скачать книгу бесплатно
– Я сказал это еще на поляне, – весь вид Ильсора явственно говорил о том, что язвительность оппонента его только забавляет. – Но раз наш великий и могучий Черный Принц посчитал данную деталь не стоящей внимания… то кто я такой, чтобы с ним спорить?
Явно издеваясь, призрак с преданным выражением уставился на хвостатое начальство, которое мрачно смотрело на него.
– Очень смешно, дорогой мой, – дернул уголком рта Эдан. – Особенно в свете того, кем ты являешься для этого места и для меня.
Сибэль рассмеялся и предположил:
– Чрезвычайно опасной для молоденьких дурочек-студенток тварью? Да-да, слухи о ваших специфических развлечениях дошли и до моего склепа!
Ректор повернулся к бесплотному другу и осуждающе спросил:
– Опять?! Ильс, мы ведь это уже обсуждали!
Дух только встряхнул головой и, пристально глядя на Сибэля, сказал:
– У некоторых уши слишком длинные и острые. Лезут не в свое дело.
Кончики ушей некроэльфа, выглядывающие из-под светлых волос, дернулись и, как ни странно, слегка порозовели.
Наверное, быть бы сейчас конфликту, если бы не ректор.
– Хватит! – рыкнул лис, схватив кожаную папку и хлопнув ею по столу. – Нашли время зубоскалить! Ильсор, излагай свои мысли. Почему ты думаешь, что убийца не уничтожен?
– Ну, первый довод я озвучивал еще на поляне. Это чудо прошло паровым катком по мне и Сибэлю, от души пошвыряло высшего вампира, превратив его в отбивную, да и тебя достать умудрилось. Алинро смог продержаться так долго только из-за почти легендарного оружия вашего клана. Кстати, откуда у твоего мальчишки Хрустальные Иглы?
– В ночь совершеннолетия близнецы, как и все лисы правящего рода, проходили испытание. Как вы знаете, победителю достается и власть над кланом, и ритуальное оружие. Но в тот раз все пошло не так, как всегда. Выиграл Шаррион. Но Иглы признали Алина. Старейшины долго думали и хотели передать титул наследника младшему Нар-Харзу, но Алинро отказался от него. Но вернуть Иглы в святилище не получилось – они уже испили его крови и признали господином.
– Интересно! – покачал головой Ильсор, делая мысленную зарубочку на тему «лучше белохвостого больше не злить». Ну или злить в те моменты, когда он может ему что-то противопоставить. Как-никак, окончательно умирать ему не хотелось, невзирая на все громкие заявления. Тем более, раствориться в мире – это одно, а вот быть распыленным и выпитым каким-то прозрачным ножиком – совершенно другое. Конечно, духа уровня Главы Ассамблеи так просто не прибить, но лучше не рисковать.
– Безусловно, – кивнул Эдан Хрон, рассеянно поглаживая по голове статуэтку серебряного волка. – Продолжай. Как понимаю, у тебя еще есть аргументы в пользу данной версии.
– Хрон, ты только представь, сколько силы этот дух из нас выпил. Притом все три объекта, которыми наша прелесть питалась, были как нельзя более подходящими для усвоения. Сильный призрак, высшее умертвие и вампир. Да, не особо вкусные, но питательные донельзя. Мы все мертвы в той или… иной степени. Короче, я думаю, что тебя обманули. Сам финал схватки не видел, но не могла тварь с таким запасом сил просто так сдохнуть нам на радость! И еще…
– Что?
– Эдан, ты ничего знакомого не почувствовал? – тихо спросил Ильс, внимательно глядя в черные глаза ректора. – До боли знакомого, друг мой. До смерти. Моей смерти. Вспомни…
Глаза ректора потрясенно расширились, а пальцы судорожно сжались вокруг холодного изваяния волчицы.
– Не может быть!
– Ну почему же… я вот очень даже существую. Так почему наша тварь должна была умереть окончательно?
– Но прошло столько столетий! Почему не было никаких следов раньше?
Некроэльф окончательно запутался в непонятных оговорках чернохвостого лиса и призрака. Остроухий помотал головой, вскинул руку, привлекая к себе внимание, и воскликнул:
– Стоп, стоп, стоп! Господа, может, вы изволите посвятить меня недогадливого в свои тайны? Проблема-то общая, и некрасиво умалчивать о каких-то гипотезах, Ильсор.
Дух досадливо поморщился.
– Вот в том-то и дело, Сибэль… ключевое слово в твоей фразе «тайна». Но… что поделаешь.
Ректор оставил, наконец, статуэтку в покое, и сейчас его волнение выдавало лишь то, что он слишком резко прокручивал на среднем пальце тяжелый фамильный перстень. Умертвию даже казалось, что еще немного, и металл грубой обработки поцарапает кожу. Впрочем, в какой-то мере эта деталь была бы уместна. Багрянец крови на серебре… Эльф мечтательно зажмурился. Это красиво… Эффектно. Сибэль невольно облизнулся, но тут же попытался отвлечься от случайных, хоть и приятных, мыслей и вернуться к делу. Но проснувшаяся кровожадность не радует. Может, все же взять пример с Ильсора и воспользоваться тем, что всегда под боком? Одной студенткой больше, одной меньше… да и если ей повезет, останется жива.
– Ильс говорит о той, кто его убил, – наконец поведал тайну века Эдан Хрон.
Сибэль несколько минут молчал, а после расхохотался.
– Так тебя, получается, баба укокошила? Ми-и-ило!
– Все еще банальнее, дорогой мой недруг! – с некоторой пафосностью отозвался призрак и развел руками, с издевкой закончив: – Меня доконало чувство, любовью именуемое! Которое обернулось ужасной гибелью для обоих.
– Я сейчас заплачу, – абсолютно серьезно проговорил некроэльф. – Сюжет для романа, да и только. А теперь можно по существу? Для начала, с чего ты взял, что наш «он» это «она»?
– А мы хоть раз видели четкий силуэт? Он всегда был размыт! Или тебя обманул низкий тембр потусторонних завываний?
– Принято, – медленно кивнул начальник охраны. – Выводы о гендерной принадлежности могли быть ошибочны. Как звали твою барышню, Ильсор, и на что она способна?
– Имя – не твое дело. И она была магом жизни.
– Что-то мне все это напоминает, – прищурился красноглазый упырь. – Что будем делать?
– А ничего! – вдруг резко вмешался ректор. – Ильс, ты параноик. Странно слышать от тебя такое. Обычно дежурный паникер у нас его дохлейшество Нефигасэй-Сибэль. Я уверен, что с духом-убийцей покончено, но, разумеется, проверю все дополнительно.
– А если он все еще существует, Эдан? Что тогда? Ты готов допустить новые смерти? – тихо спросил призрак, медленно и плавно поднимаясь и зависая в воздухе напротив главы Академии.
– У нас есть время до окончания каникул. К наиболее уязвимым и наиболее важным для нас студентам поставим дополнительную охрану. Ты и сам прекрасно знаешь, что власти только и ждут повода, чтобы нас расформировать. Мы в шаге от закрытия, и вы все в курсе, чем это грозит персоналу нашего заведения. Дух убил всего несколько человек. Я буду циничен – не представляющих особой ценности. Напомнить, сколькими сотнями исчисляется персонал Академии? От нечисти и нежити до просто редких и опасных видов разумных, которые не смогут объяснить испуганной толпе, что нельзя судить о них так же, как и о всей их расе?!
– А если призрак снова начнет убивать?
– Единичная жертва. А что касается возможных исков – все студенты подписывают договор, так что проблем не будет. А тех, с кем они могут возникнуть, я в частном порядке попрошу не пускать своих драгоценных чад учиться в этом семестре, – бесстрастно ответил Черный Принц. Ректор взял перьевую ручку и теперь слегка нервно крутил ее в пальцах. – Ради великого всегда приходится чем-то жертвовать.
– О да! – едко ответил Глава Ассамблеи Призраков, начиная искриться голубым огнем. – Какое знакомое, вашу змеиную мать, выражение! Где же я его мог слышать, а?..
– Ильсор… – устало вздохнул ректор и отвел глаза, чтобы скрыть вину.
– А, точно! Кажется, на алтаре, на котором меня распяли во благо нашего с тобой детища. Хрон, ты не находишь, что Академия дороговато нам обходится?! Мне! Ты-то жив! Поэтому так легко обрекаешь на гибель других?!
Призрак стал растворяться в воздухе и даже не отреагировал на оклик лиса. Да что говорить, в этот раз Ильсора не остановили даже зачарованные браслеты подчинения.
Спустя несколько секунд в кабинете остались только двое и Стервь, которая лишь хлопала круглыми глазами, стараясь забиться под плащ господина и не отсвечивать, раз такие дела творятся.
– М-да… – протянул упырь, неторопливо поглаживая по морде верную навь. – Занятно. И с каких это пор узы «хозяин – слуга» стало так легко похе… хм… проигнорировать?
– Потому что они никогда ими не были? – невесело улыбнулся Эдан Хрон, взмахнув хвостом. – Это единственное, что могло его тогда удержать в этом мире. Хоть… в таком качестве.
– А стоит ли такая «жизнь» того?..
– Пока есть шанс на воскрешение – стоит, – твердо ответил ректор и, подтащив к себе гербовый лист, начал что-то писать.
– Ясно… Пишешь кому-то из родителей?
– Да нет… прошу аудиенции у императора. Надо пообщаться на одну тему.
– О том, как вредно использовать белых и пушистых родственников, чтобы тебе навредить? – понимающе улыбнулся остроухий, поднимаясь и потягиваясь всем телом.
– Верно… Я-то в отличие от них черный и весьма волосатый. И кусаться умею так, что многим и не снилось.
Жестом позвав за собой навь, Сибэль направился к дверям. Створки скрипнули, впуская в кабинет яркий свет из приемной. Застывший в проеме и окутанный неизменным алым плащом упырь казался призраком ушедших лет, давно истлевших в пучине времени. Высокий, статный, светлые волосы пшеничной волной расплескались по алому плащу, спускаясь на кольчугу.
– Мы все же открываем Академию? – уточнил некроэльф, поправив перевязь с коротким мечом.
– Да, – не отвлекаясь от письма, кивнул ректор.
Глава 4. Романтика в условиях лазарета
Академия Триединства. Лазарет
Пробуждение получилось сколь замечательным, столько же и паршивым. Да-да, такие чудные сочетания тоже существуют. В виде исключения – паршиво мне было исключительно физически. Болела рука, ломило все тело, словно меня долго, с толком, смаком и расстановкой валяли по галечному пляжу.
Замечательно было… Да просто – было! Я проснулась в чудесном настроении и очень бодрая. Даже не открывая глаз, я ощущала, что полна сил… но шевелиться не хотелось. Мавочная сущность, несмотря на недавний чудовищный расход энергии, не сжималась внутри болезненным колючим клубком, а распространяла по телу негу и томление. Мне было хор-р-рошо. Так, что хотелось мурлыкать, льнуть к руке, что перебирала волосы, и тянуться к теплу чужого дыхания, касавшегося виска.
Так… На этом моменте я окончательно проснулась!
Распахнула глаза и встретилась взглядом с черными глазами.
– Доброе утро, соня моя, – выдохнул мне в губы Алин и, быстро подавшись вперед, накрыл их нежным поцелуем. Я даже пискнуть не успела, как лис уже отстранился и будничным тоном проговорил: – Ты долго спала, милая. Я уже начал волноваться.
– Ш-ш-ш… что ты тут делаешь?! – пролепетала я, упираясь ладонями ему в грудь. Тут же пожалела о неосмотрительном жесте, так как рубашка на лисе была расстегнута и теплая кожа под руками спокойствия не добавляла!
Лис демонстративно огляделся, насколько это позволяло ему положение, с удобством развалился на кровати и доверительно поинтересовался:
– В лазарете? Ты не поверишь, но я вроде как тут пациент!
На меня совершенно по-хозяйски сложили сначала одну руку, притягивая ближе к сильному мужскому телу, а потом еще и хвосты. Два. Я зачарованно уставилась на уши на голове Нар-Харза. Они заинтересованно передернулись, и Алинро улыбнулся, сразив меня хищным прикусом заострившихся зубов.
– Мамочка…
– Дорогая, мы это уже проходили!
– Что ты делаешь в моей постели?!
– Тоже лечусь! – порадовал меня ответом лис. – Ну и тебе в меру сил помогаю. Мужских.
Последнее дополнение меня вообще напрочь сразило, и я всерьез обеспокоилась тем, есть ли на мне одежда. Не обращая внимания на смеющегося кицунэ, я бесцеремонно его отпихнула и с трепетом заглянула под простынку. С немалой радостью обнаружила там длинную, наглухо зашнурованную сорочку с короткими рукавами.
– Фух!
– А мне не нравится… – поделился своим мнением касательно моего нынешнего наряда Алинро.
– На пеньюар рассчитывал? Где дырочек больше, чем ткани? – съехидничала я. – Так мы с тобой слегка не по адресу лежим! Тут кровать в другом, специализирующемся на разврате заведении надо.
Наверное, мозг у меня таки не совсем проснулся, раз я ему такое говорю… Браво, Невилика! Ты нашла самое лучше время и место, чтобы вспомнить о домах терпимости!
Разумеется, лис не упустил возможности проехаться по этой теме.
– Мавка, меня поражают твои познания в плане униформы в различных… хах, общественных заведениях нашего славного государства!
Я покраснела и решила свернуть с такой скользкой дорожки на нейтральную.
Хлопнула глазами, беспомощно посмотрела на Алина и прошептала:
– Ну я же серьезно… ты хоть понимаешь, как я себя ощущаю?!
– Нэви, Нэви, – лис прижал меня еще ближе, вынуждая уткнуться носом в его шею. – Все хорошо, маленькая моя. Ты и правда в лазарете, я сижу рядом потому, что ты выложилась в энергетическом плане, и мы сейчас пополняем твой запас.
Сидит?! Вообще-то объективная реальность недвусмысленно свидетельствует о том, что он очень даже лежит!
– Это поэтому ты полуголый? – подозрительно уточнила я, стараясь поменьше дышать. Ибо теплый аромат его кожи почему-то весьма тормозил мыслительную деятельность и уменьшал значимость моих вопросов, и что еще хуже – правил приличия.
– Нет… я просто не успел толком одеться. И вообще, возмущаться было бы уместно, если бы я был обнажен! А так… дорогая, не придирайся.
Водяной, он так говорит, словно это действительно неслыханные мелочи, а я тут делаю из мухи слона! Невозможный мужчина!
Ага! Как же… наш хвостатый герой только-только пришел в себя и сразу рванул мне помогать запасы восстанавливать! Едва успев портки надеть, можно сказать! А мавка, неблагодарная, не стремится с ходу с него остатки одежды стаскивать… Эх я, а?!
Проследив ход своих мыслей, я даже хихикнула. Театр абсурда, однако…
– Хорошо, – наконец выдала я самый, на мой взгляд, безопасный ответ и добавила: – Спасибо.
– Всегда пожалуйста! – щедро разрешил Алин и снова поцеловал меня со словами: – Тогда продолжим мои подвиги.
На сей раз это не было просто касанием губ. Лис знал, чего хочет, и требовал ответа, не позволяя остаться безучастной, не допуская того, чтобы я потерялась в своих мыслях и смогла отрешиться от происходящего. Но, Водяной, у меня бы и не получилось! Разве возможно думать о чем-то другом, когда тебя так крепко обнимают горячие руки, когда ощущаешь тяжесть тела желанного, о Создатель, до темного омута желанного мужчины?
И я таяла, забывалась, растворялась во властных прикосновениях его языка, отвечала на поцелуи, как могла. Возможно, неумело, но пылко, страстно и впервые за все время не сдерживая эмоций.
Мир перевернулся, когда мы перекатились по кровати, и я мимолетно порадовалась, что это не стандартная узкая больничная койка. Тут и страсти предаваться можно, не рискуя в самый ответственный момент свалиться на пол!
Ох, какие страсти… о чем это я?!
– Алин… – я попыталась отстраниться от кицунэ, который, прижимая меня к простыням, увлеченно покрывал поцелуями шею, постепенно подбираясь к уху.
– Да-а-а, сладкая? – промурлыкал лис, наконец добравшись до мочки и нежно ее прикусив.
– Ой… – я ахнула от новых, незнакомых ощущений и смутилась, услышав понимающий смешок.
– Ой? Правда-правда? – игриво переспросил он, начиная покусывать изгиб ушной раковины. – А так?
