скачать книгу бесплатно
– Давай, займись. А то он стоит с тех пор, как я тебя увидел. Подумать только. С таким роскошным телом, и до сих пор целка.
Она упиралась носом в набухший твердый бугор на джинсах.
– Ну? Чего ждешь? Доставай.
– Закрой глаза, – прошептала она.
– Это еще зачем? Я должен видеть, как тебя в рот натяну. Просто обязан.
– Закрой. Пожалуйста. Я стесняюсь.
– О, боже…
Он откинул голову на подголовник и закрыл глаза.
– Действуй, шлюха-девственница. Сделай дяде приятно.
Рано. Слишком рано. Придется тянуть время.
Она наглаживала бугор на джинсах обеими руками, чувствуя, как он становится все тверже и длиннее.
– М-м, кайф, – мычал клиент, мотая головой. – Доставай его уже скорее.
Ага. Разбежалась.
За ветровым стеклом мелькнула тень и послышался едва различимый стрекот.
Пора.
Она на всякий случай закрылась плечом и стала водить головой над пахом клиента. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Сперва медленно, наклоняя голову, будто облизывала и ласкала языком. Потом все быстрее и быстрее, делая вид, что насаживается головой на ствол.
– Ты там заснула что ли? Доставай, говорю.
Он открыл глаза.
– Мля! Какого хрена! Ты чего делаешь, сука?!
– Внимание, папик, – ухмыльнулась она. – Вас снимает скрытая камера.
За ветровым стеклом висел маленький белый дрон.
Вытаращенный глаз объектива смотрел прямо на парочку.
– А ну вон отсюда, тварь!
Он отбросил ее в сторону.
Обе передние двери вдруг распахнулись.
– Э, не так быстро, уважаемый!
Банзай стоит слева, Прикол справа.
В руках у них мини-камеры.
Она заранее, пока у него были закрыты глаза, избавилась от шорт и трусов, и нюхнула какой-то слезоточивой гадости. Теперь стоит раком, сверкая голой промежностью и заплаканным кукольным личиком. Прикол как всегда с серьезной мордой, наклонился, делая крупный план натруженной вагины с кровавыми следами (заранее нанесенная смазка с красными добавками).
– Как вам не стыдно, уважаемый, – качает головой Банзай. – Трахнули маленькую девочку. Выебали ее во все, можно сказать, дыры. Довели до слез.
– Идите вон, уроды! У меня с ней ничего не было!
– Ну, это ты так думаешь. А вот камера беспилотника зафиксировала, как ты трахаешь ее в рот. И неважно, что твой огрызок в кадр не попал. Его просто за торпедой и рулем не видно. Зато видны характерные движения головой девушки. Любой суд признает, что половой контакт наличествует.
– Любой суд по вашей записи признает, что движения головой были добровольные. Никто ее не принуждал. Так что идите к черту.
Банзай поцокал языком.
– Есть одна маленькая проблемка, уважаемый. Дело в том, что совершенно неважно, по согласию ты ее выебал. Или избил перед этим. Потому что девочке… четырнадцать лет.
Клиент побелел.
– Что?! Ей? Четырнадцать?
– Да, уважаемый. Вот паспорт, – Банзай раскрыл и показал ему бордовую книжицу. – Только что ею полученный. Можете посчитать, вот дата рождения.
Новые паспорта в клане были самой главной графой расходов. Их приходилось рисовать почти каждый квартал.
– Не верю.
– Я понимаю. Вон какая жопа выросла. Жопе лет двадцать можно дать. А теперь посмотрите на личико, – Банзай протянул руку и приподнял ей подбородок. Она невинно захлопала глазками. – Ну неужели не видно, что еще малышка. Маленькая, глупенькая. В школу еще ходить и ходить. Ну, округлилась, где надо. Так акселерация же. Зайдите в любую школу. Там такие коровы ходят, смело можно раза в два надои увеличивать. Да кому я это рассказываю. Вы же сами все знаете. Не просто так здесь пасетесь. Там школа, а здесь школьницы табунами ходят. Утром и вечером. Каждый день кроме воскресенья. Я прав?
Клиент сверлил Банзая злобным взглядом.
– А вы на этих школьниц, как на антилоп охотитесь. Каждую среду и пятницу, как по часам. Встаете тут в засаде и первую понравившуюся затаскиваете в машину. Мы за вами уже месяц наблюдаем. Много видеоматериала собрали. Вот неделю назад вы такую кралю словили, я сам не думал, что такие в школе бывают. Четвертый размер груди. Показать? Там неплохие ракурсы получились. Браззерс может обзавидоваться. Или без видео вспомните?
– Вы не знаете, с кем связались, – процедил клиент.
– Почему не знаем? Знаем, товарищ депутат. Знаем. Но это неважно. Какое бы место вы не занимали, и какой бы губернатор за вас не вписался, десять доказанных случаев педофилии… Любой губернатор полетит вверх тормашками. А ведь это только у нас видеоматериала на десять. А сколько их на самом деле? И сколько вылезет, когда все это опубликуют? Кстати, тут не только совращение малолетних. Тут еще и вовлечение в проституцию. Вы же им деньги платите. Огромные. Куда они потом с таким-то опытом получения легких денег за раздвинутые ноги? Только на панель.
– Что вы хотите?
Банзай развел руками.
– А вот это уже предметный разговор, – он протянул руку и погладил девушку по волосам. – Валенсия, солнышко. Ступай с товарищем Приколом в нашу машинку. А мы тут с дядей побеседуем. Только трусы надень.
Валенсия плюхнулась на сидение, натянула трусы с шортами, мотая в воздухе ногами. Спрыгнула наружу, показав клиенту язычок и вильнув напоследок задницей.
– Вот чертовка, – Банзай расплылся в улыбке.
– Валенсия? – хмыкнул клиент. – Что за дурацкое имя?
– Родители-покойники любили в Испании отдыхать, – вздохнул Банзай. – Она у нас круглая сирота. Но не будем о грустном. Будем о веселом. К делу?
***
– Прикол, а, Прикол! Ты всегда такой молчун?
Валенсия лежит на заднем диване, закинув голые ноги на спинку переднего сидения.
– В школе, когда к доске вызывали, ты тоже молчал?
Прикол сидит на водительском кресле и смотрит прямо перед собой. Эта стерва его уже достала. Болтает без умолку вместо того, чтобы готовится к следующему клиенту.
– Прикол, а трахнуть меня хочешь? Этот педо-депутат начал, но не закончил. Хуже нет возбужденной, но не выебанной бабы. Я же вас прирезать могу. А?
Прикол хочет, но боится. Страх ему внушает даже не Банзай, который строго следует правилам, а правила гласят «Никакого секса внутри клана». В конце концов, это самое нарушаемое правило. Половина девок расслабляется после смены, вылизывая друг дружке или подставляя зад охранникам.
Прикол боится самой Валенсии. У него перед глазами пример Малыша, которому перепало однажды по пьяни, и теперь он бегает за ней на цирлах, преданно заглядывает в глаза, выполняет любые капризы и готов залезть в огонь или прыгнуть с небоскреба, лишь бы присунуть ей еще раз. Хотя, конечно, интересно, что там в ее дырках такого особенного, что все клиенты с ума сходят. Даже те, кто до дырок, собственно, и не добрались. Как сегодняшний.
Валенсия вскакивает с места и нависает над его головой.
– Ну, – шепчет она. – Давай решайся, пока Банзай не пришел.
Ее язычок скользит по его уху. Прикол дергается, словно от удара током.
Она плюхается обратно на диван.
– Нудный ты, Прикол.
Некоторое время они молча пялятся в окно, представляя каждый свое. Прикол представляет, как лезет назад, срывает с нее трусы, подминает ее под себя и начинает драть, не обращая внимание на вопли со слезами. Валенсия представляет большой торговый центр, набитый шмотками и туфлями. А также маленькую сумочку, где лежит карточка с парой миллионов на карманные расходы.
Дверь минивэна со скрипом отъезжает. Внутрь, кряхтя, забирается Банзай. Кладет рядом серебристый кейс и обводит всех торжествующим взглядом.
– Ну что, мальчики и девочки. Могу нас поздравить. Улов прекрасный.
Он открывает кейс. Пачки тысячных и пятисоток уложены плотными рядами.
– Здесь миллиона полтора, – говорит Банзай. – Наш депутат ловил школьниц по-крупному.
– Прико-ол! – восхищается Прикол.
– Вот урод, – щурится Валенсия. – Мне двести кусков предлагал, а у самого полтора ляма валялось. Я так дешево стою?
– Дорогая, ты стоишь гораздо дороже любых лямов. – Он перекинул ей четыре зеленые пачки. – Твоя доля на сегодня.
– Надеюсь, ты выписал ему ежемесячный платеж за молчание?
– Увы, нет. Решил этого не делать. Если мы его будем доить, рано или поздно он сорвется и побежит жаловаться приятелю в ФСБ. А из-за разовой акции рисковать не станет.
– Все равно надо за ним следить. Наверняка продолжит. Такие не останавливаются.
– Это само собой. Но теперь он будет осторожнее. В машине пользовать перестанет. Снимет какую-нибудь халупу. – Банзай поскреб седоватую щетину. – Валенсия, детка. Прикрой ляжечки. Они меня возбуждают, а когда я возбужден, я нервничаю.
– Да, босс, – она накинула на ноги покрывало.
– У тебя сегодня еще один клиент.
– Ага. Школьный учитель. Но с него много не возьмешь.
– Нет. Я взял на себя смелость поменять тебе клиента. Резет по моей просьбе залез глубже учителю в соцсети и обнаружил, что он предпочитает рыжих худышек с маленькой грудью. Так что к учителю пойдет Настенька. А у тебя сегодня будет, – он достал из сумки планшет и показал ей, – вот этот гусь.
С экрана на нее смотрел седовласый джентльмен лет шестидесяти в смокинге, галстуке бабочкой и в очках с золотой оправой.
– Не, босс, – замотала она головой. – Ты же знаешь. Меня от стариканов блевать тянет.
– Придется сделать над собой усилие, дорогая. Этот старикан заказал именно тебя.
– То есть как?
– Прислал твои фотографии.
Банзай перелистнул страницу.
Сперва Валенсия даже не узнала себя. Потом вспомнила, как пару месяцев назад они с девками зарулили в стрип-клуб, где после десятого коктейля она сбросила с себя все тряпки и залезла на шест, показывать местным коровам мастер-класс. Толпа мужиков была в восторге. Потом ее кто-то драл в туалете, но там она уже ничего не помнит.
Банзай снова перелистнул страницу, и Валенсия даже покраснела.
Ага, вот и туалет. Она стоит раком, опустив голову чуть ли не в унитаз. Мужик в кадр не влез. Видны только волосатые руки, вцепившиеся в ее пухлую задницу.
– Интересно, как они это сняли? – пробормотала она.
– А мне интересно, почему я об этом случае не знаю?
– Да я сама сразу забыла. Столько выпили…
– Валенсия, солнышко. Если ты и дальше будешь себя вести столь безответственно в таких злачных заведениях, то рано или поздно наткнешься на людей, которым будет мало выебать тебя в туалете. И тогда мы тебя просто не найдем. Или найдем, но по частям.
– Да, босс, – опускает она голову.
– Короче, эти фотографии как-то попали в руки нашему гусю. И он готов заплатить за ночь с тобой вот эту сумму.
Банзай снова перелистывает страницу и показывает написанные от руки цифры с пятью нулями.
– Так мало?! – возмущается Валенсия. – За целую ночь?!
– Это сумма в евро.
Она производит в уме нехитрый подсчет, и глаза лезут на лоб.
