скачать книгу бесплатно
Детство – важный этап в жизни каждого человека. Самый сложный: с рождения и до взросления мы обучаемся миллионам навыков, от ходьбы до вычисления логарифмов, – но в то же время наполненный приятными воспоминаниями. Меняется мир – меняется и детство. Стоит ли паниковать по поводу того, что у современной молодежи этот период куда продолжительнее, чем был раньше?
В середине XX столетия возникает теория, согласно которой ребенок в Средневековье был просто «взрослым в миниатюре». Мол, с ранних лет дети привлекались к работе, имели равные со старшими права и т. д. Однако исторические источники свидетельствуют, что у людей разного возраста различались одежда и пища. Например, замечали, что на фотографиях британской королевской семьи юные монаршие особы всегда в шортах? Это отражение того, старинного этикета: дети не должны быть одеты так же, как взрослые. И да, хоть и кажется, что дети раньше работали чуть ли не с рождения, это тоже не так. До 7 лет ребенок практически не привлекался к труду.
До 7 лет учить чему-то свое чадо было пустой тратой времени и ресурсов, потому что в любой момент оно могло умереть.
Младенческая смертность (когда ребенок не доживал до 5-летнего возраста) вплоть до XIV века достигала 30–35 %, из них 10 % умирало в течение месяца после рождения. Самые распространенные причины – удушье, утопление, ожоги и инфекции. Как ни странно, эпидемия чумы, уничтожившая 60 миллионов европейцев, несколько улучшила ситуацию: после нее снизилась плотность населения, стало меньше болезней и чуть больше гигиены и медицины.
Частые смерти младенцев не означали, что чувства к ним в Средневековье были притуплены – наоборот, боль от потери детей постоянно отражается в молитвах, литературных сочинениях, картинах. Григорий Турский в «Истории франков» так пишет о несовершеннолетних жертвах «черной смерти»: «И мы потеряли наших маленьких детей, которые были нам дороги и милы, которых мы лелеяли на груди и держали в руках, которых мы кормили и питали такой любящей заботой. Я пишу – и утираю слезы».
Взрослели тогда поэтапно. В 6–7 лет – настолько, что ребенка можно было учить, в 10–11 – отдавать в подмастерья, несколькими годами позже – на настоящую работу, а в 17–18 ребенок отделялся от родителей и создавал свою семью.
У знати, разумеется, все было не как у людей: обучение отпрысков голубых кровей начиналось с 2–3 лет, а будущих монархов – и того раньше. К 12–13 годам наследники титулов должны были частично замещать отцов на различных мероприятиях. В целом же считалось, что в 17 лет благородным юношам и девушкам точно так же, как и представителям народа, пора забыть детские забавы и принять груз ответственности.
По такому сценарию проходила жизнь человека многие десятки и сотни лет. Люди рождались, играли, учились, создавали семьи, рожали, рожали, рожали, а затем умирали. И тут пришли они – изменения. Все началось исподтишка, с нашей собственной физиологии. Половое созревание наступает все быстрее и быстрее (значительную роль в этом процессе играет калорийность диеты и улучшение качества здравоохранения). В среднем каждые 10 лет пубертат начинается на 4 месяца раньше, чем в предыдущую декаду.
Если в 1840-х годах признаки половой зрелости проявлялись в 16–17 лет, то сейчас говорят о 12–13.
Итак, подростки становились всё моложе, а потом наступил XX век: войны, революции, экономический и технологический бум, – и сознание людей резко изменилось. А на кого больше всего это повлияло? На тогдашних ранимых и восприимчивых детей. Для них открылись широчайшие возможности, которых не было прежде, от массового высшего образования до путешествий. Новые рабочие места, курсы по получению/повышению квалификации, развивающаяся инфраструктура – всё ведет к тому, что средний возраст вступления в брак сдвигается на 3–4 года. Основные маркеры «взрослости» – семья и заработок – внезапно уходят на второй план. Вчерашние дети не стремятся поскорее встать на путь своих родителей, а начинают дольше учиться и искать собственный путь, а старшему поколению приходится всё это время опекать своих подросших отпрысков, обеспечивать их жильем и пропитанием.
В предыдущие века член общества, готовый работать и заводить семью, приравнивался к взрослому.
До XIX века такого понятия, как «подростковый возраст», когда человек уже не ребенок, но и совершеннолетия пока не достиг, не существовало вовсе.
Почему же оно внезапно появляется? Мир становится сложнее, необходим плавный переход от детского мышления к «взрослому» осознанию происходящего вокруг.
Советский психолог Даниил Борисович Эльконин подчеркивал, что детство возникает тогда, когда ребенка нельзя непосредственно включить в систему общественного воспроизводства.
Иными словами, ребенок остается ребенком до тех пор, пока не сможет в полной мере овладеть средствами труда своего социума.
Например, в примитивных сообществах, где основными инструментами остаются простые орудия для земледелия или охоты, дети рано включаются в бытовые процессы. Некоторые путешественники отмечают, что в африканских племенах двухлетние малыши нередко поддерживают костер или заботятся о младших братьях и сестрах.
Может, в этом и кроется сложность взросления в современном мире, держащемся на цифровых технологиях и биомедицине? Нынешним детям и подросткам нужно освоить большее число навыков, и умная природа защищает организм, продлевая возраст активного обучения и авантюризма. Когда человек вырастает из своего детства, он становится подростком, получая некоторые привилегии взрослых, но физиологически и психологически оставаясь ребенком. И с усложнением нашего мира подростковый возраст тоже усложняется и затягивается. Еще в 2011-м он исчислялся 9 годами (с 10 до 19 лет), а уже в 2017-м заговорили о 12–14, продлевая наше юношество до 24 лет.
Почему так решили? Ученые в буквальном смысле заглянули в голову: картирование мозга, данные, полученные с помощью функциональной МРТ, психологические исследования показывают, что процесс взросления мозга замедляется. Например, некоторые зоны коры работают дольше, чем раньше. Эти участки отвечают за авантюризм, быстрое принятие решений и, как следствие, легкое обучение и адаптацию. Зато явно страдает стремление к стабильности.
Мы стали дольше расти: до недавнего времени считалось, что полное формирование тела заканчивается к 21 году, но сейчас все чаще фиксируются случаи, когда рост продолжается и до 25.
О чем это говорит? О неустанной работе гормонов у, казалось бы, взрослых людей. Прямо как у подростков, не правда ли? И это нормально, даже если нынешние 40–50-летние так не считают. Дело в том, что биологические изменения заметны не каждому, да и времени прошло слишком мало, чтобы уверенно говорить о явных закономерностях. А вот их проявления могут сильно бесить старшее поколение: удлинение подросткового периода, или детства, влечет за собой большие сомнения в выборе образования и места работы, неготовность заводить семью (читай: внуков) и стремление к новым впечатлениям.
В отличие от своих родителей, нынешние 20–30-летние молодые люди выбирают обучение (причем часто кардинально меняя специальность и начиная заново), саморазвитие и отношения.
Не для того, чтобы «раз и навсегда», а чтобы изучать различных людей и модели поведения. Разумеется, говорить так обо всем поколении начиная с рожденных в 1990-е нельзя. Пока что описанные черты присущи определенному слою и чаще встречаются в крупных городах. Около 80 % живут все еще по привычной «схеме» с семьей и стабильным заработком к 30.
На поведение молодых людей активно влияет социокультурная и особенно семейная обстановка. Часто родители сами поддерживают стремление к «невзрослению» у своих детей (хотя и никогда в этом не признаются).
Какие еще факторы, помимо физиологических, социологических и семейных, оказывают влияние на формирование нынешнего подрастающего поколения? Разумеется, экономика. Детям очень легко продавать, но, вот беда, не за все можно расплатиться листочками. Взрослые подростки в этом плане куда выгоднее. Индустрия развлечений для такой возрастной категории появилась сравнительно недавно и сразу оказалась довольно выгодным делом. Буквально за 25 лет количество продуктов, услуг и предложений в этом коммерческом сегменте именно для молодежи резко увеличилось, а в развивающихся странах растет до сих пор. Не взрослеть стало весело и легко. А уровень медицины поможет дольше не стареть и успеть найти и выполнить свое предназначение.
Все эти признаки указывают на то, что сейчас мы стоим на пороге возникновения нового этапа в развитии человека. Как сто лет назад «появились» подростки, так и сейчас на наших глазах «появляется» особый возраст, в котором пребывают те, кого СМИ (не вполне справедливо) любят называть «взрослыми детьми» – «кидалтами». Ясно, что человек до сих пор не достиг предела своих возможностей – это касается и развития, и продолжительности жизни. Нам предстоит пройти еще множество этапов эволюции, и пора уже привыкать, что не каждый шаг будет одобрен предыдущими поколениями. Но он должен быть сделан.
Инна Прибора
Мне 30, и я без пары. Это нормально? Что говорит наука
Мы живем в прекрасное время: сегодня никто не назовет старой девой или пожилым юношей человека за 30 без постоянного партнера. Теперь обзываться как-то совсем неуместно. Сформированные опытом предыдущих поколений циклы (в 16 женился, в 17 родил, в 18 пошел в армию) больше не работают. ВОЗ недавно сделала любопытный доклад, в котором сообщалось, что число жителей Земли старше 60 лет к 2050 году вырастет более чем вдвое и превысит 2 млрд человек.
Это потрясающая новость для тех, кому за 25, и не очень хорошая для тех, кто еще не родился. Такое удивительное изменение лица нашей планеты, которое из юного и безусого превращается во взрослое, но с искусственными зубами и гиалуроновой маской, связано не только с улучшением медицинской помощи и широким распространением утренних приседаний, но и со снижением фертильности. Еще недавно во многих регионах мира на одну женщину приходилось 5–7 деторождений, а в 2015 году этот показатель резко упал (если верить все тому же докладу ВОЗ).
Смена гендерных ролей и контрацептивы позволяют человечеству немного расслабиться и не переживать, что мы вот-вот вымрем, если срочно не бросимся жениться и размножаться.
Так что ответ на вопрос: «Одиноки ли мы, если нам около 30 и никаких планов на ближайшие выходные?» – скорее, отрицательный. Нет, не одиноки. В современном мире таких, как мы, очень много.
А раз благодаря науке у нас появилось больше времени, глупо не воспользоваться ее услугами и в остальном. Вооружившись прожектором научного знания, мы можем улучшить многие сферы жизни и, может быть, даже определиться с ближайшими выходными.
Возможно, в будущем врачи станут обращать внимание в первую очередь на биологический возраст, а не хронологический, для получения более содержательной и объективной картины, и при оформлении карточки спрашивать не год рождения, а что-нибудь про длину теломер – одного из потенциальных биомаркеров старения. Но пока этот светлый день не настал, все равно полезно знать, что у двух 30-летних ребят биологический возраст может оказаться разным: одному только стукнуло 27, а другой в душе, то есть в теле, отметил 45-й юбилей. Например, люди с ВИЧ-инфекцией будут старше самих себя «паспортных». Об этом пишут в исследовании, опубликованном в журнале Американской академии неврологии.
Во многом биологический возраст зависит от образа жизни, а у 30-летних одиночек он часто оказывается гораздо более «выигрышным» по сравнению с их семейными ровесниками. Опрос, проведенный по заказу Британского департамента здравоохранения, показал, что не связанные брачными узами ребята с гораздо большей вероятностью сходят на тренировку, а не пропустят ее по семейным обстоятельствам. Есть исследования, которые связывают матримониальное положение человека с массой его тела, но они довольно противоречивы. В последнее время научное сообщество отмечает, что женатые едят в целом более здоровую пищу, но спортом занимаются меньше.
В науке принято хвалить здоровье супругов и тревожиться за самочувствие одиночек. Например, врачебные изыскания говорят о повышенном кровяном давлении у людей без пары и даже о большей активности тех генов, что отвечают за воспалительные реакции в организме. Однако в этих работах, как правило, речь идет о пациентах в солидном возрасте и в некой социальной изоляции, так называемых хронически одиноких людях.
И если вам еще нет 60 и вы не привыкли проводить долгие часы в кресле-качалке, вряд ли стоит волноваться, видя очередной заголовок из серии «Одиночество убивает».
Кроме того, «убивает» ведь не сам факт отсутствия близкого человека в пижаме, а состояние стресса, вызванного довольно субъективным ощущением покинутости. Для наших первобытных предков быть изгнанным из племени означало верную смерть. Сегодня этот страх остается, даже если ты и без своих товарищей в состоянии развести в пещере огонь и оплатить себе медицинскую страховку. Поэтому если чувствительным одиночкам и можно дать какие-то рекомендации относительно здоровья, то они будут общего характера, вроде «не стесняться класть себе в гостях больше укропа».
Высокий интерес людей к причинам субъективного благополучия понятен. Было бы замечательно отыскать рецепт внутренней гармонии и радости, а еще лучше, если он укладывается в инструкцию из пяти конкретных шагов. Главным результатом поиска корреляции между счастьем и супружеством является следующий общий вывод: люди в браке в целом счастливее тех, кто не в нем. Но сегодня этот итог вызывает подозрения. Нет ли подвоха в том, что супружеские отношения связывают с наслаждением жизнью, когда они так нормативны, распространены и до жути волнуют всех ваших родственников до седьмого колена? Вдруг завтра люди начнут повально приобретать фиолетовых морских свинок и наличие этого питомца будет связано со счастливо сложившейся судьбой? Как знать.
Некоторые эксперты-социологи уверяют, что в большинство исследований о счастье с милым рядом неизбежно вкрадывалась роковая ошибка: там сравнивали холостяков с теми, кто в данный момент состоит в браке. А последние никогда не скажут, что у них жизнь «знаете, так себе». Подобные ответы можно услышать, скорее, после развода, который случился из-за того, что партнер не поддерживал вашу страсть к игре в петанк после отбоя. Даже если супружество оказалось счастливым, скорее всего, оно будет скоротечным. По статистике, в России распадается больше половины браков. Значит, выясняя что-то про счастье людей, имеет смысл изучать не тех, кто вчера вернулся из ЗАГСа с цветами, а тех, кто развелся и может сравнивать ощущения.
Недавнее российское исследование доказывает, что до 35–40 лет практически нет разницы между одинокими и теми, кто всюду ходят за ручку: все в равной мере довольны.
Лишь ближе к 40, когда многие начинают подводить итоги середины жизни и разглядывать бывших одноклассников в социальных сетях, люди со штампом в паспорте отчего-то чувствуют себя легче.
А крупная научная работа, опубликованная в 2015 году в Новой Зеландии, позволила сделать еще более неожиданный вывод: оказывается, есть категория людей, которым в отношениях очень плохо. Такие стараются не участвовать в открытой конфронтации и скандальных выяснениях «кто забыл закрутить колпачок тюбика с зубной пастой». В общем, люди, избегающие фразы «Мне надо с тобой поговорить», поставят галочку напротив пункта «Я удовлетворен жизнью», только если они будут жить в гордом одиночестве.
Когда в воскресенье стоишь с огромной тележкой в супермаркете и размышляешь, как выглядит «форма для выпечки в виде цветка с пупырышками» (партнер внес ее в список покупок), кажется, что это логичное и правильное занятие для выходного.
Окажись мы в одиночестве, чем бы мы занялись? Разгадывали бы дома сканворды? Чахли над компьютерной игрой? На самом деле скучная жизнь холостяков – это миф. Ученый Калифорнийского университета Белла Де Паоло, автор книги Singled Out: How Singles Are Stereotyped, Stigmatized, and Ignored, and Still Live Happily Ever After[2 - «Одиночки: заклеймлены и отвергнуты, но по-прежнему счастливы»], проанализировала более 800 работ, посвященных изучению одиночек, и уверенно заявляет, что люди, не состоящие в зарегистрированном браке, имеют более насыщенную социальную жизнь, чем их сверстники с большими тележками в магазинах. Кроме того, им всегда есть чем заняться, потому что одинокие люди в большей мере озабочены своим непрерывным личностным развитием. Именно тридцатилетние одиночки ищут себя: записываются в кружки ирландских танцев, зачем-то снова поступают в аспирантуру и обмениваются контактами правильных коучей.
С приятным досугом, правда, есть некоторые проблемы: если приходится участвовать в гедонистических мероприятиях, то без пары мы чувствуем себя не в своей тарелке. Представьте, что вы пришли один в кино на мелодраму и сидите в окружении каких-то людей, которые держатся за ручку. Есть вероятность, что попкорн встанет в горле комом. Согласно наблюдениям американских психологов Ребекки Рэтнер и Ребекки Гамильтон, потребители чувствуют себя подавленными, если занимаются чем-то приятным в одиночестве и при этом думают, что их видят другие. Ученые стали экспериментировать: например, меняли количество окружавших одиночку посторонних людей или давали в руки книжку, чтобы клиент без пары чувствовал себя безопаснее. И все это прекрасно работало.
Чем меньше мы беспокоимся о том, как на нас посмотрят ребята за другими столиками, тем комфортнее себя ощущаем.
Когда приходишь в ресторан соло, кажется, что остальные посетители только о том и думают, что ты неудачник и не смог найти компанию даже на обеденный перерыв.
Конечно, это страшная глупость: какое вообще дело другим до наших скромных радостей. Но реакции возникают на уровне эмоций, так что, если мы действительно страдаем из-за внешних оценок, имеет смысл просить ставить рядом два прибора – будто мы кого-то ждем, прикрываться газетой или выбирать себе отель, в котором будет поменьше людей, недоумевающих, почему мы третью неделю занимаем номер для новобрачных в одно лицо.
Хорошо, конечно, когда партнер может помочь скосить урожай зерновых и уложить его в сенях, но в современном мире в отношениях всего этого, даже в совокупности с задором и страстью, мало. Необходимо также глубокое понимание, эмоциональная вовлеченность. Но вот парадокс: при возросших требованиях к браку мы уделяем ему все меньше времени. Американский психолог Эли Финкель из Северо-Западного университета уверяет, что если кто и готов нынче строить семью, то исключительно «для удовлетворения таких потребностей, как самооценка, самовыражение и личный рост». Получить дома за ужином от вернувшегося с работы партнера хотя бы порцию таких радостей – уже большое достижение. И вообще, чем дальше, тем больше удачная женитьба похожа на впрыгивание в несущийся поезд – прямиком на верхнюю полку третьего купе.
С точки зрения специалистов, 30-летние холостяки поступают правильно, поскольку не возлагают на одного человека хлопоты по собственному психологическому благополучию, а ищут самореализации в других местах: тут тренинг, там спонтанное рисование, тут посиделки с друзьями, а там секс. Доказано, что по сравнению с состоящими в браке одиночки с большей вероятностью будут поддерживать связь с родными, друзьями и даже соседями.
Жизнь соло по выбору особенно реальна, когда людям нет нужды скидываться на крупные покупки вроде шифоньера в прихожую. Я один, потому что могу себе это позволить. В ходе недавнего исследования, проведенного Брэдфордом Уилкоксом, директором Национального проекта брака в Университете штата Вирджиния, и профессором экономики Американского университета Робертом Лерманом, удалось выяснить, что у незамужних американок зарплаты выше, чем у связанных супружескими узами, а одиноким мужчинам каким-то образом удается избегать переработок и проводить за офисным компьютером меньше часов, чем их женатым коллегам. Может, именно поэтому у них получается выкраивать время на социальную активность из предыдущего пункта.
Как по науке искать партнера, если вам он все равно зачем-то нужен
1. «Тиндер» не только не решение всех проблем, но иногда и их источник. Американские маркетологи и лекторы MBA Эйнджел Вонг Энки и Рашад Язданифард хорошо покопались в трудах, посвященных онлайн-дейтингу, и сообщили миру, что у сервисов знакомств куча серьезных недостатков. Например, алгоритм подбора партнера – конструкция крайне сомнительного качества. Кто сказал, что вам подойдет человек, который тоже любит кокер-спаниелей? Это странное основание и для секса, и для дружбы. А всякую мистику вроде загадочного блеска глаз и вспыхнувшей между вами искры приложения для знакомств, разумеется, не учитывают. Кроме того, бесконечное перелистывание профилей создает опасное впечатление, будто бы вокруг огромное число классных людей.
Существует даже понятие Attention Defcit Dating (ADD) – неспособность развить привязанность к человеку, с которым вы ужинаете, из-за иллюзии: завтра будет кто-то лучше, чем вчера.
То есть встречаться-то, конечно, стоит – главное, не увлекаться вечным поиском.
2. Живое знакомство хорошо еще и тем, что в нем участвует обоняние. Выбирая партнера, нам важно не только рассмотреть, как он отретушировал себя в фотошопе, но и почувствовать его феромоны. Нет-нет, никакими мошенническими духами с будоражащими собеседника запахами – упаси бог! – пользоваться не нужно. Но несмотря на то, что в процессе эволюции мы постепенно теряли обоняние, оно все еще функционирует. Вот, например, серьезное российское исследование, в котором, как водится, дамам пришлось нюхать футболки разных вспотевших мужчин.
Результаты подтвердили: женщины по запаху пота способны достоверно определить не только гормональный статус обладателя майки, но также сложные психологические «настройки».
«Например, женщины объективно узнают и предпочитают спокойных мужчин, что связано с низким уровнем кортизола у последних. Повышенный нейротизм, сопряженный с высоким уровнем кортизола, расценивался как непривлекательная черта». (Отсюда так и тянет извлечь какие-то советы, например такой: не знакомьтесь, пока вы дирижируете ансамблем, – будете пахнуть стрессом.)
3. Есть резон всюду флиртовать. Причем не так, как принято в глубинке, – сверлить человека долгим мрачным взглядом, а демонстрировать открытость. Моника Мур, психолог из Сент-Луиса, исследовала методы флирта в барах и торговых центрах и может смело рекомендовать всем желающим такой рецепт: зрительный контакт и улыбка (из книги Николаса Бутмана How to Make Someone Fall in Love With You in 90 Minutes or Less[3 - «Как влюбить в себя за 90 минут и даже еще быстрее»]). Таким нехитрым путем успеха достигают не самые физически привлекательные люди: как оказалось, важна не внешность, а демонстрация одновременно доступности и уверенности в себе.
4. Если вам кажется, что, несмотря на улыбку, вы все же не пользуетесь успехом в компании, заведите разговор о смерти.
Многочисленные эксперименты показали, что такая тема оказывает сильное влияние на репродуктивное поведение людей. Напоминание о том, что мы все умрем, почему-то обостряет общий интерес к сексу (ну, ученые, конечно, скажут, что не к сексу, а к продолжению рода, новой жизни наших генов, но результат-то после третьего коктейля одинаковый). Если перед тестированием побеседовать с респондентами о могилах или кремации, процент положительных ответов на вопрос: «Хотели бы вы завести ребенка?» – значительно увеличивается.
Правда, стоя в баре с широкой улыбкой и заготовленным разговором о конце света, можно внезапно обнаружить, что тебе страшно хочется побыть одному, отдохнуть от всей этой науки, просто пожить для себя…
Ульяна Точило
Почему мы не обязаны испытывать стыд и как с ним бороться
По мнению психологов, стыд – самая бесполезная и разрушительная эмоция. Человек, порабощенный этим чувством, остро ощущает, как подавляется его личность. Он испытывает и психологический, и физический дискомфорт: учащается сердцебиение, кровь приливает к лицу, ушам и шее, голова тяжелеет и сама собой опускается, а спина сутулится. Пожалуй, каждый из нас хоть раз переживал нечто подобное, да и сам стыдил других.
Стыд – эмоция, которую мы испытываем из-за своей социальности. Это страх, боязнь, что общество может нас отвергнуть.
Карл Маркс описывал стыд как «гнев, только обращенный внутрь». И это действительно так: мы расстраиваемся, затем злимся на себя или других людей, заставивших нас совершить какой-нибудь поступок, а после можем снова начать стыдиться своих мыслей. Образуется замкнутый круг негативных и тяжелых эмоций, из которого сложно выбраться.
Иногда стыд переходит в хроническую форму, и человек не может отделаться от неприятных мыслей о собственном несовершенстве и неадекватности.
Такое состояние имеет ряд опасных и даже страшных последствий: серьезные нарушения самооценки, психологические проблемы, вплоть до обсессивно-компульсивного расстройства и причинения себе боли, появление нездоровых пищевых привычек, депрессия, а в самых тяжелых случаях – суицид.
Нередко стыд путают с виной, но последняя – это как раз очень важная эмоция, и ее полезно хотя бы иногда испытывать.
Чувство вины, те самые известные каждому «муки совести», возникает как реакция на конкретный поступок, который кажется нам негативным. Это нечто глубоко личное и недоступное сторонним наблюдателям. Стыд, наоборот, публичен: он формируется под давлением социума или его части.
Вина конструктивна и направлена на что-то одно («я поступил плохо – как это исправить?»), стыд же подразумевает негативную оценку всего себя («я плохой человек», «я всегда веду себя ужасно»).
Стыд деструктивен, поскольку он не указывает пути исправления, а лишь подчеркивает нашу несостоятельность и заставляет нас всё чаще терзаться вопросом, а не зря ли мы вообще существуем?
Это ощущение приводит к выработке в гипоталамусе большого количества кортиколиберина. Он, в свою очередь, воздействует на гипофиз, активирует производство АКТГ (кортикотропного гормона), а в ответ на это из надпочечников выделяется кортизол. Результат – стрессовая реакция, которая обладает гиповозбуждающим эффектом: человек чувствует себя вялым, отстраняется от того, что происходит вокруг. Иногда возникает ощущение «отдаления» – будто наблюдаешь за ситуацией со стороны. В таком состоянии мы максимально уязвимы и восприимчивы.
Считается, что женщины чаще и острее испытывают чувство стыда и вины, но на самом деле, как показывает статистика, особых гендерных различий нет.
Мы все стыдимся одинаково часто – но по разным причинам. И дело здесь опять в стереотипах, навязываемых обществом.
Например, женщины, как правило, комплексуют по поводу своего внешнего вида и телосложения, а те из них, что ведут насыщенную половую жизнь, также испытывают большее давление со стороны общественности, чем мужчины-донжуаны. Зато женщинам можно (по мнению социума) проявлять грустные эмоции и даже плакать, а вот «сильный пол» в основном стыдится именно собственных слез и вообще слабости.
Исследовательница личных уязвимостей Брен Браун в своей лекции «Прислушайтесь к стыду» отмечает еще одно характерное различие:
«Стыд для женщины – паутина противоречивых ожиданий и неисполнимых желаний, связанных с ее представлениями о том, кем она должна быть. У мужчин никакой паутины нет. Они стыдятся только одного – показаться слабыми».
В постиндустриальных странах это противоречие особенно заметно: женщина должна строить карьеру, содержать дом, растить детей – но не слишком зацикливаться на них; уважать мужа – но в то же время быть самостоятельной личностью.
Негласные требования социума формируют благодатную почву для чувства стыда и общественного порицания.
Мужчинам не легче: они должны быть сильнее, выше и храбрее себя вчерашних. Брен Браун рассказывает, как один такой мачо заявил, что для него лучше «умереть, упав с лошади, чем подняться и увидеть разочарование в глазах его семьи». Мальчикам еще с детства внушают, что стыдно быть слабыми, бояться и чего-то не уметь, поэтому к сознательному возрасту они привыкают к вечному соревнованию с самими собой.
Манипуляция стыдом в воспитании детей – достаточно распространенный, но, по мнению психологов, вредный прием.
Родители прибегают к нему, чтобы направить поведение ребенка в русло «общепринятой нормы», но часто делают это в обезличенной, неконструктивной форме. Вместо того чтобы учить, указывая пути выхода из сложившейся ситуации после совершенной ошибки, взрослые могут не справиться с эмоциями и просто воскликнуть: «Да как тебе не стыдно!»
Однако до определенного возраста (6–7 лет) дети не понимают всех социальных норм, а просто пугаются, реагируя на смену родительского настроения, и прекращают делать что-то из-за страха. Ребенок, которому чуть ли не ежедневно напоминают о необходимости стыдиться, вырастает во взрослого, не уверенного в своем поведении, постоянно оценивающего собственные поступки с позиции постороннего зрителя.
Первый этап борьбы со стыдом, как и с другими негативными эмоциями, – выявление того, что заставляет вас их испытывать. Постарайтесь вспомнить ситуации, в которых вам некомфортно. Какие именно чувства задевает фраза «тебе должно быть стыдно»?
Если вам кажется, что комплексы уходят корнями в детство, а так бывает очень часто, попробуйте посмотреть на себя-ребенка глазами себя-взрослого. За что вас стыдили тогда? Было ли это оправданно? Чем могли руководствоваться те, кто так поступал? Напишите или расскажите об этом человеку, которому вы доверяете, постарайтесь разобраться, как тот опыт влияет на вас сегодняшнего.
Определите свои «слабые точки» – стыд всегда «отыскивает» наши максимально уязвимые места и давит на них. Молодая мама, не уверенная в собственных силах, будет испытывать это чувство, когда кто-то раскритикует ее стиль воспитания (на самом деле она просто сомневается в себе); пожилой человек может быть уязвимым под напором молодого коллеги, который отметит любой, даже незначительный недочет (боязнь оказаться несостоятельным).
Малейшая неуверенность в себе, каждое сомнение, каждый страх – это «окошко» для стыда.
Попробуйте подмечать, что вас ранит, а затем задайтесь вопросом: «Почему меня это так задевает? Как я могу доказать себе (не кому-то еще, а себе!), что нет повода стыдиться? А какую эмоцию я должен испытывать вместо этого? Страх? Злость? Или даже радость?» Разрешите себе эти чувства. Поначалу может быть трудно.
Найдите в Интернете любой список эмоций – и проверьте, какую из них вам неудобно проявлять, а потому вы заменяете ее стыдом.
Кстати, не забывайте, что стыд – это тоже эмоция, и ее, как ни странно, тоже не стоит стыдиться – ведь вы не виноваты в том, что она вам присуща.
Следующий аспект – общение. Помните, что вы боретесь отчасти со страхом одиночества и изолированности. Стройте связи, создавайте сообщество людей, которым доверяете, готовых вас выслушать и принять таким, какой вы есть. И сами тоже станьте тем, кому смогут доверять.
Начав разговор о стыде и обозначив проблему, мы уже сделали первый шаг на пути к ее решению. Сочувствие и сопереживание – вот чему нужно научиться, это два противоядия от необоснованных мук совести.
Стыд действует таким образом, что человек чувствует себя недостойным принимать доброту и поддержку: включается «синдром самозванца», и ему начинает казаться, будто он не заслуживает любви.
Поверьте, это не так. Если кто-то хочет проявить к вам добрые чувства – не препятствуйте, позвольте себе не отвергать его слова.
И в то же время удаляйте из своего окружения людей, которые провоцируют в вас стыд. Кажется, в русском языке до сих пор нет эквивалента слову shamer, хотя именно в России таким «шеймером» может стать каждый прохожий. Если вы видите эти черты в ваших знакомых, постарайтесь меньше с ними взаимодействовать; если это партнер или родители – обсудите проблему. Спросите: «Зачем ты стыдишь меня за это? Что ты чувствуешь, когда так говоришь?»
Возможно, они тоже просто не в состоянии выразить свои эмоции. Или им страшно. Или их удивляют ваши поступки, и вас пытаются подавить. В особо тяжелых случаях, когда токсичные отношения вызывают всё больше непреодолимого стыда, когда кто-то использует их для манипуляции или чтобы причинить вам боль, возможно, лучше прервать их вовсе.
И конечно, необходимо «проявить самосочувствие»: испытывая стыд, сложно относиться к себе хорошо, хочется забиться в угол и еще больше себя наказать.
Но представьте, что на вашем месте сейчас другой человек, тот, которого вы цените и любите. Стали бы вы стыдить его в этой ситуации? Как бы вы его утешили, чем помогли бы? Перенесите это поведение на свою личность.
