой книгой литература обращается к каждому из нас. Она говорит: «Судьба этого человека могла быть твоей судьбой. Только поняв его (этого человека) и всю меру того, что он испытал, ты поймешь, в каком времени ты живешь и в каком мире, который тебя окружает. И пусть совпадений не будет, но ты должен это знать».
В том и состоит сила подлинного искусства, что, рассказывая правду, показывая жизнь и труд людей, какие они есть на самом деле, – искусство пробуждает в душах людей, не робость, не приниженность, а готовность самим все вынести, если потребуется, всё вытерпеть и одолеть.
Правда воспитывает мужественных людей, а ложь – предателей. Только правда способна возвеличить и подвиги и простоту жизни, Она есть главный герой всего искусства.
Есть рассказы-вымыслы, придуманные байки, но с глубоким намеком на правду нашей жизни, которые очень актуальны, ибо объясняют нам образ жизни нашей на все времена. Один из классиков рассказал нам историю-сказку, чтобы мы немного поняли, как же мы, в сущности, живем:
«Домашние бараны с незапамятных времен живут в порабощении у человека; их настоящие родоначальники неизвестны» – Брэм.
Были ли когда-нибудь домашние бараны «вольными» – история об этом умалчивает. В самой глубокой древности предки наши уже обладали стадами прирученных баранов, и затем, через все века, баран проходит распространенным по всему лицу земли в качестве животного, как бы нарочно на потребу человека созданного. А человек, в свою очередь, создавал целые особые породы баранов, почти не имеющих между собою ничего общего. Одних воспитывают для мяса, других – для курдючного жира, третьих – ради теплых овчин, четвертых – ради обильной и мягкой шерсти.
Сами домашние бараны, конечно, всего меньше о вольном прародителе своем помнят, а просто знают себя принадлежащими к той породе, в которой застал их момент рождения.
Этот момент рождения составлял исходную точку личной бараньей истории, но даже и он постепенно тускнел и забывался, по мере вступления барана в зрелый возраст. Так что истинно мудрым называется только тот баран, который ничего не помнит и не сознает, кроме травы, сена и комбикорма, предлагаемых ему в пищу.
Однако грех да беда на кого только не приходит. Спал однажды некоторый баран и увидел сон. Должно быть, не один замес комбикорма во сне видел, потому что проснулся тревожный и долго глазами чего-то искал.
Стал он припоминать, что такое случилось; но, хоть убей, ничего вспомнить не мог. Даль какая-то вспоминалась, серебряным светом подернутая, и больше ничего. Только смутное ощущение этой бесформенной серебряной дали и осталось в нем, но никакого определенного очертания, ни одного живого образа…
– Овца! а, овца! что я такое во сне видел? – спросил он лежащую рядом овцу, которая была воистину овца и отроду снов не видала.
– Спи, выдумщик! – сердито отвечала овца, – не для того тебя из-за моря привезли, чтоб сны видеть да модника из себя представлять!
А надо сказать, что Баран был породистый английский меринос. Помещик Иван Сазонович Растаковский шальные деньги за него заплатил и великие на него надежды возлагал. Но, конечно, не для того он его из-за моря вывез, чтоб от него поколение умных баранов пошло, а для того, чтоб он создал для своего хозяина стадо тонкорунных овец.
И в первое время по приезде его на место баран действительно зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. Ни о чем он не рассуждал, ничем не интересовался, даже не понимал, куда и зачем его привезли, а просто-напросто жил да поживал, как настоящий баран. Что же касается до вопроса о том, что такое баран и какие его права и обязанности, то баран не только никаких пропаганд по этому предмету не распространял, но едва ли даже подозревал, что подобные вопросы могут бараньи головы волновать. Но это-то именно и помогало ему выполнять баранье дело настолько пунктуально и добросовестно, что Иван Сазонович и сам нарадоваться на него не мог, и соседей любоваться водил: «Смотрите!» – (Вот посмотреть на этот абзац – и можно убедиться, что и в людском сообществе мы имеем такую структуру поведения, – чисто баранью!)
И, вдруг, дался этот сон барану… Что это был за сон, баран решительно не мог сообразить. Он чувствовал только, что в существование его вторглось нечто необычное, какая-то тревога, тоска. И хлев у него, по-видимому, был тот же, и корм был тот же, и то же самое стадо овец, предоставленное ему для усовершенствования, а ему ни до чего как будто бы дела нет. Бродит он по хлеву, как потерянный, и только и дела блеет:
– Что такое я во сне видел? растолкуйте мне, что такое я видел?
Но овцы не выказывали ни малейшего сочувствия к его тревогам и даже не без ядовитости называли его умником и филозофом, что, как известно, на овечьем языке имеет значение худшее, нежели «моветон» или «придурок».
С тех пор, как он, Баран, начал сны видеть, овцы с горечью вспоминали о простом, шлёнской породы, баране, который перед тем четыре года сряду ими помыкал, но под конец, за выслугу лет, был определен на кухню и там без вести пропал (видели только, как его из кухни на блюде, с триумфом, в господский дом пронесли). То-то был настоящий служилый баран! Никогда никаких снов он не видел, никаких тревог не ощущал, а делал свое дело по точному разуму бараньего устава – и больше ничего знать не хотел. И что же! его, старого и испытанного слугу, уволили, а на его место определили какого-то празднолюбца, мечтателя, который с утра до вечера неведомо о чем блеет, а они, овцы, между тем ходят яловые!
– Совсем нас этот аглецкой олух не совершенствует! – жаловались овцы овчару Никите, – как бы нам за него, за фофана, перед Иваном Сазоновичем в ответе не быть?
– Успокойтесь, милые! – обнадежил их Никита, – завтра мы его выстрижем, а потом крапивой высечем – шелковый будет!
Однако расчеты Никиты не оправдались. Барана выстригли, высекли, а он в ту же ночь опять сон увидел.
С этих пор сны не покидали его. Не успеет он ноги под себя подогнуть, как дрема уже сторожит его, не разбирая, день или ночь на дворе.
И как только он закроет глаза, то весь словно преобразится, и лицо у него словно не баранье сделается, а серьезное, строгое, как у старого, благомысленного мужичка из тех, что в старинные годы «министрами» называли. Так что всякий, кто ни пройдет мимо, непременно скажет: «Не на скотном дворе этому барану место – ему бы бурмистром следовало быть!»
Тем не менее, сколько он ни подстерегал себя, чтобы восстановить в памяти только что виденный сон, усилия его по-прежнему оставались напрасными.
Он помнил, что во сне перед ним проходили живые образы и, даже целые картины, созерцание которых приводило его в восторженное состояние; но как только бодрственное состояние возвращалось, и образы и картины исчезали неведомо куда, и он опять становился заурядным бараном. Вся разница заключалась лишь в том, что прежде он бодро шел навстречу своему бараньему делу, а теперь ходил ошеломленный, чего-то сдуру искал, а чего именно – сам себе объяснить не мог… Баран, да еще меланхолик – что, кроме ножа, может ожидать его в будущем?!
Но, кроме перспективы ножа, положение барана и само по себе было мучительно. Нет боли горшей ноши, нежели та, которую приносят за собой бессильные порывания от тьмы к свету встревоженной бессознательности. Пристигнутое внезапной жаждой бесформенных чаяний, бедное, подавленное существо мечется и изнемогает, не умея определить ни характера этих чаяний, ни источника их. Оно чувствует, что сердце его объято пламенем, и не знает, ради чего это пламя зажглось; оно смутно чует, что мир не оканчивается стенами хлева, что за этими стенами открываются светлые, радужные перспективы, и не умеет наметить даже признаки этих перспектив; оно предчувствует свет, простор, свободу – и не может дать ответа на вопрос, что такое свет, простор, свобода… – (Так же, – и рвется и мечется и дух человеческий в сплошных исканиях мира несуществующего!)
По мере учащения снов, волнение барана все больше и больше росло. Ниоткуда не видел он ни сочувствия, ни ответа. Овцы с испугу жались друг к другу при его приближении. А овчар Никита, пожилой и давно работающий, хотя, по-видимому, и знал нечто, но упорно молчал. Это был умный мужик, который до тонкости проник баранье дело и признавал для баранов только одну обязательную аксиому:
– Коли ты в бараньем сословии уродился, – говорил он солидно, – в ём, значит, и живи!
(Вот значит и наши пожилые мудрецы так и думают – раз «не жили богато – нечего и начинать»).
Но именно этого-то баран и не мог выполнить. Именно «сословие» – то его и мучило, не потому, что ему худо было жить, а потому, что с тех пор, как он стал сны видеть, ему постоянно чуялось какое-то совсем другое «сословие».
Он не был в состоянии воспроизвести свои сны, но инстинкты его были настолько возбуждены, что, несмотря на неясность внутренней тревоги, поднявшейся в его существе, он уже не мог справиться с нею.
Тем не менее, с течением времени, тревоги его начали утихать, и он как будто даже остепенел. Но успокоение это не было последствием трезвого решения вступить на прежнюю баранью колею, а, напротив, скорее свидетельствовало об общем обессилении бараньего организма. Поэтому и пользы от него не вышло никакой.
Баран, – очевидно, с предвзятым намерением, – с утра до вечера спал, как будто искал обрести во сне те сладостные ощущения, в восстановлении которых отказывала ему бодрственная действительность…
В то же время он с каждым днем все больше и больше чах и хирел, и наконец сделался до того поразительно худ, что глупые овцы, завидев его, начинали чихать и насмешливо между собой перешептываться. И по мере того, как неразгаданный недуг овладевал им, лицо его становилось осмысленнее и осмысленнее. Овчары все до единого жалели о нем. Все знали, что он честный и добрый баран, и что ежели он не оправдал хозяйских надежд, то не по своей вине, а единственно потому, что его постигло какое-то глубокое несчастье, вовсе баранам не свойственное, но в то же время, – как многие инстинктивно догадывались, – делающее ему лично великую честь. – (Вероятно, умных баранов чествуют, так и у нас в людском «сословии», чествуют особо одаренных и умных, но по советам умных людей никто не поступает, а все советы умных людей перековеркают и употребят не по назначению).
Сам Иван Сазонович сочувственно относился к страданиям барана. Не раз овчар Никита намекал, что самая лучшая развязка в таком загадочном деле – нож, но Растаковский упорно отклонял это предложение.
– Плакали мои денежки, – говорил он, – но не затем я их платил, чтобы шкурой его воспользоваться. Пускай своей смертью умрет!
И вот вожделенный момент просияния наступил. Над полями мерцала теплая, облитая лунным светом, июньская ночь; тишина стояла кругом непробудная; не только люди притаились, но и вся природа как бы застыла в волшебном оцепенении.
В бараньем загоне все спало. Овцы, понурив головы, дремали около изгороди. Баран лежал одиноко, посередке загона. Вдруг он быстро и тревожно вскочил. Выпрямил ноги, вытянул шею, поднял голову кверху и всем телом дрогнул. В этом выжидающем положении, как бы прислушиваясь и всматриваясь, простоял он несколько минут, и затем сильное, потрясающее блеянье вырвалось из его груди…
Заслышав эти торжественно-агонизирующие звуки, овцы в испуге повскакали со своих мест и шарахнулись в сторону. Сторожевой пес тоже проснулся и с лаем бросился приводить в порядок всполошившееся стадо. Но баран уже не обращал внимания на происшедший переполох: он весь ушел в созерцание.
Перед тускнеющим его взором воочию развернулась сладостная тайна его снов…
Еще минута – и он дрогнул в последний раз. Засим ноги сами собой подогнулись под ним, и он мертвый рухнул на землю.
Иван Сазонович был очень смертью его огорчен.
– И что за причина такая? – сетовал он вслух, – все был баран как баран, и вдруг словно его осенило… Никита! ты пятьдесят лет в овчарах состоишь, стало быть, должен дурью эту породу знать: скажи, отчего над ним такая беда стряслась?
– Стало быть, «вольного барана» во сне увидел, – ответил Никита, – увидать-то во сне увидал, а сообразить настоящим манером не мог… Вот он сначала затосковал, а со временем и издох. Все равно, как из нашего брата бывает…
Но Иван Сазонович от дальнейшего объяснения уклонился.
– Сие да послужит нам уроком! – похвалил он Никиту, – в другом месте из этого барана, может быть, козел бы вышел, а по нашему месту такое правило: ежели ты баран, так и оставайся бараном без дальних затей. И хозяину будет хорошо, и тебе хорошо, и государству приятно. И всего у тебя будет довольно: и травы, и сена, и комбикорма. И овцы к тебе будут ласковы… Так ли, Никита?
– Это так точно, Иван Сазонович! – отозвался Никита.
Вот и сказочке конец, а кто слушал – молодец! – такая присказка бывает после рассказанной байки. Но присказка присказкой, а выводы делать нам.
Велики были наши классики, так что надо читать Классическую литературу и набираться мудрости. Кто написал сказочку эту вы может и не догадаетесь, а я могу вам ответить. До свидания.
Вот такую историю-сказку мы можем интерпретировать на себя, на людское общество, как на сообщество «баранов». Суть тут ясная и ситуация очень похожая на то, что происходит в наших сообществах-государствах. Конец.
Начни с себя
(Краткое моральное поучение)
«Никаких проблем нельзя решить на том же уровне сознания, на котором она возникла. Необходимо научиться смотреть на все новыми глазами».
Альберт Эйнштейн.
Изначальная природа человека была совершенна. И потому все негативные тенденции чужды его духовному естеству. Мы все мечтаем об обществе без насилия, без войн, где все любят друг друга, где все счастливы и здоровы. Все ценности, на которых мы хотим построить идеальное общество – это качества души человека. Значит, прежде всего, нужно стремиться к возрождению и улучшению своих духовных качеств. Нужно, чтоб души людей вновь стали прекрасными и чистыми.
Перемены – это закон природы и мира, вселенной. В мире нет ничего более постоянного, чем перемены. Перемены были, перемены происходят сейчас и перемены еще будут, вероятно, всегда. Се ля ви, как говорят французы. Однако не все перемены ведут к лучшему. А сердце и душа каждого человека желает добрых перемен. Мы хотим, чтобы окружающее и окружающие люди изменились вокруг нас. Но когда мы указываем пальцем (указательным, как принято, как в привычке человека с детских лет) на другого человека, то одновременно три других пальца показывают на нас самих. Это значит я сам должен изменится первым и в три раза более, нежели тот на кого (или на что) я указываю.
Воистину: перестройку надо начинать с себя (Горбачев говорил). «Если мне удастся самому день ото дня становиться лучше – это повлияет на улучшение всего окружения» – так должен думать человек. Изменятся к лучшему родители, глядя на них, изменятся их дети. Видя изменения одной семьи, изменятся и их соседи, другие семьи. Изменится и общество, в конечном итоге. Добрый отец и добрая мать – это когда они всю свою мудрость будут дарить детям, не словесно только, а своим состоянием и своим примером.
1 Спокойный ум и открытое сердце,
2 Чистые намерения, отрицающие злое
3 И добрые слова, вдохновляющие
честные поступки.
Вот пример родителей растущему поколению детей.
1 Любовь и взаимоуважение,
2 Забота и поддержка в трудные минуты.
3 Щедрость и экономность одновременная,
4 Легкость в делах и терпение.
Таковы правила позитивной жизни в обществе.
А за этим последуют и другие великие добрые изменения.
«Гуманные цели и высокий профессионализм в работе (не работа „на авось“, спустя рукава), взаимопонимание, искренняя взаимопомощь, ответственное отношение».
Как в природе: сорняки вырастают сами по себе, а вот чтобы вырастить цветущий сад, надо постараться, нужно работать – и сорняки вырывать с корнем и почву удобрять и возделывать, рыхлить и поливать. Также и среди людей надо работать над улучшением, а не занимать выжидательную позицию: моя хата с краю. Результат того, что мы делаем (или не делаем) возвращается к нам подобно эху – неоднократно.
Будущее – это не дар, как «манна небесная», которую получали люди от Неба. Будущее это творение, которое мы создаем своей жизнью сегодня. Свое будущее мы создаем на основе действий, которые совершаем сейчас. Семена этих действий в наших мыслях, в наших душах. В мире нет ничего сильнее мысли. Сила чистых мыслей преображает отрицательное в положительное. Красками чистых мыслей мы рисуем красоту будущего и наоборот.
Все озабочены сейчас, например, «глобальным потеплением». Но если человек не контролирует свою эмоциональную и психическую температуру, если общественное сознание – то нагревается, то вспыхивает, разве сможет он решить проблемы связанные с внешними вопросами. Способ решения многих глобальных проблем – это преобразить свое внутреннее отношение. Опять же – надо «начинать с себя».
И вот несколько шагов по исправлению своего духовного здоровья в положительную сторону (в ответ на очевидный возникающий вопрос: что делать):
1) Начинайте каждый день с добрых пожеланий себе и другим.
2) Создавать своими положительными мыслями легкую и добрую атмосферу вокруг себя.
3) Ценить достоинство каждого, уважать каждого человека.
4) Стремиться понять каждого и сотрудничать, насколько это возможно помогать людям, даже словом, хотя бы.
5) Прислушиваться к голосу совести, прежде чем что-то сделать, не идти на зло «замаскированное» под видом добра.
6) Совершать все свои дела и действия с любовью, то есть работать надо без злобы, без отрывистых действий.
7) Сохранять мир в своей душе – отвергая раздражение – для создания мира вокруг себя и во всем мире, впоследствии.
Необходимо, наконец, просто понять, – что наибольшую значимость в мире имеет сам человек, как личность. У каждого в этом мире есть своя неповторимая роль. Конечно, иногда на своем жизненном пути мы сбиваемся на компромиссы с собственными ценностями. Но, все равно, до нас будет доходить голос нашего истинного «я», голос совести, который будет снова будить нас и призывать идти дальше по пути добра.
У каждого человека есть большой потенциал духовных сил, благодаря которому он может стать полным властелином самого себя. Надо найти в себе силы, решиться и начать контролировать себя, чтобы твои собственные положительные качества не терялись, а открывались миру. Все мы подвергаемся негативным воздействиям, важно не дать им повлиять на нас. Не нужно создавать искусственные трудности, но встречая трудности в жизни не надо их боятся и смотреть на них как на неудачу. Надо видеть в них экзамен и ступени для своего роста. Цель жизни в преодолении всех трудностей.
Есть много способов вдохновлять других (и детей своих), но самый простой и короткий путь для этого – преобразить себя и стать примером. К тому и призыв мудрости древней: «начни с себя».
Реплика к морали
Война – это не обязательно вооруженная агрессия. Это может быть экономическое, культурное и религиозное давление, и\или «взрыв» новой идеологии, способной разделить людей (расизм, неофашизм, русофобия). И мир – это не только отсутствие войны. Мир – это возможность всем людям пользоваться добрыми достижениями цивилизации.
Одна мама упрекала дочку: «Ты такая неблагодарная. Я ради тебя терплю твоего отца, стараюсь сохранить семью. Хотя жизнь с ним – для меня сущий ад». Девочка серьезно спрашивает в ответ: «Мама, а ты считаешь, что ад – это достойное место для детей?». Устами младенцев глаголет истина. Как можно в «аду» воспитывать ребенка.
Обиды, непонимание, чувство злобы и мести, страх – это невозможно скрыть от детей и это тоже война. Сегодняшний мир нуждается в такой тишине, когда умолкнут не только пушки, но пусть утихнут и исчезнут из жизни крики боли и страдания, которые сейчас слышатся и на физическом и на духовном уровне со всех концов света. Нам пора «закопать топор войны». Научиться жить вместе дружно, как одна семья. Мы все люди, и на Земле нас так мало и мы такие неприспособленные, что можем исчезнуть (вымереть) как мамонты и\или динозавры: на один градус температура тела повысится у человека – уже и голова болит и т. д.; а если земля содрогнется и\или вулканы извергнутся….
Земля будет шевелиться, материки будут расходиться, это горячая планета. Человечество может погибнуть в любую минуту, а еще, или уже, – дерется между собой. Не на то направление нацелены наши мысли и действия.
Первопричина всех бед нашего общественного развития – это духовно-нравственный кризис. От личности человеческой, в конечном счете, зависит расстановка сил, которая складывается в мировом обществе, – от того, что происходит в душе и сердце каждого человека. Наши усилия по преображению себя самого – есть залог будущего человечества. Ибо в детях которых мы воспитаем – отразятся все наши мечты. А все мы хотим одного: радости, счастья и безопасности. И надо больше сосредоточиться на добром, что объединяет людей, а не разобщает. В этом и есть шанс спасения человечества.
Как работает электричество: вокруг проводника возникает поле, – так же действуют и волны наших мыслей: вокруг каждого человека есть свое биополе. Поэтому так важно создавать в уме чистые возвышенные мысли. Что будет у человека в уме и в сердце, то и на его лице и вокруг него.
И опять: начни с себя. Давайте начнем с сегодняшнего дня и будем продолжать, пока идем к цели, к счастью для всего мира. Не будем говорить: «подумаем» – будем делать, исполнять, чтобы мечты стали реальностью. Когда мы будем делать, – другие люди, глядя на нас будут тоже делать добро! И не нужно думать: «Когда другие начнут, тогда и я буду делать добро». Нет. Начни с себя.
